Досмотр санатория
Ожидание выезда затянулось на целую неделю из-за сильных дождей. Наконец дожди прекратились, установилась тихая, солнечная погода. В один из таких дней за мной и Алексеем приехала машина, доставившая нас прямиком на аэродром. Там уже ждал готовый к вылету вертолет с опергруппой. В ее состав кроме оперов входили следователь, кинолог с собакой и еще несколько спецназовцев.
Заревел двигатель, и мы полетели. Я впервые оказался на вертолете и с интересом осматривался кругом. Из-за шума двигателя все летели молча, не разговаривая. Устроившись у иллюминатора, я созерцал открывающуюся передо мной панораму. Проплывали убранные поля, редкие березовые околки с облетевшей листвой. Затем лес стал сгущаться, пока не перешел в сплошное зеленое хвойное покрывало, в котором лишь изредка попадались оголенные березки да осины. Я уже потерял ориентиры, но пилот уверенно вел машину, не прибегая к нашей помощи.
Вскоре он подозвал Алексея:
– Вот видишь, ваша заимка. Где находятся погибшие?
– Иди вдоль речки на север. Вон к той сосне с обломанной вершиной на скале. Как увидишь большую поляну – это конечная цель.
Через несколько минут пилот снова обратился к Алексею:
– Здесь?
– Да, да, точно здесь!
– Хлопцы, – обратился пилот к десанту, – на все про все вам не более трех часов!
Покачиваясь, вертолет мягко опустился на землю. Первыми покинули кабину три спецназовца, затем выгрузились остальные. Дальше всеми командовал следователь: одну группу оперов с Алексеем она направила собрать останки погибших для экспертизы, других с собакой – обследовать переход через речку, искать карабины и вещмешки. Казалось бы, простая задачка, но под хворостом, наваленным медведем, осталось только несколько крупных костей да два обглоданных до белизны черепа плюс жалкие обрывки одежды. Остальное было растащено лесными тварями. Всё подробно засняли на камеру и тщательно, до клочка, собрали в специальный контейнер. Второй группе было сложней. Прошедшие обильные дожди размыли все следы, и снять четко их оттиски не представлялось возможным. По этой же причине бесполезным оказался и пес. Он суетливо кружил по поляне и всюду тыкался носом, не понимая, чего от него хотят и что ему делать.
Как все-таки мудра природа! Когда еще недавно шли дожди и был промозглый холод, листва крепко держалась на деревьях, и казалось, что такими они и уйдут в зиму. А это катастрофа для лиственного дерева. Однако простояло два-три теплых дня – и биологический процесс подготовки деревьев к зимней спячке запустился сам собой. Вся листва уже на земле и покрыла цветным ковром свободное пространство вокруг, а оголенные деревья готовы к морозам и снегопаду. Все вокруг просветлело, и хорошо стали просматриваться дали.
– Где же карабины? – спросил следователь. – Надо тщательно поискать вокруг.
С большим трудом отыскали в пожухлой траве разломанные медведем карабины. Это ж какой силой обладал хозяин тайги, что почти узлом скрутил ствол одной из винтовок! Из двух вещмешков нашли рваные остатки одного и около него несколько пустых, покореженных медведем банок из-под консервов. Второй, который видел в реке Алексей, бесследно исчез. Всё обнаруженное упаковали в специальные мешки и погрузили в вертолет.
– Да, негусто, – заметил следователь. – Может, в вашем зимовье что-нибудь обнаружим? Выходит, что вы, Алексей, оказались правы. Судя по состоянию найденных карабинов, медведь после вас вернулся и повредил оружие. Это еще одно косвенное подтверждение, что их застрелили.
Но и в нашей заимке не было обнаружено ничего нового. Все, что мы оставили, убегая из избенки: продукты, соль, спички, аптечка и что еще может понадобиться заблудившемуся человеку в тайге – было на своих местах.
– Все, теперь назад в город, – объявил следователь и дал команду грузиться в машину.
– Однако, быстро управились, – заметил пилот и запустил двигатель.
– Граждане, вы свое дело сделали, теперь свободны, – официально обратился к нам прокурорский работник, когда мы вернулись в управление МВД.
И мы отправились по домам. К вечеру немного похолодало и пошел обильный снег. Наступала зима.
Недельки через две ко мне явился Алексей.
– Павел, а ты заметил, что у одного из черепов не хватает двух верхних зубов? – начал он с порога. – Про эти фиксы и говорил Олег.
– Так меня там не было. Я искал со второй группой оружие.
– Отсюда, братишка, следует, что эти два зуба выдрал у убитого хромой. Ну, не медведь же этим мародерством занимался! Знаешь что, Павел, я решил вернуться в Еловую падь. Не дает мне покоя эта не выясненная до конца тайна. Тем более у меня сейчас длинный выходной – девять суток.
– Но это же очень опасная затея!
– Как сказать. На днях участковый вернул мне карабин и сказал, что он чист. Более того, по секрету Виктор добавил, что в позвоночнике одного из погибших нашли пулю, которая не соответствует найденным карабинам, а из одного вообще никто не стрелял. По всему выходит, что их убил третий, точнее, хромой, чьи следы я видел у речки. Но вот за что он их застрелил? Здесь может быть только одна причина – вертолет и золото! Тот, кто хромой, нашел и то и другое, но делиться не пожелал. Вернее, не подпустил к месту аварии и, подкараулив на переправе, хладнокровно перестрелял. То же самое он сделал раньше и с третьим, чей труп до сих пор не найден. Еще участковый добавил, что никто не заявлял о пропавших. Сейчас ищут по номерам хозяев найденных карабинов. Склоняются к мнению, что следы вроде как ведут на Украину. Более перспективное направление – поиск хромого. Но пока тоже безрезультатно.
– А медведь-людоед? Это же еще вдвое опасней.
– Э, братишка, ты все о своем. Волков бояться – в лес не ходить! Сейчас это надо сделать или никогда. Все благоприятствует. Снег надежно лег и уже не растает до весны, значит, медведь залег в спячку, и его можно сбросить со счетов. Кроме того, сейчас незаметно там никто не пройдет: следы всё расскажут. И пойду я не один. Беру с собой выздоровевшего Арбака и Шарика. Знаешь, как они здорово работают в паре – любого зверя посадят на точку. Шарик, быстрый и шустрый, крутится у морды, сбивая того с толку, а Арбак, как и положено мощной овчарке, рвет медведя сзади за «штаны». У Шарика удивительно тонкое чутье, он хорошо работает по боровой дичи, по белкам незаменим, а уж медведя-то чует за версту. Так что с любым зверем мы в тайге справимся. По большому счету я пойду проверю только свою версию у сосны. Попутно поохочусь да и проверю наше зимовье.
– Хорошо бы сейчас медведя прихлопнуть в берлоге.
– Нельзя, брат. Запрещено брать в берлоге. Да и что ты с убитым будешь делать? Даже шкуру одному не под силу вытащить из тайги. Кроме того, летом он надежный охранник Еловой пади от всех посторонних.
– Ну-ну!
К концу назначенного срока Алексей вернулся из тайги. С большим нетерпением я ждал новостей из Еловой пади.
– Я его нашел, – сказал брат.
– Золото, вертолет?! – с восторгом воскликнул я.
– Медведя, вернее, его берлогу.
– А как же...
– Павел, за два дня, что у меня остались для поиска, ничего не найдешь. Чтобы дойти от Кудимова до зимовья, требуется три дневных перехода, столько же и обратно. Дорога бродная, снега навалило немерено. Удалось обойти утес, где растет сосна, только с одной стороны. Местами такие завалы – ни пролезть, ни пройти. Там может исчезнуть без следа целая эскадрилья вертолетов. Если уж искать, то только летом и целой артелью.
– Но ведь берлогу-то ты нашел!
– Э, Павлуша, это разные вещи. Для меня найти берлогу труда не составляет. На моем счету их с десяток. Надо лишь знать несколько важных примет. Медведь выбирает берлогу в глухих лесных завалах, а там идеальное место. Далее, это место как своеобразная зона тишины. Там не увидишь следов ни белки, ни зайца, ни лисы. Даже сойки и другая птица облетают эту зону. Там мертвая тишина, как в могиле. Уважают, хозяин спит! Если внимательно присмотреться, то над берлогой на веточках кустарника или дерева заметно больше инея, куржака, чем на других. Это от дыхания. В тихую морозную погоду можно даже заметить, как курится парок из продушины берлоги. Собаки сразу притихнут и будут жаться к ногам охотника. Тут я рекомендую тихо и медленно покинуть опасную зону... На эту берлогу я наткнулся, обходя утес с сосной. Следов других охотников я не встретил. Вот, братишка, и все. Так что ждем лета!
– Нет, Алексей. Нет и нет! Я тебя, как старшего брата, уважаю, еще больше – как более опытного, чем я, рыбака и охотника, но в данном случае ты не прав. На счету этого зверя как минимум трое съеденных, не забудем и еще двух исчезнувших в этих местах, по словам Никодима. Ты надеешься, что нас будет трое с ружьями плюс две собаки. Но нет никакой гарантии, что он нас не передавит, как щенят, по одному. То ли это произойдет при сборе дров, то ли у речки, куда за водой пошлем Олега, разницы нет. Вспомни повесть Федосеева «Злой дух Ямбуя». Опытный таежник с собакой при встрече с медведем дважды были на волосок от смерти. И сколько потом ни пытались вместе с охотником-аборигеном убить людоеда, так и не смогли. Замечу, эти опытные люди были заранее готовы к такой встрече и хорошо вооружены. А теперь представь себе, что туда пришли сборщики ягод или грибов или, может, за орехами. Это же потенциальные жертвы людоеда! Лакомство для нашего, пусть и не чистого, вегетарианца. И если это произойдет, этот грех будет на нашей совести, а вернее всего, на твоей.
– И что предлагаешь?
– Снова идти к участковому с заявлением, что ты обнаружил берлогу людоеда и в целях безопасности местного населения его необходимо убить до весны.
– А зачем заявление?
– Да без него ни одна контора и пальцем не шевельнет. Причем необходимо проследить, чтобы оно было зарегистрировано!
– Хорошо, убедил. Хочешь устранить конкурента? Вернусь из поездки и сразу смотаюсь в ментовку.
– Выходит, ты так ничего и не понял. Нет, брат, поедем прямо сейчас. Моя машина у подъезда.
– Достал! Поехали...
С этой минуты тяжелая бюрократическая машина заскрипела и медленно зашевелилась. Бесконечные ходатайства, заявки, согласования, разрешения... Только через месяц пригласили Алексея принять участие в охоте на медведя. Мне отказали. А жаль.
Людоед и снова хромой
Вернувшийся из поездки Алексей рассказал немногое, но при этом основательно озадачил. По его словам, охота прошла обыденно, без приключений. Как и в прошлый раз, к месту их доставили на вертолете. Шестеро охотников и кинооператор, утопая по колено в снегу, прошли к берлоге, куда их привел Алексей. Дальше, как говорится, было дело техники охотников. Подняли и в шесть ружей расстреляли людоеда. Пока летели в город, просматривали на камере весь процесс охоты. Ничего интересного – обычное убийство беззащитного. Да, медведь оказался здоровущим, не менее двухсот килограммов весом, а может, и намного больше, с ходу на первый взгляд и не скажешь. По своим размерам он явно походил на того, кто оставил метку на осине. С трудом загрузили в вертолет. Отправили в охотхозяйство. Там пообещали сделать чучело для краеведческого музея. Тем бы все и закончилось, но Алексей указал на одну деталь, которая привела меня в замешательство.
– Когда обратно загружались в машину, я случайно заметил, что один из охотников хромает. Спросил: что с ногой? Он ответил, что еще в детстве ему в драке сломали ногу, срослась неровно и стала у взрослого чуть короче. Спрашиваю дальше: как же ты с такой ногой обходишь свой участок? Он в ответ, что для этого есть лошадь. Ну вот и все. Я уточнил, откуда он и кто такой. Сказали, что это егерь Орехов с соседнего участка этого же лесничества. Тут у меня и закралось подозрение: уж не этот ли егерь расстрелял тех ребят? Я со своими сомнениями к следователю, чтобы дала команду достать все пули из туши медведя и сверить с той, с места убийства. Она сначала упиралась, что, дескать, нафаршировали медведя пулями, как зайца салом, а нам теперь ищи. Но потом согласилась и попросила, если я что-то новое об этом деле вспомню, узнаю или услышу, сразу к ней, а не к участковому.
– Уж не запала ли Ольга Владимировна на тебя, а? Она баба красивая, особенно в мундире, статная, одинокая, любого мужика с толку собьет. Что же до хромого... Если у него своя лошадь, то зачем ему тащиться в Кудимово и нанимать там? Зачем лишний раз подставляется? Нет, это точно не он.
– Логично. Но все равно пусть на всякий случай сравнят пули. Чем черт не шутит, пока Бог спит.
– Алексей, а фамилия Орехов тебе ни о чем не говорит? Из детства?
– Нет. А что?
– Ты же старше меня, должен помнить семью Ореховых из нашего поселка.
– Что-то смутно. А в связи с чем ты про них вспомнил?
– Очень вороватая семья. Тащили все, что под руку попадется.
– Так кто только в то время этим не был грешен...
– Извини, брат. Эти таскали у своих же соседей из подворий. Последней зимой у нас из стайки увели овцу. Отец караулил воров с десяток дней, а поймали их, отца с сынком, соседи – опять с яркой. Устроили самосуд, чуть не забили до смерти. Тут сразу они и съехали с поселка. Уж не их ли сыночек тогда попал под раздачу и не ему ли там сломали ножку? Вот будешь в очередной раз у своего следователя, так попроси у Ольги Владимировны, пусть наведут справки, откуда Орехов родом. Не из нашего ли поселка?
– Замечу, братишка, что это ты просишь меня зайти к Ольге, и повод-то нашел какой! Поди, самому приглянулась? Ладно, ладно, не разбухай, сделаю.
Мы договорились, что в первой же декаде июня соберемся и снова двинем в Еловую падь.
Снова Еловая падь
Вся зима прошла в ожидании лета. Несколько раз Алексей заходил к следователю, но новостей не было. Единственное, что удалось выяснить: Орехов не из нашего поселка. Все шло к тому, что дело останется «висяком».
9 июля. В этот теплый и солнечный день мы, трое любителей приключений, в компании двух собак отправились в долгожданную поездку. И сразу начались проблемы. Еще по дороге в Кудимово дважды прокололи колеса автомобиля. Пока возились с ремонтом, упустили время и прибыли в поселок только затемно. Никодим отправил нас ночевать на сеновал, отложив все дела на утро.
Разбудила спозаранку дружная перекличка кудимовских петухов. Первым делом мы стали выяснять возможность получить лошадей для доставки нас и груза к охотничьему домику. Но оказалось, что свободных лошадей в поселке нет. У одних, как у Никодима с сыном, они на сенокосе, у других на вывозке леса.
Видя наши вконец расстроенные лица, добродушный хозяин посоветовал:
– Сходь к Игнату, вон второй дом от нас, у него лошаденка худая, в дело непригодная, хотел в зиму забить, да почему-то оставил. А вам для помоги подойдет.
– Никодим, а хромой больше не проходил в падь? – спросил Алексей.
– Ден десять назад, как ушел. Должен уже вертаться. Лошадь брал у Ефима на это времечко.
– Он был один или с кем? – не удержался я.
– Один, один.
Алексей с Олегом привели лошаденку. Глядя на нее, я подумал: как же эта убогая скотинка вообще дожила до лета? А если она отбросит копыта в дороге? И что делать? Нам весь багаж на себе не утащить.
Словно прочитав мой немой вопрос, Никодим с усмешкой успокоил:
– Она еще вас переживет!
И от этой шутки старовера мне стало не по себе.
Долго прилаживали поклажу на лошадку, но все, что хотели взять с собой, уложить не удалось. Часть разложили по своим вещмешкам, остальное оставили у хозяина. Отправляя нас в путь, Никодим долго благодарил за доставленный ему из города плотницкий инструмент. А нам было вдвойне приятно, что смогли привезти все по его списку.
– Как же мы дойдем? – засомневался Олег, пристраивая рюкзак себе за спину.
– Ну, не назад же возвращаться! – бодро отозвался Алексей. – Ничего страшного. Два дневных перехода. Прогулка на славу. Во всяком случае, это тебе не деньги у матери из кармана тырить.
– Батя, да когда это кончится?! – возмутился Олег.
– Алексей, ну хватит парня травить прошлым, – заступился я за племянника. – Кто старое помянет – тому глаз вон...
Переговариваясь, мы цепочкой потянулись в тайгу, ведя в поводу лошадь с поклажей и сопровождаемые собаками.
– Опять хромой! – вспомнил я слова Никодима.
– Ну и что? Нас трое, все с карабинами, плюс две верные собаки. Если понадобится, мы его псами затравим, – решительно отреагировал на мою реплику Алексей. – Ему не хватит духу пойти на нас.
– Три ствола и две собаки – боевая команда! – весело подытожил Олег. – Батя, не пойму, зачем ты нацепил на Арбака ошейник?
– Объясняю для тупых. Арбак хоть и хорошо выдрессирован, хорошо слушает команды, но в критической ситуации может сорваться. А как собака сильная, может натворить много бед.
– Нашему теляти да волка забодати, – пошутил я. – А раз команда, то должен быть и командир. Самозванцев нам не надо... Предлагаю выбрать самого опытного, а еще и как самого старшего – Алексея.
– Не возражаю, но с условием: слушать меня беспрекословно! А может, назад повернем?
– Да вы что, батьки, трухнули, что ли? Столько ждали, готовились всю зиму и теперь назад? Да никогда! Один пойду, – решительно заявил Олег.
– Ну, раз и Олег так разбушлатился, тогда вперед! – дал свою первую команду Алексей.
За первый день преодолели почти половину дороги и к вечеру подошли к речке Медянке, где и запланировали ночевку. Выбирая место для стоянки, двинулись вверх по течению. Неожиданно наткнулись на всадника, который поил вороного коня в реке. Увидев нас, он тронул стременами, и лошадь вымахнула на покатый склон. Задержавшись на несколько секунд, чтобы разглядеть нас и молчаливо обступивших коня собак, незнакомец двинул лошадь вперед.
Однако, придержав ее, бросил через плечо:
– Да с такими псами вам и черт не брат. Но если вы в Еловую падь, то все равно не советую. Тут бродит медведь-людоед. Говорят, что троих уже сожрал прошлым летом. Я сам едва уцелел при встрече с ним.
– Не, мы здесь по речке порыбачим и домой.
– Тогда другое дело, – сказал всадник и скрылся в чаще по направлению к Кудимову.
– Это не Орехов? – спросил я у брата, потому что только Алексей мог узнать его.
– Конечно, нет.
– Это хромой? – спросил Олег.
– Вот если бы он прошелся по берегу, тогда бы я сказал точно. А так не факт, – ответил Алексей.
За несколько секунд общения мы успели хорошо рассмотреть наездника. Был он невысок ростом, лет сорока, с невыразительным серым лицом. Такие лица обычно не запоминаются. Худощав, одет в костюм защитного цвета, на голове панама военного образца Южного округа. За спиной карабин «Сайга» с зачехленным оптическим прицелом. Обут в дешевые кеды. На крупе лошади небольшая переметная поклажа. Что нас всех удивило, из-под сумок поклажи виднелись резиновые сапоги и гидрокостюм.
– Если судить по его словам, то он знает, что здесь прошлым летом разгуливал людоед, – начал я размышлять вслух. – Он также точно знает, что было им съедено как минимум три человека. Откуда он это знает? От следователей, милиции – исключено. От жителей Кудимова? Но о медведе-людоеде и об убитых мы ни с кем не делились. Что очень важно, он не знает, что медведь убит еще зимой. Все это указывает на то, что это и есть хромой – убийца тех ребят. И его предостережение – не более чем попытка отговорить нас от посещения Еловой пади.
– Паша, то, что ты говоришь, очень логично. Но для чего ему гидрокостюм?
– Да, это очень странно. Обычно его используют для длительного пребывания в воде. А здесь речонка курице по колено!
– Увидев нас, не вернется ли хромой в Еловую падь снова? – задал вопрос молчавший до этого Олег.
– А с какого перепуга? Что ему, охранять падь всю жизнь? Я полагаю, что он за чем-то ездит, берет и возвращается обратно. Паша, я думаю, он нашел вертолет, золото и потихоньку малыми порциями вывозит.
– Алексей, не складывается. Ему на все про все хватило бы и трех-четырех дней, но никак не десять!
– Ну, брат, не знаю, не знаю. Придем на место и разберемся. Я вот что думаю: это ж какой смелостью обладает этот тип, если один пошел на трех вооруженных людей? Да еще и бродит в лесу рядом с людоедом. Хотя если взять в расчет, что у него пристрелянная винтовка с оптическим прицелом, да если он снайпер или промысловый охотник, то может пойти не только на трех.
– Батя, а вдруг хромой не врет? Может, вы убили не того медведя, а людоед по-прежнему разгуливает по лесу?
– Что, сынок, жим-жим? Не дрейфь, прорвемся!
– Батяня, – обратился Олег ко мне, – а если нам пойти по следам лошади, то собаки приведут нас к тому месту, откуда ушел хромой.
– Тебе же отец сказал, что точно не знает, кто это. И притом неизвестно, куда этот след приведет. Может, он идет из самой Хакасии. Решили идти к зимовью – туда и пойдем.
Тем временем Алексей спустился к реке и стал внимательно рассматривать следы лошади.
– И что там нашел? Опять хромой – теперь уже конь? – хохотнул я.
– Конь совсем недавно подкованный, – пропустил Алексей мимо ушей мою шутку. – Даже края подков не стерты. А в деревне лошади не подкованы. Наша лошадь тоже без подков. Значит, он готовил коня к поездке по скальному грунту и, скорее всего, по горным тропам. Так что, сынок, нам с ним совсем не по пути.
После ночевки, размышляя вслух о хромом, о сапогах, о подковах, мы продолжили путь. Решили: сначала охотничий домик, там у нас будет базовый лагерь, а уже оттуда налегке – поиски вертолета.
К вечеру добрались до места. От усталости валились с ног. Особенно трудно дался переход мне. Ко всеобщему удивлению, наша кляча, как звал ее Олег, выглядела лучше нас.
В домике все сохранилось в том виде, в котором и было оставлено. Значит, гостей у нас не было. Это хороший знак! Разгрузили лошадку, наскоро поужинали, покормили псов и завалились спать. Проснулись часам к двенадцати, позавтракали и решили в этот день отдохнуть, приготовиться к следующему для похода к сосне. Определились, что в первый выход идем мы с Алексеем, а Олег остается на хозяйстве с лошадью. Выдали ему общую тетрадь, чтобы вел дневник, как судовой журнал на корабле. Он просился с нами и не хотел оставаться, пока мы не пообещали ему, что в следующий раз пойдем все втроем. А сейчас только предварительная разведка.
Утро было безоблачным, что обещало погожий день. Позавтракав и взяв вещмешки с продуктами на два-три дня, мы с братом отправились в путь. В походе нас сопровождал снующий повсюду Шарик. Арбака по просьбе Олега оставили на хозяйстве.
Вскоре мы достигли злополучной поляны, где прошлым летом разыгралась кровавая трагедия. Сейчас уже ничего о ней не напоминало. Кругом трава, все цветет и пахнет нектаром. Подошли к переправе. В этот раз на тропе только следы копытных животных. Прошли по лесине на другую сторону реки и углубились в тайгу по направлению к главному ориентиру – сосне. Тут же сойка противным голосом известила лесных обитателей о нашем появлении. Шли напрямую через чащу, продираясь сквозь густой ивняк и кусты черемухи, перевитые хмелем. Большое неудобство доставляли карабины, которые постоянно цеплялись за ветки то стволом, то прикладом. Но все равно с ними было как-то спокойнее. Гнус плотным облаком вился вокруг нас, бился в лицо, глаза. Через час мы вынуждены были остановиться передохнуть.
– Алексей, по-моему, мы выбрали не лучшее время для поисков. Как здесь можно что-то найти?
– Вот потому-то до сих пор вертолет и не найден. Ты думаешь, что зимой по снегу мне было лучше? А что под снегом найдешь? Зато сейчас идешь налегке в кроссовках и при теплой погоде. Так что, братишка, не скули. Главное еще впереди.