Базилика Бом Иисуса (Храм доброго младенца Иисуса)
Выйдя из автобуса, мы по пешеходной зебре (надо же, впервые увидели в Гоа пешеходный переход через дорогу) направляемся к мрачному прямоугольному зданию из тёмно-красного (или даже коричневого) камня. Его стены, некогда красные, украшенные фигурной кладкой из гранита, с большими выступающими наружу подпорными цокольными колоннами, от времени, зноя и ливневых сезонов изрядно попорчены, потемнели, стали обрастать мелким тёмно-зеленоватым мхом.
Здание это трёхуровневое, в стиле барокко, с большой пологой двухскатной крышей и возвышающейся с левого торца прямоугольной башней. Вдоль верхнего уровня – семь больших круглых окон. Как раз под ними, на среднем уровне – столько же узких, продолговатых, похожих на бойницы, окон. Нижний уровень предназначен для входа в это здание. Здесь и расположены основные, до сих пор действующие, помещения.
Несмотря на то, что на самом наверху, над кровлей и даже на башне не имеется ни одного креста, данное здание-базилика является католическим иезуитским храмом «Доброго (хорошего) младенца Иисуса». Издали это здание почему-то не кажется огромным – видимо, из-за его пропорций. Но чем ближе подходишь к нему, и особенно, оказавшись у распахнутых врат Главного входа в храм, тем сильнее начинаешь ощущать величие и размеры этого сооружения.
Строительство храма было начато в 1594 году, завершено – в 1605, на средства благодетеля – дона Жеронима Маскареньяша, умершего в 1593 году. В одном из приделов храма находится и памятник-надгробие этому благодетелю.
Базилика имеет весьма внушительные размеры: 56 метров длиной, 18,5 метров высота и 17 метров – ширина. Внутри храма расположился кареобразный открытый двор, усаженный цветущими кустарниками и клумбами, со скамьями и уютными беседками, предназначенный для отдыха (сиесты) прихожан и служителей.
Ещё величественнее выглядит этот храм изнутри. Мне впервые довелось побывать в католическом храме. Он сильно отличается от православных, привычных для нас. Если в наших храмах внутреннее убранство составляют множественные фрески, плоские иконы и иконостасы, в золочёных оправах, то в католических базиликах доминируют рельефные изображения религиозных сцен. При этом основные цвета – чёрный и золотой. Нередко обязательным атрибутом такого собора является ещё и орган, для которого специально сочинялись музыкальные торжественно-величавые произведения – фуги и токкаты.
Акустика храма настолько мощная, что все проповеди и песнопения, сопровождаемые порой в настоящее время скрипками и клавишными, слышны всем прихожанам, как бы далеко от проповедника они ни располагались. Такое ощущение, будто находишься в современной филармонии с великолепной акустикой или первосортном помещении оперного театра.
Главный алтарь храма рельефно изображает следующую сцену: в центре находится младенец Иисус, над ним возвышается огромная фигура монаха Игнатия Лойолы, смотрящего на младенца. Лойола – основатель церковного ордена иезуитов.
Здесь же, в одном из пределов базилики с витыми резными колоннами из тикового дерева, находится и прямоугольный серебряный гроб с нетленными останками святого Франциска Ксаверия (Хаверия). Тут же размещены изваяния, изображающие сцены из его жизни и серебряная статуя этого святого.
Следует, пожалуй, отметить ещё и то, что параллельно базилике, в нескольких метрах от храма, ещё до его постройки сначала было возведёно специальное помещение – Дом принятия в орден иезуитов, где проводились различные религиозные мероприятия ордена. Это в наше время термины «иезуит», «иезуитство» воспринимаются с каким-то негативным оттенком. Во времена его образования в Париже монахом Игнатием Лойолой, в 1534 году, термин этот первоначально означал «Общество Иисуса», члены которого противились церковным нововведениям, вели строгий образ жизни и ориентировались на воспитание особого отряда клерикалов. Членство в ордене предполагало строгую субординацию и беспрекословное подчинение нижестоящих вышестоящим иерархам. В настоящее время в Доме принятия в орден находится картинная галерея. Жаль, что побывать в ней нам не довелось...
Храмы святого Франсиска Ассизского и святой Екатерины
От базилики наш гид ведёт группу (а ей в буквальном смысле слова уже наступает на пятки следующая группа со своим гидом) через ограду и дорогу к постройкам, находящимся напротив, метрах в трёхстах.
Здесь, огороженные, с просторным и ухоженным двором, находятся ещё две примечательности Старого Гоа. Это – храмы святого Франциска Ассизского и святой Екатерины. Располагаются они практически один подле другого, соединённые двухэтажным зданием-галереей.
Оба храма примерно одинаковой высоты. В отличие от мрачноватого вида базилики, они так и светятся какой-то особой белизной. Издалека выглядят даже как некий единый комплекс, архитектурный ансамбль.
Итак, слева расположен храм святого Франсиска Ассизского. Туда мы не попадаем: он закрыт для туристов в связи с ремонтными работами.
Строительство этого храма связано, опять-таки, с миссионерской деятельностью, но уже католиков-францисканцев, к тому же, монахов. В 1517 году восемь монахов прибыли в Гоа и попросили у тогдашнего губернатора этой земли здание или хотя бы территорию под строительство своего помещения. Такая земля им была выделена – невдалеке от построенной церквушки святой Екатерины.
За четыре года своими силами эти монахи воздвигли небольшую церквушку. В 17 веке эту церквушку снесли и на её месте воздвигли новый храм, получивший имя итальянского проповедника и основателя монашеского ордена Франсиска Ассизского. Храм этот возведён в европейском стиле, но уже с некоторыми примесями и элемента индуизма. Кстати, над верхней частью фасада этого храма виднеется католический крест, чего я не заметил на базилике. При нём же было построено ещё и здание монастыря, где жили и трудились монахи-францисканцы. Монастырь при этом храме действовал до 1835 года.
Храм святой Екатерины – пожалуй, с него-то и должна была начаться наша экскурсия. Дело в том, что именно этой великомученице-святой, по преданию, Португалия и обязана победой над арабами-мусульманами 25 ноября 1510 года. Напомню, португальские моряки и воины, захватив побережье в день святой Екатерины, посчитали, что в том им помогла сама святая. И, чтобы как-то отблагодарить её, они решили на этом месте возвести церковь во имя её.
И уже в том же далёком 1510 году такая церковь стала возводиться – сначала из самодельных кирпичей-блоков из глины и соломы, с добавлением мелких и крупных камней. Церквушка эта была совсем небольшая, она не вмещала всех служивых прихожан и приезжающих сюда купцов и новых переселенцев из Португалии. Тогда было решено церквушку эту разрушить и на её месте построить новую, более просторную и вместительную. Строительство нового храма в честь святой Екатерины предполагалось ещё и как демонтсрация мощи и владычества Португальской колониальной империи. С ещё одной перестройкой и перепланированием строительство этого храма было завершено лишь в 1619 году. Почти 90 лет ушло на то, чтобы возвести окончательный вариант храма святой Екатерины.
В настоящее время храм святой Екатерины – самый большой католический храм, находящийся на территории всей южной Азии. Его размеры довольно велики. Длина храма составляет 76 метров, ширина – 45 метров и высота (до верхней части башни) – 33 метра.
И опять-таки, из-за его пропорций и белого цвета, издали храм этот не выглядит как огромный, зато его внутреннее пространство просто поражает величием и размерами!
В нём – 15 алтарей, расположенных в пятнадцати капеллах!
Как и в базилике, напротив Главного алтаря – огромный зал для прихожан, с рядами длинных скамей и узких столиков. И сюда был привезён из Европы орган для торжественных богослужений, но и он из-за влажного климата пришёл в негодность и в настоящее время не восстановлен.
Все алтари и капеллы имеют изумительные рельефные украшения – из жизни Иисуса, святой Екатерины и библейские сюжеты. Большей частью они изготовлены из очень прочного и дорогого тикового дерева и имеют либо натуральный чёрный (тёмно-коричневый) цвет, либо позолочены. Все высоченные стены и потоки храма отливают белизной камня. Пол храма, как и в базилике, вымощен крупными каменными плитами-брусчаткой, отшлифованными за четыре века ногами священников, прихожан и туристов.
В одной из капелл (ниш) храма находится Живорастущий (Чудесный) крест, прикоснуться к которому стараются все посетители.
Крест этот из тёмной древесины, размером метров на пять-шесть, установлен здесь 3 мая 1845 года. В основании креста – роскошный пирамидальный четырёхуровневый постамент с рельефными изображениями священных сцен, в числе коих и Иисус со своими двенадцатью учениками-апостолами. Принесён он был сюда с горы Боа-Вишта.
По одной из легенд, в некотором небольшом сельском храме не было своего креста. Тогда мальчик сделал крест из двух деревянных палочек, связав их крест-накрест. Когда его поставили в храм, то обнаружили, что крест этот стал увеличиваться в размерах. Тогда его перенесли в другой храм, но и тут крест не прекращал расти. И наконец было решено перенести это живорастущий крест в храм святой Екатерины, где он прекратил рост и находится на своём месте уже почти два столетия.
По другой версии, крест этот первоначально стоял на горе Боа-Вишта. И 23 февраля 1619 года произошло чудо: явление на этом кресте самого Иисуса, после чего крест начал увеличиваться в размерах. К нему потекли тысячи паломников, стараясь прикоснуться и получить исцеление и благословение...
К достопримечательностям храма святой Екатерины принято относить и «золотой» колокол, отлитый из сплава с примесью чистого золота. Колокол этот был слышен в радиусе 14 километров. Находится он на звоннице башни, оставшейся невредимой. У него есть и ещё одно печальное название – «Колокол инквизиции». Дело в том, что его набат сообщал о предстоящей публичной казни еретиков и отступников, которая производилась на площади перед храмом.
Инквизиторские казни стали привычным и частым делом, пока не случилось одно событие, воспринятое многими верующими как некоторое предзнаменование. Храм святой Екатерины был построен с двумя симметричными высокими прямоугольными башнями на южном фасаде. От удара молнии в 1776 году одна из башен храма полностью разрушилась. Это было воспринято и трактовано как Божье предзнаменование и недовольство чрезмерным усердием инквизиторов. Башню эту восстанавливать не стали. Но и казни после этого на площади перед храмом прекратились... Так и стоит храм святой Екатерины до сих пор с невосстановленной башней.
Показывали нам в храме и подпольный лаз, говоря о том, что потайных подземных ходов тут было предостаточно... Они и поныне существуют, но либо замурованы, либо недоступны для любопытных...
Немного об индуизме и храме слоника Ганеши
Индуизм – самая распространённая религия Индии. Она древнее и христианства, и мусульманства. Её исповедают порядка 80% населения Индии, а стало быть, около 900 миллионов человек.
Индуизм является и одной из самых сложных религий мира. Она вобрала в себя множество различных верований. Ей присуще многобожие, и в то же время она не лишена элементов пантеизма. То есть, мир един, и во главе его стоит некое главное божество, находящееся далеко за пределами земли и даже космоса. Его невозможно увидеть и даже постичь. Но чтобы хотя бы как-то приблизиться к нему, нужно здесь, в этом земном мире, всё время заниматься самопознанием и самосовершенствованием. Наиболее полно и конкретно это изложено в учении-философии Хатха-йога.
Примером может служить даже корова или слон. Этим земным божествам – объектам поклонения и приношения – строят храмы и храмики, их задабривают, украшая культовые места гирляндами живых цветов, выставляют для них воду и пищу, их всячески пытаются задобрить и ублажить...
Храм слоника Ганеши – это небольшое культовое сооружение, построенное в стиле индуизма. Здесь имеется небольшой ограждённый дворик, входные аркообразные ворота в этот дворик. На верхней перекладине – арке-воротах – имеются символы веры индуизма: знаки «ом» и «свастика».
Рунический знак свастики со слегка закруглёнными концами – древнейший символ, ему более 4 тысяч лет. Знак свастики в круге изначально символизирует добро и благо. В рунах-ведах – это символ вечности и круговорота, так же, как в буддизме – лежащая на боку восьмёрка – символ бесконечности.
Слоник Ганеша – божество, которое помогает людям преодолеть препятствия. Ночью он спит. Сон его охраняет служитель храма. По утрам его начинают будить, предлагая ему покушать, попить воды, в честь него читаются матры (своеобразные песни-молитвы), принимают гостей-прихожан, вплоть до иностранных туристов. Слоника Ганешу следует задобрить и прихожанам: подарить ему гирлянды из живых цветов-лепестков, угостить сладостями, оставить деньги...
Здесь же, в чистом и уютном помещении без излишних убранств, всем желающим (за небольшую плату в 50-100 рупий) поставят на лоб красную круглую точку тилак – знак благословения.
Сам храмик небольшой, просто миниатюрный по сравнению с католическими гигантами. Входят в него босыми, оставляя обувь перед дверью. Всем женщинам предлагается укрыть лёгкими платками или парео оголённые места плеч, рук и коленей. Обходя внутри храма по круглой галерее, каждый должен коснуться рукой знаков «ом» и «свастики», изображенных на стене, от чего в тех местах на стене образуются гладкие, вытертые руками прихожан и туристов ложбинки.
Как на воротах, так и на крыше храма Ганеши, – множество башенок с закруглёнными куполами и небольшими шпилями...
Покидая внутреннее помещение храма, нужно попрощаться со слоником Ганешей – дёрнув за верёвочку одного из колоколов, подвешенных перед выходом. Выходя из храма слоника Ганеши, ощущаешь состояние некоторой лёгкости, просветления и даже очищения...
Водопад Дудх Сагар. Обезьянки
Следующим, и как оказалось последним, пунктом сегодняшней экскурсии по Гоа был водопад, расположенный у самой восточной границы штата Гоа, Дудх Сагар, что в переводе означает «Молочный океан».
Примерно за час езды мы преодолели не менее шестидесяти километров. Остановились в деревне (или городке), кажется, с названием Молем. По выходу из автобуса нас тут же стали осаждать аборигены, предлагая у них купить корм для обезьянок: наборы в полиэтиленовых пакетиках – из нескольких бананов и орешков.
Отойдя немного от автобуса, возле небольшого кафе все мы получили по спасательному жилету, ярко-красному. Это – для всех желающих искупаться в водопадном озере. Даже и для тех, кто купаться там не собирается. И рассадили всех по джипам, по шесть человек.
От деревни дорога пошла по джунглям. Назвать это дорогой можно лишь в сравнении с дорогой на Пудино, от речки Кёнга и до Кедрового в дождливое лето. Правда, было одно преимущество перед пудинской дорогой: эта была твёрдо-каменистой. Наш джип мотало так, будто мы были на специальном аттракционе по абсолютному бездорожью. Мы диву давались, каким образом машина всё же продвигалась вперёд и у неё не отваливались колёса. Мало того, дорога была настолько узка, что встречные машины, такие же джипы, похожие на наши «уазики», разъезжались едва ли не шоркая друг друга боками.
Рыжая каменистая земля была настолько измельчена колёсами машин, что пылью вздымалась от проезжих джипов, оседая потом на всём придорожном. Джунглевые деревья и кустарники стояли в укоризненном молчании, совершенно порыжевшие, изнурённые тропическим зноем, - будто всех их размалевал одинаковой краской какой-то безумный художник.
Пыль проникала и в салон машины – через отверстия и приоткрытые створки стёкол, поскольку кондиционеров тут не было. Налётом рыжей пыли постепенно покрывались и все мы, сидящие в джипе.
Вброд мы форсировали уже несколько ручьёв и речушек, превращаясь в амфибии. Вода в этих местах, взбаламученная колёсами машин, была тоже акварельно-рыжей.
Справа по ходу машины убегали как будто вверх непроходимые джунгли. Чем дальше мы ехали, тем глубже становилось ущелье с левой стороны, по низу которого протекала какая-то не очень широкая река зеленоватого цвета. Сразу за ней сквозь прогалины кроновых зарослей высились горы. Те самые горы, Западные Гаты (Гхаты), отделявшие штат Гоа от соседних – Махараштра и Карнатака. Горы эти, всего-то достигающие высотой полутора километров. Но и эта высота смотрелась величественно – своими острыми пиками скальных вершин. Примерно минут через сорок водитель нашего джипа жестом показал: вот он, водопад! И точно, даже в кабину работающего джипа стал доноситься какой-то монотонный шум, а в зелёных прогалинах стал мелькать и сам водопад.
Остановились на площадке, где уже было не менее полусотни таких же экскурсионных машин. По крупно-каменистой тропинке стали спускаться вниз. Подвесной мостик позволил перебраться через небольшую речку, всё ложе которой было в огромнейших отшлифованных водой чёрных валунах. Тут впервые нам повстречалась обезьянка, макака, наподобие тех, что мы видели на Хайнане. Только эта обезьянка немного отличалась своей окраской: те были буровато-зелёные, эта – серенькая, мышиного цвета. Потом попалась другая обезьянка, третья, стайками и поотдельности. По мере приближения к водопаду, обезьянок становилось всё больше и больше.
Здесь обезьянки совсем не такие агрессивные и наглые, как на Хайнане. Они совершенно безбоязненно, казалось, даже флегматично наблюдают за потоком экскурсантов. И подбегают к ним лишь тогда, когда кто-либо предлагает лакомства. Берут прямо из руки и как будто даже в одолжение, с достоинством. Крохотными ручонками они отправляли в рот подношения.
Водопад и впрямь поразил своими размерами. И даже не столько потоком и объёмами воды, сколько высотой, с которой эта вода скатывалась по отвесным скалам. Чувствовалось, что всю мощь и силу он набирает в сезон дождей и ливней! По официальным данным, протяженность водопада составляет 603 метра, высота падения – порядка 500 метров. Ниспадает он с гор – Западных Гат. Вода эта стекает как бы каскадами или уступами – по меньшей мере, тремя. От самой верхней точки водопада узенькой струйкой белёсая пенная вода скользила вниз, расширяясь и дробясь на ещё несколько струй и потоков.
Примерно на половине высоты водный поток разрезала... рельсовая железная дорога. Точнее даже не столько сама дорога, сколько огромный железнодорожный мост, с массивными каменными арочными опорами, сквозь пролёты которых распластавшаяся было вода вновь устремлялась вниз новым каскадом. Поистине величественно стал ощущаться водопад, когда по железной дороге пошёл состав-товарняк, оглашая окрестности перестуком колёс и протяжным паровозным гудком. Акустика тут в это время просто невероятная! Создаётся впечатление, что ты находишься внутри огромного пустого резервуара, а снаружи по его стенам ударяют увесистой колотушкой.
Третий, нижний каскад был высотой всего метров до ста. И тут молочно-пенные струи – то дробились на десятки, то опять сливались в сплошное водное полотно. И уже в самом низу, израсходовав всю свою силу и мощь, утихомиривались, смешиваясь с прозрачными водами горного озера.
Вот здесь-то и собирались на огромных каменных глыбах шумливо-возбуждённые туристы, вперемешку с обезьянками. Обезьян было много, Они встречались повсюду: на деревьях, на каменных глыбах, на отвесных скалах у водопада. Разве что не плескались в воде, в отличие от туристов...
Водопад Дудх Сагар переводится как «Молочный океан». И впрямь, вспененная прозрачная горная вода выглядит бело-молочной. Как и многие исторические и этнографические места, этот водопад имеет свою легенду.
Одна молодая и красивая принцесса каждый день приходила купаться к горному озеру, из которого вытекала вода. С собой она всегда брала кувшин молока, чтобы испить его после купания. Купалась нагишом, предлагая ласковой воде своё прекрасное тело. Однажды к этому озеру вышел молодой человек. Он увидал купающуюся принцессу и был так зачарован её первозданной красотой, что не мог отвести от неё своих глаз. Принцесса, обнаружив, что за ней наблюдают, сильно смутилась своей наготы. Тогда она взяла наполненный кувшин и вылила молоко в воду. Вода замутилась и прикрыла наготу девушки. С тех пор вода из того озера, спадая вниз с гор, выглядит так, будто в неё налили молоко...
Образующееся внизу водопада озеро не очень больших размеров: метров до двухсот длиной и с полсотни в ширину. Зато глубокое. Потому-то и выдают всем туристам, направляющимся сюда, спасательные жилеты. Вода в озере очень чистая и прозрачная. В отличие от морской, она прохладнее, всего градусов восемнадцать-двадцать. Но охотников поплескаться в ней, как и подставить свои головы и тела под водопадные струи, предостаточно.
Человеческие визги и восторженные крики перемежаются с шумом падающей воды. Возле озера всегда свежо и влажно. Даже просто посидеть возле воды в приятной прохладе, омыв лицо, руки и ноги, после изнуряющей жары – уже блаженство.
Как ни странно, в этом озере полно рыбы, которая, как и обезьянки, ожидая подкормки, совершенно не боится людей. В основном, это карпы и канальные сомики. Они внезапно появляются на поверхности воды, с шумом и плесками хватают брошенные куски хлеба и также моментально скрываются в глубине. И чем крупнее брошенный кусок хлеба или булки, тем крупнее охотится за ним рыба. Появляется порой и ещё один водный «халявщик»-нахлебник – водяная змея.
С трёх сторон к озеру вплотную подступают джунгли, в которых свой мир, свои обитатели и свои законы, и где туристом совершенно нет места. И то правильно, иначе и этот уголок первозданной природы непременно был бы загажен.
28 января 2014 г. День предпоследний. Форт Агуада
...Решился-таки, оставив у лежаков Людмилу с нашими соседями по отелю, сходить побережьем до темнеющего мыса с фортом Агуада. До него километра два с половиной, если не все три.
Форт Агуада построен португальцами в 1612 году, чтобы защищать устье реки Мандови (залив Панаджи) от голландцев и маратаки. (Маратаки, они же маратхи – воинствующая народность Индии).
Этот форт не единственный в Гоа. Ещё более величествен и значим форт Васко да Гама, что стоит на стрелке впадения в море ещё одной реки - реки Зуари с широким заливом Мормугао. Форт Васко да Гама в настоящее время – это ещё и морские ворота Гоа, довольно большой океанский порт. Совсем рядом от него находится городок Даболим с военным аэродромом, куда приземлялись и мы.
За всю историю своего существования форт Агуада (в переводе с португальского – вода) ни разу не сдался врагу при осадах. В его арсенале по фронту и в двух бастионах форта насчитывалось 79 пушек. Стена форта, как и его бастионы, выложены из крепких цельных каменных «кирпичей»-блоков, полуметровых размеров. По всему периметру стен и бастионов, в нижних частях парапетов сделаны узкие проёмы, выполнявшие роль бойниц и стока ливневых вод.
Протяженность каменных стен форта вместе с бастионами составляет не менее километра. Высота внешних каменных стен от моря – метров семь-восемь. Между внешней стеной, шириной сантиметров восемьдесят, высящейся сразу от моря, и внутренней, упирающейся в береговые откосы сопок, – мощёный коридор, шириной метров до трёх. По нему можно спокойно передвигаться не только пешими, но и даже на повозках. Кроме того, широкий парапет, продолжающий внешнюю стену вверх ещё метра на полтора, служил хорошим укрытием от пуль и ядер неприятеля.
Форт Агуада расположен на самой стрелке-мысе, где впадает в море река Мандови. Пляжным побережьем я подошел к началу форта, с квадратной табличкой на английском языке, прошёлся метров четыреста вдоль стены, поднялся по каменной лесенке наверх. Мои не защищённые ничем босые ноги ступали по раскалённым солнцем мощёным камням древности.
Дошёл до центрального бастиона. Он цилиндрический, высотой, как мне показалось, не менее трёхэтажного дома, внутренним диаметром метров в десять-двенадцать. Из внутреннего «двора» бастиона, опять же по каменной лесенке, поднялся на стену-парапет, с бойницами и довольно широким коридором-галереей. Здесь сейчас устроились рыболовы, человек пять, далеко забрасывая прямо с самой верхотуры бастиона свои спиннинговые снасти. Внизу, у самых стен бастиона, солёные волны вспененно окатывают огромные чёрные каменные валуны – дополнительные преграды и препятствия на подступах к форту с моря не только для кораблей и парусников, но и для маломерных десантно-абордажных шлюпок.
Древность сомкнулась с настоящим временем.
Признаться, сие сооружение из потемневшего от времени красноватого камня впечатляет не только своей основательностью и размерами. К этому добавляется ещё и осознание того, что и ты лично прикоснулся к средневековью, ко временам, когда этот форт строился и выполнял оборонительные задачи. Это сколько же человек потребовалось на его возведение?! Когда-то здесь велись нешуточные бои, гремели пушки, бились о стены форта ядра, свистели ружейные пули; вблизи форта стояли на якорях агрессивные парусники неприятеля, лилась человеческая кровь... А после этого шумно и хмельно праздновались нелёгкие оборонительные победы...
С другого, юго-западного, ещё более высокого бастиона очень хорошо просматривается не только море с его обширным горизонтом, но и морское побережье, в обе стороны – километров по пять.
«Ложка дёгтя»
Вернувшись с моря часа в четыре в отель, Людмила вдруг сразу же обратила внимание на то, что дверь нашего номера заперта не на три, как обычно, а всего на один оборот ключа. Я подался в душ, смыть морскую соль и освежиться. А когда вышел, Людмила вдруг спрашивает меня:
– Ты все деньги брал с собою?
– Нет, - отвечаю ей. – Брал только половину из тех, что вчера взял у тебя. Две с половиной тысячи рупий.
– А остальные куда положил?
– В сумку розовую, в боковой кармашек, на липучке... Пять пятисоток...
– Нету их там. Я обратила внимание на то, что и сумка с моей сумочкой стояли в шкафу не так, как я их оставляла, уходя....
Я перепроверил оба кармашка сумки, порылся в ней. Пусто. На всякий случай поискал в карманах брюк и жилета, вдруг да запамятовал, куда их положил. Хотя куда ж ещё ясней?! Я точно помнил, что перед тем, как податься утром на пляж, свернув купюры вчетверо, пачечку рупий засунул именно в боковой кармашек нашей вещевой сумки, изрядно подраспухшей из-за покупок домой.
Я припомнил и ещё одну пропажу, невеликую, но всё же: пятидолларовой купюры, что клал в карман своих белых летних брюк, едва ли не в самом начале нашего пребывания в отеле. Ну, как сквозь землю провалилась та пятёрка! А ведь точно помнил, что никуда её не использовал, никому не давал и не разменивал... Она как будто просто испарилась...
Теперь нам стало определённо понятно: в отеле работают мелкие карманники. Скорее всего, из самих же обслуживающих. Хорошо ещё, что Людмила на этот раз взяла с собой все наличные рупии, а оставшиеся доллары, вынутые из «сейфа» на ресепшне, были положены в другой, новой сумке, закрытой на кодовый замочек.
Выходит, деньги украли, пока мы отдыхали на пляже. Точно так же, видимо, исчезла и моя пятидолларовая бумажка. Воры прошлись по карманам и тому, что было легко доступно.
О своей пропаже сообщили на ресепшн и нашему куратору Алексею. В ответ – ноль эмоций и какой-либо помощи! И реакция куратора: «Вас же предупреждали, чтобы деньги и ценные вещи не хранили у себя в номере...» И ещё: «Администрация отеля за пропажу вещей и денег туристов из номеров никакой ответственности не несёт». Так-то вот...
И уже вечером в постели почти у обоих одновременно появилась мысль: а может, и в ту вторую ночь здесь, непрошенный визит мужчины в наш номер был совсем не ошибочным? Как знать...
Правда, кроме денег, у нас как будто больше ничего не исчезло.
А немного позднее, чтобы закончить с этой неприятной темой, когда мы уже ехали в аэропорт, с нами делились туристы из других отелей. Дескать, воровство из номеров – здесь вполне обычное явление. И делается это, как правило, за день-два до отъезда туристов домой, когда уже не остаётся времени на разборки и вызовы полиции. Но если дело дойдёт даже и до местной полиции, то никто ничего тебе искать не станет и не вернёт. Всё ограничится лишь составлением протокола. А куда этот протокол пойдёт далее – неизвестно. Не спасают от воровства и сейфы, особенно на ресепшне. Из них точно также крадут деньги и драгоценности перед отправкой туристов домой, оставляя как бы в насмешку всего доллар или два... Поди, докажи кому: что там у тебя лежало и что украли...
29-30 января. Прощай, Гоа... Здравствуй, Кемерово!
Заглянул на ресепшн: нет ли для нас, отбывающих, какой информации. Информация была. На стенде, на отдельном листке, по-русски были напечатаны наша фамилия и имена. Время вылета из аэропорта – 2.30 30 января. Стало быть, как и было обозначено в наших обратных авиабилетах. Указывалось и время отбытия из гостиницы: 22.40 по-местному. Ну, слава Богу, на сей раз, похоже, будет всё по расписанию. Честно признаться, задерживаться здесь, пусть даже и на лишние сутки, почему-то никак уже не хотелось. Домой, домой, домой...
Ровно по расписанию к нашему отелю подъехал автобус. В нём уже с десяток туристов, в коих мы начали узнавать тех, с кем летели сюда десять дней назад. Обрадовались встрече, словно с родными. Как и мы, все они загоревшие, возбуждённые отправкой домой. Оживлённо делимся впечатлениями. Во многом сходимся мнениями и оценкой этого райского, но загаженного людьми уголка.
Паспортно-таможенный контроль проходим на сей раз быстро и без каких-либо эксцессов. Уже кое-чему мы научены. Сдали чемодан и сумку в багаж, получив талончики, и тоже без проблем и досмотров.
Вылетели, как и обещалось, по расписанию. Смотреть в ночное окошко было совершенно неинтересно. К тому же облака закрывала землю. Коротали время разгадыванием кроссвордов, что оставили нам пассажиры прежнего рейса.
А летели обратно мы всего 6 часов с небольшим, ровно на два часа меньше, чем туда. И чем это объяснить, если и самолёт был такой же, и расстояние до Кемерова меньше не стало?
Ура! Мы дома, в России, на своей, заснеженной Кузнецкой земле! И пусть нас встретил тридцатиградусный сибирский мороз с ветерком – на то ведь и зима! На то ведь и Родина!
А лето? Ну, что – лето, оно осталось там, где мы были всего шесть часов тому назад. А ещё – в наших воспоминаниях и на фотографиях.
Надеемся и ещё побывать. Но уже вряд ли когда-либо в Гоа...
Индия, Гоа, Кандолим – Кемерово. 20 января – 20 февраля 2014 г.
Выйдя из автобуса, мы по пешеходной зебре (надо же, впервые увидели в Гоа пешеходный переход через дорогу) направляемся к мрачному прямоугольному зданию из тёмно-красного (или даже коричневого) камня. Его стены, некогда красные, украшенные фигурной кладкой из гранита, с большими выступающими наружу подпорными цокольными колоннами, от времени, зноя и ливневых сезонов изрядно попорчены, потемнели, стали обрастать мелким тёмно-зеленоватым мхом.
Здание это трёхуровневое, в стиле барокко, с большой пологой двухскатной крышей и возвышающейся с левого торца прямоугольной башней. Вдоль верхнего уровня – семь больших круглых окон. Как раз под ними, на среднем уровне – столько же узких, продолговатых, похожих на бойницы, окон. Нижний уровень предназначен для входа в это здание. Здесь и расположены основные, до сих пор действующие, помещения.
Несмотря на то, что на самом наверху, над кровлей и даже на башне не имеется ни одного креста, данное здание-базилика является католическим иезуитским храмом «Доброго (хорошего) младенца Иисуса». Издали это здание почему-то не кажется огромным – видимо, из-за его пропорций. Но чем ближе подходишь к нему, и особенно, оказавшись у распахнутых врат Главного входа в храм, тем сильнее начинаешь ощущать величие и размеры этого сооружения.
Строительство храма было начато в 1594 году, завершено – в 1605, на средства благодетеля – дона Жеронима Маскареньяша, умершего в 1593 году. В одном из приделов храма находится и памятник-надгробие этому благодетелю.
Базилика имеет весьма внушительные размеры: 56 метров длиной, 18,5 метров высота и 17 метров – ширина. Внутри храма расположился кареобразный открытый двор, усаженный цветущими кустарниками и клумбами, со скамьями и уютными беседками, предназначенный для отдыха (сиесты) прихожан и служителей.
Ещё величественнее выглядит этот храм изнутри. Мне впервые довелось побывать в католическом храме. Он сильно отличается от православных, привычных для нас. Если в наших храмах внутреннее убранство составляют множественные фрески, плоские иконы и иконостасы, в золочёных оправах, то в католических базиликах доминируют рельефные изображения религиозных сцен. При этом основные цвета – чёрный и золотой. Нередко обязательным атрибутом такого собора является ещё и орган, для которого специально сочинялись музыкальные торжественно-величавые произведения – фуги и токкаты.
Акустика храма настолько мощная, что все проповеди и песнопения, сопровождаемые порой в настоящее время скрипками и клавишными, слышны всем прихожанам, как бы далеко от проповедника они ни располагались. Такое ощущение, будто находишься в современной филармонии с великолепной акустикой или первосортном помещении оперного театра.
Главный алтарь храма рельефно изображает следующую сцену: в центре находится младенец Иисус, над ним возвышается огромная фигура монаха Игнатия Лойолы, смотрящего на младенца. Лойола – основатель церковного ордена иезуитов.
Здесь же, в одном из пределов базилики с витыми резными колоннами из тикового дерева, находится и прямоугольный серебряный гроб с нетленными останками святого Франциска Ксаверия (Хаверия). Тут же размещены изваяния, изображающие сцены из его жизни и серебряная статуя этого святого.
Следует, пожалуй, отметить ещё и то, что параллельно базилике, в нескольких метрах от храма, ещё до его постройки сначала было возведёно специальное помещение – Дом принятия в орден иезуитов, где проводились различные религиозные мероприятия ордена. Это в наше время термины «иезуит», «иезуитство» воспринимаются с каким-то негативным оттенком. Во времена его образования в Париже монахом Игнатием Лойолой, в 1534 году, термин этот первоначально означал «Общество Иисуса», члены которого противились церковным нововведениям, вели строгий образ жизни и ориентировались на воспитание особого отряда клерикалов. Членство в ордене предполагало строгую субординацию и беспрекословное подчинение нижестоящих вышестоящим иерархам. В настоящее время в Доме принятия в орден находится картинная галерея. Жаль, что побывать в ней нам не довелось...
Храмы святого Франсиска Ассизского и святой Екатерины
От базилики наш гид ведёт группу (а ей в буквальном смысле слова уже наступает на пятки следующая группа со своим гидом) через ограду и дорогу к постройкам, находящимся напротив, метрах в трёхстах.
Здесь, огороженные, с просторным и ухоженным двором, находятся ещё две примечательности Старого Гоа. Это – храмы святого Франциска Ассизского и святой Екатерины. Располагаются они практически один подле другого, соединённые двухэтажным зданием-галереей.
Оба храма примерно одинаковой высоты. В отличие от мрачноватого вида базилики, они так и светятся какой-то особой белизной. Издалека выглядят даже как некий единый комплекс, архитектурный ансамбль.
Итак, слева расположен храм святого Франсиска Ассизского. Туда мы не попадаем: он закрыт для туристов в связи с ремонтными работами.
Строительство этого храма связано, опять-таки, с миссионерской деятельностью, но уже католиков-францисканцев, к тому же, монахов. В 1517 году восемь монахов прибыли в Гоа и попросили у тогдашнего губернатора этой земли здание или хотя бы территорию под строительство своего помещения. Такая земля им была выделена – невдалеке от построенной церквушки святой Екатерины.
За четыре года своими силами эти монахи воздвигли небольшую церквушку. В 17 веке эту церквушку снесли и на её месте воздвигли новый храм, получивший имя итальянского проповедника и основателя монашеского ордена Франсиска Ассизского. Храм этот возведён в европейском стиле, но уже с некоторыми примесями и элемента индуизма. Кстати, над верхней частью фасада этого храма виднеется католический крест, чего я не заметил на базилике. При нём же было построено ещё и здание монастыря, где жили и трудились монахи-францисканцы. Монастырь при этом храме действовал до 1835 года.
Храм святой Екатерины – пожалуй, с него-то и должна была начаться наша экскурсия. Дело в том, что именно этой великомученице-святой, по преданию, Португалия и обязана победой над арабами-мусульманами 25 ноября 1510 года. Напомню, португальские моряки и воины, захватив побережье в день святой Екатерины, посчитали, что в том им помогла сама святая. И, чтобы как-то отблагодарить её, они решили на этом месте возвести церковь во имя её.
И уже в том же далёком 1510 году такая церковь стала возводиться – сначала из самодельных кирпичей-блоков из глины и соломы, с добавлением мелких и крупных камней. Церквушка эта была совсем небольшая, она не вмещала всех служивых прихожан и приезжающих сюда купцов и новых переселенцев из Португалии. Тогда было решено церквушку эту разрушить и на её месте построить новую, более просторную и вместительную. Строительство нового храма в честь святой Екатерины предполагалось ещё и как демонтсрация мощи и владычества Португальской колониальной империи. С ещё одной перестройкой и перепланированием строительство этого храма было завершено лишь в 1619 году. Почти 90 лет ушло на то, чтобы возвести окончательный вариант храма святой Екатерины.
В настоящее время храм святой Екатерины – самый большой католический храм, находящийся на территории всей южной Азии. Его размеры довольно велики. Длина храма составляет 76 метров, ширина – 45 метров и высота (до верхней части башни) – 33 метра.
И опять-таки, из-за его пропорций и белого цвета, издали храм этот не выглядит как огромный, зато его внутреннее пространство просто поражает величием и размерами!
В нём – 15 алтарей, расположенных в пятнадцати капеллах!
Как и в базилике, напротив Главного алтаря – огромный зал для прихожан, с рядами длинных скамей и узких столиков. И сюда был привезён из Европы орган для торжественных богослужений, но и он из-за влажного климата пришёл в негодность и в настоящее время не восстановлен.
Все алтари и капеллы имеют изумительные рельефные украшения – из жизни Иисуса, святой Екатерины и библейские сюжеты. Большей частью они изготовлены из очень прочного и дорогого тикового дерева и имеют либо натуральный чёрный (тёмно-коричневый) цвет, либо позолочены. Все высоченные стены и потоки храма отливают белизной камня. Пол храма, как и в базилике, вымощен крупными каменными плитами-брусчаткой, отшлифованными за четыре века ногами священников, прихожан и туристов.
В одной из капелл (ниш) храма находится Живорастущий (Чудесный) крест, прикоснуться к которому стараются все посетители.
Крест этот из тёмной древесины, размером метров на пять-шесть, установлен здесь 3 мая 1845 года. В основании креста – роскошный пирамидальный четырёхуровневый постамент с рельефными изображениями священных сцен, в числе коих и Иисус со своими двенадцатью учениками-апостолами. Принесён он был сюда с горы Боа-Вишта.
По одной из легенд, в некотором небольшом сельском храме не было своего креста. Тогда мальчик сделал крест из двух деревянных палочек, связав их крест-накрест. Когда его поставили в храм, то обнаружили, что крест этот стал увеличиваться в размерах. Тогда его перенесли в другой храм, но и тут крест не прекращал расти. И наконец было решено перенести это живорастущий крест в храм святой Екатерины, где он прекратил рост и находится на своём месте уже почти два столетия.
По другой версии, крест этот первоначально стоял на горе Боа-Вишта. И 23 февраля 1619 года произошло чудо: явление на этом кресте самого Иисуса, после чего крест начал увеличиваться в размерах. К нему потекли тысячи паломников, стараясь прикоснуться и получить исцеление и благословение...
К достопримечательностям храма святой Екатерины принято относить и «золотой» колокол, отлитый из сплава с примесью чистого золота. Колокол этот был слышен в радиусе 14 километров. Находится он на звоннице башни, оставшейся невредимой. У него есть и ещё одно печальное название – «Колокол инквизиции». Дело в том, что его набат сообщал о предстоящей публичной казни еретиков и отступников, которая производилась на площади перед храмом.
Инквизиторские казни стали привычным и частым делом, пока не случилось одно событие, воспринятое многими верующими как некоторое предзнаменование. Храм святой Екатерины был построен с двумя симметричными высокими прямоугольными башнями на южном фасаде. От удара молнии в 1776 году одна из башен храма полностью разрушилась. Это было воспринято и трактовано как Божье предзнаменование и недовольство чрезмерным усердием инквизиторов. Башню эту восстанавливать не стали. Но и казни после этого на площади перед храмом прекратились... Так и стоит храм святой Екатерины до сих пор с невосстановленной башней.
Показывали нам в храме и подпольный лаз, говоря о том, что потайных подземных ходов тут было предостаточно... Они и поныне существуют, но либо замурованы, либо недоступны для любопытных...
Немного об индуизме и храме слоника Ганеши
Индуизм – самая распространённая религия Индии. Она древнее и христианства, и мусульманства. Её исповедают порядка 80% населения Индии, а стало быть, около 900 миллионов человек.
Индуизм является и одной из самых сложных религий мира. Она вобрала в себя множество различных верований. Ей присуще многобожие, и в то же время она не лишена элементов пантеизма. То есть, мир един, и во главе его стоит некое главное божество, находящееся далеко за пределами земли и даже космоса. Его невозможно увидеть и даже постичь. Но чтобы хотя бы как-то приблизиться к нему, нужно здесь, в этом земном мире, всё время заниматься самопознанием и самосовершенствованием. Наиболее полно и конкретно это изложено в учении-философии Хатха-йога.
Примером может служить даже корова или слон. Этим земным божествам – объектам поклонения и приношения – строят храмы и храмики, их задабривают, украшая культовые места гирляндами живых цветов, выставляют для них воду и пищу, их всячески пытаются задобрить и ублажить...
Храм слоника Ганеши – это небольшое культовое сооружение, построенное в стиле индуизма. Здесь имеется небольшой ограждённый дворик, входные аркообразные ворота в этот дворик. На верхней перекладине – арке-воротах – имеются символы веры индуизма: знаки «ом» и «свастика».
Рунический знак свастики со слегка закруглёнными концами – древнейший символ, ему более 4 тысяч лет. Знак свастики в круге изначально символизирует добро и благо. В рунах-ведах – это символ вечности и круговорота, так же, как в буддизме – лежащая на боку восьмёрка – символ бесконечности.
Слоник Ганеша – божество, которое помогает людям преодолеть препятствия. Ночью он спит. Сон его охраняет служитель храма. По утрам его начинают будить, предлагая ему покушать, попить воды, в честь него читаются матры (своеобразные песни-молитвы), принимают гостей-прихожан, вплоть до иностранных туристов. Слоника Ганешу следует задобрить и прихожанам: подарить ему гирлянды из живых цветов-лепестков, угостить сладостями, оставить деньги...
Здесь же, в чистом и уютном помещении без излишних убранств, всем желающим (за небольшую плату в 50-100 рупий) поставят на лоб красную круглую точку тилак – знак благословения.
Сам храмик небольшой, просто миниатюрный по сравнению с католическими гигантами. Входят в него босыми, оставляя обувь перед дверью. Всем женщинам предлагается укрыть лёгкими платками или парео оголённые места плеч, рук и коленей. Обходя внутри храма по круглой галерее, каждый должен коснуться рукой знаков «ом» и «свастики», изображенных на стене, от чего в тех местах на стене образуются гладкие, вытертые руками прихожан и туристов ложбинки.
Как на воротах, так и на крыше храма Ганеши, – множество башенок с закруглёнными куполами и небольшими шпилями...
Покидая внутреннее помещение храма, нужно попрощаться со слоником Ганешей – дёрнув за верёвочку одного из колоколов, подвешенных перед выходом. Выходя из храма слоника Ганеши, ощущаешь состояние некоторой лёгкости, просветления и даже очищения...
Водопад Дудх Сагар. Обезьянки
Следующим, и как оказалось последним, пунктом сегодняшней экскурсии по Гоа был водопад, расположенный у самой восточной границы штата Гоа, Дудх Сагар, что в переводе означает «Молочный океан».
Примерно за час езды мы преодолели не менее шестидесяти километров. Остановились в деревне (или городке), кажется, с названием Молем. По выходу из автобуса нас тут же стали осаждать аборигены, предлагая у них купить корм для обезьянок: наборы в полиэтиленовых пакетиках – из нескольких бананов и орешков.
Отойдя немного от автобуса, возле небольшого кафе все мы получили по спасательному жилету, ярко-красному. Это – для всех желающих искупаться в водопадном озере. Даже и для тех, кто купаться там не собирается. И рассадили всех по джипам, по шесть человек.
От деревни дорога пошла по джунглям. Назвать это дорогой можно лишь в сравнении с дорогой на Пудино, от речки Кёнга и до Кедрового в дождливое лето. Правда, было одно преимущество перед пудинской дорогой: эта была твёрдо-каменистой. Наш джип мотало так, будто мы были на специальном аттракционе по абсолютному бездорожью. Мы диву давались, каким образом машина всё же продвигалась вперёд и у неё не отваливались колёса. Мало того, дорога была настолько узка, что встречные машины, такие же джипы, похожие на наши «уазики», разъезжались едва ли не шоркая друг друга боками.
Рыжая каменистая земля была настолько измельчена колёсами машин, что пылью вздымалась от проезжих джипов, оседая потом на всём придорожном. Джунглевые деревья и кустарники стояли в укоризненном молчании, совершенно порыжевшие, изнурённые тропическим зноем, - будто всех их размалевал одинаковой краской какой-то безумный художник.
Пыль проникала и в салон машины – через отверстия и приоткрытые створки стёкол, поскольку кондиционеров тут не было. Налётом рыжей пыли постепенно покрывались и все мы, сидящие в джипе.
Вброд мы форсировали уже несколько ручьёв и речушек, превращаясь в амфибии. Вода в этих местах, взбаламученная колёсами машин, была тоже акварельно-рыжей.
Справа по ходу машины убегали как будто вверх непроходимые джунгли. Чем дальше мы ехали, тем глубже становилось ущелье с левой стороны, по низу которого протекала какая-то не очень широкая река зеленоватого цвета. Сразу за ней сквозь прогалины кроновых зарослей высились горы. Те самые горы, Западные Гаты (Гхаты), отделявшие штат Гоа от соседних – Махараштра и Карнатака. Горы эти, всего-то достигающие высотой полутора километров. Но и эта высота смотрелась величественно – своими острыми пиками скальных вершин. Примерно минут через сорок водитель нашего джипа жестом показал: вот он, водопад! И точно, даже в кабину работающего джипа стал доноситься какой-то монотонный шум, а в зелёных прогалинах стал мелькать и сам водопад.
Остановились на площадке, где уже было не менее полусотни таких же экскурсионных машин. По крупно-каменистой тропинке стали спускаться вниз. Подвесной мостик позволил перебраться через небольшую речку, всё ложе которой было в огромнейших отшлифованных водой чёрных валунах. Тут впервые нам повстречалась обезьянка, макака, наподобие тех, что мы видели на Хайнане. Только эта обезьянка немного отличалась своей окраской: те были буровато-зелёные, эта – серенькая, мышиного цвета. Потом попалась другая обезьянка, третья, стайками и поотдельности. По мере приближения к водопаду, обезьянок становилось всё больше и больше.
Здесь обезьянки совсем не такие агрессивные и наглые, как на Хайнане. Они совершенно безбоязненно, казалось, даже флегматично наблюдают за потоком экскурсантов. И подбегают к ним лишь тогда, когда кто-либо предлагает лакомства. Берут прямо из руки и как будто даже в одолжение, с достоинством. Крохотными ручонками они отправляли в рот подношения.
Водопад и впрямь поразил своими размерами. И даже не столько потоком и объёмами воды, сколько высотой, с которой эта вода скатывалась по отвесным скалам. Чувствовалось, что всю мощь и силу он набирает в сезон дождей и ливней! По официальным данным, протяженность водопада составляет 603 метра, высота падения – порядка 500 метров. Ниспадает он с гор – Западных Гат. Вода эта стекает как бы каскадами или уступами – по меньшей мере, тремя. От самой верхней точки водопада узенькой струйкой белёсая пенная вода скользила вниз, расширяясь и дробясь на ещё несколько струй и потоков.
Примерно на половине высоты водный поток разрезала... рельсовая железная дорога. Точнее даже не столько сама дорога, сколько огромный железнодорожный мост, с массивными каменными арочными опорами, сквозь пролёты которых распластавшаяся было вода вновь устремлялась вниз новым каскадом. Поистине величественно стал ощущаться водопад, когда по железной дороге пошёл состав-товарняк, оглашая окрестности перестуком колёс и протяжным паровозным гудком. Акустика тут в это время просто невероятная! Создаётся впечатление, что ты находишься внутри огромного пустого резервуара, а снаружи по его стенам ударяют увесистой колотушкой.
Третий, нижний каскад был высотой всего метров до ста. И тут молочно-пенные струи – то дробились на десятки, то опять сливались в сплошное водное полотно. И уже в самом низу, израсходовав всю свою силу и мощь, утихомиривались, смешиваясь с прозрачными водами горного озера.
Вот здесь-то и собирались на огромных каменных глыбах шумливо-возбуждённые туристы, вперемешку с обезьянками. Обезьян было много, Они встречались повсюду: на деревьях, на каменных глыбах, на отвесных скалах у водопада. Разве что не плескались в воде, в отличие от туристов...
Водопад Дудх Сагар переводится как «Молочный океан». И впрямь, вспененная прозрачная горная вода выглядит бело-молочной. Как и многие исторические и этнографические места, этот водопад имеет свою легенду.
Одна молодая и красивая принцесса каждый день приходила купаться к горному озеру, из которого вытекала вода. С собой она всегда брала кувшин молока, чтобы испить его после купания. Купалась нагишом, предлагая ласковой воде своё прекрасное тело. Однажды к этому озеру вышел молодой человек. Он увидал купающуюся принцессу и был так зачарован её первозданной красотой, что не мог отвести от неё своих глаз. Принцесса, обнаружив, что за ней наблюдают, сильно смутилась своей наготы. Тогда она взяла наполненный кувшин и вылила молоко в воду. Вода замутилась и прикрыла наготу девушки. С тех пор вода из того озера, спадая вниз с гор, выглядит так, будто в неё налили молоко...
Образующееся внизу водопада озеро не очень больших размеров: метров до двухсот длиной и с полсотни в ширину. Зато глубокое. Потому-то и выдают всем туристам, направляющимся сюда, спасательные жилеты. Вода в озере очень чистая и прозрачная. В отличие от морской, она прохладнее, всего градусов восемнадцать-двадцать. Но охотников поплескаться в ней, как и подставить свои головы и тела под водопадные струи, предостаточно.
Человеческие визги и восторженные крики перемежаются с шумом падающей воды. Возле озера всегда свежо и влажно. Даже просто посидеть возле воды в приятной прохладе, омыв лицо, руки и ноги, после изнуряющей жары – уже блаженство.
Как ни странно, в этом озере полно рыбы, которая, как и обезьянки, ожидая подкормки, совершенно не боится людей. В основном, это карпы и канальные сомики. Они внезапно появляются на поверхности воды, с шумом и плесками хватают брошенные куски хлеба и также моментально скрываются в глубине. И чем крупнее брошенный кусок хлеба или булки, тем крупнее охотится за ним рыба. Появляется порой и ещё один водный «халявщик»-нахлебник – водяная змея.
С трёх сторон к озеру вплотную подступают джунгли, в которых свой мир, свои обитатели и свои законы, и где туристом совершенно нет места. И то правильно, иначе и этот уголок первозданной природы непременно был бы загажен.
28 января 2014 г. День предпоследний. Форт Агуада
...Решился-таки, оставив у лежаков Людмилу с нашими соседями по отелю, сходить побережьем до темнеющего мыса с фортом Агуада. До него километра два с половиной, если не все три.
Форт Агуада построен португальцами в 1612 году, чтобы защищать устье реки Мандови (залив Панаджи) от голландцев и маратаки. (Маратаки, они же маратхи – воинствующая народность Индии).
Этот форт не единственный в Гоа. Ещё более величествен и значим форт Васко да Гама, что стоит на стрелке впадения в море ещё одной реки - реки Зуари с широким заливом Мормугао. Форт Васко да Гама в настоящее время – это ещё и морские ворота Гоа, довольно большой океанский порт. Совсем рядом от него находится городок Даболим с военным аэродромом, куда приземлялись и мы.
За всю историю своего существования форт Агуада (в переводе с португальского – вода) ни разу не сдался врагу при осадах. В его арсенале по фронту и в двух бастионах форта насчитывалось 79 пушек. Стена форта, как и его бастионы, выложены из крепких цельных каменных «кирпичей»-блоков, полуметровых размеров. По всему периметру стен и бастионов, в нижних частях парапетов сделаны узкие проёмы, выполнявшие роль бойниц и стока ливневых вод.
Протяженность каменных стен форта вместе с бастионами составляет не менее километра. Высота внешних каменных стен от моря – метров семь-восемь. Между внешней стеной, шириной сантиметров восемьдесят, высящейся сразу от моря, и внутренней, упирающейся в береговые откосы сопок, – мощёный коридор, шириной метров до трёх. По нему можно спокойно передвигаться не только пешими, но и даже на повозках. Кроме того, широкий парапет, продолжающий внешнюю стену вверх ещё метра на полтора, служил хорошим укрытием от пуль и ядер неприятеля.
Форт Агуада расположен на самой стрелке-мысе, где впадает в море река Мандови. Пляжным побережьем я подошел к началу форта, с квадратной табличкой на английском языке, прошёлся метров четыреста вдоль стены, поднялся по каменной лесенке наверх. Мои не защищённые ничем босые ноги ступали по раскалённым солнцем мощёным камням древности.
Дошёл до центрального бастиона. Он цилиндрический, высотой, как мне показалось, не менее трёхэтажного дома, внутренним диаметром метров в десять-двенадцать. Из внутреннего «двора» бастиона, опять же по каменной лесенке, поднялся на стену-парапет, с бойницами и довольно широким коридором-галереей. Здесь сейчас устроились рыболовы, человек пять, далеко забрасывая прямо с самой верхотуры бастиона свои спиннинговые снасти. Внизу, у самых стен бастиона, солёные волны вспененно окатывают огромные чёрные каменные валуны – дополнительные преграды и препятствия на подступах к форту с моря не только для кораблей и парусников, но и для маломерных десантно-абордажных шлюпок.
Древность сомкнулась с настоящим временем.
Признаться, сие сооружение из потемневшего от времени красноватого камня впечатляет не только своей основательностью и размерами. К этому добавляется ещё и осознание того, что и ты лично прикоснулся к средневековью, ко временам, когда этот форт строился и выполнял оборонительные задачи. Это сколько же человек потребовалось на его возведение?! Когда-то здесь велись нешуточные бои, гремели пушки, бились о стены форта ядра, свистели ружейные пули; вблизи форта стояли на якорях агрессивные парусники неприятеля, лилась человеческая кровь... А после этого шумно и хмельно праздновались нелёгкие оборонительные победы...
С другого, юго-западного, ещё более высокого бастиона очень хорошо просматривается не только море с его обширным горизонтом, но и морское побережье, в обе стороны – километров по пять.
«Ложка дёгтя»
Вернувшись с моря часа в четыре в отель, Людмила вдруг сразу же обратила внимание на то, что дверь нашего номера заперта не на три, как обычно, а всего на один оборот ключа. Я подался в душ, смыть морскую соль и освежиться. А когда вышел, Людмила вдруг спрашивает меня:
– Ты все деньги брал с собою?
– Нет, - отвечаю ей. – Брал только половину из тех, что вчера взял у тебя. Две с половиной тысячи рупий.
– А остальные куда положил?
– В сумку розовую, в боковой кармашек, на липучке... Пять пятисоток...
– Нету их там. Я обратила внимание на то, что и сумка с моей сумочкой стояли в шкафу не так, как я их оставляла, уходя....
Я перепроверил оба кармашка сумки, порылся в ней. Пусто. На всякий случай поискал в карманах брюк и жилета, вдруг да запамятовал, куда их положил. Хотя куда ж ещё ясней?! Я точно помнил, что перед тем, как податься утром на пляж, свернув купюры вчетверо, пачечку рупий засунул именно в боковой кармашек нашей вещевой сумки, изрядно подраспухшей из-за покупок домой.
Я припомнил и ещё одну пропажу, невеликую, но всё же: пятидолларовой купюры, что клал в карман своих белых летних брюк, едва ли не в самом начале нашего пребывания в отеле. Ну, как сквозь землю провалилась та пятёрка! А ведь точно помнил, что никуда её не использовал, никому не давал и не разменивал... Она как будто просто испарилась...
Теперь нам стало определённо понятно: в отеле работают мелкие карманники. Скорее всего, из самих же обслуживающих. Хорошо ещё, что Людмила на этот раз взяла с собой все наличные рупии, а оставшиеся доллары, вынутые из «сейфа» на ресепшне, были положены в другой, новой сумке, закрытой на кодовый замочек.
Выходит, деньги украли, пока мы отдыхали на пляже. Точно так же, видимо, исчезла и моя пятидолларовая бумажка. Воры прошлись по карманам и тому, что было легко доступно.
О своей пропаже сообщили на ресепшн и нашему куратору Алексею. В ответ – ноль эмоций и какой-либо помощи! И реакция куратора: «Вас же предупреждали, чтобы деньги и ценные вещи не хранили у себя в номере...» И ещё: «Администрация отеля за пропажу вещей и денег туристов из номеров никакой ответственности не несёт». Так-то вот...
И уже вечером в постели почти у обоих одновременно появилась мысль: а может, и в ту вторую ночь здесь, непрошенный визит мужчины в наш номер был совсем не ошибочным? Как знать...
Правда, кроме денег, у нас как будто больше ничего не исчезло.
А немного позднее, чтобы закончить с этой неприятной темой, когда мы уже ехали в аэропорт, с нами делились туристы из других отелей. Дескать, воровство из номеров – здесь вполне обычное явление. И делается это, как правило, за день-два до отъезда туристов домой, когда уже не остаётся времени на разборки и вызовы полиции. Но если дело дойдёт даже и до местной полиции, то никто ничего тебе искать не станет и не вернёт. Всё ограничится лишь составлением протокола. А куда этот протокол пойдёт далее – неизвестно. Не спасают от воровства и сейфы, особенно на ресепшне. Из них точно также крадут деньги и драгоценности перед отправкой туристов домой, оставляя как бы в насмешку всего доллар или два... Поди, докажи кому: что там у тебя лежало и что украли...
29-30 января. Прощай, Гоа... Здравствуй, Кемерово!
Заглянул на ресепшн: нет ли для нас, отбывающих, какой информации. Информация была. На стенде, на отдельном листке, по-русски были напечатаны наша фамилия и имена. Время вылета из аэропорта – 2.30 30 января. Стало быть, как и было обозначено в наших обратных авиабилетах. Указывалось и время отбытия из гостиницы: 22.40 по-местному. Ну, слава Богу, на сей раз, похоже, будет всё по расписанию. Честно признаться, задерживаться здесь, пусть даже и на лишние сутки, почему-то никак уже не хотелось. Домой, домой, домой...
Ровно по расписанию к нашему отелю подъехал автобус. В нём уже с десяток туристов, в коих мы начали узнавать тех, с кем летели сюда десять дней назад. Обрадовались встрече, словно с родными. Как и мы, все они загоревшие, возбуждённые отправкой домой. Оживлённо делимся впечатлениями. Во многом сходимся мнениями и оценкой этого райского, но загаженного людьми уголка.
Паспортно-таможенный контроль проходим на сей раз быстро и без каких-либо эксцессов. Уже кое-чему мы научены. Сдали чемодан и сумку в багаж, получив талончики, и тоже без проблем и досмотров.
Вылетели, как и обещалось, по расписанию. Смотреть в ночное окошко было совершенно неинтересно. К тому же облака закрывала землю. Коротали время разгадыванием кроссвордов, что оставили нам пассажиры прежнего рейса.
А летели обратно мы всего 6 часов с небольшим, ровно на два часа меньше, чем туда. И чем это объяснить, если и самолёт был такой же, и расстояние до Кемерова меньше не стало?
Ура! Мы дома, в России, на своей, заснеженной Кузнецкой земле! И пусть нас встретил тридцатиградусный сибирский мороз с ветерком – на то ведь и зима! На то ведь и Родина!
А лето? Ну, что – лето, оно осталось там, где мы были всего шесть часов тому назад. А ещё – в наших воспоминаниях и на фотографиях.
Надеемся и ещё побывать. Но уже вряд ли когда-либо в Гоа...
Индия, Гоа, Кандолим – Кемерово. 20 января – 20 февраля 2014 г.
Назад |