Отвод земель – это вопрос, который больше всего напрягал Артема в его новой работе. Даже при советской власти, когда практически все земли были государственными, отвод земель под дороги решался непросто. А нынче, во время строительства капитализма, свободы и демократии, стал на порядок сложнее. Все это усугублялось тем, что старые документы еще действовали, но к ним добавились новые, созданные второпях и очень далекие от реальной жизни. В этой мутной воде каждый ловил свою рыбу. Если старые администраторы, сохранившие свои должности, еще были готовы учитывать затраты с коэффициентом 0,2 (было такое постановление облисполкома), то новые собственники считали затраты и упущенную выгоду в меру своей фантазии. Часто случалось так, что дорогу уже вводили в эксплуатацию, а отвод земель еще продолжался.
Артем помнил, как отводил землю для строительства подходов к мосту. Новоиспеченный фермер, который выкупил паи у односельчан, принес ему свой расчет. Упущенную выгоду он подсчитал следующим образом: урожай зерна, который он теоретически мог получить с этого пустыря, перевел в кормовые единицы, пересчитал их в мясо, а потом прикинул, сколько из этого мяса может получиться колбасы, стоимость которой и предъявил в расчете. Артем бодался с ним несколько месяцев, пока вопрос не попал в областную администрацию. Заместитель губернатора встретился с фермером на планерке у строящегося моста, и вопрос был решен: затраты стали на порядок меньше.
– Куда теперь? – спросил Игорь, когда они въехали в поселок, который на десять километров растянулся вдоль существующей дороги.
– Назад возвращаться не будем, давай через переезд и к тебе на участок. Подстилающий слой готов?
– Да, мы уже начали устанавливать рельс-формы для основания.
Им повезло, шлагбаум был открыт, и ждать на переезде не пришлось. Коротким переулком они выехали на гравийку, которая уходила на юго-восток. Вокруг были брошенные поля, уже начавшие зарастать молодым лесом. Скоро вдалеке показалась насыпь строящейся дороги.
Когда они подъехали ближе, стало хорошо видно рабочих и технику. И дальше, у самого горизонта, за логом, где шли земляные работы, угадывались силуэты бульдозеров, самосвалов, которые двоились в раскаленном воздухе.
Подстилающий слой из светлой щебенки, отсыпанный на всю ширину земляного полотна, под солнцем казался почти белым. На нем четко выделялась желтая полоса песка, ограниченная темными линиями рельс-форм. Небольшой погрузчик по одной перетаскивал металлические балки, рабочие устанавливали их вдоль натянутого шнура и забивали штыри с наружной стороны. Молодой парень в оранжевом жилете на голое тело остановился, ожидая их. Голова его, как у пирата, была повязана светлым платком с черными иероглифами.
– Познакомьтесь, Артем Васильевич, это Алексей Николаевич, он теперь отвечает у нас за дорожную одежду, – сказал Игорь, когда они поднялись на насыпь рядом с поливомоечной машиной.
– А где Афанасий? – спросил Артем, обращаясь к Игорю и пожимая руку Алексею.
Лицо парня показалось ему знакомым.
– Афанасия я перебросил на земполотно.
– Мы с вами нигде не встречались? – спросил Артем.
– Артем Васильевич, – парень заулыбался, – вы нам на первом курсе читали «Введение в специальность», а потом были у нас на защите. Вы еще спросили меня, что такое бровка, а я растерялся и никак не мог сформулировать, потом просто показал на чертеже.
– Точно, помню. Мир тесен. А теперь, Алексей Николаевич, сформулируешь?
– Бровка – это линия пересечения верха земляного полотна и откоса насыпи.
– Молодец, пятерка. Теперь перейдем от теории к практике.
Парень был ему симпатичен, и хорошее настроение, появившееся после встречи с Машей, его не оставляло.
– Алексей Николаевич, как тебе тут работается?
– Нормально.
– А что главный инженер скажет?
– Посмотрим, как он первую захватку сделает, – улыбнулся Игорь.
– Ну что, Алексей, доставай рулетку.
Они пошли по щебенке, измеряя расстояние между рельс-формами, которые устанавливались на ширину будущего бетонного основания.
– Ну что, пока все по проекту. А это чей нивелир стоит, с тобой геодезист работает? – спросил Артем, когда они дошли до конца захватки.
– Нет, я сам, геодезист только дал мне отметки репера.
– Алексей, когда закончишь установку, сразу сделай исполнительную. Еще один вопрос, господа инженеры. У вас по проекту подстилающий слой из черного песка... – Артем строго посмотрел на Алексея.
– Мы хотели потом все пролить битумной эмульсией, – растерянно сказал тот и оглянулся на своего начальника.
– Учитель, не пугай молодежь. Мы же с тобой все согласовали, и ваш главный подписал.
– Игорь Александрович, а где вы такие рельс-формы взяли? Уж больно вид у них неказистый.
– Это спецстроевские, старогодние, дали нам попользоваться. Еле-еле подобрали на одну захватку.
– Когда бетон планируете принимать?
– Завтра. завод уже настроен, рецепт согласован.
– Игорь, обрати внимание: стоит жара. Уход за бетоном проконтролируй сам.
– Пленка есть, опилки приготовлены, поливалка стоит. Мы и щебень увлажняем, чтобы лучше уплотнялся, – сказал Игорь и показал на каток, который двигался им навстречу. – Куда теперь?
– Я пойду пешком, посмотрю земляное полотно у ваших субподрядчиков и трубу на тридцать втором пикете.
– Тогда я поеду, попробую включить кондиционер в штабном вагончике.
Игорь спустился к машине, а Артем пошел по готовому земляному полотну. Насыпь на этом участке была невысокой, справа и слева до самого горизонта расстилалась равнина, заросшая высокой травой с мелкими желтыми цветами. Оживляли пейзаж березовые перелески. С поля доносился запах травы, нагретой зелени, который смешивался с запахом разогретого грунта.
Идти, несмотря на жару, было легко. Артем вспоминал встречу с Машей. Он снова увидел ее под ярким солнцем на трассе, среди снующих машин, людей, горячего асфальта, и себя, идущего по дороге под тем же солнцем, и появилось не-обыкновенное чувство совершенной свободы. Это захватившее его целиком переживание, светлое и радостное, было ни на что не похоже.
Его всегда удивляло, что в этом огромном мире, в бесконечном пространстве вариантов, возможностей каждому есть место для приложения сил. И так случилось, что дорога и есть его место, его путь. Но почему это случилось, что предшествовало этому и как он оказался на этом пути?
Артем вспомнил, как после школы год работал на заводе. Полутемный гулкий цех, где под потолком ходили кран-балки, замкнутое помещение, наполненное грохотом машин, запахом разогретого металла... Но больше всего его угнетало ощущение несвободы во времени и пространстве. Нельзя войти и выйти без пропуска. Он до сих пор помнил свой табельный номер.
После школы одноклассники разъехались поступать в разные институты, а зимой, на первых каникулах, они встретились, полные новых впечатлений. Когда Артем сказал друзьям, что поступил на дорожный факультет, они посмотрели на него с сожалением, как на неудачника. Он улыбнулся, вспоминая об этом. Сейчас он просто шел по дороге под высоким светлым небом, и ощущение свободы, полноты жизни не покидало его.
Теперь мосты, дороги и все, что с ними было связано, и это огромное, ничем не ограниченное пространство природы, в котором они помещались, было местом его работы. Он знал, что через год здесь ляжет дорога и все эти развалы грунта, карьеры и разрезы сгладятся и зарастут травой, а дорога станет лишь деталью ландшафта. Пройдет время, и будет казаться, что она была здесь всегда, и никто не вспомнит о тех, кто ее строил.
Подойдя к борту лога, Артем остановился. На противоположной стороне шли земляные работы. На разрытом участке, ограниченном справа и слева буртами снятого черного грунта, работали бульдозеры, экскаваторы, автогрейдеры, в беспорядке громоздились кучи грунта, щебня, штабеля бетонных блоков, труб, кабелей. По технологической дороге шли самосвалы с грунтом; выезжая на земляное полотно, они с грохотом поднимали свои кузова, вытряхивая остатки налипшего суглинка. Случайному человеку это хаотическое движение техники и рабочих могло показаться бессмысленным. Артем вспомнил, как, будучи студентом, впервые оказался на стройке и с недоумением смотрел на изрытое поле, не в состоянии определить, где же здесь будет дорога. Теперь для него не было секретов и он видел, что уже угадывается широко раскрытая выемка и как незаметно она переходит в насыпь с пологими откосами, как трасса будущей дороги плавно поворачивает влево и теряется за высокими тополями. И еще он знал, что весь этот хаос управляется и контролируется и во всем этом движении машин и людей есть своя закономерность и смысл.
Внизу, прямо перед ним, находилось светлое тело смонтированной трубы. Слышно было тихое журчание воды в ручье, что протекал по дну лога. Первый раз Артем приезжал сюда в конце апреля. Поля вокруг были покрыты талой водой, и по логу бежал быстрый мутный поток. Труба строилась уже второй год, и пока она не построена, насыпь здесь закончить невозможно. Строившее трубу АО «Монолит» сильно отставало от графика, и сейчас бурной деятельности тоже не наблюдалось.
С этой трубой с самого начала все шло наперекосяк. В проекте, прошедшем экспертизу, было запроектировано изящное сооружение овоидального сечения. Теоретически это было красиво, но практически невыполнимо ввиду отсутствия таких звеньев. Когда начали строительство дороги, трубу перепроектировали, заменив овоидальные звенья на прямоугольные блоки. Блоки нашли на Урале, но, когда их привезли, несколько штук оказались с браком, только после долгих препирательств их заменили на новые. Подрядчик, ООО «Фундаментстрой», начал очень бодро и до зимы забил свайное поле, однако вскоре выяснилось, что лишь это он и мог делать хорошо. Зимой поставили «тепляк» и начали бетонировать фундамент. Весной сменили подрядчика, так как после паводка половину работ пришлось переделать. Теперь все было готово: тело трубы, оголовки, укрепление; осталось сделать гидроизоляцию, и можно возводить насыпь. Но это дело почему-то не двигалось.
Артем спустился в лог и вышел на бетонную площадку перед трубой. В противоналедном лотке бежала вода. Пройдя по трубе, он рассчитывал выйти на технологическую дорогу. Заодно хотел посмотреть, что исправлено по замечаниям, отмеченным в последнем акте проверки. Сечение трубы было два на полтора метра, и идти было легко. Недалеко от входа лежали инструменты, рулоны рубероида, куски пакли и корыто, в котором замешивали раствор. Чем дальше он шел, тем темнее становилось. Он еще ни разу не проходил всю трубу насквозь в одиночку. Примерно на середине (а длина трубы составляла почти 80 метров), ему стало не по себе, здесь было совсем темно. Только далеко впереди светился прямоугольник выхода. Журчание воды в лотке, гул шагов, какие-то шорохи... Обдало холодом и тревогой. Он пошел быстрее и, когда выбрался наружу, улыбнулся своим детским страхам. Блеск солнца, колыхание высокой травы, белая бетонная площадка – все это теперь выглядело по-новому, контрастнее и ярче.
По технологической дороге он прошел туда, где велись земляные работы и где его ждали. Переговоры и приемка работ заняли больше времени, чем Артем рассчитывал.
Штабной вагончик отличался от остальных только тем, что был раскрашен в цвета нового российского флага. Подходя, Артем услышал шум голосов. Все уже собрались и теперь пили чай, обмениваясь впечатлениями и новостями. Он поправил рубашку и, войдя, громко поздоровался.
– Театр уж полон; ложи блещут; партер и кресла – все кипит...
Все заулыбались.
– Артем Васильевич, вам чай черный или зеленый? – спросила Лена, стоявшая у столика в торце вагончика.
Одетая в голубые джинсы и легкомысленную кофточку, она была здесь хозяйкой и единственной женщиной в этом собрании мужчин. Работала Лена уже не первый год и по праву считалась опытным, грамотным инженером. В ее обязанности входил сбор результатов лабораторных испытаний и контроль выполнения рабочих и технологических графиков. Еще она следила за выполнением протоколов различных совещаний и планерок, то есть вела большую бумажную работу. А следить за порядком в вагончике – это была ее общественная нагрузка.
Середину вагончика занимал узкий длинный стол и два ряда стульев. На стене висели графики и большая схема дороги. Артем прошел на свое место во главе стола. Лена положила перед ним болванку протокола – уже с фамилиями и должностями всех присутствующих. Это были мастера, прорабы, геодезисты и инженеры лаборатории, то есть те люди, которые непосредственно вели работы и решали все технические вопросы.именно от них зависели сроки и качество работ. Из незнакомых Артему инженеров на планерку пришли электрик и связист, значит, у них появились вопросы. Проектировщиков не было, они приезжали по специальному приглашению или когда планерку проводил, как две недели назад, главный инженер дирекции. Тогда вообще состав был другой: в основном начальники и главные инженеры управлений.
Артем начал с того, что, не скрывая досады, сразу обратился к прорабу АО «Монолит»:
– Вадим Матвеевич, что за дела? Сейчас был на вашем объекте – там ни души. Вы еще вчера должны были закончить гидроизоляцию. Когда дорожникам начнут засыпку? Вы нам график срываете...
– Артем Васильевич, у нас пересменка вахты и материала еще нет. Завтра вахта приедет уже с полным комплектом, и мы до конца месяца фронт работ Игорю Павловичу обеспечим.
– То есть можно записать в протокол: подвиг совершим до первого числа. Хорошо, через неделю приеду проверю, если нет, оштрафую за невыполнение графика, не обижайтесь. Теперь по предыдущему протоколу. Товарищи инженеры, только прошу без пространных объяснений. Если не выполнено, то когда будет выполнено, а почему – это сегодня уже неинтересно.
Но все призывы Артема быть краткими и конкретными пропали втуне. Было много разговоров, шуток и подколов. После того как похвалили передовиков и пожурили отстающих, записали в протокол сроки и ответственных за выполнение поручений и устранение замечаний, перешли к обсуждению графика работ. Как всегда в начале лета, все были настроены благодушно, хотя повода для особого оптимизма Артем не видел. Тут все цеплялось одно за другое. С электриками никак не могли договориться, куда переносить опоры ЛЭП. Их не устраивала ни стоимость работ, заложенная в смете, ни местоположение опор. Связисты запросили дополнительные резервные каналы, помимо заложенных в проекте. Были и другие технические и организационные вопросы, которые требовали решения.
Закончив планерку, Артем остался в вагончике с главным инженером мостовиков. Центральный пролет путепровода, перекрывающий железную дорогу, еще не был смонтирован. Монтаж балок в этом пролете планировалось выполнять «в окно», то есть железнодорожники должны закрыть движение по магистрали на несколько часов, чтобы дать возможность строителям выполнить свою работу. Теоретически Артем знал, что это такое, но на практике в таких работах не участвовал. Он передал главному инженеру письма в дистанцию пути, которая находилась в соседней области, с гарантией оплаты, и они перешли к обсуждению технических подробностей. Пока беседовали, Лена успела отпечатать и подписать рабочий протокол.
– Артем, что мы тут в духоте сидим? Пойдем, лучше я тебе на месте все расскажу, так нагляднее будет.
Они вышли из вагончика.
– Игорь, мы с Валерием Ивановичем пройдем на путепровод, а вы меня подождите на трассе. Пока вы будете объезжать, я как раз подойду. Возьми мой портфель.
– Хорошо, Учитель, – отозвался Игорь, уже шедший с Леной к машине.
С крыльца вагончика в лучах заходящего солнца конструкция путепровода походила на гигантское насекомое, которое на длинных тонких ножках перешагивало через насыпь железной дороги.
– Валерий Иванович, у вас две балки лежат без прокладок, – сказал Артем, когда они шли к путепроводу. – Я замечание в журнал записал, не доводи дело до штрафа.
– Да, я своим уже хвоста накрутил. Сразу, при разгрузке, не поставили на прокладки, а они тридцать восемь тонн, так просто не исправишь. Я завтра кран пригоню, все сделаем.
Они поднялись на железнодорожное полотно, справа и слева возвышались конструкции путепровода. Впереди показался поезд.
– Пойдем отсюда, лучше поднимемся наверх, – предложил Валерий Иванович.
Они спустились с насыпи, дошли до крайней опоры и по шаткой, почти вертикальной лестнице, сваренной из металлических прутьев, поднялись на путепровод. Здесь все выглядело иначе. Справа за деревьями виднелись вагончики, а внизу было широкое, как футбольное поле, охристо-желтое полотно насыпи. Новый ее слой только недавно отсыпали и разровняли, и суглинок чуть поблескивал в лучах солнца. По насыпи все так же друг за другом ходили бульдозеры, таскающие тяжелые кулачковые катки. От железной дороги насыпь шла прямо, но по мере удаления от путепровода становилась все уже и потом по широкой дуге уходила налево, чтобы там за деревьями сомкнуться с существующей дорогой. Это был как бы передний план, а дальше, насколько хватало глаз, открывалась бесконечная даль с распадками, лугами и перелесками. У самого горизонта на склоне холма, на фоне темной травы выделялось очень ровное ярко-зеленое поле, видимо, чем-то засеянное. По правой его стороне сбегал вниз ряд сосен. Это поле и одинокие сосны с широкими кронами почему-то напомнили Артему картины Брейгеля. Слева над полем в чистом голубом небе висело два небольших пушистых облачка.
– Ты что засмотрелся?
– Красиво. Почему-то напоминает картины Брейгеля.
– Да, красиво, но мне кажется, он в основном зимние пейзажи писал.
Они пошли по балкам в сторону железной дороги. Два пролета были смонтированы, но не омоноличены, из боковых выпусков в продольных швах торчала голая арматура. Поперек швов были установлены бруски, к которым скрутками крепилась подвесная опалубка. Они дошли до торца пролета. Впереди прямо перед ними были провода контактной сети, и внизу блестели рельсы железной дороги, а дальше виднелся еще один пролет, который смонтировали в прошлом году. Артем подошел к самому краю, чтобы посмотреть на подферменники, и почувствовал, что его держат за пояс.
– Артем Васильевич, ты осторожней. Свалишься, разобьешься, а меня привлекут, как ответственного за технику безопасности.
– Не бойся, лучше скажи, когда вы будете балки омоноличивать и опорные части ставить?
– Как только вы нам хотя бы с одной стороны подход сделаете. А опорные части поставим, когда монтаж балок начнем.
Они отошли от края, и Валерий Иванович стал показывать, где должен стоять железнодорожный кран, как будут опускать контактную сеть и сколько балок планируют смонтировать «в окно».
– Давно стоите, я вас не задержал? – спросил Артем, подходя к машине.
– Все нормально, Артем Васильевич, – сказала Лена с заднего сиденья.
– Тогда вперед, дорога домой всегда короче.
– Это верно, Учитель.
Теперь они ехали на запад, и белое солнце опять светило в лобовое стекло. Город, где располагалось ДРСУ, где жили Игорь и Лена, был основан в XVII веке и получил свое название в честь тезоименитства императрицы, которую давно все забыли. Сегодня город был знаменит тем, что здесь останавливался поезд Москва – Пекин. Артему однажды довелось это увидеть. Он слонялся по вокзалу в ожидании автобуса и обратил внимание, что привокзальная площадь заполнена машинами и под кустами вдоль платформы жмется народ. Но вот на второй путь подошел голубой состав, и к нему со всех сторон хлынула толпа. Двери вагонов оставались закрыты, и вся торговля, которая длилась считаные минуты, велась через открытые окна. Китайцы размахивали своим барахлом – кожаными куртками, кофточками из ангорки, кроссовками – и на пальцах показывали, сколько за это просят. Наши мужики и бабы, сумевшие пробиться к вагону, на глаз прикидывали, подходит вещь или нет, бросали деньги и в ответ ловили товар. Это было зрелище не для слабонервных.
Рядом с Артемом на платформе стоял пожилой милиционер.
– Откуда здесь столько народа? – спросил Артем.
– Ты видел, сколько машин на площади? Приезжают в радиусе ста километров. Тут и постоянные клиенты есть. Раньше мы таких за спекуляцию привлекали, а теперь говорят: это бизнес. С другой стороны, людей можно понять: жить-то надо.
Артему стало жалко и этих людей, и себя, и свою страну. Он и потом, когда уже ехал в автобусе, долго думал об этом.
Сейчас по дороге в управление они завезли Лену домой.
– Артем Васильевич, ваш портфель на заднем сиденье, не забудьте, – напомнила Лена, выходя из машины.
– Лена, завтра в восемь я за тобой заеду, не проспи, ждать не буду, – сказал Игорь.
– Слушаюсь, шеф, – ответила Лена, уже открывая калитку.
К управлению они подъехали в начале девятого. Аккуратное двухэтажное здание отделял от дороги небольшой палисадник. Рабочий день закончился, во дворе было пусто, но со скамейки, стоявшей у крыльца, навстречу им поднялся немолодой худощавый мужчина в белой рубашке.
– Смотри, шеф, как и обещал, дождался, – сказал Игорь, выруливая на стоянку.
Они вышли из машины.
– Познакомьтесь: Артем Васильевич – главный специалист строительного отдела, наш куратор, – представил Игорь друга.
– А я Семен Васильевич, очень приятно. Мне о вас говорили, а вот теперь и познакомились.
По манере общения, благожелательной и уверенной, видно было, что этот человек привык быть начальником.
Они пожали друг другу руки, вошли в управление, поднялись на второй этаж. Направились было в кабинет Игоря, но начальник пригласил их к себе:
– Пойдемте, у меня посвежее.
В его кабинете действительно было прохладно и тихо. Артем с Игорем сели за приставной стол и начали раскладывать свои бумаги, а Семен Васильевич открыл холодильник и налил им по стакану минеральной воды. Она была холодная и после долгого жаркого дня показалась Артему очень вкусной.
– Ребята, может быть, вам чего покрепче? – спросил начальник, но они дружно отказались.
Когда документы были разобраны по экземплярам, они обговорили объемы работ на следующий месяц и выпили еще по стакану воды. Дальше зашел разговор об отводе земель под новый карьер. Семен Васильевич, который до этого сидел молча, сразу сказал, что знает, чьи это земли, и вопрос с временным отводом попробует решить сам. Он продиктовал Артему, кому и какие письма нужно подготовить.
На улице, прощаясь, Игорь предложил:
– Может, ко мне? У меня дома никого нет, Таня с Димкой уехали к маме в Новосибирск.
– Нет, – ответил Артем, – останусь здесь. Завтра рано утром я с Максимом уеду.
Затем он прошел на территорию ДРСУ вместе с начальником, и тот начал подробно рассказывать, что он успел сделать за время своего правления и какие у него планы. Чувствовалось, что новое для него дело ему интересно. В конце концов они подошли к сложенным у забора железобетонным балкам. Видимо, они и были целью этой экскурсии.
– Артем, хочу с вами посоветоваться, как со специалистом по мостам. Вот у меня тут балки, нужно к ферме мостик небольшой соорудить, а мои инженеры что-то засомневались, пойдут они или нет.
– Какая у них длина?
– Двенадцать метров, тут всего восемь штук.
Бетонные балки были сложены одна на одну, как бревна. Почти все были целые, только у одной торец был расколот, виднелся арматурный каркас.
– Семен Васильевич, я вас, наверное, разочарую, но эти балки для моста не годятся, – сказал Артем. – Я так понимаю, вы их с какой-то крыши сняли, а там совсем другие расчетные нагрузки. Хотя балки в хорошем состоянии и вам наверняка пригодятся.
– Все верно, тут цех разбирали: вот строили, строили, а теперь никому ничего не нужно. Время разрухи наступило, а я балочки прибрал, все равно где-нибудь использую.
Они попрощались.
По наружной лестнице со стороны двора Артем поднялся на второй этаж. Здесь, над гаражами, была устроена гостиница для дорожников. Две квадратные комнаты, туалет, душ. В одной комнате была кухня-гостиная, вторая служила спальней.
Максим сидел в стареньком кресле и смотрел телевизор. Он работал в отделе эксплуатации и завтра должен был принимать работу по содержанию дорог.
– Ты где задержался? Вроде уже давно приехал.
– Общался с новым начальником, – ответил Артем.
– Балки ходил смотреть? – Максим усмехнулся. – Он и меня подбивал, но я на тебя стрелки перевел: вы строители, вам и карты в руки.
– Спасибо. Я завтра с тобой поеду?
– Как хочешь, но имей в виду, что я только до Дроздова. Останусь там на приемку.
– Меня это устраивает, оттуда я сам доберусь.
– Договорились. Машину обещали в семь часов. Иди поешь. Там в чашке макароны по-флотски, разогреешь в микроволновке, а булочки на тарелке. Только все не ешь, оставь на утро.
– Хорошо, но я сначала душ приму, целый день на жаре.
Было приятно стоять под прохладными струями и ощущать, как смывается вся пыль прошедшего дня и проходит усталость. Приняв душ, Артем прошел в комнату, достал из портфеля чистую футболку и повесил ее на спинку стула – чтоб расправилась. Потом разогрел макароны и сел за стол, который стоял у распахнутого окна. Теперь можно было не торопиться. Поев, он вскипятил воду и заварил свежий чай. Пригласил Максима, но тот отказался, выключил телевизор и пошел спать.
Артем не спеша пил крепкий душистый чай и смотрел в распахнутое окно, выходящее на восток. На улице было еще светло, но комната уже заполнялась теплыми сумерками. Легкий ветерок доносил со двора запах отцветающей сирени. Слева, у самого горизонта, над темной кромкой далекого леса небо было светло-палевым с розоватыми отблесками невидимого заката. Выше цвет его менялся от лазоревого до бледно-голубого. Небо словно выцвело, выгорело за день под горячим солнцем.
За окном, насколько хватало глаз, простиралось зеленое поле с перелесками и кустарником. Тени исчезли. Справа среди берез виднелась темная крона высокой ели. Долгий летний день тихо угасал. Странное спокойствие, безмятежность природы овладели Артемом. Он ни о чем не думал, все беспокойства и переживания куда-то ушли. Теперь события дня: дела, встречи с новыми людьми, разговор с Машей, одинокие сосны на краю поля, вопросы и ответы – все слилось в одно целое. Он видел это как бы со стороны, в пространстве времени, словно прочитал об этом в какой-то книге. Было хорошо и спокойно. И еще было предчувствие, ожидание чего-то необыкновенного, что обязательно случится.
15.06.2022
Артем помнил, как отводил землю для строительства подходов к мосту. Новоиспеченный фермер, который выкупил паи у односельчан, принес ему свой расчет. Упущенную выгоду он подсчитал следующим образом: урожай зерна, который он теоретически мог получить с этого пустыря, перевел в кормовые единицы, пересчитал их в мясо, а потом прикинул, сколько из этого мяса может получиться колбасы, стоимость которой и предъявил в расчете. Артем бодался с ним несколько месяцев, пока вопрос не попал в областную администрацию. Заместитель губернатора встретился с фермером на планерке у строящегося моста, и вопрос был решен: затраты стали на порядок меньше.
– Куда теперь? – спросил Игорь, когда они въехали в поселок, который на десять километров растянулся вдоль существующей дороги.
– Назад возвращаться не будем, давай через переезд и к тебе на участок. Подстилающий слой готов?
– Да, мы уже начали устанавливать рельс-формы для основания.
Им повезло, шлагбаум был открыт, и ждать на переезде не пришлось. Коротким переулком они выехали на гравийку, которая уходила на юго-восток. Вокруг были брошенные поля, уже начавшие зарастать молодым лесом. Скоро вдалеке показалась насыпь строящейся дороги.
Когда они подъехали ближе, стало хорошо видно рабочих и технику. И дальше, у самого горизонта, за логом, где шли земляные работы, угадывались силуэты бульдозеров, самосвалов, которые двоились в раскаленном воздухе.
Подстилающий слой из светлой щебенки, отсыпанный на всю ширину земляного полотна, под солнцем казался почти белым. На нем четко выделялась желтая полоса песка, ограниченная темными линиями рельс-форм. Небольшой погрузчик по одной перетаскивал металлические балки, рабочие устанавливали их вдоль натянутого шнура и забивали штыри с наружной стороны. Молодой парень в оранжевом жилете на голое тело остановился, ожидая их. Голова его, как у пирата, была повязана светлым платком с черными иероглифами.
– Познакомьтесь, Артем Васильевич, это Алексей Николаевич, он теперь отвечает у нас за дорожную одежду, – сказал Игорь, когда они поднялись на насыпь рядом с поливомоечной машиной.
– А где Афанасий? – спросил Артем, обращаясь к Игорю и пожимая руку Алексею.
Лицо парня показалось ему знакомым.
– Афанасия я перебросил на земполотно.
– Мы с вами нигде не встречались? – спросил Артем.
– Артем Васильевич, – парень заулыбался, – вы нам на первом курсе читали «Введение в специальность», а потом были у нас на защите. Вы еще спросили меня, что такое бровка, а я растерялся и никак не мог сформулировать, потом просто показал на чертеже.
– Точно, помню. Мир тесен. А теперь, Алексей Николаевич, сформулируешь?
– Бровка – это линия пересечения верха земляного полотна и откоса насыпи.
– Молодец, пятерка. Теперь перейдем от теории к практике.
Парень был ему симпатичен, и хорошее настроение, появившееся после встречи с Машей, его не оставляло.
– Алексей Николаевич, как тебе тут работается?
– Нормально.
– А что главный инженер скажет?
– Посмотрим, как он первую захватку сделает, – улыбнулся Игорь.
– Ну что, Алексей, доставай рулетку.
Они пошли по щебенке, измеряя расстояние между рельс-формами, которые устанавливались на ширину будущего бетонного основания.
– Ну что, пока все по проекту. А это чей нивелир стоит, с тобой геодезист работает? – спросил Артем, когда они дошли до конца захватки.
– Нет, я сам, геодезист только дал мне отметки репера.
– Алексей, когда закончишь установку, сразу сделай исполнительную. Еще один вопрос, господа инженеры. У вас по проекту подстилающий слой из черного песка... – Артем строго посмотрел на Алексея.
– Мы хотели потом все пролить битумной эмульсией, – растерянно сказал тот и оглянулся на своего начальника.
– Учитель, не пугай молодежь. Мы же с тобой все согласовали, и ваш главный подписал.
– Игорь Александрович, а где вы такие рельс-формы взяли? Уж больно вид у них неказистый.
– Это спецстроевские, старогодние, дали нам попользоваться. Еле-еле подобрали на одну захватку.
– Когда бетон планируете принимать?
– Завтра. завод уже настроен, рецепт согласован.
– Игорь, обрати внимание: стоит жара. Уход за бетоном проконтролируй сам.
– Пленка есть, опилки приготовлены, поливалка стоит. Мы и щебень увлажняем, чтобы лучше уплотнялся, – сказал Игорь и показал на каток, который двигался им навстречу. – Куда теперь?
– Я пойду пешком, посмотрю земляное полотно у ваших субподрядчиков и трубу на тридцать втором пикете.
– Тогда я поеду, попробую включить кондиционер в штабном вагончике.
Игорь спустился к машине, а Артем пошел по готовому земляному полотну. Насыпь на этом участке была невысокой, справа и слева до самого горизонта расстилалась равнина, заросшая высокой травой с мелкими желтыми цветами. Оживляли пейзаж березовые перелески. С поля доносился запах травы, нагретой зелени, который смешивался с запахом разогретого грунта.
Идти, несмотря на жару, было легко. Артем вспоминал встречу с Машей. Он снова увидел ее под ярким солнцем на трассе, среди снующих машин, людей, горячего асфальта, и себя, идущего по дороге под тем же солнцем, и появилось не-обыкновенное чувство совершенной свободы. Это захватившее его целиком переживание, светлое и радостное, было ни на что не похоже.
Его всегда удивляло, что в этом огромном мире, в бесконечном пространстве вариантов, возможностей каждому есть место для приложения сил. И так случилось, что дорога и есть его место, его путь. Но почему это случилось, что предшествовало этому и как он оказался на этом пути?
Артем вспомнил, как после школы год работал на заводе. Полутемный гулкий цех, где под потолком ходили кран-балки, замкнутое помещение, наполненное грохотом машин, запахом разогретого металла... Но больше всего его угнетало ощущение несвободы во времени и пространстве. Нельзя войти и выйти без пропуска. Он до сих пор помнил свой табельный номер.
После школы одноклассники разъехались поступать в разные институты, а зимой, на первых каникулах, они встретились, полные новых впечатлений. Когда Артем сказал друзьям, что поступил на дорожный факультет, они посмотрели на него с сожалением, как на неудачника. Он улыбнулся, вспоминая об этом. Сейчас он просто шел по дороге под высоким светлым небом, и ощущение свободы, полноты жизни не покидало его.
Теперь мосты, дороги и все, что с ними было связано, и это огромное, ничем не ограниченное пространство природы, в котором они помещались, было местом его работы. Он знал, что через год здесь ляжет дорога и все эти развалы грунта, карьеры и разрезы сгладятся и зарастут травой, а дорога станет лишь деталью ландшафта. Пройдет время, и будет казаться, что она была здесь всегда, и никто не вспомнит о тех, кто ее строил.
Подойдя к борту лога, Артем остановился. На противоположной стороне шли земляные работы. На разрытом участке, ограниченном справа и слева буртами снятого черного грунта, работали бульдозеры, экскаваторы, автогрейдеры, в беспорядке громоздились кучи грунта, щебня, штабеля бетонных блоков, труб, кабелей. По технологической дороге шли самосвалы с грунтом; выезжая на земляное полотно, они с грохотом поднимали свои кузова, вытряхивая остатки налипшего суглинка. Случайному человеку это хаотическое движение техники и рабочих могло показаться бессмысленным. Артем вспомнил, как, будучи студентом, впервые оказался на стройке и с недоумением смотрел на изрытое поле, не в состоянии определить, где же здесь будет дорога. Теперь для него не было секретов и он видел, что уже угадывается широко раскрытая выемка и как незаметно она переходит в насыпь с пологими откосами, как трасса будущей дороги плавно поворачивает влево и теряется за высокими тополями. И еще он знал, что весь этот хаос управляется и контролируется и во всем этом движении машин и людей есть своя закономерность и смысл.
Внизу, прямо перед ним, находилось светлое тело смонтированной трубы. Слышно было тихое журчание воды в ручье, что протекал по дну лога. Первый раз Артем приезжал сюда в конце апреля. Поля вокруг были покрыты талой водой, и по логу бежал быстрый мутный поток. Труба строилась уже второй год, и пока она не построена, насыпь здесь закончить невозможно. Строившее трубу АО «Монолит» сильно отставало от графика, и сейчас бурной деятельности тоже не наблюдалось.
С этой трубой с самого начала все шло наперекосяк. В проекте, прошедшем экспертизу, было запроектировано изящное сооружение овоидального сечения. Теоретически это было красиво, но практически невыполнимо ввиду отсутствия таких звеньев. Когда начали строительство дороги, трубу перепроектировали, заменив овоидальные звенья на прямоугольные блоки. Блоки нашли на Урале, но, когда их привезли, несколько штук оказались с браком, только после долгих препирательств их заменили на новые. Подрядчик, ООО «Фундаментстрой», начал очень бодро и до зимы забил свайное поле, однако вскоре выяснилось, что лишь это он и мог делать хорошо. Зимой поставили «тепляк» и начали бетонировать фундамент. Весной сменили подрядчика, так как после паводка половину работ пришлось переделать. Теперь все было готово: тело трубы, оголовки, укрепление; осталось сделать гидроизоляцию, и можно возводить насыпь. Но это дело почему-то не двигалось.
Артем спустился в лог и вышел на бетонную площадку перед трубой. В противоналедном лотке бежала вода. Пройдя по трубе, он рассчитывал выйти на технологическую дорогу. Заодно хотел посмотреть, что исправлено по замечаниям, отмеченным в последнем акте проверки. Сечение трубы было два на полтора метра, и идти было легко. Недалеко от входа лежали инструменты, рулоны рубероида, куски пакли и корыто, в котором замешивали раствор. Чем дальше он шел, тем темнее становилось. Он еще ни разу не проходил всю трубу насквозь в одиночку. Примерно на середине (а длина трубы составляла почти 80 метров), ему стало не по себе, здесь было совсем темно. Только далеко впереди светился прямоугольник выхода. Журчание воды в лотке, гул шагов, какие-то шорохи... Обдало холодом и тревогой. Он пошел быстрее и, когда выбрался наружу, улыбнулся своим детским страхам. Блеск солнца, колыхание высокой травы, белая бетонная площадка – все это теперь выглядело по-новому, контрастнее и ярче.
По технологической дороге он прошел туда, где велись земляные работы и где его ждали. Переговоры и приемка работ заняли больше времени, чем Артем рассчитывал.
Штабной вагончик отличался от остальных только тем, что был раскрашен в цвета нового российского флага. Подходя, Артем услышал шум голосов. Все уже собрались и теперь пили чай, обмениваясь впечатлениями и новостями. Он поправил рубашку и, войдя, громко поздоровался.
– Театр уж полон; ложи блещут; партер и кресла – все кипит...
Все заулыбались.
– Артем Васильевич, вам чай черный или зеленый? – спросила Лена, стоявшая у столика в торце вагончика.
Одетая в голубые джинсы и легкомысленную кофточку, она была здесь хозяйкой и единственной женщиной в этом собрании мужчин. Работала Лена уже не первый год и по праву считалась опытным, грамотным инженером. В ее обязанности входил сбор результатов лабораторных испытаний и контроль выполнения рабочих и технологических графиков. Еще она следила за выполнением протоколов различных совещаний и планерок, то есть вела большую бумажную работу. А следить за порядком в вагончике – это была ее общественная нагрузка.
Середину вагончика занимал узкий длинный стол и два ряда стульев. На стене висели графики и большая схема дороги. Артем прошел на свое место во главе стола. Лена положила перед ним болванку протокола – уже с фамилиями и должностями всех присутствующих. Это были мастера, прорабы, геодезисты и инженеры лаборатории, то есть те люди, которые непосредственно вели работы и решали все технические вопросы.именно от них зависели сроки и качество работ. Из незнакомых Артему инженеров на планерку пришли электрик и связист, значит, у них появились вопросы. Проектировщиков не было, они приезжали по специальному приглашению или когда планерку проводил, как две недели назад, главный инженер дирекции. Тогда вообще состав был другой: в основном начальники и главные инженеры управлений.
Артем начал с того, что, не скрывая досады, сразу обратился к прорабу АО «Монолит»:
– Вадим Матвеевич, что за дела? Сейчас был на вашем объекте – там ни души. Вы еще вчера должны были закончить гидроизоляцию. Когда дорожникам начнут засыпку? Вы нам график срываете...
– Артем Васильевич, у нас пересменка вахты и материала еще нет. Завтра вахта приедет уже с полным комплектом, и мы до конца месяца фронт работ Игорю Павловичу обеспечим.
– То есть можно записать в протокол: подвиг совершим до первого числа. Хорошо, через неделю приеду проверю, если нет, оштрафую за невыполнение графика, не обижайтесь. Теперь по предыдущему протоколу. Товарищи инженеры, только прошу без пространных объяснений. Если не выполнено, то когда будет выполнено, а почему – это сегодня уже неинтересно.
Но все призывы Артема быть краткими и конкретными пропали втуне. Было много разговоров, шуток и подколов. После того как похвалили передовиков и пожурили отстающих, записали в протокол сроки и ответственных за выполнение поручений и устранение замечаний, перешли к обсуждению графика работ. Как всегда в начале лета, все были настроены благодушно, хотя повода для особого оптимизма Артем не видел. Тут все цеплялось одно за другое. С электриками никак не могли договориться, куда переносить опоры ЛЭП. Их не устраивала ни стоимость работ, заложенная в смете, ни местоположение опор. Связисты запросили дополнительные резервные каналы, помимо заложенных в проекте. Были и другие технические и организационные вопросы, которые требовали решения.
Закончив планерку, Артем остался в вагончике с главным инженером мостовиков. Центральный пролет путепровода, перекрывающий железную дорогу, еще не был смонтирован. Монтаж балок в этом пролете планировалось выполнять «в окно», то есть железнодорожники должны закрыть движение по магистрали на несколько часов, чтобы дать возможность строителям выполнить свою работу. Теоретически Артем знал, что это такое, но на практике в таких работах не участвовал. Он передал главному инженеру письма в дистанцию пути, которая находилась в соседней области, с гарантией оплаты, и они перешли к обсуждению технических подробностей. Пока беседовали, Лена успела отпечатать и подписать рабочий протокол.
– Артем, что мы тут в духоте сидим? Пойдем, лучше я тебе на месте все расскажу, так нагляднее будет.
Они вышли из вагончика.
– Игорь, мы с Валерием Ивановичем пройдем на путепровод, а вы меня подождите на трассе. Пока вы будете объезжать, я как раз подойду. Возьми мой портфель.
– Хорошо, Учитель, – отозвался Игорь, уже шедший с Леной к машине.
С крыльца вагончика в лучах заходящего солнца конструкция путепровода походила на гигантское насекомое, которое на длинных тонких ножках перешагивало через насыпь железной дороги.
– Валерий Иванович, у вас две балки лежат без прокладок, – сказал Артем, когда они шли к путепроводу. – Я замечание в журнал записал, не доводи дело до штрафа.
– Да, я своим уже хвоста накрутил. Сразу, при разгрузке, не поставили на прокладки, а они тридцать восемь тонн, так просто не исправишь. Я завтра кран пригоню, все сделаем.
Они поднялись на железнодорожное полотно, справа и слева возвышались конструкции путепровода. Впереди показался поезд.
– Пойдем отсюда, лучше поднимемся наверх, – предложил Валерий Иванович.
Они спустились с насыпи, дошли до крайней опоры и по шаткой, почти вертикальной лестнице, сваренной из металлических прутьев, поднялись на путепровод. Здесь все выглядело иначе. Справа за деревьями виднелись вагончики, а внизу было широкое, как футбольное поле, охристо-желтое полотно насыпи. Новый ее слой только недавно отсыпали и разровняли, и суглинок чуть поблескивал в лучах солнца. По насыпи все так же друг за другом ходили бульдозеры, таскающие тяжелые кулачковые катки. От железной дороги насыпь шла прямо, но по мере удаления от путепровода становилась все уже и потом по широкой дуге уходила налево, чтобы там за деревьями сомкнуться с существующей дорогой. Это был как бы передний план, а дальше, насколько хватало глаз, открывалась бесконечная даль с распадками, лугами и перелесками. У самого горизонта на склоне холма, на фоне темной травы выделялось очень ровное ярко-зеленое поле, видимо, чем-то засеянное. По правой его стороне сбегал вниз ряд сосен. Это поле и одинокие сосны с широкими кронами почему-то напомнили Артему картины Брейгеля. Слева над полем в чистом голубом небе висело два небольших пушистых облачка.
– Ты что засмотрелся?
– Красиво. Почему-то напоминает картины Брейгеля.
– Да, красиво, но мне кажется, он в основном зимние пейзажи писал.
Они пошли по балкам в сторону железной дороги. Два пролета были смонтированы, но не омоноличены, из боковых выпусков в продольных швах торчала голая арматура. Поперек швов были установлены бруски, к которым скрутками крепилась подвесная опалубка. Они дошли до торца пролета. Впереди прямо перед ними были провода контактной сети, и внизу блестели рельсы железной дороги, а дальше виднелся еще один пролет, который смонтировали в прошлом году. Артем подошел к самому краю, чтобы посмотреть на подферменники, и почувствовал, что его держат за пояс.
– Артем Васильевич, ты осторожней. Свалишься, разобьешься, а меня привлекут, как ответственного за технику безопасности.
– Не бойся, лучше скажи, когда вы будете балки омоноличивать и опорные части ставить?
– Как только вы нам хотя бы с одной стороны подход сделаете. А опорные части поставим, когда монтаж балок начнем.
Они отошли от края, и Валерий Иванович стал показывать, где должен стоять железнодорожный кран, как будут опускать контактную сеть и сколько балок планируют смонтировать «в окно».
– Давно стоите, я вас не задержал? – спросил Артем, подходя к машине.
– Все нормально, Артем Васильевич, – сказала Лена с заднего сиденья.
– Тогда вперед, дорога домой всегда короче.
– Это верно, Учитель.
Теперь они ехали на запад, и белое солнце опять светило в лобовое стекло. Город, где располагалось ДРСУ, где жили Игорь и Лена, был основан в XVII веке и получил свое название в честь тезоименитства императрицы, которую давно все забыли. Сегодня город был знаменит тем, что здесь останавливался поезд Москва – Пекин. Артему однажды довелось это увидеть. Он слонялся по вокзалу в ожидании автобуса и обратил внимание, что привокзальная площадь заполнена машинами и под кустами вдоль платформы жмется народ. Но вот на второй путь подошел голубой состав, и к нему со всех сторон хлынула толпа. Двери вагонов оставались закрыты, и вся торговля, которая длилась считаные минуты, велась через открытые окна. Китайцы размахивали своим барахлом – кожаными куртками, кофточками из ангорки, кроссовками – и на пальцах показывали, сколько за это просят. Наши мужики и бабы, сумевшие пробиться к вагону, на глаз прикидывали, подходит вещь или нет, бросали деньги и в ответ ловили товар. Это было зрелище не для слабонервных.
Рядом с Артемом на платформе стоял пожилой милиционер.
– Откуда здесь столько народа? – спросил Артем.
– Ты видел, сколько машин на площади? Приезжают в радиусе ста километров. Тут и постоянные клиенты есть. Раньше мы таких за спекуляцию привлекали, а теперь говорят: это бизнес. С другой стороны, людей можно понять: жить-то надо.
Артему стало жалко и этих людей, и себя, и свою страну. Он и потом, когда уже ехал в автобусе, долго думал об этом.
Сейчас по дороге в управление они завезли Лену домой.
– Артем Васильевич, ваш портфель на заднем сиденье, не забудьте, – напомнила Лена, выходя из машины.
– Лена, завтра в восемь я за тобой заеду, не проспи, ждать не буду, – сказал Игорь.
– Слушаюсь, шеф, – ответила Лена, уже открывая калитку.
К управлению они подъехали в начале девятого. Аккуратное двухэтажное здание отделял от дороги небольшой палисадник. Рабочий день закончился, во дворе было пусто, но со скамейки, стоявшей у крыльца, навстречу им поднялся немолодой худощавый мужчина в белой рубашке.
– Смотри, шеф, как и обещал, дождался, – сказал Игорь, выруливая на стоянку.
Они вышли из машины.
– Познакомьтесь: Артем Васильевич – главный специалист строительного отдела, наш куратор, – представил Игорь друга.
– А я Семен Васильевич, очень приятно. Мне о вас говорили, а вот теперь и познакомились.
По манере общения, благожелательной и уверенной, видно было, что этот человек привык быть начальником.
Они пожали друг другу руки, вошли в управление, поднялись на второй этаж. Направились было в кабинет Игоря, но начальник пригласил их к себе:
– Пойдемте, у меня посвежее.
В его кабинете действительно было прохладно и тихо. Артем с Игорем сели за приставной стол и начали раскладывать свои бумаги, а Семен Васильевич открыл холодильник и налил им по стакану минеральной воды. Она была холодная и после долгого жаркого дня показалась Артему очень вкусной.
– Ребята, может быть, вам чего покрепче? – спросил начальник, но они дружно отказались.
Когда документы были разобраны по экземплярам, они обговорили объемы работ на следующий месяц и выпили еще по стакану воды. Дальше зашел разговор об отводе земель под новый карьер. Семен Васильевич, который до этого сидел молча, сразу сказал, что знает, чьи это земли, и вопрос с временным отводом попробует решить сам. Он продиктовал Артему, кому и какие письма нужно подготовить.
На улице, прощаясь, Игорь предложил:
– Может, ко мне? У меня дома никого нет, Таня с Димкой уехали к маме в Новосибирск.
– Нет, – ответил Артем, – останусь здесь. Завтра рано утром я с Максимом уеду.
Затем он прошел на территорию ДРСУ вместе с начальником, и тот начал подробно рассказывать, что он успел сделать за время своего правления и какие у него планы. Чувствовалось, что новое для него дело ему интересно. В конце концов они подошли к сложенным у забора железобетонным балкам. Видимо, они и были целью этой экскурсии.
– Артем, хочу с вами посоветоваться, как со специалистом по мостам. Вот у меня тут балки, нужно к ферме мостик небольшой соорудить, а мои инженеры что-то засомневались, пойдут они или нет.
– Какая у них длина?
– Двенадцать метров, тут всего восемь штук.
Бетонные балки были сложены одна на одну, как бревна. Почти все были целые, только у одной торец был расколот, виднелся арматурный каркас.
– Семен Васильевич, я вас, наверное, разочарую, но эти балки для моста не годятся, – сказал Артем. – Я так понимаю, вы их с какой-то крыши сняли, а там совсем другие расчетные нагрузки. Хотя балки в хорошем состоянии и вам наверняка пригодятся.
– Все верно, тут цех разбирали: вот строили, строили, а теперь никому ничего не нужно. Время разрухи наступило, а я балочки прибрал, все равно где-нибудь использую.
Они попрощались.
По наружной лестнице со стороны двора Артем поднялся на второй этаж. Здесь, над гаражами, была устроена гостиница для дорожников. Две квадратные комнаты, туалет, душ. В одной комнате была кухня-гостиная, вторая служила спальней.
Максим сидел в стареньком кресле и смотрел телевизор. Он работал в отделе эксплуатации и завтра должен был принимать работу по содержанию дорог.
– Ты где задержался? Вроде уже давно приехал.
– Общался с новым начальником, – ответил Артем.
– Балки ходил смотреть? – Максим усмехнулся. – Он и меня подбивал, но я на тебя стрелки перевел: вы строители, вам и карты в руки.
– Спасибо. Я завтра с тобой поеду?
– Как хочешь, но имей в виду, что я только до Дроздова. Останусь там на приемку.
– Меня это устраивает, оттуда я сам доберусь.
– Договорились. Машину обещали в семь часов. Иди поешь. Там в чашке макароны по-флотски, разогреешь в микроволновке, а булочки на тарелке. Только все не ешь, оставь на утро.
– Хорошо, но я сначала душ приму, целый день на жаре.
Было приятно стоять под прохладными струями и ощущать, как смывается вся пыль прошедшего дня и проходит усталость. Приняв душ, Артем прошел в комнату, достал из портфеля чистую футболку и повесил ее на спинку стула – чтоб расправилась. Потом разогрел макароны и сел за стол, который стоял у распахнутого окна. Теперь можно было не торопиться. Поев, он вскипятил воду и заварил свежий чай. Пригласил Максима, но тот отказался, выключил телевизор и пошел спать.
Артем не спеша пил крепкий душистый чай и смотрел в распахнутое окно, выходящее на восток. На улице было еще светло, но комната уже заполнялась теплыми сумерками. Легкий ветерок доносил со двора запах отцветающей сирени. Слева, у самого горизонта, над темной кромкой далекого леса небо было светло-палевым с розоватыми отблесками невидимого заката. Выше цвет его менялся от лазоревого до бледно-голубого. Небо словно выцвело, выгорело за день под горячим солнцем.
За окном, насколько хватало глаз, простиралось зеленое поле с перелесками и кустарником. Тени исчезли. Справа среди берез виднелась темная крона высокой ели. Долгий летний день тихо угасал. Странное спокойствие, безмятежность природы овладели Артемом. Он ни о чем не думал, все беспокойства и переживания куда-то ушли. Теперь события дня: дела, встречи с новыми людьми, разговор с Машей, одинокие сосны на краю поля, вопросы и ответы – все слилось в одно целое. Он видел это как бы со стороны, в пространстве времени, словно прочитал об этом в какой-то книге. Было хорошо и спокойно. И еще было предчувствие, ожидание чего-то необыкновенного, что обязательно случится.
15.06.2022
Назад |
