Катя Кислицына,
детское объединение «Рудничок» Дома детского творчества
Рудничного района г. Кемерово, 12 лет
Вдохновение как вода –
постоянно куда-то утекает.
*
Самый чистый и сладкий плод
обязательно попробует червь.
*
В детстве веришь в Деда Мороза,
а с возрастом сам становишься им.
*
Мысли и душа на море под пальмой,
а тело в офисе сидит.
*
Сколько собаку ни обижай,
она все равно тебя любит.
*
Диета диетой,
а тортик настроение поднимает.
*
Странная штука ветер: его не видишь,
но всегда чувствуешь его прикосновение.
*
Зима придет, тихо встанет у ворот.
Ее никто не слышит.
А ведь зиме так хочется войти
И погрузить весь этот двор в белые сугробы.
Яна Ермоленко,
7 «А» класс, школа № 46, г. Кемерово
* * *
Я не спеша иду по парку,
И в свете солнечных лучей
Не счесть палитры листьев ярких,
Летящих в радостный ручей.
И уток выводок подросший
Играет рябью по волнам,
Наевшись вдоволь хлебных крошек,
Готовят путь к другим краям.
Небесный купол рассекая,
Уже спешит клин журавлей,
Как будто всех оповещая:
Летим к морям, скорей, скорей!
Давид Карлышев,
школа № 46, г. Кемерово
Сказка о том,
как маленький колдун стал добрым
Давным-давно, мало кто вспомнит, когда это было, существовало три царства: Кристально-Небесное, Земное и царство Темных Земель.
В Кристально-Небесном царстве жил народ добрых волшебников, в Земном царстве жили люди, а в Темных Землях жили злые колдуны, которые постоянно старались нанести вред людям и волшебникам.
Однажды колдуны поймали принцессу Небесного царства, заточили в клетку и поставили ее прямо в центре своего ужасного города, чтобы доказать всем свою власть и могущество.
А тем временем в Земном царстве мальчик Ярослав, лет семи от роду, играл со своими друзьями в прятки и захотел так спрятаться, чтобы его никто не нашел. Промчавшись по лесу, забежал он в пещеру, которая находилась у подножия горы. Не успел Ярослав пройти даже версты, как услышал слабые хриплые крики, которые доносились из глубины пещеры. Мальчик побежал направо, оттуда слышались утихающие звуки детского голоса. Когда Ярослав оказался на месте, то увидел странноватого мальчика с бледной кожей, который находился под грудой камней. Недолго думая Ярослав начал откидывать камни, чтобы освободить его. Больше часа он трудился и смог вызволить мальчика из-под завала.
– Кто ты такой? Как тебя зовут? – спросил Ярослав.
– Я колдун Темных Земель, зовут меня Карл. И я не понимаю: зачем ты помог мне? У нас так не принято! К чему тебе это бескорыстное деяние?
– А как же добрые дела? Добро? Добрые поступки? Все живое соткано из них! Мы должны друг другу помогать, несмотря ни на что! Неважно, колдун ты или человек! – воскликнул Ярослав.
Карл подумал, а после сказал:
– Кажется, я начинаю понимать! Не нужно во всем искать выгоду для себя, нужно всегда приходить на помощь другу и даже незнакомцу.
Они задумались, на время наступила тишина. Ее прервал колдун:
– Хочешь увидеть мой мир?
– Очень хочу! – обрадовался Ярослав.
Маленький колдун начал рисовать что-то на камне, потом прикоснулся к нему и прочитал заклинание на непонятном языке. Камень вдруг засиял, как кусочек солнца, упавший на землю, и превратился в пылающий огнем дверной проход.
Оба мальчика вошли туда. Ярослав впервые увидел тот мир. Он был очень причудлив, то погружался во тьму, то озарялся лучами бледно-белой луны. Кругом был блестящий песок черного цвета, а редкие травинки фиолетового оттенка становились видны лишь при свете луны.
Ярослав долго дивился мрачной красоте этого мира, расхаживая по темному городу. Вдруг его взору предстала клетка, внутри которой сидела девочка в бело-розовом одеянии. Была она невиданной красоты, но в этой клетке походила на медленно увядающий цветок.
Ярослав и Карл подбежали к ней, когда стража отвлеклась.
– Кто ты такая? Как ты сюда попала? – в один голос спросили мальчики.
– Я Мия, принцесса Кристального царства. Меня захватили в плен колдуны, когда я играла в саду, они хотят доказать другим царствам свою власть. Я здесь уже несколько часов. Помогите мне выбраться! Я щедро вас отблагодарю!
– Не надо нам благодарности, выручим мы тебя, – сказал Карл.
Колдун был невелик ростом, поэтому он легко и незаметно снял ключ с пояса стражника. Мальчики отворили замок и освободили Мию. И пока стражники были увлечены общением друг с другом, сумели скрыться.
– Спасибо, за то что освободили, – сказала принцесса. – Мне нужно вернуться домой. Но как?
– Я тебе помогу! – воскликнул Карл. – Пойдемте со мной!
Они пришли в те самые пещеры, в которых Ярослав помог маленькому колдуну. Карл повторил обряд, прочитал заклинание и отправил Мию и Ярослава по домам, не забыв при этом попрощаться.
Карл был доволен своим добрым поступком, и с тех пор он всегда помогал нуждающимся, заботился о ближних и часто навещал своих друзей из других царств.
Сказка о гербе Анжеро-Судженска,
или Как охотник победил ведьму
Давным-давно, в незапамятные времена, близко к дремучему лесу стояли две деревушки: Анжерка и Судженка. А через них протекала голубая речка Анжера.
Жил в одной из деревень охотник. Все его знали и уважали, потому что лет семь назад спас он деревни от нашествия зверья лесного.
Охотник был умен, силен, храбр и бесстрашен. Вся нечисть его боялась.
А в чаще леса, на топком болоте, в старой избушке жила злая ведьма. Ненавидела она людей, но еще больше – горючий камень, который спасал их зимой и давал возможность насладиться теплом даже в морозные дни.
Решила однажды ведьма наслать такой сильный вихрь, чтобы разрушить камень, да мешали ей чудесные белые лебеди, которые охраняли две деревни у реки.
Была у этой ведьмы старая хитрая лиса, которая помогала ей во всех злодеяниях. Вот и послала ведьма лису украсть всех лебедей, а сама подумала: «Без этих птиц сгинут обе деревни, некому будет камень горючий охранять, и станет на одно безлюдное место больше».
Рано утром охотник взял с собой ржаного хлеба и пошел кормить лебедей. Они его знали и каждое утро прилетали, но в этот раз их не было. Понял охотник, что неладны дела: «Наверное, ведьма свои козни строит!» И не успел он подумать об этом, как поднялся бушующий ветер, почернело небо, ледяной дождь полил на землю. Молнии заполыхали яростным огнем, горючий камень вдруг разбился на маленькие кусочки, и послышались громовые раскаты – это ведьма сидела в своей избушке и хохотала.
Охотник созвал народ обеих деревень, чтобы встать на защиту родины и победить ведьму. «Эй, братцы! Нависла тьма кромешная над нашим домом! – сказал он людям. – Время объединить силы! Пойдемте же со мной в бой против ведьмы! Защитим свои деревни! Спасем лебедей и восстановим силы горючего камня!»
Народ послушал охотника, и каждый мужчина отправился в бой. Брали кто что мог: кто вилы, кто топоры, кто факелы. А кто-то и без оружия пошел – уповал на силу свою богатырскую.
Долго шли, блуждали по дремучему лесу, вел их за собой охотник. И дошли они до болота. А ведьма уже ждала. Взяла она мох, пару сухих веток, воды болотной, мухоморов и произнесла заговор. И вдруг появилась армия болотных чудищ. Наступать они стали, сучьями корявыми размахивали. Но охотник был не лыком шит: прямо идти наказал только половине отряда, а сам с другой частью пошел в обход. Долгая была битва. Но смогли люди застать ведьму врасплох, связали ее, а позже отвезли в город большой да в темницу бросили – там она и пробыла до конца своих дней.
Лебеди же обрели свободу. И полетели эти красивые, величавые птицы в сторону деревень, там стали кружить над разрушенным камнем и чудом восстановили его. После этого лебеди заговорили человеческим голосом: «Мы больше вам не нужны: для борьбы с общим противником вы стали едины! Будьте же едины всегда! На месте двух деревень образуйте один город и назовите его Анжеро-Судженск!»
Так и поступили люди. Основали город, а в честь этих событий создали герб, на котором изображены две башни, означающие союз двух деревень. Под башнями находится лук с натянутой тетивой, который означает, что народ всегда готов вступить в битву и защитить свою родину. Зеленый и красный цвета символизируют надежду, изобилие, храбрость и мужество. А изображенный на гербе горящий уголь – это главное достояние города.
Пускай и будущие поколения города Анжеро-Судженска живут в мире, счастье и достатке!
Миша Тыванюк,
детское объединение «Рудничок» Дома детского творчества
Рудничного района г. Кемерово, 14 лет
Дачные зарисовки
Дождь бьет по металлу крыши нашего дачного домика (что делать, осень уже близка), но мне полнейшим образом наплевать: я, приспособившись, превратил изъян в достоинство. Солнце скрыто мрачными небесами, а мне это стало в радость. Прячась от всех этих невзгод, я забрался на второй этаж. Здесь светло, тепло и свежо, дождь тихо стучит по крыше, успокаивая, солнце не слепит глаза и не печет. Накрывшись легким одеялом, можно создать идеальную температуру, что я и сделал: взбил подушку, лег на кровать, накрылся одеялом и, взяв с собой недочитанную книгу, погрузился в описываемую в ней историю. И почувствовал полное блаженство, оказавшись среди ее сцен и действий как невидимый зритель.
Так я читал и читал под звуки дождя, пока ливень не успокоил меня до состояния дремного беспамятства. Тогда я уснул и видел увлекательные сны, напоминающие события моей книги, но, как это, к сожалению, часто бывает, ни один не запомнил, хотя, может быть, они и отложились где-то далеко в чертогах моего подсознания, на что я очень надеюсь.
Проснувшись через некоторое время, я был бодр и весел, дождь перестал капать, но небо все же было затянуто тучами. Спускаться все еще не хотелось. Тогда я раскрыл ноутбук и, стуча по клавиатуре, стал сочинять собственную историю. Ну, может, и не такую увлекательную, как в книге, но свою, навеянную жизнью на даче…
* * *
Июнь. Лето-то уже пришло, но погода – вылитая осень. Уже позеленевшие березы под сильнейшими порывами ветра сбрасывали молодую листву, как и сосны с елями – хвою. Ветер ночью надул облака, а днем, видимо, для надежности – еще и темно-синие, почти черные тучи. Без часов нельзя было точно определить, разгар дня сейчас или вечер: свет был почти одинаков в течение всего дня. Тучи нависли над землей, закрыв небо, замерли, не продвигаясь ни в одну сторону, словно готовясь к чему-то, накапливая силы.
И вот часа через полтора прогремело, невероятно резко и громко, многократно, как выстрел из дробовика. Интуиция подсказала мне, что центр начинающейся грозы где-то близко, это доказывала и ярко-синяя, будто бы двойная, сначала слабая, а потом сильная, в форме неровного трезубца молния, ударившая в дерево в лесу совсем неподалеку. Удар был настолько силен, что стены домика затряслись. За ударом последовал град из крупных льдинок и хлынул дождь. Ливень и град били по крыше, сопровождаемые громом и молниями, будто две стихии, Зевс и Диона, поссорились и теперь соперничали между собой в том, кто больше нанесет ущерба…
Поздний летний вечер. Напарившись вдоволь, я вышел из жаркой, пылкой нашей баньки в своем комфортном, мягоньком и уже мокром халате. С каким-то особым удовольствием, как будто родившись заново, ощущал я знакомые запахи, прислушивался к шорохам и звукам: шелесту берез и скрипу сосен, тихому пению птиц, писку и жужжанию мелких мошек, шипению слабого ветерка в кронах деревьев. Слышал будто бы шепот самой ночи и догорающих звезд. Я шел, находясь под действием всех этих шумов, устроивших полифонию, ощущая полное блаженство и даже не пытаясь сравнивать мое состояние с каким-то другим удовольствием в жизни, так как понимал, что нет этому удовольствию сравнения ни с чем.
Но вдруг я услышал диссонанс в ночном оркестре, какие-то фальшивые ноты, будто один из музыкантов плохо настроил свой инструмент. Взглянув в небо в поисках источника разлада, я сделал шаг вперед и врезался в столб. Потирая ушибленный лоб, я взглянул под ноги и увидел, как кто-то небольшой, но юркий метнулся в ближайшие кусты. Вот этот кто-то и издавал звуки, нарушавшие общую гармонию ночной симфонии. Кто бы это мог быть? Кусты зашевелились, а я, испугавшись, запрыгнул скорее на крыльцо и скрылся за дверью домика…
* * *
Июль. Мы всей семьей решили отправиться на речку. Томь протекает близко к нашей даче, но почему-то мы редко ходим к реке. Ближайший к нам пляж достаточно популярен, хоть и пролегает невероятно близко к пыльной дороге, точнее сказать, дорога буквально пересекает пляж. На этом пляже вечно собирается много народа, а мы хотели порыбачить и отдохнуть, но разве можно отдохнуть, когда вокруг бесконечный гул?
И вот мы решили проехать выше по реке и найти хорошее, спокойное место. Вечером в пятницу собрали вещи, сложили огромную палатку и пару удочек. Папа смастерил специальный ящик, похожий на санки, куда мы положили вещи, не вошедшие в багажник. Этот ящик мы водрузили на крышу нашего автомобиля.
Потом я помог бабушкам обильно полить растения, росшие в теплицах, чтобы они не высохли за время нашего отсутствия. Не забыл я полить и свою ямку с червями, находившуюся рядом с компостной кучей. А перед сном одна из бабушек установила будильник, попросив меня поменять в нем мелодию на более громкую. Утром эта мелодия и прозвучала, это был крик петуха. Открыв крышку, перекрывающую проход со второго этажа на первый, и громко хлопнув этой своеобразной дверью, бабушка стала спускаться, крича: «Петух поет! Вставайте!»
После завтрака мы накопали банку червей, переоделись и, собрав продукты в сумку-холодильник, поехали. В машине было тесновато, но удобно. Неделями двумя ранее мы облюбовали на реке прекрасный тихий пляжик, остановились на нем на пару часиков и уехали. Теперь мы ехали именно к тому месту, но уже планируя остаться там с ночевой.
В прошлый раз мы запомнили, что есть там рядом деревня Ляпки. Но сейчас долго искали этот пляж по берегу Томи, вдоль проселочных дорог и шоссе, проехали Елыкаево и Старочервово, но никак не могли его найти. В конце концов мы заблудились, заехав в какой-то лес. За деревьями увидели небольшую речку, у которой, широко развалившись в кресле, сидел мужчина с удочкой. Мы поздоровались с ним и спросили, не знает ли он, где находятся Ляпки, на что он ткнул пальцем в правую сторону и продолжил сидеть, не отрывая глаз от поплавка. Мы отправились в указанном направлении. И ведь нашли Ляпки по его указке, нашли лес, поле, пляж. Но, к сожалению, не тот, что нам был нужен.
Этот пляж, во-первых, располагался под крутым обрывом, с которого спуститься было сложно, а во-вторых, он уже был занят. Рядом с обрывом простиралось скошенное поле, уставленное желтыми колючими стогами. Все уже устали сидеть в автомобиле, я готов был даже лечь в стог и остаться прямо здесь. Но мы поехали дальше. Двинулись вдоль реки и неожиданно обнаружили наш пляжик, который искали так долго, но он тоже оказался занятым. Тогда мы поехали еще дальше и, миновав какую-то дачную организацию и находившийся за ней лесок, наконец-то остановились.
Тут не было ни души и даже имелось почти готовое костровище. Я сразу же побежал к реке. У берега вода была теплой, а дальше она становилась все холоднее, но все же была приятной. Папа скосил траву в месте, где мы установили палатку, я отыскал камни для реконструкции старого костровища и дрова для ночного костра. Мама, перевернув ящик, в котором у нас находились вещи, накрывала на нем ужин, бабушки и сестра помогали ей. Перед ужином все успели искупаться.
В поисках подходящего места для отдыха мы провели почти весь день на колесах. Пора было устраиваться на ночлег. Я подбросил в костер дров, он пошипел, помигал яркими искрами и разгорелся ясно. Мы поставили на костер котелок с чаем. Я сел в кресло на берегу реки и стал смотреть, как в последних лучах солнца под нежно-туманной дымкой от костра блестит вода, переливаясь бликами.
Вдруг в воде что-то булькнуло, и еще раз, и еще… Что это может быть такое? Рыбы! В лучах заходящего солнца они подпрыгивали, сверкая над водой гибкими серебристыми телами, ловя мошек, или играя, или, может быть, заглатывая воздух. Вскоре совсем стемнело, на небе появилась первая звезда. Тихо шумели осины, почти не слышна была речка, зато громко визжал костер и попискивал котелок. Мы гоняли чай, щелкали семечки и смотрели, слушали. Мы почти не говорили, не пели, потому что не хотелось. Здорово сидеть у костра ночью на берегу реки, попивая крепкий черный чай без молока и сахара, подкидывая изредка дровишки, заставляя костер покашливать многочисленными искрами, похожими на звезды, так рьяно желающими взметнуться к небесам, но, как и они, тухнущими…
На следующий день мы, пообедав, засобирались домой, потому что солнце решило нас не щадить. Все, кроме меня и одной из бабушек, обгорели. А как там наши огурцы и помидоры в теплицах?
Как только мы вернулись на дачу, я сразу отправился в огород – посмотреть на яму с червями, которую не закрыл, когда уезжал. И вот здесь я их наконец и увидел. Они стояли у ямы, их было двое. Маленькие, совсем, наверное, молоденькие и пыхтящие. Пыхтели они так, будто вовсе и не хотят пыхтеть, но не могут перестать, так как намерены сдуть друг друга. Я подошел тихо, поэтому они меня не заметили. Дрались они смешно – пыхтя и толкаясь. В итоге один выиграл и чуть не столкнул соперника в ямку с червями. Проигравший ушел расстроенный, а победитель, веселый, начал лакомиться червями.
Так вот кто нарушил ночную симфонию, когда я возвращался из бани: два маленьких ежа с большими светлыми иголками и блестящими глазками!
* * *
В конце августа, когда на лесных тропинках расстелились красно-оранжевые ковры из листвы, поспели ранетки на ветвях немолодой яблоньки. Я взял два больших пластиковых ведра и пошел собирать маленькие яблочки.
Ранетка наша растет над ржавой и помятой старой вагонеткой с водой. Наш регион шахтерский, и вагонетки тут не редкость, они есть почти в каждом огороде. Кто-то в них купается в теплую погоду, а кто-то использует только для набора воды, чтобы потом поливать ею растения, когда с подачей воды по трубам случаются перебои.
Сначала поставил ведра на крышку вагонетки, сделанную из досок лиственницы. Потом, встав одной ногой на крюк сбоку вагонетки, а руками опершись на ее крышку, я забрался на дерево. Ранеток было много. Но при этом попадались гнилые, заплесневевшие белыми маленькими точками, образующими загадочные линии. Такие яблочки я сразу выбрасывал в компостную кучу слева от вагонетки. Были ранетки и с червями, и с дырками от них – червоточинами. Для них было приготовлено красное ведро. Но большинство яблочек, к счастью, оказались чистыми и спелыми. Некоторые из них даже переспели, треснув в кожуре, их я клал к червивым, а остальные были гладки, красны и ярки, как рубины, и если их потереть, они становились еще более красными и яркими.
Когда я спустился, собрав все ранетки с дерева, начал на земле подбирать гнилые, не долетевшие до компостной кучи. И вдруг увидел, что несколько самых крупных яблочек торопливо «убегают» от меня. Я побежал следом и заметил между ними две мелькнувшие черные бусинки, уже знакомые мне, – блестящие глазки гостей нашей дачи, маленьких ежиков. Пока я обирал деревце сверху, они помогали мне собирать урожай внизу: находили и утаскивали то, что падало.
Всего мы собрали восемь ведер спелых яблок. Какой же вкусный из них получился сок!
…Смотри-ка, дорогой читатель, за всеми этими воспоминаниями я и не заметил, что дождь кончился и небо прояснилось. Пора спускаться.
Аня Коновалова,
детское объединение «Рудничок» Дома детского творчества
Рудничного района г. Кемерово, 13 лет
Память старых вещей
Сказка
Недалеко от шумного города, в тихом дачном поселке Тебеньки, на опушке заснеженного леса стоял дом. Был он видный, с большими окнами, резными наличниками и затейливым крыльцом. Но сейчас снега намело так много, что сугробы подобрались к самым окошкам, а крылечко засыпало совсем.
Дом спал. В нем жили только летом, используя как дачу.
Внутри дома было холодно и так же одиноко. Сиротливо стоял на плите закопченный чайник, на припечке – чугунная сковорода. В комнате на стене молчали часы, маятник которых не отмерял больше мгновения счастливых летних дней. Круглый стол украшала вязаная скатерть, а в центре стояло скромное блюдо с нарисованными на нем нежно-голубыми незабудками.
В долгие зимние ночи старые вещи, сосланные доживать свой век в домике на опушке леса, коротали время за неспешными рассказами о былом, вспоминая своих владельцев. Старожилами были сковорода и блюдо. Хозяек их уже давно не было на свете, а они продолжали служить их внукам и правнукам. И старый стол, и диван, и даже кочерга, которая несла вахту возле печи, любили слушать их истории.
Блюдо было мечтателем. Вот уже скоро век, как помнит оно восторг Маруси, для которой отец купил его в подарок. Любимой дочке на приданое. Маруся тогда была тоненькая большеглазая девочка, а отец вскоре ушел на войну, и блюдо больше о нем ничего не слышало. В памяти остался немногословный мужчина, который нес блюдо осторожно, как будто оно было хрустальным, а не из обычного фаянса.
Сковорода же отличалась бойким и веселым нравом. У нее и друг был милый – сковородник. Больше всего на свете сковорода любила вспоминать, как пекла блины для Валюши, а та уже угощала блинками да вареньем своих детей и внуков. Работа спорилась в ее ловких руках. Блины выходили тонкие и масленые.
После к воспоминаниям подключался старый диван. Ох и любил он вспоминать, как маленькая Машенька прыгала по нему! Малышка радостно смеялась, а новенький диван поскрипывал и пружинил в ответ.
Потом просыпались пестрые дорожки, сотканные умелыми руками Евгении Ивановны. Была она строгая, но справедливая. И дорожки получились ровные да гладкие.
Последними начинали вздыхать часы. Их купили для Наденьки, и с тех пор часы долгие годы несли свою рабочую вахту. А теперь их заводят лишь изредка – послушать уютное тиканье механизма.
За такими приятными, но грустными разговорами проходила ночь за ночью.
– Ах! – вздыхали вещи. – Как жаль, что наши хозяева не могут быть с нами всегда. Но мы можем продолжать служить их близким. Да, мы уже не новые, мы неказисты, но мы так любим наших повзрослевших и поседевших девочек и мальчиков! Для нас они всегда юные. Вот только не дозваться нам их ни с далеких звезд, ни из города, где все залито праздничными огнями и никому нет дела до лесной опушки и стареющих вещей…
Близился Новый год, и вещи загадали желание – одно на всех: чтобы хозяева вернулись, пусть ненадолго.
И вот однажды их медленный сон прервал звук мотора. Вскоре на улице заработали лопаты, и крылечко было очищено от снежных сугробов.
– Приехали! – не веря своему счастью, выдохнули обитатели домика.
А люди торопились привести свой любимый дом в порядок: вымести пыль, натопить жарко печь, накрыть праздничный стол. За всеми заботами они не сразу обратили внимание на маленькое чудо: старые часы пошли.
– Неужели сами?! – удивленно вопрошала Надежда Сергеевна. – Они ведь лет тридцать как сломались!
Но старые часы хитро перемигнулись маятником с ее внучкой Анечкой и уверенно продолжили свой ход.
В полночь вся семья была в сборе: слушали бой курантов по радио, а потом побежали пускать салюты на улицу. Белый снег вспыхивал отражением разноцветных огней. А старым вещам казалось, что это их первые хозяева с ласковыми улыбками машут им с далеких цветных звезд.
детское объединение «Рудничок» Дома детского творчества
Рудничного района г. Кемерово, 12 лет
Вдохновение как вода –
постоянно куда-то утекает.
*
Самый чистый и сладкий плод
обязательно попробует червь.
*
В детстве веришь в Деда Мороза,
а с возрастом сам становишься им.
*
Мысли и душа на море под пальмой,
а тело в офисе сидит.
*
Сколько собаку ни обижай,
она все равно тебя любит.
*
Диета диетой,
а тортик настроение поднимает.
*
Странная штука ветер: его не видишь,
но всегда чувствуешь его прикосновение.
*
Зима придет, тихо встанет у ворот.
Ее никто не слышит.
А ведь зиме так хочется войти
И погрузить весь этот двор в белые сугробы.
Яна Ермоленко,
7 «А» класс, школа № 46, г. Кемерово
* * *
Я не спеша иду по парку,
И в свете солнечных лучей
Не счесть палитры листьев ярких,
Летящих в радостный ручей.
И уток выводок подросший
Играет рябью по волнам,
Наевшись вдоволь хлебных крошек,
Готовят путь к другим краям.
Небесный купол рассекая,
Уже спешит клин журавлей,
Как будто всех оповещая:
Летим к морям, скорей, скорей!
Давид Карлышев,
школа № 46, г. Кемерово
Сказка о том,
как маленький колдун стал добрым
Давным-давно, мало кто вспомнит, когда это было, существовало три царства: Кристально-Небесное, Земное и царство Темных Земель.
В Кристально-Небесном царстве жил народ добрых волшебников, в Земном царстве жили люди, а в Темных Землях жили злые колдуны, которые постоянно старались нанести вред людям и волшебникам.
Однажды колдуны поймали принцессу Небесного царства, заточили в клетку и поставили ее прямо в центре своего ужасного города, чтобы доказать всем свою власть и могущество.
А тем временем в Земном царстве мальчик Ярослав, лет семи от роду, играл со своими друзьями в прятки и захотел так спрятаться, чтобы его никто не нашел. Промчавшись по лесу, забежал он в пещеру, которая находилась у подножия горы. Не успел Ярослав пройти даже версты, как услышал слабые хриплые крики, которые доносились из глубины пещеры. Мальчик побежал направо, оттуда слышались утихающие звуки детского голоса. Когда Ярослав оказался на месте, то увидел странноватого мальчика с бледной кожей, который находился под грудой камней. Недолго думая Ярослав начал откидывать камни, чтобы освободить его. Больше часа он трудился и смог вызволить мальчика из-под завала.
– Кто ты такой? Как тебя зовут? – спросил Ярослав.
– Я колдун Темных Земель, зовут меня Карл. И я не понимаю: зачем ты помог мне? У нас так не принято! К чему тебе это бескорыстное деяние?
– А как же добрые дела? Добро? Добрые поступки? Все живое соткано из них! Мы должны друг другу помогать, несмотря ни на что! Неважно, колдун ты или человек! – воскликнул Ярослав.
Карл подумал, а после сказал:
– Кажется, я начинаю понимать! Не нужно во всем искать выгоду для себя, нужно всегда приходить на помощь другу и даже незнакомцу.
Они задумались, на время наступила тишина. Ее прервал колдун:
– Хочешь увидеть мой мир?
– Очень хочу! – обрадовался Ярослав.
Маленький колдун начал рисовать что-то на камне, потом прикоснулся к нему и прочитал заклинание на непонятном языке. Камень вдруг засиял, как кусочек солнца, упавший на землю, и превратился в пылающий огнем дверной проход.
Оба мальчика вошли туда. Ярослав впервые увидел тот мир. Он был очень причудлив, то погружался во тьму, то озарялся лучами бледно-белой луны. Кругом был блестящий песок черного цвета, а редкие травинки фиолетового оттенка становились видны лишь при свете луны.
Ярослав долго дивился мрачной красоте этого мира, расхаживая по темному городу. Вдруг его взору предстала клетка, внутри которой сидела девочка в бело-розовом одеянии. Была она невиданной красоты, но в этой клетке походила на медленно увядающий цветок.
Ярослав и Карл подбежали к ней, когда стража отвлеклась.
– Кто ты такая? Как ты сюда попала? – в один голос спросили мальчики.
– Я Мия, принцесса Кристального царства. Меня захватили в плен колдуны, когда я играла в саду, они хотят доказать другим царствам свою власть. Я здесь уже несколько часов. Помогите мне выбраться! Я щедро вас отблагодарю!
– Не надо нам благодарности, выручим мы тебя, – сказал Карл.
Колдун был невелик ростом, поэтому он легко и незаметно снял ключ с пояса стражника. Мальчики отворили замок и освободили Мию. И пока стражники были увлечены общением друг с другом, сумели скрыться.
– Спасибо, за то что освободили, – сказала принцесса. – Мне нужно вернуться домой. Но как?
– Я тебе помогу! – воскликнул Карл. – Пойдемте со мной!
Они пришли в те самые пещеры, в которых Ярослав помог маленькому колдуну. Карл повторил обряд, прочитал заклинание и отправил Мию и Ярослава по домам, не забыв при этом попрощаться.
Карл был доволен своим добрым поступком, и с тех пор он всегда помогал нуждающимся, заботился о ближних и часто навещал своих друзей из других царств.
Сказка о гербе Анжеро-Судженска,
или Как охотник победил ведьму
Давным-давно, в незапамятные времена, близко к дремучему лесу стояли две деревушки: Анжерка и Судженка. А через них протекала голубая речка Анжера.
Жил в одной из деревень охотник. Все его знали и уважали, потому что лет семь назад спас он деревни от нашествия зверья лесного.
Охотник был умен, силен, храбр и бесстрашен. Вся нечисть его боялась.
А в чаще леса, на топком болоте, в старой избушке жила злая ведьма. Ненавидела она людей, но еще больше – горючий камень, который спасал их зимой и давал возможность насладиться теплом даже в морозные дни.
Решила однажды ведьма наслать такой сильный вихрь, чтобы разрушить камень, да мешали ей чудесные белые лебеди, которые охраняли две деревни у реки.
Была у этой ведьмы старая хитрая лиса, которая помогала ей во всех злодеяниях. Вот и послала ведьма лису украсть всех лебедей, а сама подумала: «Без этих птиц сгинут обе деревни, некому будет камень горючий охранять, и станет на одно безлюдное место больше».
Рано утром охотник взял с собой ржаного хлеба и пошел кормить лебедей. Они его знали и каждое утро прилетали, но в этот раз их не было. Понял охотник, что неладны дела: «Наверное, ведьма свои козни строит!» И не успел он подумать об этом, как поднялся бушующий ветер, почернело небо, ледяной дождь полил на землю. Молнии заполыхали яростным огнем, горючий камень вдруг разбился на маленькие кусочки, и послышались громовые раскаты – это ведьма сидела в своей избушке и хохотала.
Охотник созвал народ обеих деревень, чтобы встать на защиту родины и победить ведьму. «Эй, братцы! Нависла тьма кромешная над нашим домом! – сказал он людям. – Время объединить силы! Пойдемте же со мной в бой против ведьмы! Защитим свои деревни! Спасем лебедей и восстановим силы горючего камня!»
Народ послушал охотника, и каждый мужчина отправился в бой. Брали кто что мог: кто вилы, кто топоры, кто факелы. А кто-то и без оружия пошел – уповал на силу свою богатырскую.
Долго шли, блуждали по дремучему лесу, вел их за собой охотник. И дошли они до болота. А ведьма уже ждала. Взяла она мох, пару сухих веток, воды болотной, мухоморов и произнесла заговор. И вдруг появилась армия болотных чудищ. Наступать они стали, сучьями корявыми размахивали. Но охотник был не лыком шит: прямо идти наказал только половине отряда, а сам с другой частью пошел в обход. Долгая была битва. Но смогли люди застать ведьму врасплох, связали ее, а позже отвезли в город большой да в темницу бросили – там она и пробыла до конца своих дней.
Лебеди же обрели свободу. И полетели эти красивые, величавые птицы в сторону деревень, там стали кружить над разрушенным камнем и чудом восстановили его. После этого лебеди заговорили человеческим голосом: «Мы больше вам не нужны: для борьбы с общим противником вы стали едины! Будьте же едины всегда! На месте двух деревень образуйте один город и назовите его Анжеро-Судженск!»
Так и поступили люди. Основали город, а в честь этих событий создали герб, на котором изображены две башни, означающие союз двух деревень. Под башнями находится лук с натянутой тетивой, который означает, что народ всегда готов вступить в битву и защитить свою родину. Зеленый и красный цвета символизируют надежду, изобилие, храбрость и мужество. А изображенный на гербе горящий уголь – это главное достояние города.
Пускай и будущие поколения города Анжеро-Судженска живут в мире, счастье и достатке!
Миша Тыванюк,
детское объединение «Рудничок» Дома детского творчества
Рудничного района г. Кемерово, 14 лет
Дачные зарисовки
Дождь бьет по металлу крыши нашего дачного домика (что делать, осень уже близка), но мне полнейшим образом наплевать: я, приспособившись, превратил изъян в достоинство. Солнце скрыто мрачными небесами, а мне это стало в радость. Прячась от всех этих невзгод, я забрался на второй этаж. Здесь светло, тепло и свежо, дождь тихо стучит по крыше, успокаивая, солнце не слепит глаза и не печет. Накрывшись легким одеялом, можно создать идеальную температуру, что я и сделал: взбил подушку, лег на кровать, накрылся одеялом и, взяв с собой недочитанную книгу, погрузился в описываемую в ней историю. И почувствовал полное блаженство, оказавшись среди ее сцен и действий как невидимый зритель.
Так я читал и читал под звуки дождя, пока ливень не успокоил меня до состояния дремного беспамятства. Тогда я уснул и видел увлекательные сны, напоминающие события моей книги, но, как это, к сожалению, часто бывает, ни один не запомнил, хотя, может быть, они и отложились где-то далеко в чертогах моего подсознания, на что я очень надеюсь.
Проснувшись через некоторое время, я был бодр и весел, дождь перестал капать, но небо все же было затянуто тучами. Спускаться все еще не хотелось. Тогда я раскрыл ноутбук и, стуча по клавиатуре, стал сочинять собственную историю. Ну, может, и не такую увлекательную, как в книге, но свою, навеянную жизнью на даче…
* * *
Июнь. Лето-то уже пришло, но погода – вылитая осень. Уже позеленевшие березы под сильнейшими порывами ветра сбрасывали молодую листву, как и сосны с елями – хвою. Ветер ночью надул облака, а днем, видимо, для надежности – еще и темно-синие, почти черные тучи. Без часов нельзя было точно определить, разгар дня сейчас или вечер: свет был почти одинаков в течение всего дня. Тучи нависли над землей, закрыв небо, замерли, не продвигаясь ни в одну сторону, словно готовясь к чему-то, накапливая силы.
И вот часа через полтора прогремело, невероятно резко и громко, многократно, как выстрел из дробовика. Интуиция подсказала мне, что центр начинающейся грозы где-то близко, это доказывала и ярко-синяя, будто бы двойная, сначала слабая, а потом сильная, в форме неровного трезубца молния, ударившая в дерево в лесу совсем неподалеку. Удар был настолько силен, что стены домика затряслись. За ударом последовал град из крупных льдинок и хлынул дождь. Ливень и град били по крыше, сопровождаемые громом и молниями, будто две стихии, Зевс и Диона, поссорились и теперь соперничали между собой в том, кто больше нанесет ущерба…
Поздний летний вечер. Напарившись вдоволь, я вышел из жаркой, пылкой нашей баньки в своем комфортном, мягоньком и уже мокром халате. С каким-то особым удовольствием, как будто родившись заново, ощущал я знакомые запахи, прислушивался к шорохам и звукам: шелесту берез и скрипу сосен, тихому пению птиц, писку и жужжанию мелких мошек, шипению слабого ветерка в кронах деревьев. Слышал будто бы шепот самой ночи и догорающих звезд. Я шел, находясь под действием всех этих шумов, устроивших полифонию, ощущая полное блаженство и даже не пытаясь сравнивать мое состояние с каким-то другим удовольствием в жизни, так как понимал, что нет этому удовольствию сравнения ни с чем.
Но вдруг я услышал диссонанс в ночном оркестре, какие-то фальшивые ноты, будто один из музыкантов плохо настроил свой инструмент. Взглянув в небо в поисках источника разлада, я сделал шаг вперед и врезался в столб. Потирая ушибленный лоб, я взглянул под ноги и увидел, как кто-то небольшой, но юркий метнулся в ближайшие кусты. Вот этот кто-то и издавал звуки, нарушавшие общую гармонию ночной симфонии. Кто бы это мог быть? Кусты зашевелились, а я, испугавшись, запрыгнул скорее на крыльцо и скрылся за дверью домика…
* * *
Июль. Мы всей семьей решили отправиться на речку. Томь протекает близко к нашей даче, но почему-то мы редко ходим к реке. Ближайший к нам пляж достаточно популярен, хоть и пролегает невероятно близко к пыльной дороге, точнее сказать, дорога буквально пересекает пляж. На этом пляже вечно собирается много народа, а мы хотели порыбачить и отдохнуть, но разве можно отдохнуть, когда вокруг бесконечный гул?
И вот мы решили проехать выше по реке и найти хорошее, спокойное место. Вечером в пятницу собрали вещи, сложили огромную палатку и пару удочек. Папа смастерил специальный ящик, похожий на санки, куда мы положили вещи, не вошедшие в багажник. Этот ящик мы водрузили на крышу нашего автомобиля.
Потом я помог бабушкам обильно полить растения, росшие в теплицах, чтобы они не высохли за время нашего отсутствия. Не забыл я полить и свою ямку с червями, находившуюся рядом с компостной кучей. А перед сном одна из бабушек установила будильник, попросив меня поменять в нем мелодию на более громкую. Утром эта мелодия и прозвучала, это был крик петуха. Открыв крышку, перекрывающую проход со второго этажа на первый, и громко хлопнув этой своеобразной дверью, бабушка стала спускаться, крича: «Петух поет! Вставайте!»
После завтрака мы накопали банку червей, переоделись и, собрав продукты в сумку-холодильник, поехали. В машине было тесновато, но удобно. Неделями двумя ранее мы облюбовали на реке прекрасный тихий пляжик, остановились на нем на пару часиков и уехали. Теперь мы ехали именно к тому месту, но уже планируя остаться там с ночевой.
В прошлый раз мы запомнили, что есть там рядом деревня Ляпки. Но сейчас долго искали этот пляж по берегу Томи, вдоль проселочных дорог и шоссе, проехали Елыкаево и Старочервово, но никак не могли его найти. В конце концов мы заблудились, заехав в какой-то лес. За деревьями увидели небольшую речку, у которой, широко развалившись в кресле, сидел мужчина с удочкой. Мы поздоровались с ним и спросили, не знает ли он, где находятся Ляпки, на что он ткнул пальцем в правую сторону и продолжил сидеть, не отрывая глаз от поплавка. Мы отправились в указанном направлении. И ведь нашли Ляпки по его указке, нашли лес, поле, пляж. Но, к сожалению, не тот, что нам был нужен.
Этот пляж, во-первых, располагался под крутым обрывом, с которого спуститься было сложно, а во-вторых, он уже был занят. Рядом с обрывом простиралось скошенное поле, уставленное желтыми колючими стогами. Все уже устали сидеть в автомобиле, я готов был даже лечь в стог и остаться прямо здесь. Но мы поехали дальше. Двинулись вдоль реки и неожиданно обнаружили наш пляжик, который искали так долго, но он тоже оказался занятым. Тогда мы поехали еще дальше и, миновав какую-то дачную организацию и находившийся за ней лесок, наконец-то остановились.
Тут не было ни души и даже имелось почти готовое костровище. Я сразу же побежал к реке. У берега вода была теплой, а дальше она становилась все холоднее, но все же была приятной. Папа скосил траву в месте, где мы установили палатку, я отыскал камни для реконструкции старого костровища и дрова для ночного костра. Мама, перевернув ящик, в котором у нас находились вещи, накрывала на нем ужин, бабушки и сестра помогали ей. Перед ужином все успели искупаться.
В поисках подходящего места для отдыха мы провели почти весь день на колесах. Пора было устраиваться на ночлег. Я подбросил в костер дров, он пошипел, помигал яркими искрами и разгорелся ясно. Мы поставили на костер котелок с чаем. Я сел в кресло на берегу реки и стал смотреть, как в последних лучах солнца под нежно-туманной дымкой от костра блестит вода, переливаясь бликами.
Вдруг в воде что-то булькнуло, и еще раз, и еще… Что это может быть такое? Рыбы! В лучах заходящего солнца они подпрыгивали, сверкая над водой гибкими серебристыми телами, ловя мошек, или играя, или, может быть, заглатывая воздух. Вскоре совсем стемнело, на небе появилась первая звезда. Тихо шумели осины, почти не слышна была речка, зато громко визжал костер и попискивал котелок. Мы гоняли чай, щелкали семечки и смотрели, слушали. Мы почти не говорили, не пели, потому что не хотелось. Здорово сидеть у костра ночью на берегу реки, попивая крепкий черный чай без молока и сахара, подкидывая изредка дровишки, заставляя костер покашливать многочисленными искрами, похожими на звезды, так рьяно желающими взметнуться к небесам, но, как и они, тухнущими…
На следующий день мы, пообедав, засобирались домой, потому что солнце решило нас не щадить. Все, кроме меня и одной из бабушек, обгорели. А как там наши огурцы и помидоры в теплицах?
Как только мы вернулись на дачу, я сразу отправился в огород – посмотреть на яму с червями, которую не закрыл, когда уезжал. И вот здесь я их наконец и увидел. Они стояли у ямы, их было двое. Маленькие, совсем, наверное, молоденькие и пыхтящие. Пыхтели они так, будто вовсе и не хотят пыхтеть, но не могут перестать, так как намерены сдуть друг друга. Я подошел тихо, поэтому они меня не заметили. Дрались они смешно – пыхтя и толкаясь. В итоге один выиграл и чуть не столкнул соперника в ямку с червями. Проигравший ушел расстроенный, а победитель, веселый, начал лакомиться червями.
Так вот кто нарушил ночную симфонию, когда я возвращался из бани: два маленьких ежа с большими светлыми иголками и блестящими глазками!
* * *
В конце августа, когда на лесных тропинках расстелились красно-оранжевые ковры из листвы, поспели ранетки на ветвях немолодой яблоньки. Я взял два больших пластиковых ведра и пошел собирать маленькие яблочки.
Ранетка наша растет над ржавой и помятой старой вагонеткой с водой. Наш регион шахтерский, и вагонетки тут не редкость, они есть почти в каждом огороде. Кто-то в них купается в теплую погоду, а кто-то использует только для набора воды, чтобы потом поливать ею растения, когда с подачей воды по трубам случаются перебои.
Сначала поставил ведра на крышку вагонетки, сделанную из досок лиственницы. Потом, встав одной ногой на крюк сбоку вагонетки, а руками опершись на ее крышку, я забрался на дерево. Ранеток было много. Но при этом попадались гнилые, заплесневевшие белыми маленькими точками, образующими загадочные линии. Такие яблочки я сразу выбрасывал в компостную кучу слева от вагонетки. Были ранетки и с червями, и с дырками от них – червоточинами. Для них было приготовлено красное ведро. Но большинство яблочек, к счастью, оказались чистыми и спелыми. Некоторые из них даже переспели, треснув в кожуре, их я клал к червивым, а остальные были гладки, красны и ярки, как рубины, и если их потереть, они становились еще более красными и яркими.
Когда я спустился, собрав все ранетки с дерева, начал на земле подбирать гнилые, не долетевшие до компостной кучи. И вдруг увидел, что несколько самых крупных яблочек торопливо «убегают» от меня. Я побежал следом и заметил между ними две мелькнувшие черные бусинки, уже знакомые мне, – блестящие глазки гостей нашей дачи, маленьких ежиков. Пока я обирал деревце сверху, они помогали мне собирать урожай внизу: находили и утаскивали то, что падало.
Всего мы собрали восемь ведер спелых яблок. Какой же вкусный из них получился сок!
…Смотри-ка, дорогой читатель, за всеми этими воспоминаниями я и не заметил, что дождь кончился и небо прояснилось. Пора спускаться.
Аня Коновалова,
детское объединение «Рудничок» Дома детского творчества
Рудничного района г. Кемерово, 13 лет
Память старых вещей
Сказка
Недалеко от шумного города, в тихом дачном поселке Тебеньки, на опушке заснеженного леса стоял дом. Был он видный, с большими окнами, резными наличниками и затейливым крыльцом. Но сейчас снега намело так много, что сугробы подобрались к самым окошкам, а крылечко засыпало совсем.
Дом спал. В нем жили только летом, используя как дачу.
Внутри дома было холодно и так же одиноко. Сиротливо стоял на плите закопченный чайник, на припечке – чугунная сковорода. В комнате на стене молчали часы, маятник которых не отмерял больше мгновения счастливых летних дней. Круглый стол украшала вязаная скатерть, а в центре стояло скромное блюдо с нарисованными на нем нежно-голубыми незабудками.
В долгие зимние ночи старые вещи, сосланные доживать свой век в домике на опушке леса, коротали время за неспешными рассказами о былом, вспоминая своих владельцев. Старожилами были сковорода и блюдо. Хозяек их уже давно не было на свете, а они продолжали служить их внукам и правнукам. И старый стол, и диван, и даже кочерга, которая несла вахту возле печи, любили слушать их истории.
Блюдо было мечтателем. Вот уже скоро век, как помнит оно восторг Маруси, для которой отец купил его в подарок. Любимой дочке на приданое. Маруся тогда была тоненькая большеглазая девочка, а отец вскоре ушел на войну, и блюдо больше о нем ничего не слышало. В памяти остался немногословный мужчина, который нес блюдо осторожно, как будто оно было хрустальным, а не из обычного фаянса.
Сковорода же отличалась бойким и веселым нравом. У нее и друг был милый – сковородник. Больше всего на свете сковорода любила вспоминать, как пекла блины для Валюши, а та уже угощала блинками да вареньем своих детей и внуков. Работа спорилась в ее ловких руках. Блины выходили тонкие и масленые.
После к воспоминаниям подключался старый диван. Ох и любил он вспоминать, как маленькая Машенька прыгала по нему! Малышка радостно смеялась, а новенький диван поскрипывал и пружинил в ответ.
Потом просыпались пестрые дорожки, сотканные умелыми руками Евгении Ивановны. Была она строгая, но справедливая. И дорожки получились ровные да гладкие.
Последними начинали вздыхать часы. Их купили для Наденьки, и с тех пор часы долгие годы несли свою рабочую вахту. А теперь их заводят лишь изредка – послушать уютное тиканье механизма.
За такими приятными, но грустными разговорами проходила ночь за ночью.
– Ах! – вздыхали вещи. – Как жаль, что наши хозяева не могут быть с нами всегда. Но мы можем продолжать служить их близким. Да, мы уже не новые, мы неказисты, но мы так любим наших повзрослевших и поседевших девочек и мальчиков! Для нас они всегда юные. Вот только не дозваться нам их ни с далеких звезд, ни из города, где все залито праздничными огнями и никому нет дела до лесной опушки и стареющих вещей…
Близился Новый год, и вещи загадали желание – одно на всех: чтобы хозяева вернулись, пусть ненадолго.
И вот однажды их медленный сон прервал звук мотора. Вскоре на улице заработали лопаты, и крылечко было очищено от снежных сугробов.
– Приехали! – не веря своему счастью, выдохнули обитатели домика.
А люди торопились привести свой любимый дом в порядок: вымести пыль, натопить жарко печь, накрыть праздничный стол. За всеми заботами они не сразу обратили внимание на маленькое чудо: старые часы пошли.
– Неужели сами?! – удивленно вопрошала Надежда Сергеевна. – Они ведь лет тридцать как сломались!
Но старые часы хитро перемигнулись маятником с ее внучкой Анечкой и уверенно продолжили свой ход.
В полночь вся семья была в сборе: слушали бой курантов по радио, а потом побежали пускать салюты на улицу. Белый снег вспыхивал отражением разноцветных огней. А старым вещам казалось, что это их первые хозяева с ласковыми улыбками машут им с далеких цветных звезд.
