«Присядешь на нагретый камень и перед одним тоннелем, и перед другим, попытаешься в полудрёме представить, что это были за люди, оставившие нам это благолепие, и не можешь представить, кажется, что так было всегда, со времён сотворения мира, что благолепие это есть не что иное, как боголепие. Оглянешься на Байкал, воркующий внизу: да ведь и ему теперь не представить, как быть ему без Кругобайкалки, без прекрасной и по-вдовьи тихой своей дочери, которую он не сразу признал, не сразу принял от людей и без которой теперь не чает своей судьбы». (В. Г. Распутин)
Воистину велик Сибирский путь. Железная дорога - чудо века - Чтоб города российские сомкнуть, Построена геройски человеком.
Огромная великая страна Вся, от Москвы до Дальнего Востока, Навеки прочно сталью скреплена. И мчатся поездов по ней потоки.
В копейку встал, и очень был не прост, Потребовал терпенья и смекалки, Участок только восемьдесят вёрст - Известная стране Кругобайкалка.
Уже по рельсам русских городов Гудя, бежали поезда проворно. Был транссибирский путь почти готов. И лишь Байкалом был ещё разорван.
Байкал непокорим. Байкал – бунтарь. И просто так к нему не подступиться. То здесь жара. То ледяная хмарь. То солнцепёк. То иней на ресницах.
Но люди шли сюда, презрев уют, И помнили, начав работу смело: Глаза боятся – руки создают; Коль взялся, значит, надо кончить дело.
Здесь гнули спину - часто за гроши - И мирные крестьяне, и повстанцы. Работали поляки, латыши, Эстонцы, итальянцы и албанцы.
Когда древа от холода дрожат, Промозглый ветер лютым волком воет, Трудились сотни хмурых каторжан Под оком неусыпного конвоя.
И длится от темна и до темна Суровою зимой и жарким летом, Препятствий монолитная стена Легко способна сжить людей со света.
И ждёт почти звериное житьё. Дерут три шкуры с бедных мироеды - (Не дремлет вездесущее жульё!). И далеко до доблестной победы.
Привык геройски трудности встречать Народ. Порой работал за "спасибо", Чтоб золотою пряжкой увенчать Великий пояс славного Транссиба.
И люди стали прочны, как металл И силы обрели сверхчеловечьи. И гору, как атланты, взяв на плечи, Вгрызались в темноту байкальских скал.
И пусть черны, как ночи, были дни. Пусть в гулких штольнях было душно, сыро. Подземный ад превозмогли они, Лишённые надолго красок мира.
Покуда шли сквозь горы напролом, Составов в «чреве» перевёз немало Гигантский мощный ледокол-паром, Носящий имя славного Байкала.
Везли на этом дюжем корабле Составы, грузы без конца и края. Он был вторым по силе на земле Лишь «Ермаку» немного уступая.
Когда стояла зимняя пора, Колол он льды упрямо, непокорно. И ледокол-красавец «Ангара» В делах нелёгких помогал упорно.
Но толще метра лёд не расколоть. А тут горят костры русско-японской. И со словами: «Помоги, Господь!» Задумали прибегнуть к тяге конской.
В отчаянных великих головах Возникла эта дерзкая идея - В капризных и живых байкальских льдах Путь проложить. За Родину радея,
Зимою лютой тысячи людей, Когда паромы прекратили рейсы, Готовили к работе лошадей, На крепком льду укладывали рельсы.
И пусть железный конь живых коней Теснил. Пусть он сильнее многократно. Но лошади трудяги нет верней! В долгу пред нею люди неоплатном.
И через весь неистовый Байкал, На льду скользя, бредя понуро, шатко И пробиваясь через ветра шквал, Тянули неподъёмный груз лошадки.
И думали, тащась через Байкал: Когда ж придёт замена иль подмога? И дождались. Желанный день настал. Проложена Великая дорога!
Министр Хилков последний вбил костыль У звонкого ручья у Киркирея, Где камни разбивают волны в пыль, Где в поднебесье гордо коршун реет.
И пусть Байкал неласков был, свинцов, Соединили Азию с Европой Труды каменотёсов, кузнецов, Мудрейших инженеров, землекопов.
Лопата, лом, зубило и кирка - Помощники их. С ними терпеливо Построили дорогу на века. Построили дорогу всем на диво.
Кто на крутых промозглых берегах Навек лишился силы и здоровья. Кто крепко спит с берёзками в ногах, С байкальской синевой у изголовья…
Людей в страну невиданных красот Легко помчали с рёвом паровозы И с удивленьем с облачных высот Смотрели вслед им сосны и берёзы.
В Гражданскую вовсю здесь шли бои, Была дорога воинским плацдармом. Не разобрать, кто враг тут. Кто свои. Сибирь вся – поле боя и казарма.
И золотой здесь ждали эшелон. И не было тогда важнее цели (Чтоб вывезти не смог богатства он) - Мосты взорвать и длинные тоннели.
В Гражданскую и ледокол «Байкал» Был облачён в военные доспехи. И флагманом флотилии он стал. Его зажгли снарядом белочехи.
У станции байкальской – Мысовой Он бился храбро, красных защищая. Смертельно ранен, не окончил бой. Горел он, и прощаясь, и прощая.
Погиб герой. Окончены дела. Он прожил мало. Но отдал все силы. И жизнь такая яркая была, - На миллион других её б хватило…
После Гражданской двадцать трудных лет Кругобайкалка нужной оставалась. Как важный стратегический объект, НКВД надёжно охранялась.
Но выросла средь вод плотина ГЭС, Земель ангарских затопив немало. Пропал к Кругобайкалке интерес. Ушёл Транссиб подальше от Байкала.
И отзвучали громкие свистки. Не будит эхо гордые вершины. Остались доживать лишь старики На станциях, что прячутся в долинах.
Кругобайкалка стала тупиком. И вечером глухим, и утром ранним Окрестность огласит живым гудком Один лишь поезд, прозванный «мотаней».
И жители в тоннелях от дождя Держали долго скошенное сено. И путник, по дороге проходя, Считал, что он один во всей Вселенной.
Такая глушь! Такая красота! Зовут сюда людей, чаруют взгляды Укромные, забытые места - Любой души заветная отрада.
И отовсюду поспешил турист Байкальской красотою насладиться. Взглянуть, как у воды желтеет лист И как поют непуганые птицы.
Вернулся на дорогу паровоз И потянул вдоль берега вагоны В манящий дивный мир мечты и грёз, Байкальский мир, великий и студёный.
Пленительна земли таёжной власть. И не забыть с ней краткое свиданье. Кругобайкалка – это тоже часть Природы, её лучшее созданье.
И поезд едет чутко, не спеша, Даёт возможность встретиться с природой. Кругобайкалка дивно хороша! Она влечёт в любое время года.
Она прекрасна раннею зимой, Когда вода взлетает к небу паром. Рассветный пар красою неземной Пылает и кипит зари пожаром.
А после, прочно скован, до весны Байкал тревожно спит во льдах торосных. В высоких шапках дремлют валуны. Все в белых иглах, почивают сосны.
Уже живит берёзы вешний сок, И позади сибирские метели, Багульник зажигает склон, лесок. Но в зимней спит Байкал ещё постели.
И вдруг проснётся он и зазвенит, Хрусталь стозвонно в крошево ломая. И солнышко, вошедшее в зенит, Растопит нежно лёд лучами мая.
Проснётся море – и пойдут цветы. Земля наденет пёстрые наряды. В краю весны, вдали от суеты, Понятно: удивительное - рядом.