ЗИБОЛЬД По городу поползли слухи. В оперетте появилась новая героиня с невероятным голосом. Таких певиц в истории театра еще не было. Начался приток зрителей, желающих убедиться: правда это или неправда? Звали приезжую звезду Алла Зибольд. Постепенно город убеждался в правдивости слухов и влюблялся в новую героиню. Голос был действительно необыкновенным, завораживал зрителей и партнеров. Владимир Нестюрин и Петр Карпов многие годы были ее любимыми партнерами, в том числе и в последних концертах Аллы Григорьевны, ставших событием в театральном мире уже в мою бытность. Эта высокая красавица-блондинка сразу покорила знатоков и любителей театрального и вокального искусства. К тому же почти сразу за ней потянулся шлейф интригующих слухов, баек и удивительных историй, которые ничуть не смущали эту яркую героиню кузбасской сцены (и не удивлюсь, если авторство части таких слухов принадлежало ей самой). В разгар перестройки Алла рассказывает: «Знаешь, мне нужны новые туфли, импортные, конечно. А мне сказали, что теперь весь импорт распределяют рабочие комитеты. (Что было чистой правдой в те удивительные времена.) Звоню, говорю: “Здравствуйте. Вас беспокоит заслуженная артистка России Зибольд”. А там говорят: “Здравствуйте, Алла Григорьевна!”» Слушая это, делаю каменное лицо, чтобы не расхохотаться. А Алле было важно подчеркнуть: ее знают все! Демонстрирует туфли. Большой концерт, связанный с закрытием партийной конференции и открытием филармонии (после пожара). Второе отделение, на сцене народный артист Советского Союза Соловьяненко. Я стою за кулисами по служебной надобности; Алла Григорьевна, отработав в первом отделении, пришла послушать «украинского соловья». Она в роскошном красном комбинезоне с белой молнией. Перекидываемся впечатлениями. Вдруг после очередного номера, под овации, прямо на нас вылетает народный и кокетливо говорит: «По-моему, это успех!» Я вежливо киваю и ловлю взгляд артиста мимо меня, а также смущенное Аллино «ох». Поворачиваюсь и вижу, что молния на комбинезоне примадонны непостижимым образом оказывается расстегнута, открыв все прелести красотки. Мне показалось, что у Соловьяненко в следующем номере были проблемы с голосом... Где бы ни появлялась примадонна, в помещении или на открытой площадке, все взгляды, и мужские, и женские, тут же фокусировались на ней. Ее стать, красота и экстравагантность в одежде и поведении приковывали к ней всеобщее внимание и интерес. Ее любимый песик Микки, услышав пение хозяйки, сейчас же принимал концертную позу, и начинал звучать дуэт! Народ умирал от умиления. Окна ее квартиры выходили на площадь Пушкина. Летом по вечерам из открытого окна раздавалось пение хозяйки. Люди замирали и могли слушать не один час. Конечно, я не раз обращался к Алле Григорьевне как к мастеру с просьбой послушать того или иного незнакомого вокалиста и высказать свое мнение. И если уж она выдавала однозначный вердикт: берем! – сомнений никаких не оставалось. Так в театре появился один из наших сегодняшних героев – Константин Круглов. Да и в судьбе нынешнего заслуженного артиста Константина Голубятникова своим добрым отношением и участием она сыграла немалую роль. Как-то весной она пожаловалась, что врачи нашли «какую-то шишку». Надо срочно убирать. Я стал уговаривать ее не медлить. Но Алла была непреклонна: пропустить сезон загара для нее было немыслимо... Я приехал навестить ее в хоспис. Спрашиваю у врача, как она. Поет, говорит, все заслушиваются. В этот день она сказала: «Сегодня мне полегче. Авось выкручусь. Купишь мне кресло, роскошный красный в клеточку плед. Я буду сидеть в кресле, под этим пледом, и учить твоих вокалистов». Не сбылось... «СЛАВА КПСС!» Идет подготовка к очередной первомайской демонстрации. Площадь Советов. Тысяча студентов на генеральной репетиции празднично-спортивного парада. Репетицию проводят Юрий Ильич Букатин, бывший главный балетмейстер нашего театра, и Александр Иванович Порошин, знаменитый кемеровский спортсмен, тренер и спортивный арбитр. Они это делают не первый год. Все отлажено. Мы, работники отдела пропаганды, тоже здесь. На трибуне секретарь горкома партии Галина Ивановна Мальцева. Юрий Ильич рядом, а вот Александр Иванович – в окне на четвертом этаже здания позади трибуны, бывшего здания облсовнархоза. Следит за студентами и, главное, подает команды сидящему в этой же комнате оператору усиления звука. Когда и что включать. Галина Ивановна говорит нужные слова, а Александр Иванович командует. Нынешней техники не было тогда и в помине. Галина Ивановна говорит условленную фразу: «Слава КПСС!» А Александр Иванович отвлекся. Галина Ивановна, уже раздражаясь: «Слава КПСС!» Музыка не включается, а Александр Иванович в микрофон на всю площадь: «Не понял!» – «Вот я тебе сейчас дам, не понял он “слава КПСС”. Видали? Я тебе устрою! Не понял он!» – на всю площадь возмущается Галина Ивановна. Расстроенный такой выволочкой, полученной от секретаря горкома за политическую безграмотность, Александр Иванович ушел домой не прощаясь. Дома выпил стакан водки и лег спать. Звонок в дверь. На часах два часа ночи. Александр Иванович подошел к двери и, предчувствуя самое плохое, спросил, кто там. Мужской голос сказал: «Комитет госбезопасности, откройте!» Александр Иванович, человек немолодой, о тридцать седьмом годе знавший не понаслышке, понял, что это конец. Быстро к холодильнику – выпил оставшуюся в бутылке водку, разбудил дочь и попрощался с ней. После чего открыл дверь. Молоденький лейтенант вошел, козырнул: «Александр Иванович?» – «Д-да». – «Вы проводили сегодня репетицию на площади?» (Вот оно! Так и думал, это конец!) – «Да». – «Ключ от трибуны брали?» – «Брал». – «А где он? Вы забыли вернуть!» (Да! Ключ находится у дежурного комитета госбезопасности. Александр Иванович каждый раз брал его и после репетиции сдавал. А сегодня, в расстройстве, не сдал!) Трясущимися руками Александр Иванович достает из кармана пальто ключ и протягивает лейтенанту. Молодой человек со словами: «Ну вот и хорошо, а то мне утром смену сдавать. Больше так не делайте! Спокойной ночи!» – козыряет на прощание и уходит. Александр Иванович не спит до утра. И еле успокаивается, рассказывая утром в горкоме нам с Сергеем Ивановичем Шабановым ночное завершение этой леденящей душу истории. ЗДРАВСТВУЙ, МУЗЫКАЛЬНЫЙ, или ПЕРВЫЙ ПРОЕКТ «ЛЕТУЧАЯ МЫШЬ» Итак, Театр оперетты Кузбасса закончил свое многолетнее, вполне счастливое существование. На сцену своевременно и закономерно выходил Музыкальный театр как ответ на изменившуюся ситуацию в мире театра и рухнувшую гастрольную систему. А до этого в Кузбассе каждый год гастролировали театры оперы и балета, наши коллеги из театров музыкальной комедии, музычно-драматичные театры с Украины, национальные музыкальные коллективы России и союзных республик. Владимир Иванович Бедин, начальник департамента культуры, горячий сторонник перехода театра в новое качество, решил все организационные и финансовые вопросы. Мы с коллективом старались вникнуть в суть перемен и надеялись преодолеть на этом пути все преграды. А главный инициатор, идеолог и стратег нового курса Вадим Дубровицкий решил главный вопрос: с чего начать. Понятно, что первый спектакль театра в новом качестве должен быть ярким, фееричным, стать значимым событием в музыкальной и культурной жизни региона. Название определилось практически сразу: «Летучая мышь». Иоганн Штраус. Этот мировой шлягер, практически опера (недаром это название есть в репертуаре оперных театров по всему миру), как нельзя лучше подходил для нового статуса театра. Это был по-настоящему большой проект. Впервые, во всяком случае при мне, театр познал, что такое кастинг. Да какой! Нашим актерам предстояло выдержать конкуренцию с первыми номерами московских театров, санкт-петербургской оперетты, пермской оперы! Целая группа звезд прибыла в наш театр для совместных репетиций и окончательного определения состава. Вадим, собрав артистов, сразу же твердо сказал гостям: вы попадете в проект только при условии, что будете явно лучше местных актеров. Когда был обнародован окончательный состав, я был счастлив. Главные роли Генриха и Розалинды за Карповым и Черноусовой; в роли князя Орловского бессменно блистала Ольга Павлова (партия шестнадцатилетнего русского князя была написана для альта и в классическом варианте обычно исполняется актрисами); Франк, директор тюрьмы – Владимир Бараненко, адвокат Блинд – Георгий Бойко, дежурный в тюрьме – Владимир Николаев. В общем, из почти двадцати приезжих претендентов до премьеры дошли только четверо. Замечательные питерские актеры: Борис Смолкин – Фальк и Ведущий (в будущем знаменитый дворецкий Константин из сериала «Моя прекрасная няня»), Евгений Тиличеев – Ведущий, Лесничий и еще эпизоды. Суперзвезда из пермской оперы Татьяна Куинджи – Адель, прекрасный тенор из театра Станиславского и Немировича-Данченко Алексей Косарев – Альфред. В дальнейшем все они были заменены нашими артистами, с успехом исполнявшими эти роли. Премьера была оглушительной! Успех безусловный! Во втором акте, на балу у князя Орловского, совершенно неожиданно для публики появлялись в качестве гостей звезды театра и кино. Например, на сцену выходил Виталий Соломин и говорил: «Здравствуйте, я Виталий Соломин, актер Малого театра». И исполнял какой-нибудь номер. Фурор! Впоследствии я много раз встречал звезд (и Маргариту Терехову, и Татьяну Васильеву, и ведущих артистов цирка) прямо у трапа самолета, увозил их за город, прятал в отелях. Водитель привозил их только в начале второго акта. Почти всегда интригу удавалось сохранить! Вадим Дубровицкий сумел создать на сцене ощущение праздника. Постановочная группа была ему под стать. Туда Вадим привлек ведущих педагогов страны из ГИТИСа и московских театров по вокалу, актерскому мастерству, сценической речи, сценическому движению, пластике, этикету. Вот это школа! Декорации, костюмы, старая кинохроника, балетные дивертисменты – все создавало атмосферу безудержного карнавала. От первого появления в зале дирижера спектакля Евгения Вакса, под «а-ах!» зрителей легко перемахивающего барьер между залом и сценой и спрыгивающего в оркестровую яму! До пьяного вдрызг директора тюрьмы, обучающего узника правильно распиливать решетку. И до князя Орловского, сбрасывающего мужской парик! Ну что, Музыкальный, вперед! Долгой и счастливой жизни! ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ Ну вот, пришло время попрощаться с вами, мои дорогие читатели и, не сомневаюсь, поклонники театра вообще и Музыкального театра Кузбасса имени народного артиста России Александра Константиновича Боброва в частности. Театра, который отмечает свое 80-летие и с которым я прошел и прожил больше трети этого славного пути. Возраст и болячки заставили меня почти два года назад задуматься о завершении директорской карьеры. С одной стороны, продолжало действовать правило, изобретенное моей женой. Как только я начинал хныкать, что у меня что-то болит, Нина говорила: «Так, быстро собирайся и иди на работу! Там у тебя ничего не болит!» Как правило, так и было. Но при этом сам я стал чувствовать, что что-то упускаю, за чем-то не успеваю. Что уже не хочется ни с кем конфликтовать. Чего там, сколько уже осталось? А люди все родные, в театре оставалось всего несколько человек, кого не я принимал на работу. Я исповедовал «патерналистский» театр: все они мои дети и я их всех люблю. Моя любимая фраза: «Менеджмент таким понятием, как любовь, не оперирует». Ладно. Слезы и сопли тут ни при чем. Я только хотел сказать, что решение уйти было осознанным. Я чувствовал, что нужна новая кровь, новый импульс. Цепляться за должность в этой ситуации не считал возможным. Сразу, в своем первом письме министру с просьбой найти мне замену, я предложил в преемники моего заместителя по концертной работе Ольгу Карасеву. У нее были лидерские качества, огромный опыт организаторской и административной работы, консерваторское образование. Ольга вписалась в наш коллектив, претворяя в жизнь мою мечту об эффективной работе «театра в фойе». Она прошла хорошую жизненную школу, испытав на своем пути и победы, и трудности, и несправедливость. В общем, она надежный человек. Был еще один важный момент. Новое руководство области. Когда губернатор впервые побывал на нашем праздничном концерте, он вышел из зала и как бы даже не мне, а себе сказал: «Да, это серьезно». С тех пор Сергей Евгеньевич Цивилев и его супруга Анна Евгеньевна стали завсегдатаями театра, смотрели все премьеры, приводили на спектакли своих друзей и гостей области. Анна Евгеньевна помогла издать книгу об А. К. Боброве. Это – апропо. Главное, что в программе губернатора стояло строительство театра оперы и балета. Понятно, что появление такого конкурента в городе было прямой угрозой существованию нашего театра. И тогда же, а не сейчас, когда здание нового театра растет на глазах, губернатор твердо сказал: «Я хочу, чтобы ваш театр нисколько не пострадал, чтобы он жил и развивался, чтобы он нашел свой путь и сохранил своего зрителя». Тогда и появился термин «самоидентификация». В этой же цепи и заключенное губернатором по его инициативе соглашение с Кимом Брейтбургом – одним из ведущих композиторов и продюсеров современного музыкального театра – о кураторстве и поддержке. Начинался новый этап в жизни нашего Дома. Повести его должен был новый лидер, и я рад, что театр возглавила Ольга Юрьевна Карасева. Накануне моей отставки мне неожиданно позвонил губернатор. Убедившись еще раз, что это мое собственное решение, Сергей Евгеньевич сказал: «Отпускаю только на вторую линию, вы еще нужны театру. Работайте». Если и были сомнения, то после таких слов поступить иначе я не мог. Работаю в качестве художественного руководителя и по мере сил помогаю новому директору. Пусть ей повезет на этом пути. Пусть живет и процветает мой родной театр. Аминь!