6.
Уверен, что благодаря таким энергичным исследователям и популяризаторам, как Владимир Сухацкий, большинство жителей Кемеровской области сегодня знают, что такое Автономная индустриальная колония «Кузбасс» (Kuzbass Autonomous Industrial Colony). Однако, думается, не все ведают подробности истории АИК. Поэтому, давайте – коротко – вспомним, как это было.
…АИК – колония иностранных рабочих, созданная Советским правительством (Советом народных комиссаров РСФСР) и инициативной группой левых активистов из западных стран, симпатизирующих социалистической революции в России 1917 года, для восстановления и развития угольной промышленности Кузнецкого бассейна под рабочим контролем.
В 1921 году в стране закончилась Гражданская война, и началось восстановление подорванного народного хозяйства. Восстановление тяжелой промышленности Кузбасса было провозглашено одной из первостепенных задач.
Председатель Совета народных комиссаров РСФСР В. И. Ленин, понимая, что экономический кризис в России слишком глубок, и промышленность молодой Советской Республики не может быть восстановлена своими силами, написал «Письмо к американским рабочим», которое опубликовала газета «Правда» 22 августа 1918 года. В письме он призвал рабочих коммунистических партий передовых стран помочь в организации новой промышленной базы для нового рабочего государства.
Иностранные рабочие, в основном американцы, возглавляемые Себальдом Рутгерсом, Биллом Хейвудом и Генри Калвертом, ответили предложением о создании колонии иностранных рабочих и специалистов в Кузбассе. Они встретились с В. И. Лениным в Москве в сентябре 1921 года. От имени «Индустриальных рабочих мира» эта группа выразила желание взять в эксплуатацию Надеждинский металлургический завод на Урале и часть Кузнецкого каменноугольного бассейна в Сибири и организовать индустриальную колонию американских рабочих.
В США было создано общество «Кузбасс», объединившее американские организации, набиравшие добровольцев для работы в колонии. В ряде коммунистических изданий США опубликовали объявление: «Требуются первопроходцы для Сибири!.. Для промышленного строительства… для поддержки русской революции и для демонстрации миру того, что могут сделать свободные трудящиеся, когда их таланту не препятствует система прибыли и когда они сами являются собственниками и единственными владельцами продуктов своего труда».
Договор между Советом Труда и Обороны (СТО РСФСР) и правлением колонистов в составе Билла Хейвуда, Д. Байера, Себальда Рутгерса и других о создании автономной индустриальной колонии «Кузбасс» был подписан 25 декабря 1921 года в Москве. По данному договору колонисты получили в распоряжение: угольный рудник в Кемеровском районе, строящийся завод для выработки кокса и 10 тысяч гектаров земли для сельскохозяйственных нужд. Иностранцы в свою очередь обязались проработать в России не менее двух лет, жить по законам РСФСР и подчиняться всем постановлениям СТО.
Колонисты обязались восстановить все переданные им предприятия и закупить за границей передовое оборудование, необходимое для шахт и производства. Советское правительство категорически настаивало на условии, что все финансирование и снабжение американских рабочих будет производиться без привлечения средств из советского бюджета.
По инициативе Ленина руководители и члены колонии должны были дать «подписку» в том, что они обязуются и будут коллективно отвечать за то, чтобы в Россию ехали «только люди, способные и готовые сознательно вынести ряд тяжелых лишений, неизбежно связанных с восстановлением промышленности в стране, весьма отсталой и неслыханно разоренной».
Американская сторона в лице Рутгерса столь же категорически возражала против вмешательства правительства РСФСР в дела автономной промышленной колонии.
Тем не менее, практическим шагам по передаче объектов производства в эксплуатацию препятствовали серьезные противоречия между советскими властями в лице народного комиссара правительства В. В. Куйбышева и С. Рутгерсом, в том числе по финансовым условиям и по составу членов правления (оргкомитета) колонии от американских рабочих, подлежавшему утверждению СТО. Только в течение 1921–1922 годов вопрос о создании колонии обсуждался на заседаниях СТО более 20 раз.
Официальная регистрация АИК состоялась 22 декабря 1922 года. На предприятиях колонии было задействовано около восьми тысяч человек к концу 1923 года. Из них около 700–750 человек – иностранцы, остальные были представлены советскими рабочими.
Иностранцами были обследованы многие районы Кузбасса (Кузнецк, Бачаты, Гурьевск, Киселевск, Кольчугино). Наиболее подходящим оказался Кемеровский рудник, в котором была необходимая инфраструктура и трудовые ресурсы.
На первом этапе в распоряжение колонии были переданы шахты Кемеровского рудника и коксохимические печи коксового завода. К 1923 году были добавлены Кольчугинский, Прокопьевский и Киселевский рудники.
В Нью-Йорке и Берлине открылись два представительства АИК, которые занимались поиском рабочих для колонии и совершали закупки техники. Деятельность колонии освещалась в регулярно выходившем в Нью-Йорке «Кузбасс бюллетень» (Kuzbass Bulletin), издававшемся обществом «Кузбасс».
Идеалисты, романтики, авантюристы из США, Европы и Азии прибыли в далекую Сибирь. Здесь были американцы, голландцы, финны, немцы, югославы, русские (всего около 30 национальностей). В официальном названии колонии не было упоминания о преимущественно американском составе работавшего в ней контингента добровольцев, но в прессе и даже в официальных документах она нередко фигурировала под названием «Американская колония».
Возглавлял колонию инженер, голландский коммунист Себальд Рутгерс, (покинул пост в 1926 году по состоянию здоровья).
Колонисты вместе с Советской властью стремились сделать из АИКа самостоятельную промышленную единицу на территории Кузнецкого бассейна. Более того, АИК претендовала на право образцового общества, на которое должны равняться остальные. Но главной задачей для иностранцев было восстановление и развитие тяжелой угольной промышленности Кузбасса. Центром их деятельности являлся Кемеровский район, где находились основные предприятия и правление всей организации.
Сменивший в 1926 году Рутгерса на посту руководителя АИК инженер Коробкин настроил против себя всю иностранную часть колонии, что привело к ее постепенной ликвидации.
Что же удалось сделать колонистам на небольшом клочке земли огромной территории Западной Сибири?
АИК «Кузбасс» за время своего существования реконструировала ряд шахт, достроила и пустила в производство первый в России химический завод по переработке кокса, организовала передовую сельскохозяйственную ферму. При АИК массово электрифицировались близлежащие деревни и села, строились благоустроенные районы в ряде городов будущей Кемеровской области.
В этот период известным голландским архитектором Йоханнесом ван Лохемом построены дома-колбасы рабочего поселка, что на месте будущего города Кемерово, и здание школы: «…Стал использоваться для строительства жилья кирпич – материал куда более долговечный, чем дерево, – отметит В. Сухацкий. – Никогда прежде кирпичные дома для шахтеров в Кемерове не возводились. С этой целью голландец открыл несколько небольших предприятий по изготовлению стройматериалов. Безусловно, оказавшись в Сибири, архитектор исходил из своего градостроительного опыта в Нидерландах. Он хотел создать на Руднике «Маленькую Голландию».
Голландский зодчий, красный архитектор, как его называли на родине, переселил тысячи русских рабочих из землянок в достойные, европейского уровня дома.
Несмотря на эти и другие производственные, экономические и социальные успехи, договор с АИК был расторгнут 28 декабря 1926 года. Начиная с 1923 года, иностранные специалисты, в частности американцы, стали подвергаться арестам и репрессиям, некоторые были расстреляны в 1930-х годах. Значительная часть зарубежных колонистов вернулась в свои страны.
После ликвидации колонии в 1927 году в советских энциклопедических справочниках никаких упоминаний об АИК и ее вкладе в промышленное развитие Сибири не содержалось.
Справедливость начала восстанавливаться спустя почти полвека – благодаря исследованиям доцента Кемеровского университета Е. А. Кривошеевой (1927–2020). В те годы многие аспекты деятельности АИК были закрыты для ученых, но Евгения Антоновна была настоящим энтузиастом. Во многом благодаря ее идеям в 1991 году в Кемерове на территории бывшей колонии был основан музей-заповедник «Красная Горка», включающий в себя сохранившиеся постройки общества Копикуз и Автономной индустриальной колонии «Кузбасс», в их числе центральный дом управляющего Кемеровским рудником (дом Рутгерса).
25 августа 2001 года в реконструированном здании дома управляющего была открыта экспозиция, посвященная истории Кемерова и угольной промышленности Кузбасса. В октябре 2001 года с участием посла Нидерландов в России Тиддо Хофстее перед домом Рутгерса состоялось торжественное открытие памятной таблички, посвященной основателям АИК.
7.
Вот что в день памяти Е. А. Кривошеевой, в октябре 2020 года, сказал о ней Владимир Сухацкий:
«…Хорошо помню ее радиопрограммы об истории Автономной индустриальной колонии «Кузбасс». Это было в середине 1980-х годов. Раз в месяц Евгения Антоновна приходила в студию областного радио и вдохновенно рассказывала о «кемеровских американцах», которые хотели создать на берегах Томи «Новую Пенсильванию». Она восторгалась основателями колонии С. Рутгерсом и У. Хейвудом, инженерами А. Струйком и Д. Схермерхорном, другими колонистами. Когда Е. А. Кривошеева рассказывала о «ревущих двадцатых», ее глаза искрились от восхищения, и казалось, что это она сама была аиковкой.
Ее радиопрограммы выходили в эфир около четырех лет. И каждое свое выступление Евгения Антоновна заканчивала словами: «История Кемерова без АИК – заурядна. АИК – это то, что делает город уникальным. У Кемерова должен быть музей АИК».
Лично я считаю, что Евгения Антоновна создала целое направление в исторической науке – аиковедение. Она – автор двух книг и сотен статей об АИК. Ее цитируют практически все российские и зарубежные исследователи. У нее брали интервью журналисты «Уолл Стрит Джорнел» и «Нью-Йорк Таймс», голландские газеты и телекомпании. А это говорит о многом.
Е. А. Кривошеева была человеком очень добрым и внимательным. Она привила мне любовь к истории Кемерова, а особенно к истории АИК. За что я ей бесконечно признателен…»
История АИК, история города Кемерово, история Кузбасса настолько прочно стали основными темами творчества Владимира Сухацкого, что, казалось, ничто другое его не интересует. Это и так, и – не совсем так. Жизнь и интересы Владимира Александровича все-таки шире, гораздо обширнее этой тематики. Впрочем, без исторических изысков не обходится почти ни одна его публикация или телевизионная передача.
Телевизионная – именно так. Ведь после десятилетнего «радиопериода», нескольких лет свободного творчества Владимир решил принять в 1997 году предложение бывшего полковника Кемеровского высшего военного командного училища связи (КВВКУС) Анатолия Анатольевича Григорьева, ставшего директором нового городского телеканала «ТВ-Мост», и занял должность главного редактора в этой организации.
«ТВ-Мост» был основан в Кемерове 19 августа 1997 года. Передатчик компания установила на крыше высотного здания недостроенной гостиницы «Турист» на проспекте Ленина (ныне гостиница «Кристалл»), а офис, съемочные и монтажные студии и т. д. находились на территории КВВКУС – на улице Федоровского.
Интернета тогда еще не было. Готовые передачи и рекламные блоки записывались на видеокассету, после этого прикрепленный к каналу от училища солдат-срочник добирался с этой кассетой из училища до здания «Туриста», пешком поднимался на 17-й этаж. Там кассету вставляли в видеомагнитофон, включали его. Так передачи «ТВ-Моста» выходили в эфир.
Работавший в компании рекламистом Сергей Колков вспоминал:
«Владимир Сухацкий легких путей в жизни не искал. Неизвестно, каким образом, но этот романтик пера и микрофона «продал» прагматичному полковнику Григорьеву очень затратную идею: сделать местное телевидение преимущественно на «своем» продукте. То есть не гнать, как все остальные, американские боевики и комедии, а, наоборот, снимать свои авторские программы и из них сформировать ядро канала. Можем ли мы считать, что оба из них на момент принятия его решения были в ясном уме и твердом рассудке? А почему бы и нет!
Это было дорого во всех смыслах. Студия, свет, камеры и монтажная стоили космических денег. А еще, чтобы привести все это «железо» в движение, нужны были профессионалы: операторы, журналисты, ведущие, режиссеры, монтажеры.
Подобные технические и кадровые возможности в Кемерове были только у ГТРК, за спиной которой стояло государство. А тут – «голые» романтики! Удивительно, но все у них получится! Им удалось реализовывать этот дерзкий замысел без вложений от бюджета, без олигархов, успешно работать долгие годы на радость телезрителей».
Справедливости ради, напомню все-таки, что в разные годы сетевыми партнерами телекомпании были популярные российские телевизионные каналы – НТВ, РЕН ТВ и ТВ Центр.
У «ТВ-Моста» появилось немало «смотрибельных» передач. Среди них самыми-самыми были «Домино», «Видимости», «Знай себе цену» и другие. Но программы с участием Владимира Сухацкого пользовались особой популярностью.
Его все больше увлекает история Кемерова. Он много времени посвящает изучению прошлого города. Здесь – и рассказы про АИК, и многое другое. От темы колонистов, строивших в Кузбассе новую жизнь, протянулась ниточка к темам краеведения. Он докапывается до самых истин и открывает для многих неизвестные и порой совершенно удивительные факты.
«Откопает новый факт, а потом интересно о нем расскажет и сделает какой-то «горячий пирожок», который будет интересен читателю, – рассказывает Сергей Колков. – И всегда очень легко делился сюжетами, информацией. Мы часами могли с ним разговаривать про какие-то темы, у него не было никогда жадности, закрытости на сюжеты и информацию.
Я его спрашивал:
– А вот этот сюжет можно взять?
Он отвечал:
– Да, конечно, бери, рассказывай, нет вопросов.
Человек легко дарил и делился. По любой теме, касающейся Кемерова, особенно, о 1920-х годах…»
Если «радиошника» Сухацкого в 1980-х слушатели узнавали по голосу, то с 1990-х телезрители узнали его, как говорится, в лицо. На экране он был статен, безукоризненно одет, владел хорошими манерами и безупречной речью. Держался в кадре спокойно, уверенно вел цикловые выпуски программы «От Щегловска до Кемерова». Его своеобразная манера подачи информации покоряла зрителей. Многие с нетерпением ждали новых выпусков.
Его друг, Андрей Тарапата, делился впечатлением от знакомства с передачей Сухацкого:
– Когда увидел телепередачу «От Щегловска до Кемерова», которую на канале «ТВ-Мост» вел Владимир, удивился, как ведущий грамотно, доходчиво и крайне интересно рассказывает историю. Пересмотрел все его передачи на тот момент и ждал следующих. Так я узнал об этом замечательном человеке. И подача информации была настолько увлекательна, да еще щедро сдобрена тонким юмором, что никак не ассоциировалась с фамилией Владимира. Потом, конечно, уже следил за всеми его передачами по ТВ, слушал его радиопрограммы «Ретроспектива», с увлечением читал его статьи в журналах. В нем была необычная, искренне человечная искорка, которая притягивала и располагала к нему любого собеседника. Есть люди, в которых влюбляешься душой сразу и навсегда!
Уточним, «Ретроспектива» – это цикл передач, которые Владимир Александрович готовил и вел на радиостанции «Ретро FM Кемерово». Также у него были краеведческие выпуски «Прогулки по Кемерову» на кемеровском канале «Русское Радио».
Забегая немного вперед, скажу, что в 2010 годах программа «От Щегловска до Кемерова» вместе с ведущим перекочевала на другой кемеровский телеканал – «Мой город». Здесь же Сухацкий вел новый исторический проект «Кузбасс: от А до Я», который телеканал представил зрителям к 70-летию Кемеровской области. Роль студии для новых съемок ведущего играл Каминный зал Кемеровского музея «Красная Горка».
Главный редактор «ТВ-Моста» пользовался у коллег практически непререкаемым авторитетом. «Снаружи» он был добрым, приветливым руководителем, говорили о нем коллеги. Но, если надо, мог так «спросить» – мало не покажется. Тем не менее, во главе угла у Сухацкого-начальника всегда было уважительное отношение к подчиненным. И еще, большинство коллег подчеркивают необыкновенную работоспособность Сухацкого. Если надо, он мог десяток часов без перерыва «вкалывать» над очередным телевыпуском.
В публикации «Хранитель городских тайн» (Сетевое издание «Региональное информационное агентство «Кузбасс», 08.06.2023) Лариса Кольцова, бывший редактор общественного и информационного вещания телеканала «Мой Город», подтверждает, что каждый выпуск Владимир Сухацкий готовил и прописывал самостоятельно от заставки и до финальных титров. И хотя сам он работал с полной отдачей, съемочной группе было с ним легко.
Девизом передачи Владимир выбрал изречение, которое связывают с именем великого русского ученого Михаила Ломоносова: «Народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего», слегка изменив его по звучанию, но не по смыслу.
– Он все делал сам, у него был личный фотоархив, бесценные, очень редкие фотографии… Он умел в интересной форме донести до зрителя какие-то факты и делал это настолько здорово, что люди засматривались. Это была одна из самых рейтинговых программ. С ним легко было, очень корректный, вежливый. Все были от него в восторге!
Все его выходы в эфир были особенными, подчеркивает Л. Кольцова:
– Все выпуски были просто гениальными. Еще он очень любил готовить, часто принимал участие в так называемых кулинарных передачах. Человек с богатым внутренним миром, опытом, знаниями. Так, как он, пожалуй, не умел никто на тот момент подавать информацию на телеканале.
8.
В 2009 году Владимир Александрович перешел на работу консультантом музея-заповедника «Красная Горка». Этот период его жизни был одним из самых плодотворных.
Здесь талант журналиста, историка и краеведа Сухацкого заблистал всеми своими гранями. Музейщики подчеркивают его огромный вклад в развитие и самого музея, и истории Кемерова, Кемеровского рудника, Кемеровской области в целом. За счет его находок и связей расширялись музейные фонды, привлекая к «Красной Горке» внимание экскурсантов, исследователей, гостей из различных уголков нашей страны и зарубежья.
Благодаря знаниям, эрудиции и потрясающей коммуникабельности В. А. Сухацкого стали известны новые страницы о прошлой деятельности АИК «Кузбасс». Получены уникальные семейные фотографии и фонограмма выступления Себальда Рутгерса. Переведен на русский язык и передан в музей подробный список, содержащий более 400 фамилий зарубежных колонистов АИК и краткие комментарии к ним, составленные Рут Кеннелл и Мэлли Кальверт.
Он придумал интересный проект «Прогулки с Владимиром Сухацким» по кемеровским улицам. Те, кому посчастливилось хоть однажды пройтись с автором по городским улицам и переулкам, тропинкам и тротуарам, получали истинное удовольствие от этих ненавязчивых, но очень подробных лекций «на ходу», наполненных множеством неожиданных и занятных фактов, которые он умел подать с позитивной ироничностью.
К этой поре он стал настоящим знатоком города Кемерово, прекрасно ориентировался в его истории и не уставал просвещать и горожан, и гостей кузбасской столицы. И сразу становилось понятно: Владимир Александрович искренне любит и ценит Кузбасс и его столицу. Свое трепетное отношение к родному краю умел передать всем, кто общался с ним. В результате земляки начинали понимать, что живут в лучшем месте на планете, а гости региона увозили с собой уважение к индустриальному центру Сибири.
С публичными лекциями Сухацкий регулярно выступал в кемеровских городских и областной библиотеке имени В. Д. Федорова. Тут уж он, как говорят, «раскрывал карты» по полной программе, рассказывая, например, о тайне названия областной столицы: почему Кемерово – вовсе не Кемерово, от каких истоков следует исчислять городской возраст. И следовал его рассказ, подкрепленный проверенной фактурой:
– Началось все с похода Ермака в Сибирь. Продвигаясь дальше на восток, казаки возводили на своем пути форты или остроги. Так, в 1665 году в районе нынешнего села Верхотомское, в 16 километрах от современного Кемерова, появился Верхотомский острог. Постепенно казаки осваивали и соседнюю территорию. Заимка одного из них по фамилии Комаров находилась на границе нынешних Кировского и Рудничного районов. Именно здесь впоследствии появилась деревня Комарово, давшая, на мой взгляд, измененное со временем название нашему городу. А на другом берегу реки была деревня Щеглово, которую 18 сентября 1698 года отметил на новой карте Сибири тобольский картограф Семен Ремизов…
Подобных познавательных фактов Владимир Александрович всегда сообщал довольно много. Поэтому послушать замечательные истории о родном городе приходило огромное количество читателей библиотек, больших и маленьких горожан. Казалось, он знал все о каждой городской улице и каждом переулке. И как тут было не полюбопытствовать?!
– До 1968 года на месте областной филармонии стоял дом Ивана Гавриловича Щеглова, одного из потомков старожильческого рода. К сожалению, дом снесли, когда начали готовить площадку для возведения учреждения культуры. Здесь же появились первые улицы: Щегловская (ныне Мичурина); Никольская (Советский проспект), названная в честь Никольской церкви, стоявшей на месте гостевого дома обладминистрации, а народное название этой улицы – Скотопрогонная, ведь по ней гнали скот на заливные луга, которые начинались в районе «Карболита»; была улица Базарная (ныне Красная) – от нее до современной улицы 50 лет Октября тянулся большой базар…
Дополнением к рассказам Владимира Александровича становились видеоматериалы, выставки книг и периодики под общим названием «Кемерово, который мы не знаем».
Многие из своих публичных и печатных выступлений он сопровождал рефреном «Кемерово может стать городом-музеем». В противоположность суровому древнеримскому сенатору Катону Старшему, прославившемуся тем, что каждую свою речь на заседаниях сената завершал одной и той же фразой: «А кроме того, я думаю, что Карфаген должен быть разрушен!»
Рефрен Сухацкого исполнен позитива и надежд на светлое будущее родного края. Логика проста и надежна.
– У каждого города есть своя история, – неустанно подчеркивал он. – Это значит, что он может быть привлекателен для туристов. И мировой опыт тому подтверждение. В Ярославской области есть небольшой город Мышкин. В нем живут около 5,7 тысячи человек. Но каждый год туда приезжают 140 тысяч туристов! Когда-то местный краевед придумал открыть в нем Музей мыши, единственный в мире. Или еще пример: в Австралии есть город Виттен. Когда-то там добывали асбест. Промышленность практически уничтожила этот город, жить в нем стало опасно. Теперь он больше похож на пустыню. Но со всех концов мира туда едут туристы, чтобы посмотреть на «мертвый город».
В Кемерове тоже есть «несколько «фишек» в истории», уверен Сухацкий, которые могут быть привлекательны для туристов.
– Во-первых, город считается столицей шахтерского края, но в черте города нет ни одной шахты. Просто угольная промышленность стала частью нашей истории. Ее нужно использовать для создания исторических достопримечательностей. Например, в штате Вирджиния, в городе Покахонтас, на месте прежних шахт открыли национальный исторический парк. С одной стороны, это музей горной промышленности. С другой стороны, там есть леса, горы. В этом городе живут 440 человек, а посещает его миллион туристов! Приезжают, чтобы покататься на велосипедах, байдарках, просто хорошо отдохнуть. А в Германии на шахте Динслакене, возле Дюссельдорфа, открыли лесопитомник, где выращивают иву и тополь для биомассы. В Голландии же в старых штреках оборудовали специальные дорожки для экскурсий на велосипедах.
Нам тоже можно было бы создать свой национальный исторический парк от Томска и вверх по Томи. Он бы захватил остроги, Томскую Писаницу, Горелую Гору и продолжался до самого Новокузнецка. По сути, наша история схожа с диким Западом: освоение Сибири, столкновения с местными жителями – телеутами и шорцами. На этом тоже можно сыграть. Восстановить все это, думаю, не будет слишком дорого…
Какие-то мечты Владимира сегодня претворяются в жизнь. Например, он предполагал создание в столице Кузбасса Музея угля. Сегодня такой музей появился на карте города и начал развиваться. Реализована другая его мечта: здание конторы Копикуза муниципальные власти Кемерова выкупили у частного лица и передали на баланс музея «Красная Горка».
Копикуз – это Акционерное франко-немецко-бельгийское общество Кузнецких каменноугольных копей, учреждено в 1912 году, располагалось на территории нынешнего Кемерова, имело право на монопольную разработку ряда угольных месторождений в Сибири. Национализировано в феврале 1920 года.
Будем надеяться, что претворятся в жизнь и другие его предложения. Допустим, тот же самый день рождения Кемерова заслуживает более глубокого изучения и переосмысления. Владимир Александрович безо всяких обиняков настаивал на этом:
«Большинство городов ведет свою историю с момента первого упоминания. Никто, например, не спорит с тем, что Москве больше 800 лет, потому что ее впервые упомянули в Ипатьевской летописи от 1147 года. Это и есть официальная дата основания города. Новокузнецк (в прошлом Кузнецкий острог) отмечает 400-летие, Мариинску (в прошлом село Кийское) – 320. И только Кемерово не знает, сколько ему лет на самом деле. В мае 1918 года Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов решил преобразовать село в город Щегловск. Теперь все знают Кемерово как «город, рожденный Октябрем». И не берут во внимание, что на чертеже Ремизова Щеглово было упомянуто еще в 1698 году. Если мы берем за основу первое упоминание о нем на карте Ремизова, получается, мы на пять лет старше Санкт-Петербурга. Споры не утихают до сих пор. Хотя нынешнее руководство уже признает, что на самом деле город у нас не такой молодой, как принято считать. По сути, в этом (2018-м) году мы отмечаем столетие городского статуса. Это как человеку вместо дня рождения отмечать день получения паспорта...»
Повторю, что я полностью согласен с этой железной логикой!
Надо обязательно отметить еще одну черту характера нашего героя: он был горячим спорщиком. Если был в чем-то уверен, мог доказывать свою правоту на любом уровне – прямо и без обиняков, без скидок на должности и авторитеты. Примеров тому немало. Вот один из них. Осенью 2020 года, когда полным ходом шла подготовка к так называемому 300-летию Кузбасса, у Владимира Александровича родилась идея создать в Кемерове исторический парк на правом берегу Томи. Но в высоких кабинетах, заявил позднее Сухацкий, «превратили проект в полное безобразие».
«Моя идея заключалась в том, чтобы по типу московского сделать второе «Зарядье», но на берегу Томи в Кемерове: открыть музей истории угля в бывшей конторе Копикуза, разбить рельефный ландшафтный парк на пустыре между основным зданием музея «Красная горка» и конторой Копикуза. Пустырь занимает 15 гектаров, он был бы даже больше московского «Зарядья». Можно было перенести туда горношахтную технику, которая сейчас находится на территории «Красной горки». Также я думал о создании «золотого пояса Кузбасса», который бы объединил музей-заповедник «Томская писаница», Верхотомский острог, Волковскую гору, новый парк, музей «Красная Горка», памятник Эрнста Неизвестного и Рудничный бор. Но предложенный властями проект оставляет много вопросов, – делился он своей тревогой в одной из публикаций в сетевом издании «ФедералПресс» («ФП», 24.11.2020; https://fedpress.ru/news/42/society/ 2626172). – Неясно, какую именно канатную дорогу: в бор или в промзону коксохимического завода, – собираются восстанавливать власти…
Также я категорически против установления скульптуры Варвары в бору, освоения территории Рудничного бора и восстановления канатной дороги туда, потому что это вызовет нашествие людей. Они погубят бор. Идея восстановить дорогу на коксохим хороша. Это интересно и любопытно. Хорошо было бы восстановить деревянную лестницу – спуск к реке. То, что называют Серебряным ручьем и чуть ли не достопримечательностью Кемерова, фактически канализационный сток».
Владимир Сухацкий считает, что к 300-летию промышленного Кузбасса региональные и муниципальные власти не смогут реализовать свой проект: реконструкция школы ван Лохема и канатной дороги, – это дорого и долго. Поэтому к юбилею, скорее всего, откроют несколько экспозиций в конторе Копикуза и отсыпят дорогу.
Свою тревогу он объяснял так:
– Я не против исторического парка, но вот каким он будет? Проект вызывает опасения и рефлексию. Поэтому я и мои коллеги-экологи настороже. Я хотел бы конкретики: дорожную карту реализации проекта, знать источники и объемы финансирования, хотел диалога с общественностью. В конце концов, парк-то делают для людей.
Хочу напомнить, что Владимир Александрович несколько лет являлся членом кемеровской городской комиссии по топонимике. И не было случая, чтобы на заседании этого уважаемого органа он отсиделся и не взял слова. Он не без основания считал, что власти должны активнее привлекать мнение рядовых кемеровчан к вопросам формирования облика города.
– Принимая во внимание историю Кемерова, я бы говорил не о памятниках, а об уличной скульптуре, – откровенно делился член комиссии Сухацкий своими размышлениями в одном из интервью. – Я бы не делал непонятных «модниц», авангардных арт-объектов «Он и Она» и уж точно не ставил железных уродцев под табличками «подарок городу на 100-летие». Уместно вспомнить историческое прошлое Кемерова и сделать жанровые сценки из жизни села Щеглово. Например, можно воссоздать купцов и купчих знаменитого на всю Сибирь Щегловского базара. И тогда не возникнет вопрос: зачем здесь это стоит? В Мариинске, например, совершенно справедливо стоит памятник Картошке в честь мирового рекорда жителей по сбору картофеля в 1942 году. Вопросов нет… Хочу сразу подчеркнуть: я не против слоников, пингвинов и рыбок.
Я за то, чтобы их не называли памятниками, чтобы они не были достопримечательностью города. Самое точное название таким объектам дал в середине прошлого века кемеровский летописец Иван Балибалов – «уличное украшение» и не более.
Как остановить поток банальщины, от которой люди стали уставать? Все эти слоники со скворечниками появляются от незнания истории родного города или ее искажения. Это первая ошибка. Власти не хотят общаться с горожанами. В результате во дворах появляются убогие скворечники, на улицах – безобразные памятники, а на бетонных клумбах искусственные кипарисы. Город теряет свое лицо, а жители – историю. Жаль…
По мнению краеведа, областной столице катастрофически не везет с сохранением культурного и исторического наследия. Например, уже сказано, что еще при советской власти снесли домик Щегловых, который находился в районе филармонии, пообещав его просто перенести в район Искитимки и сделать там музей… Ни музея, ни домика, к сожалению, нет до сих пор.
«Раз уж мы утратили это и не пытаемся восстановить, то можно хотя бы сохранить то, что мы имеем сегодня! Например, «Маленькая Голландия» постепенно превращается в руины, зарастает бурьяном. А ведь это уникальное место, оно показывает переходный период становления города из села. Во всем мире есть понимание, что свою историю нужно беречь, поэтому там хранят историческое наследие и «монетизируют» его. Именно история делает город городом. У Кемерова, выходит, нет истории… Потому что даже ее остатки беспощадно уничтожают», – публично возмущался Владимир Сухацкий.
Уверен, что благодаря таким энергичным исследователям и популяризаторам, как Владимир Сухацкий, большинство жителей Кемеровской области сегодня знают, что такое Автономная индустриальная колония «Кузбасс» (Kuzbass Autonomous Industrial Colony). Однако, думается, не все ведают подробности истории АИК. Поэтому, давайте – коротко – вспомним, как это было.
…АИК – колония иностранных рабочих, созданная Советским правительством (Советом народных комиссаров РСФСР) и инициативной группой левых активистов из западных стран, симпатизирующих социалистической революции в России 1917 года, для восстановления и развития угольной промышленности Кузнецкого бассейна под рабочим контролем.
В 1921 году в стране закончилась Гражданская война, и началось восстановление подорванного народного хозяйства. Восстановление тяжелой промышленности Кузбасса было провозглашено одной из первостепенных задач.
Председатель Совета народных комиссаров РСФСР В. И. Ленин, понимая, что экономический кризис в России слишком глубок, и промышленность молодой Советской Республики не может быть восстановлена своими силами, написал «Письмо к американским рабочим», которое опубликовала газета «Правда» 22 августа 1918 года. В письме он призвал рабочих коммунистических партий передовых стран помочь в организации новой промышленной базы для нового рабочего государства.
Иностранные рабочие, в основном американцы, возглавляемые Себальдом Рутгерсом, Биллом Хейвудом и Генри Калвертом, ответили предложением о создании колонии иностранных рабочих и специалистов в Кузбассе. Они встретились с В. И. Лениным в Москве в сентябре 1921 года. От имени «Индустриальных рабочих мира» эта группа выразила желание взять в эксплуатацию Надеждинский металлургический завод на Урале и часть Кузнецкого каменноугольного бассейна в Сибири и организовать индустриальную колонию американских рабочих.
В США было создано общество «Кузбасс», объединившее американские организации, набиравшие добровольцев для работы в колонии. В ряде коммунистических изданий США опубликовали объявление: «Требуются первопроходцы для Сибири!.. Для промышленного строительства… для поддержки русской революции и для демонстрации миру того, что могут сделать свободные трудящиеся, когда их таланту не препятствует система прибыли и когда они сами являются собственниками и единственными владельцами продуктов своего труда».
Договор между Советом Труда и Обороны (СТО РСФСР) и правлением колонистов в составе Билла Хейвуда, Д. Байера, Себальда Рутгерса и других о создании автономной индустриальной колонии «Кузбасс» был подписан 25 декабря 1921 года в Москве. По данному договору колонисты получили в распоряжение: угольный рудник в Кемеровском районе, строящийся завод для выработки кокса и 10 тысяч гектаров земли для сельскохозяйственных нужд. Иностранцы в свою очередь обязались проработать в России не менее двух лет, жить по законам РСФСР и подчиняться всем постановлениям СТО.
Колонисты обязались восстановить все переданные им предприятия и закупить за границей передовое оборудование, необходимое для шахт и производства. Советское правительство категорически настаивало на условии, что все финансирование и снабжение американских рабочих будет производиться без привлечения средств из советского бюджета.
По инициативе Ленина руководители и члены колонии должны были дать «подписку» в том, что они обязуются и будут коллективно отвечать за то, чтобы в Россию ехали «только люди, способные и готовые сознательно вынести ряд тяжелых лишений, неизбежно связанных с восстановлением промышленности в стране, весьма отсталой и неслыханно разоренной».
Американская сторона в лице Рутгерса столь же категорически возражала против вмешательства правительства РСФСР в дела автономной промышленной колонии.
Тем не менее, практическим шагам по передаче объектов производства в эксплуатацию препятствовали серьезные противоречия между советскими властями в лице народного комиссара правительства В. В. Куйбышева и С. Рутгерсом, в том числе по финансовым условиям и по составу членов правления (оргкомитета) колонии от американских рабочих, подлежавшему утверждению СТО. Только в течение 1921–1922 годов вопрос о создании колонии обсуждался на заседаниях СТО более 20 раз.
Официальная регистрация АИК состоялась 22 декабря 1922 года. На предприятиях колонии было задействовано около восьми тысяч человек к концу 1923 года. Из них около 700–750 человек – иностранцы, остальные были представлены советскими рабочими.
Иностранцами были обследованы многие районы Кузбасса (Кузнецк, Бачаты, Гурьевск, Киселевск, Кольчугино). Наиболее подходящим оказался Кемеровский рудник, в котором была необходимая инфраструктура и трудовые ресурсы.
На первом этапе в распоряжение колонии были переданы шахты Кемеровского рудника и коксохимические печи коксового завода. К 1923 году были добавлены Кольчугинский, Прокопьевский и Киселевский рудники.
В Нью-Йорке и Берлине открылись два представительства АИК, которые занимались поиском рабочих для колонии и совершали закупки техники. Деятельность колонии освещалась в регулярно выходившем в Нью-Йорке «Кузбасс бюллетень» (Kuzbass Bulletin), издававшемся обществом «Кузбасс».
Идеалисты, романтики, авантюристы из США, Европы и Азии прибыли в далекую Сибирь. Здесь были американцы, голландцы, финны, немцы, югославы, русские (всего около 30 национальностей). В официальном названии колонии не было упоминания о преимущественно американском составе работавшего в ней контингента добровольцев, но в прессе и даже в официальных документах она нередко фигурировала под названием «Американская колония».
Возглавлял колонию инженер, голландский коммунист Себальд Рутгерс, (покинул пост в 1926 году по состоянию здоровья).
Колонисты вместе с Советской властью стремились сделать из АИКа самостоятельную промышленную единицу на территории Кузнецкого бассейна. Более того, АИК претендовала на право образцового общества, на которое должны равняться остальные. Но главной задачей для иностранцев было восстановление и развитие тяжелой угольной промышленности Кузбасса. Центром их деятельности являлся Кемеровский район, где находились основные предприятия и правление всей организации.
Сменивший в 1926 году Рутгерса на посту руководителя АИК инженер Коробкин настроил против себя всю иностранную часть колонии, что привело к ее постепенной ликвидации.
Что же удалось сделать колонистам на небольшом клочке земли огромной территории Западной Сибири?
АИК «Кузбасс» за время своего существования реконструировала ряд шахт, достроила и пустила в производство первый в России химический завод по переработке кокса, организовала передовую сельскохозяйственную ферму. При АИК массово электрифицировались близлежащие деревни и села, строились благоустроенные районы в ряде городов будущей Кемеровской области.
В этот период известным голландским архитектором Йоханнесом ван Лохемом построены дома-колбасы рабочего поселка, что на месте будущего города Кемерово, и здание школы: «…Стал использоваться для строительства жилья кирпич – материал куда более долговечный, чем дерево, – отметит В. Сухацкий. – Никогда прежде кирпичные дома для шахтеров в Кемерове не возводились. С этой целью голландец открыл несколько небольших предприятий по изготовлению стройматериалов. Безусловно, оказавшись в Сибири, архитектор исходил из своего градостроительного опыта в Нидерландах. Он хотел создать на Руднике «Маленькую Голландию».
Голландский зодчий, красный архитектор, как его называли на родине, переселил тысячи русских рабочих из землянок в достойные, европейского уровня дома.
Несмотря на эти и другие производственные, экономические и социальные успехи, договор с АИК был расторгнут 28 декабря 1926 года. Начиная с 1923 года, иностранные специалисты, в частности американцы, стали подвергаться арестам и репрессиям, некоторые были расстреляны в 1930-х годах. Значительная часть зарубежных колонистов вернулась в свои страны.
После ликвидации колонии в 1927 году в советских энциклопедических справочниках никаких упоминаний об АИК и ее вкладе в промышленное развитие Сибири не содержалось.
Справедливость начала восстанавливаться спустя почти полвека – благодаря исследованиям доцента Кемеровского университета Е. А. Кривошеевой (1927–2020). В те годы многие аспекты деятельности АИК были закрыты для ученых, но Евгения Антоновна была настоящим энтузиастом. Во многом благодаря ее идеям в 1991 году в Кемерове на территории бывшей колонии был основан музей-заповедник «Красная Горка», включающий в себя сохранившиеся постройки общества Копикуз и Автономной индустриальной колонии «Кузбасс», в их числе центральный дом управляющего Кемеровским рудником (дом Рутгерса).
25 августа 2001 года в реконструированном здании дома управляющего была открыта экспозиция, посвященная истории Кемерова и угольной промышленности Кузбасса. В октябре 2001 года с участием посла Нидерландов в России Тиддо Хофстее перед домом Рутгерса состоялось торжественное открытие памятной таблички, посвященной основателям АИК.
7.
Вот что в день памяти Е. А. Кривошеевой, в октябре 2020 года, сказал о ней Владимир Сухацкий:
«…Хорошо помню ее радиопрограммы об истории Автономной индустриальной колонии «Кузбасс». Это было в середине 1980-х годов. Раз в месяц Евгения Антоновна приходила в студию областного радио и вдохновенно рассказывала о «кемеровских американцах», которые хотели создать на берегах Томи «Новую Пенсильванию». Она восторгалась основателями колонии С. Рутгерсом и У. Хейвудом, инженерами А. Струйком и Д. Схермерхорном, другими колонистами. Когда Е. А. Кривошеева рассказывала о «ревущих двадцатых», ее глаза искрились от восхищения, и казалось, что это она сама была аиковкой.
Ее радиопрограммы выходили в эфир около четырех лет. И каждое свое выступление Евгения Антоновна заканчивала словами: «История Кемерова без АИК – заурядна. АИК – это то, что делает город уникальным. У Кемерова должен быть музей АИК».
Лично я считаю, что Евгения Антоновна создала целое направление в исторической науке – аиковедение. Она – автор двух книг и сотен статей об АИК. Ее цитируют практически все российские и зарубежные исследователи. У нее брали интервью журналисты «Уолл Стрит Джорнел» и «Нью-Йорк Таймс», голландские газеты и телекомпании. А это говорит о многом.
Е. А. Кривошеева была человеком очень добрым и внимательным. Она привила мне любовь к истории Кемерова, а особенно к истории АИК. За что я ей бесконечно признателен…»
История АИК, история города Кемерово, история Кузбасса настолько прочно стали основными темами творчества Владимира Сухацкого, что, казалось, ничто другое его не интересует. Это и так, и – не совсем так. Жизнь и интересы Владимира Александровича все-таки шире, гораздо обширнее этой тематики. Впрочем, без исторических изысков не обходится почти ни одна его публикация или телевизионная передача.
Телевизионная – именно так. Ведь после десятилетнего «радиопериода», нескольких лет свободного творчества Владимир решил принять в 1997 году предложение бывшего полковника Кемеровского высшего военного командного училища связи (КВВКУС) Анатолия Анатольевича Григорьева, ставшего директором нового городского телеканала «ТВ-Мост», и занял должность главного редактора в этой организации.
«ТВ-Мост» был основан в Кемерове 19 августа 1997 года. Передатчик компания установила на крыше высотного здания недостроенной гостиницы «Турист» на проспекте Ленина (ныне гостиница «Кристалл»), а офис, съемочные и монтажные студии и т. д. находились на территории КВВКУС – на улице Федоровского.
Интернета тогда еще не было. Готовые передачи и рекламные блоки записывались на видеокассету, после этого прикрепленный к каналу от училища солдат-срочник добирался с этой кассетой из училища до здания «Туриста», пешком поднимался на 17-й этаж. Там кассету вставляли в видеомагнитофон, включали его. Так передачи «ТВ-Моста» выходили в эфир.
Работавший в компании рекламистом Сергей Колков вспоминал:
«Владимир Сухацкий легких путей в жизни не искал. Неизвестно, каким образом, но этот романтик пера и микрофона «продал» прагматичному полковнику Григорьеву очень затратную идею: сделать местное телевидение преимущественно на «своем» продукте. То есть не гнать, как все остальные, американские боевики и комедии, а, наоборот, снимать свои авторские программы и из них сформировать ядро канала. Можем ли мы считать, что оба из них на момент принятия его решения были в ясном уме и твердом рассудке? А почему бы и нет!
Это было дорого во всех смыслах. Студия, свет, камеры и монтажная стоили космических денег. А еще, чтобы привести все это «железо» в движение, нужны были профессионалы: операторы, журналисты, ведущие, режиссеры, монтажеры.
Подобные технические и кадровые возможности в Кемерове были только у ГТРК, за спиной которой стояло государство. А тут – «голые» романтики! Удивительно, но все у них получится! Им удалось реализовывать этот дерзкий замысел без вложений от бюджета, без олигархов, успешно работать долгие годы на радость телезрителей».
Справедливости ради, напомню все-таки, что в разные годы сетевыми партнерами телекомпании были популярные российские телевизионные каналы – НТВ, РЕН ТВ и ТВ Центр.
У «ТВ-Моста» появилось немало «смотрибельных» передач. Среди них самыми-самыми были «Домино», «Видимости», «Знай себе цену» и другие. Но программы с участием Владимира Сухацкого пользовались особой популярностью.
Его все больше увлекает история Кемерова. Он много времени посвящает изучению прошлого города. Здесь – и рассказы про АИК, и многое другое. От темы колонистов, строивших в Кузбассе новую жизнь, протянулась ниточка к темам краеведения. Он докапывается до самых истин и открывает для многих неизвестные и порой совершенно удивительные факты.
«Откопает новый факт, а потом интересно о нем расскажет и сделает какой-то «горячий пирожок», который будет интересен читателю, – рассказывает Сергей Колков. – И всегда очень легко делился сюжетами, информацией. Мы часами могли с ним разговаривать про какие-то темы, у него не было никогда жадности, закрытости на сюжеты и информацию.
Я его спрашивал:
– А вот этот сюжет можно взять?
Он отвечал:
– Да, конечно, бери, рассказывай, нет вопросов.
Человек легко дарил и делился. По любой теме, касающейся Кемерова, особенно, о 1920-х годах…»
Если «радиошника» Сухацкого в 1980-х слушатели узнавали по голосу, то с 1990-х телезрители узнали его, как говорится, в лицо. На экране он был статен, безукоризненно одет, владел хорошими манерами и безупречной речью. Держался в кадре спокойно, уверенно вел цикловые выпуски программы «От Щегловска до Кемерова». Его своеобразная манера подачи информации покоряла зрителей. Многие с нетерпением ждали новых выпусков.
Его друг, Андрей Тарапата, делился впечатлением от знакомства с передачей Сухацкого:
– Когда увидел телепередачу «От Щегловска до Кемерова», которую на канале «ТВ-Мост» вел Владимир, удивился, как ведущий грамотно, доходчиво и крайне интересно рассказывает историю. Пересмотрел все его передачи на тот момент и ждал следующих. Так я узнал об этом замечательном человеке. И подача информации была настолько увлекательна, да еще щедро сдобрена тонким юмором, что никак не ассоциировалась с фамилией Владимира. Потом, конечно, уже следил за всеми его передачами по ТВ, слушал его радиопрограммы «Ретроспектива», с увлечением читал его статьи в журналах. В нем была необычная, искренне человечная искорка, которая притягивала и располагала к нему любого собеседника. Есть люди, в которых влюбляешься душой сразу и навсегда!
Уточним, «Ретроспектива» – это цикл передач, которые Владимир Александрович готовил и вел на радиостанции «Ретро FM Кемерово». Также у него были краеведческие выпуски «Прогулки по Кемерову» на кемеровском канале «Русское Радио».
Забегая немного вперед, скажу, что в 2010 годах программа «От Щегловска до Кемерова» вместе с ведущим перекочевала на другой кемеровский телеканал – «Мой город». Здесь же Сухацкий вел новый исторический проект «Кузбасс: от А до Я», который телеканал представил зрителям к 70-летию Кемеровской области. Роль студии для новых съемок ведущего играл Каминный зал Кемеровского музея «Красная Горка».
Главный редактор «ТВ-Моста» пользовался у коллег практически непререкаемым авторитетом. «Снаружи» он был добрым, приветливым руководителем, говорили о нем коллеги. Но, если надо, мог так «спросить» – мало не покажется. Тем не менее, во главе угла у Сухацкого-начальника всегда было уважительное отношение к подчиненным. И еще, большинство коллег подчеркивают необыкновенную работоспособность Сухацкого. Если надо, он мог десяток часов без перерыва «вкалывать» над очередным телевыпуском.
В публикации «Хранитель городских тайн» (Сетевое издание «Региональное информационное агентство «Кузбасс», 08.06.2023) Лариса Кольцова, бывший редактор общественного и информационного вещания телеканала «Мой Город», подтверждает, что каждый выпуск Владимир Сухацкий готовил и прописывал самостоятельно от заставки и до финальных титров. И хотя сам он работал с полной отдачей, съемочной группе было с ним легко.
Девизом передачи Владимир выбрал изречение, которое связывают с именем великого русского ученого Михаила Ломоносова: «Народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего», слегка изменив его по звучанию, но не по смыслу.
– Он все делал сам, у него был личный фотоархив, бесценные, очень редкие фотографии… Он умел в интересной форме донести до зрителя какие-то факты и делал это настолько здорово, что люди засматривались. Это была одна из самых рейтинговых программ. С ним легко было, очень корректный, вежливый. Все были от него в восторге!
Все его выходы в эфир были особенными, подчеркивает Л. Кольцова:
– Все выпуски были просто гениальными. Еще он очень любил готовить, часто принимал участие в так называемых кулинарных передачах. Человек с богатым внутренним миром, опытом, знаниями. Так, как он, пожалуй, не умел никто на тот момент подавать информацию на телеканале.
8.
В 2009 году Владимир Александрович перешел на работу консультантом музея-заповедника «Красная Горка». Этот период его жизни был одним из самых плодотворных.
Здесь талант журналиста, историка и краеведа Сухацкого заблистал всеми своими гранями. Музейщики подчеркивают его огромный вклад в развитие и самого музея, и истории Кемерова, Кемеровского рудника, Кемеровской области в целом. За счет его находок и связей расширялись музейные фонды, привлекая к «Красной Горке» внимание экскурсантов, исследователей, гостей из различных уголков нашей страны и зарубежья.
Благодаря знаниям, эрудиции и потрясающей коммуникабельности В. А. Сухацкого стали известны новые страницы о прошлой деятельности АИК «Кузбасс». Получены уникальные семейные фотографии и фонограмма выступления Себальда Рутгерса. Переведен на русский язык и передан в музей подробный список, содержащий более 400 фамилий зарубежных колонистов АИК и краткие комментарии к ним, составленные Рут Кеннелл и Мэлли Кальверт.
Он придумал интересный проект «Прогулки с Владимиром Сухацким» по кемеровским улицам. Те, кому посчастливилось хоть однажды пройтись с автором по городским улицам и переулкам, тропинкам и тротуарам, получали истинное удовольствие от этих ненавязчивых, но очень подробных лекций «на ходу», наполненных множеством неожиданных и занятных фактов, которые он умел подать с позитивной ироничностью.
К этой поре он стал настоящим знатоком города Кемерово, прекрасно ориентировался в его истории и не уставал просвещать и горожан, и гостей кузбасской столицы. И сразу становилось понятно: Владимир Александрович искренне любит и ценит Кузбасс и его столицу. Свое трепетное отношение к родному краю умел передать всем, кто общался с ним. В результате земляки начинали понимать, что живут в лучшем месте на планете, а гости региона увозили с собой уважение к индустриальному центру Сибири.
С публичными лекциями Сухацкий регулярно выступал в кемеровских городских и областной библиотеке имени В. Д. Федорова. Тут уж он, как говорят, «раскрывал карты» по полной программе, рассказывая, например, о тайне названия областной столицы: почему Кемерово – вовсе не Кемерово, от каких истоков следует исчислять городской возраст. И следовал его рассказ, подкрепленный проверенной фактурой:
– Началось все с похода Ермака в Сибирь. Продвигаясь дальше на восток, казаки возводили на своем пути форты или остроги. Так, в 1665 году в районе нынешнего села Верхотомское, в 16 километрах от современного Кемерова, появился Верхотомский острог. Постепенно казаки осваивали и соседнюю территорию. Заимка одного из них по фамилии Комаров находилась на границе нынешних Кировского и Рудничного районов. Именно здесь впоследствии появилась деревня Комарово, давшая, на мой взгляд, измененное со временем название нашему городу. А на другом берегу реки была деревня Щеглово, которую 18 сентября 1698 года отметил на новой карте Сибири тобольский картограф Семен Ремизов…
Подобных познавательных фактов Владимир Александрович всегда сообщал довольно много. Поэтому послушать замечательные истории о родном городе приходило огромное количество читателей библиотек, больших и маленьких горожан. Казалось, он знал все о каждой городской улице и каждом переулке. И как тут было не полюбопытствовать?!
– До 1968 года на месте областной филармонии стоял дом Ивана Гавриловича Щеглова, одного из потомков старожильческого рода. К сожалению, дом снесли, когда начали готовить площадку для возведения учреждения культуры. Здесь же появились первые улицы: Щегловская (ныне Мичурина); Никольская (Советский проспект), названная в честь Никольской церкви, стоявшей на месте гостевого дома обладминистрации, а народное название этой улицы – Скотопрогонная, ведь по ней гнали скот на заливные луга, которые начинались в районе «Карболита»; была улица Базарная (ныне Красная) – от нее до современной улицы 50 лет Октября тянулся большой базар…
Дополнением к рассказам Владимира Александровича становились видеоматериалы, выставки книг и периодики под общим названием «Кемерово, который мы не знаем».
Многие из своих публичных и печатных выступлений он сопровождал рефреном «Кемерово может стать городом-музеем». В противоположность суровому древнеримскому сенатору Катону Старшему, прославившемуся тем, что каждую свою речь на заседаниях сената завершал одной и той же фразой: «А кроме того, я думаю, что Карфаген должен быть разрушен!»
Рефрен Сухацкого исполнен позитива и надежд на светлое будущее родного края. Логика проста и надежна.
– У каждого города есть своя история, – неустанно подчеркивал он. – Это значит, что он может быть привлекателен для туристов. И мировой опыт тому подтверждение. В Ярославской области есть небольшой город Мышкин. В нем живут около 5,7 тысячи человек. Но каждый год туда приезжают 140 тысяч туристов! Когда-то местный краевед придумал открыть в нем Музей мыши, единственный в мире. Или еще пример: в Австралии есть город Виттен. Когда-то там добывали асбест. Промышленность практически уничтожила этот город, жить в нем стало опасно. Теперь он больше похож на пустыню. Но со всех концов мира туда едут туристы, чтобы посмотреть на «мертвый город».
В Кемерове тоже есть «несколько «фишек» в истории», уверен Сухацкий, которые могут быть привлекательны для туристов.
– Во-первых, город считается столицей шахтерского края, но в черте города нет ни одной шахты. Просто угольная промышленность стала частью нашей истории. Ее нужно использовать для создания исторических достопримечательностей. Например, в штате Вирджиния, в городе Покахонтас, на месте прежних шахт открыли национальный исторический парк. С одной стороны, это музей горной промышленности. С другой стороны, там есть леса, горы. В этом городе живут 440 человек, а посещает его миллион туристов! Приезжают, чтобы покататься на велосипедах, байдарках, просто хорошо отдохнуть. А в Германии на шахте Динслакене, возле Дюссельдорфа, открыли лесопитомник, где выращивают иву и тополь для биомассы. В Голландии же в старых штреках оборудовали специальные дорожки для экскурсий на велосипедах.
Нам тоже можно было бы создать свой национальный исторический парк от Томска и вверх по Томи. Он бы захватил остроги, Томскую Писаницу, Горелую Гору и продолжался до самого Новокузнецка. По сути, наша история схожа с диким Западом: освоение Сибири, столкновения с местными жителями – телеутами и шорцами. На этом тоже можно сыграть. Восстановить все это, думаю, не будет слишком дорого…
Какие-то мечты Владимира сегодня претворяются в жизнь. Например, он предполагал создание в столице Кузбасса Музея угля. Сегодня такой музей появился на карте города и начал развиваться. Реализована другая его мечта: здание конторы Копикуза муниципальные власти Кемерова выкупили у частного лица и передали на баланс музея «Красная Горка».
Копикуз – это Акционерное франко-немецко-бельгийское общество Кузнецких каменноугольных копей, учреждено в 1912 году, располагалось на территории нынешнего Кемерова, имело право на монопольную разработку ряда угольных месторождений в Сибири. Национализировано в феврале 1920 года.
Будем надеяться, что претворятся в жизнь и другие его предложения. Допустим, тот же самый день рождения Кемерова заслуживает более глубокого изучения и переосмысления. Владимир Александрович безо всяких обиняков настаивал на этом:
«Большинство городов ведет свою историю с момента первого упоминания. Никто, например, не спорит с тем, что Москве больше 800 лет, потому что ее впервые упомянули в Ипатьевской летописи от 1147 года. Это и есть официальная дата основания города. Новокузнецк (в прошлом Кузнецкий острог) отмечает 400-летие, Мариинску (в прошлом село Кийское) – 320. И только Кемерово не знает, сколько ему лет на самом деле. В мае 1918 года Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов решил преобразовать село в город Щегловск. Теперь все знают Кемерово как «город, рожденный Октябрем». И не берут во внимание, что на чертеже Ремизова Щеглово было упомянуто еще в 1698 году. Если мы берем за основу первое упоминание о нем на карте Ремизова, получается, мы на пять лет старше Санкт-Петербурга. Споры не утихают до сих пор. Хотя нынешнее руководство уже признает, что на самом деле город у нас не такой молодой, как принято считать. По сути, в этом (2018-м) году мы отмечаем столетие городского статуса. Это как человеку вместо дня рождения отмечать день получения паспорта...»
Повторю, что я полностью согласен с этой железной логикой!
Надо обязательно отметить еще одну черту характера нашего героя: он был горячим спорщиком. Если был в чем-то уверен, мог доказывать свою правоту на любом уровне – прямо и без обиняков, без скидок на должности и авторитеты. Примеров тому немало. Вот один из них. Осенью 2020 года, когда полным ходом шла подготовка к так называемому 300-летию Кузбасса, у Владимира Александровича родилась идея создать в Кемерове исторический парк на правом берегу Томи. Но в высоких кабинетах, заявил позднее Сухацкий, «превратили проект в полное безобразие».
«Моя идея заключалась в том, чтобы по типу московского сделать второе «Зарядье», но на берегу Томи в Кемерове: открыть музей истории угля в бывшей конторе Копикуза, разбить рельефный ландшафтный парк на пустыре между основным зданием музея «Красная горка» и конторой Копикуза. Пустырь занимает 15 гектаров, он был бы даже больше московского «Зарядья». Можно было перенести туда горношахтную технику, которая сейчас находится на территории «Красной горки». Также я думал о создании «золотого пояса Кузбасса», который бы объединил музей-заповедник «Томская писаница», Верхотомский острог, Волковскую гору, новый парк, музей «Красная Горка», памятник Эрнста Неизвестного и Рудничный бор. Но предложенный властями проект оставляет много вопросов, – делился он своей тревогой в одной из публикаций в сетевом издании «ФедералПресс» («ФП», 24.11.2020; https://fedpress.ru/news/42/society/ 2626172). – Неясно, какую именно канатную дорогу: в бор или в промзону коксохимического завода, – собираются восстанавливать власти…
Также я категорически против установления скульптуры Варвары в бору, освоения территории Рудничного бора и восстановления канатной дороги туда, потому что это вызовет нашествие людей. Они погубят бор. Идея восстановить дорогу на коксохим хороша. Это интересно и любопытно. Хорошо было бы восстановить деревянную лестницу – спуск к реке. То, что называют Серебряным ручьем и чуть ли не достопримечательностью Кемерова, фактически канализационный сток».
Владимир Сухацкий считает, что к 300-летию промышленного Кузбасса региональные и муниципальные власти не смогут реализовать свой проект: реконструкция школы ван Лохема и канатной дороги, – это дорого и долго. Поэтому к юбилею, скорее всего, откроют несколько экспозиций в конторе Копикуза и отсыпят дорогу.
Свою тревогу он объяснял так:
– Я не против исторического парка, но вот каким он будет? Проект вызывает опасения и рефлексию. Поэтому я и мои коллеги-экологи настороже. Я хотел бы конкретики: дорожную карту реализации проекта, знать источники и объемы финансирования, хотел диалога с общественностью. В конце концов, парк-то делают для людей.
Хочу напомнить, что Владимир Александрович несколько лет являлся членом кемеровской городской комиссии по топонимике. И не было случая, чтобы на заседании этого уважаемого органа он отсиделся и не взял слова. Он не без основания считал, что власти должны активнее привлекать мнение рядовых кемеровчан к вопросам формирования облика города.
– Принимая во внимание историю Кемерова, я бы говорил не о памятниках, а об уличной скульптуре, – откровенно делился член комиссии Сухацкий своими размышлениями в одном из интервью. – Я бы не делал непонятных «модниц», авангардных арт-объектов «Он и Она» и уж точно не ставил железных уродцев под табличками «подарок городу на 100-летие». Уместно вспомнить историческое прошлое Кемерова и сделать жанровые сценки из жизни села Щеглово. Например, можно воссоздать купцов и купчих знаменитого на всю Сибирь Щегловского базара. И тогда не возникнет вопрос: зачем здесь это стоит? В Мариинске, например, совершенно справедливо стоит памятник Картошке в честь мирового рекорда жителей по сбору картофеля в 1942 году. Вопросов нет… Хочу сразу подчеркнуть: я не против слоников, пингвинов и рыбок.
Я за то, чтобы их не называли памятниками, чтобы они не были достопримечательностью города. Самое точное название таким объектам дал в середине прошлого века кемеровский летописец Иван Балибалов – «уличное украшение» и не более.
Как остановить поток банальщины, от которой люди стали уставать? Все эти слоники со скворечниками появляются от незнания истории родного города или ее искажения. Это первая ошибка. Власти не хотят общаться с горожанами. В результате во дворах появляются убогие скворечники, на улицах – безобразные памятники, а на бетонных клумбах искусственные кипарисы. Город теряет свое лицо, а жители – историю. Жаль…
По мнению краеведа, областной столице катастрофически не везет с сохранением культурного и исторического наследия. Например, уже сказано, что еще при советской власти снесли домик Щегловых, который находился в районе филармонии, пообещав его просто перенести в район Искитимки и сделать там музей… Ни музея, ни домика, к сожалению, нет до сих пор.
«Раз уж мы утратили это и не пытаемся восстановить, то можно хотя бы сохранить то, что мы имеем сегодня! Например, «Маленькая Голландия» постепенно превращается в руины, зарастает бурьяном. А ведь это уникальное место, оно показывает переходный период становления города из села. Во всем мире есть понимание, что свою историю нужно беречь, поэтому там хранят историческое наследие и «монетизируют» его. Именно история делает город городом. У Кемерова, выходит, нет истории… Потому что даже ее остатки беспощадно уничтожают», – публично возмущался Владимир Сухацкий.
Назад | Далее