ВЕРБА (Юлия Артюхович)
* * *
Беспощадную память – мой пояс шахида,
Начинённый бедой и застёгнутый болью,
Как уродливый старый протез инвалида,
Как обрубок войны, я тащу за собою.
Память держит меня в своих цепких объятьях,
Сердце стиснула жёстким незримым корсетом,
И железный каркас проступает сквозь платье –
Спецодежду обыденных фраз и куплетов.
И когда светлый мир красоты и незнания
Я своими стихами взорву и разрушу,
Смертоносный тротил – мои воспоминания –
Сотней мелких осколков пронзят ваши души.
Нити серебра
Летние сады, вялые ромашки,
Кислые плоды, минные растяжки.
Нити серебра в минной пуповине –
Росчерки пера в смертной паутине.
Прячется в траве тонкий отблеск света –
Пламенный привет фронтового лета.
Нити серебра тянутся по веткам.
Взрослая игра. Русская рулетка.
Слепая зима
Окна выплакали дома, уронили двери на снег.
Наугад слепая зима, спотыкаясь, шла по войне.
Дымным ветром минных дорог разметалась метель-коса.
Мёртвый город застыл у ног, как невзлётная полоса.
Перекати-горе
Сыплются градом с берега снаряды.
Моря корыто минами пробито.
Перекати-солнце спряталось на донце,
И взошло над морем перекати-горе.
Спас от расстрела перекати-тело,
Вынул наружу перекати-душу.
Носит по свету перекати-ветер...
* * *
Лучше бы тебя сожгли дотла!
Нашей новой встречи я боюсь,
Дом, в котором раньше я жила,
Дом, куда я больше не вернусь.
За окном разбитым старый сад
Пропитался запахом беды.
Затоптали сапоги солдат
Маленькие детские следы.
На чужой далёкой стороне
Долгими ночами снишься ты.
Бродят по разрушенной стене
Призраки расстрелянной мечты.
Мой ангел
Где же ты, мой милый? Где же ты, родной?
Ангел быстрокрылый, прилетай за мной!
Где же ты, мой светлый, бродишь по Руси?
Навести, проведай. Сохрани-спаси.
Светит, да не греет полная луна.
Прилетай скорее, я совсем одна.
Дальние уснули, ближние ушли...
Вдруг плечо, как пули, слеёы обожгли:
Ангел, как ребенок, плачет горячо.
Голос слаб и тонок за моим плечом:
«Церковь – под камнями, купол – без креста.
Долго нас гоняли по чужим местам.
Ветры вольной воли закружили нас,
От жестокой доли я тебя не спас.
Я спешил в тревоге и не ел, не пил,
Да огонь в дороге крылья опалил.
Изболел-истаял, слабый и слепой,
Я уже не чаял свидеться с тобой.
Ты прости, родная, за вину мою.
Доживай, как знаешь. Встретимся в раю».
Синяя чашечка
Пробираясь мыслей чащею, вспомню вдруг невзначай
Эту синенькую чашечку и на ней: «мир», «труд», «май».
Из-за чашки братья спорили за куском пирога,
И словам друг друга вторили: «мир», «труд», «май» – по слогам.
А когда фугасной линией стену дома снесло,
Оказалась чашка синяя на полу, под столом.
Разлетелась на две стороны, раскололась сама.
И досталось братьям поровну: Саше – «мир», Мише – «май».
Я на этом месте выжженном не была много лет.
Говорят, соседи выжили. Может – да. Может – нет.
На картинках детства нашего – тёплый хлеб, сладкий чай.
Не хватает синей чашечки, добрых слов: «мир», «труд», «май».
* * *
Думала, война далеко...
А она – рядом.
Вновь ворвался в память-окоп
Грохот снаряда.
Этой долгой ночью без сна
Пулей вдогонку
Каркает ворона-война
В сердца воронку.
Снова вспыхнул болью во мне
Бой на экране...
Видно тот, кто был на войне,
Навсегда ранен.
Беспощадную память – мой пояс шахида,
Начинённый бедой и застёгнутый болью,
Как уродливый старый протез инвалида,
Как обрубок войны, я тащу за собою.
Память держит меня в своих цепких объятьях,
Сердце стиснула жёстким незримым корсетом,
И железный каркас проступает сквозь платье –
Спецодежду обыденных фраз и куплетов.
И когда светлый мир красоты и незнания
Я своими стихами взорву и разрушу,
Смертоносный тротил – мои воспоминания –
Сотней мелких осколков пронзят ваши души.
Нити серебра
Летние сады, вялые ромашки,
Кислые плоды, минные растяжки.
Нити серебра в минной пуповине –
Росчерки пера в смертной паутине.
Прячется в траве тонкий отблеск света –
Пламенный привет фронтового лета.
Нити серебра тянутся по веткам.
Взрослая игра. Русская рулетка.
Слепая зима
Окна выплакали дома, уронили двери на снег.
Наугад слепая зима, спотыкаясь, шла по войне.
Дымным ветром минных дорог разметалась метель-коса.
Мёртвый город застыл у ног, как невзлётная полоса.
Перекати-горе
Сыплются градом с берега снаряды.
Моря корыто минами пробито.
Перекати-солнце спряталось на донце,
И взошло над морем перекати-горе.
Спас от расстрела перекати-тело,
Вынул наружу перекати-душу.
Носит по свету перекати-ветер...
* * *
Лучше бы тебя сожгли дотла!
Нашей новой встречи я боюсь,
Дом, в котором раньше я жила,
Дом, куда я больше не вернусь.
За окном разбитым старый сад
Пропитался запахом беды.
Затоптали сапоги солдат
Маленькие детские следы.
На чужой далёкой стороне
Долгими ночами снишься ты.
Бродят по разрушенной стене
Призраки расстрелянной мечты.
Мой ангел
Где же ты, мой милый? Где же ты, родной?
Ангел быстрокрылый, прилетай за мной!
Где же ты, мой светлый, бродишь по Руси?
Навести, проведай. Сохрани-спаси.
Светит, да не греет полная луна.
Прилетай скорее, я совсем одна.
Дальние уснули, ближние ушли...
Вдруг плечо, как пули, слеёы обожгли:
Ангел, как ребенок, плачет горячо.
Голос слаб и тонок за моим плечом:
«Церковь – под камнями, купол – без креста.
Долго нас гоняли по чужим местам.
Ветры вольной воли закружили нас,
От жестокой доли я тебя не спас.
Я спешил в тревоге и не ел, не пил,
Да огонь в дороге крылья опалил.
Изболел-истаял, слабый и слепой,
Я уже не чаял свидеться с тобой.
Ты прости, родная, за вину мою.
Доживай, как знаешь. Встретимся в раю».
Синяя чашечка
Пробираясь мыслей чащею, вспомню вдруг невзначай
Эту синенькую чашечку и на ней: «мир», «труд», «май».
Из-за чашки братья спорили за куском пирога,
И словам друг друга вторили: «мир», «труд», «май» – по слогам.
А когда фугасной линией стену дома снесло,
Оказалась чашка синяя на полу, под столом.
Разлетелась на две стороны, раскололась сама.
И досталось братьям поровну: Саше – «мир», Мише – «май».
Я на этом месте выжженном не была много лет.
Говорят, соседи выжили. Может – да. Может – нет.
На картинках детства нашего – тёплый хлеб, сладкий чай.
Не хватает синей чашечки, добрых слов: «мир», «труд», «май».
* * *
Думала, война далеко...
А она – рядом.
Вновь ворвался в память-окоп
Грохот снаряда.
Этой долгой ночью без сна
Пулей вдогонку
Каркает ворона-война
В сердца воронку.
Снова вспыхнул болью во мне
Бой на экране...
Видно тот, кто был на войне,
Навсегда ранен.