Чуть только согрелась Айяла, чуть сил набралась, стала собираться. Стали думать, как Айялу домой отправить. Была она ещё слаба, а впереди три дня пути по заснеженным лесам и полям, по студёным землям. Боялся Снегурок, что из-за цветка могут матушка с батюшкой сильно осерчать на Айялу, снегом засыпать, морозом застудить. А она и так едва сил набралась. Говорит Веснея: – Провожу я Айялу до дома её, укроемся мы с ней шалью ярцевой. Только как же домой вернусь, ведь ласточки не смогут в Стынь-земли полететь, не смогут мой возок туда доставить? – А я с вами поеду, – говорит Снегурок. – Вместе и вернёмся на саночках моих Сели Веснейка и Айяла на Белую Олениху, ярцевой шалью укрылись. Снегурок вслед за ними едет. Как до Студёного доехали, дунул Снегурок в дудочку-погудочку, явился младший ветер. – Что прикажешь, Снегурок? – Окружи нас пеленой снежной, да так, чтоб снег вокруг вился, а нас не трогал, чтоб не заметили нас ни Буран, ни Пурга, ни батюшка, ни матушка. Окружил их младший северный ветер пеленой снежной, и двинулись они по Стынь-земле к стойбищу Аялы. Только на беду видел облак Лохмач, как Снегурок и Айяла в Залесских угодьях Веснянку встретили. Шнырял он, как всегда, по границам Ирия и Стынь-земли. Видел, как зашли они в палаточку и как потом в Стынь-землю отправились. – Э-ге-ге-ге, дельце славное затевается, – сказал себе Лохмач, – и бросился к Градобою. Тот в Чёрном рву прятался. Рассказал он, что видел. Градобой обрадовался: – Вот уж удача так удача нам привалила! Стравим мы оба рода, пусть-ка они сшибутся лбами, а мы поглядим, что дальше будем, потешимся. Посчитаюсь я с ними со всеми. Лети, Хилодуй, прямо к Весне да скажи, что похитили, мол, дочку их любимую, Веснею, скрыли пеленой снежной и увели в царство вечных льдов, за Ледовитый океан. А потом лети к Снегурочке, скажи, что решил южный род навечно Стынь-землю к рукам прибрать, а северный род весь уничтожить, и что перво-наперво похитили они Снегурка, чтоб власть над северным родом иметь. – Ох, и хитёр ты, Градобой! – взвизгнул Лохмач от радости. – За что и служу тебе верой и правдой. А как оба рода обессилят, тут уж наш черёд наступит властвовать, порядки свои заводить. – То-то и оно, – ухмыльнулся Градобой. Полетел Хилодуй в Златодол, к шатру Весны и Яровита: – Ой, беда, Весна Теплоставовна, беда, похитили дочку вашу любимую, заманили её в Стынь-землю, чтоб увезти навечно в студёные земли, за Ледовитый океан. Сам я видел её в удельце Студёном, снежной пеленой она вся окружена. – Врёшь, ты всё, каверзник, – отвечает Весна, – специально клевету возводишь, чтоб поссорить два наших рода. Зачем северному роду Веснею похищать? – А похищать её очень даже надо, чтоб ваш род их роду навек покорился Сами взгляните, палаточка дочки вашей пустая стоит, и в угодьях Залесских не видать её – Ну, управляется где-то, что ей в палаточке сидеть. Ступай отсюда! – прогнала Весна Лохмача, а у самой сердце не на месте. Зовёт она сыновей Тепловея и просит их отыскать Веснейку, да позвать её в Златодол батюшку с матушкой проведать. Улетели ветры в Залесские угодья, где Веснея хозяйничала. Стало смеркаться – нет их; дело к ночи идёт – не возвращаются ветра, о Веснее ничего не докладывают. Как стемнело, вернулся самый младший ветер и говорит: – Не нашли нигде Веснею, палаточка её пустая стоит. Все Залесские угодья мы обшарили, в каждый овражек заглянули, всякую горку облетели, нет её. Отправились мои братья по всей Ирий-стране искать, а меня к вам прислали. Взволновалась Весна. Неужто правду сказал Хилодуй? Приказала она младшему южному ветру вдоль границ Стынь-земли лететь да всех, кого встретит расспросить, не видал ли кто дочку её, не слыхал ли что о ней. Облетел он границы Стынь-земли, расспросил зверей, птиц. Вернулся утром в Златодол и рассказывает Весне: видели, как села Веснея с девочкой на Олениху, как за ними на саночках-самоходах Снегурок ехал, как подошли они к границе Стынь-земли и исчезли тут же в снежной пелене. Решила Весна, что и вправду заманили Веснею в Стынь-землю и похитили. Созвала она весь южный род, о коварстве северного рода рассказала. Разгневался южный род. – Не позволим, – говорит Яровит, – над нами властвовать, вековой лад нарушать, отберём у них дочь мою Веснейку, да и самих навечно за Ледовитый океан загоним. – Не позволим! – загудели Тепловей. – Не позволим! – сказали Теплостав и Оттепель, Спорогрей и Спорогрея. И стал весь южный род силы свои у границ Стынь-земли собирать, к великой битве готовиться. А Лохмач выждал время, как взволновался весь южный род, полетел к Снегурочке и говорит: – Готовьтесь, – говорит, – Снегура Морозовна, собирает весь южный род силы против вас. Хотят вами завладеть, навечно за Ледовитый океан загнать. А чтоб держать вас в страхе, похитили они сыночка вашего Снегурка, заманили его в Ирий, там и спрятали. – Пошёл отсюда, пока в клочья тебя не разодрали, Хилодуй поганый! – прикрикнула на него Снегурочка. – Ишь, чего выдумал, мы с южным родом испокон веков в ладу живём. Ну, задержимся малость в их землях, так ведь и они из наших уделов не торопятся. – А Снегурка давно ли вы видели? Прислушайтесь, Снегура Морозовна, гул идут с южной стороны. Это ветра южные там уже все собрались, обрушатся скоро на ваш род, – сказал так Лохмач и прочь улетел. Прислушалась Снегурочка – и правда гудит у южных границ Стынь-земли, присвистывает. Кликнула она Снеговея. – Давно ли, – спрашивает, – видел ты Снегурка? – Второй день, как нет его в теремке узорчатом, – отвечает Снеговей. Взволновалась Снегурочка: – Где же он? – Ничего мне не было сказано-приказано, отпустил меня Снегурок к родителям. Разгневалась Снегурочка,что не усмотрел Снеговей за Снегурком: – Лети, разыщи Снегурка, расспроси о нём, кто и где его видел. Да все ветра прочие ко мне пришли, пусть весь наш северный род на Снегириной горке собирается. Только Бурана с Пургой пошли к Южным границам, пусть разведают, что творится там, почему гул да свист оттуда идёт. А Позёмку и Метелицу послала в дальние уделы, за Снегородом. Как собрались все, вернулся Снегород, рассказала им Снегурочка о том, что южный род замыслил. Прилетают тут Буран с Пургой и сын их Снеговей и рассказывают: видели многие, и птицы, и снегоройки, как ушёл Снегурок в Ирий-землю, но никто не видел, как он вернулся. Была с ним ещё девочка, на оленей упряжке сзади него ехала. Обмерла Снегурочка: – Слышала я, – говорит она, – что появилась дочка у Весны – Веснейка, это она, видно, и заманила сыночка моего в Ирий-страну. – А что, – спрашивает Снегород, – на южных границах делается, отчего оттуда гул и свист идёт? – Собрались там все ветра Ирия, прибывают и прочие силы южного рода. Вот-вот готовы они на Стынь-землю обрушиться. И сказал Снегород: – Не дадим никому нами владеть. Отберём сына моего у южного рода. Быть великой битве. Взвыли тут дали и близи. Полетели северные ветра к границам Ирия. А южные ветра только того и ждали. Миновали они заставы Стынь-земли и на северные уделы обрушились. Сшиблись два рода. Не видывали никогда такого ни небо, ни земля. Деревья стонут, трещат, с корнем из земли выворачиваются, в щепы раскалываются. Кусты до земли гнутся, тучи в клочья рвутся. Вихри столбами носятся, птенчики под матушкино крыло просятся, звери все в норах укрылись, люди в погребах схоронились. Вслед за ветрами вступили Весна и Яровит, Снегород и Снегурочка. Горюют они о детях своих Веснейке и Снегурке, каждый думает, что похитили их со злым умыслом, ведь всё сходится, что Лохмач говорил. В гневе Снегород снег сугробами на южный род сыплет, Мороз и Зима стужу гонят. А Яровит с Весной снега топят, холод жаром перешибают. Смешались тут небо и земля, тьма и свет, где глыбы льда застыли, где вода горячая хлещет, пар густой пеленой стоит. Жар и холод скрутились, будто конец света наступил. А Снегурок, Веснейка и Айяла уже стойбища достигли. Где Веснея в ярцевой шали по Стынь-земле проедет, там талый след останется. Кое-где и иголочки зелёные прорежутся. А за ней Снегурок едет, проталинки тут ледком затягиваются, снежком припорашиваются. За два дня и две ночи добрались до стойбища Айялы. А там встречают её отец и мать, братья и сёстры, и все родичи. Лица у них весёлые, счастливые. В этот день случилось чудо: десять олених принесли по десять оленят. Никогда такого приплода не было в стаде. Будет теперь род Айялы жить. Веснея и Снегурок с Айялой попрощались, в гости быть к ней обещали и отправились в обратный путь Как стали приближать они к удельцу Студёному, стал доноситься до них страшный гул, будто земля трясётся. Видят они: тёмная мгла полнеба покрыла, бегут оттуда звери, летят птицы. Поймал Снегурок снегоройку: – Расскажи нам, что случилось, почему тёмная мгла полнеба накрыла, что за гул и свист оттуда несётся? Снегоройка головой завертела, лапками уши закрыла: – Ой, ой! Что там творится, наш северный род с южным родом сошёлся, насмерть бьются. Всё вокруг порушено, леса с корнем вырваны, реки поперёк русла потекли. – Почему?! – вскричал Снегурок. – Почему!? – вскричала Веснейка. – Не поймём, не знаем, то ли Веснею похитили, то ли Снегурка потеряли, то ли верх друг над другом хотят взять. Никогда мы прежде такой беды не видели, никогда такого грома не слышали. Поняли Снегурок и Веснея, что из-за них битва между родами идёт. – Видно, подумали, что силой меня увезли в Стынь-землю. Как их разнять, помирить? – спрашивает Веснейка. Крикнул Снегурок: – Мчитесь саночки–самоходы прямо в ту мглу гремучую. Бьются два рода не на жизнь, а на смерть. Тут слышит Снегурочка голос Снегурка из тьмы: – Стойте! Не губите друг друга! Слышит Весна голос Веснейки: – Стойте! Не рушьте уделы наши! Разомкнули ветра свои объятья, ослабил дед Мороз стужу, убавил Яровит жар, осела мгла, и увидели, что стоят между двух родов Снегурок и Веснейка, целые и невредимые. Держит Веснея леденцы холодильные в руках, а Снегурок шаль ярцевую. – Если будете враждовать, землю губить, проглочу леденец холодильный и замёрзну, – кричит Веснея. – А я шаль ярцевую накину и растаю. Тут разошлись оба рода, утих гул, рассеялся пар. Тогда и рассказали Снегурок и Веснея, как дело было, куда наснежник исчез и почему Снегурок в Ирии очутился, а Веснея в Стынь-землю отправилась. Успокоились оба рода, повинились друг перед другом, заключили мировую да и вспомнили, кто их перессорил, клевету и ложь меж ними посеял. Двинулись тогда все ветра и южные, и северные Лохмача, Хилодуя и Градобоя искать. Нашли их в Чёрном рву. Лохмача в клочья изорвали, Хилодуя в подземелье заперли, а Градобой опять ушёл, как сквозь землю провалился, а может, так оно и было. До сих пор он то там, то здесь появляется, градом землю долбит, всходы весенние губит, цветы оббивает. Только без Хилодуя и Лохмача ему прежние каверзы уже не по плечу. А от удельца Студёного и Залесского только глыбы мёрзлой земли да лужи с грязью остались – таково побоище было. Время прошло – Снегурок и Веснея в своих уделах порядок навели, прибрали. Обоими родами порушенное поднимали. Пока Северный род за Ледовитый океан не откатится, уделы Снегурка и Веснеи граница к границе устраивали, по соседству. Каждый день они друг к другу в гости ходили, в игры играли. А за Ледовитым океаном устроил себе Снегурок снежный Ирий-сад. Снежница-кружевница наплела из снега листьев резных, цветов белоснежных, каждое дерево ими украсила. В снег наснежников насадила. Не волшебные они были и желаний не исполняли, но по красоте ничем от настоящих наснежников не отличались. Снегурочка со Снегородом, Зима с Морозом и Ледовит с Ледовитихой тоже приходили Ирий-садиком любоваться. За Ледовитым океаном скучает сильно Снегурок по Веснейке. И ей увидеть Снегурка не терпится. Если вдруг пойдёт весной снег мягкий да пушистый, будто теплом пронятый, или среди зимы в воздухе вдруг клейкой почкой запахнет, это значит, где-то рядом Снегурок с Веснейкой встретились. Вместе им быть нельзя долго, а поврозь они сильно скучают друг по другу.