Валерий Боталов. Солнце над моим Донбассом. Военная драма. ч.3

Лорд. Послушай меня, Вара... Я провел больше полусотни операций и никогда не возвращался назад без результата. Никогда. Но где-то ты прав. Гремучего материала у нас действительно мало. Да и сепары ведь тоже не дураки. Если они нашли у наших остальную взрывчатку, то сейчас даже на водокачке круглосуточная охрана. И нас наверняка ждут на любом более или менее важном объекте.
Вара. И что ты предлагаешь?
Лорд. Пока ничего. Я думаю. Но в любом случае, даже если не получится ничего подорвать, мы все равно что-нибудь замутим. Вплоть до того, что захватим с собой назад какого-нибудь глупого сепара. С пустыми руками я не вернусь. Зарубите себе это на носу.
Микола. Лорд, а де ти воював раніше?
Лорд. Много где. В Осетии был, потом в Сирии. Теперь вот сюда вам помогать приехал. Так что у меня с русскими старые рамсы.
Вара. То-то я и смотрю, что ты смерти совсем не боишься. Вроде целый полковник, а на себе всю оставшуюся взрывчатку тащишь.
Лорд. Смерти почти не боюсь, это верно. А вот в плен попасть очень не хочу.
Микола. Чому не хочешь?
Лорд. Потому что нет ничего унизительней, чем получать жратву из рук твоего улыбающегося врага.
Вара. Тихо!
Слышится стук молотков за стеной.
Слышите? Молотки стучат. В соседнем доме, кажется. Че за ерунда? Кто там и что посреди ночи колотит? Микола, что в окно видишь?
Микола. Нічого. Машина якась у суседей стоит. И світло у них в хате. А так ніяких движений.
Лорд. Вара, а ты знаешь, кто там обитает?
Вара поднимается, подходит к Лорду и Миколе и тоже смотрит в окно.
Вара. Раньше в этом доме учительница жила. Со своими родителями. Но я ее лет двадцать уже не видел. Может, теперь и не она там околачивается.
Лорд. Учительница, говоришь?
Вара. Да, учительница. Литературу преподавала. Русскую. Хорошая баба была, кстати. Статная. Я даже был в нее влюблен когда-то. Но потом уехал и ничего о ней больше не знаю. В соцсетях ее нет.
Лорд встает, подходит к тому месту, где сидит Микола, и тоже смотрит в окно.
Лорд. Скажи мне, Вара. А местная школа сейчас работает или нет? Писали об этом что-нибудь в твоих соцсетях?
Вара. Нет, она закрыта.
Лорд. А что она из себя представляет?
Вара смотрит в сторону Лорда.
Вара. Слушай, Стефан... Если я тебя правильно понял, то ты красавец. Эта школа – самый лучший вариант для подрыва. Я ж ее хорошо знаю. Там же здание очень небольшое и старое. И второй этаж держат всего две колонны. Ведь если даже одну подорвать, то все может полететь к чертовой матери! Да даже если и не полетит, то кто туда потом сопливых детишек пустит? А для такого дела и одного заряда будет вполне достаточно. Ты же об этом сейчас подумал? Да, полковник?
Лорд. Так точно, Вара. Ты меня правильно понял. Я тоже считаю, что сепарам школа ни к чему. Пусть учат своих детей в подвалах.
Вара. Она еще и стоит практически на отшибе. За ней парк, а там и до леса недалеко. Должны уйти от нее потом без всяких проблем.
Лорд возвращается к коробке и закрывает ее.
Лорд. Видишь, как оно все в елочку. Лучшего варианта в нашей ситуации, пожалуй, и не найти.
Микола. Так ми що? Школу йдемо підривати?
Вара. Да. Школу. Догадливый ты наш.
Микола. А як у цій школі з охороною?
Вара. Да там наверняка сторожит какой-нибудь старый дед. Нетрезвый и не при памяти. Да и кого нам, в три рыла и с пушками, в таком месте бояться?
Лорд. Вот и я о том же, Вара. Вряд ли нас ждет вооруженная засада в закрытой школе. Риска практически никакого, зато шуму может быть на всю страну.
Вара. Заметано, Лорд. Когда двинем?
Лорд. А чего ждать? На рассвете и исполним. Пока все спят. А после этого можно и домой возвращаться.
17.
На столе стоит большая кастрюля. Ракитин, Алексей, Гринев и Прибудько ужинают. Эля пьет чай, а Мария смотрит за тем, как едят мужчины.
Ракитин (жуя). Скажите, Мария Михайловна. А у вас, случайно, ничего больше в доме нет взрывоопасного?
Мария. Есть.
Ракитин давится супом и с изумлением смотрит на женщину.
Извините, Иван Иванович, что во время трапезы такое говорю, но от мужа осталась какая-то старая граната.
Гринев. И где же она у вас лежит?
Мария. В шкатулке. Могу потом принести, если вам так нужно.
Ракитин. Мария Михайловна, не потом, а немедленно несите сюда вашу гранату!
Мария. Может, вы покушаете сначала?
Ракитин. Несите, несите! Вы что?! Нельзя такое в доме держать! Вам взрыва газового баллона мало?
Алексей. Мам, так ты скажи, где шкатулка стоит. Я сам принесу.
Мария. Сиди, сиди, Алешка. Я сейчас схожу.
Женщина встает из-за стола и выходит из комнаты.
Ракитин (вдогонку). Только, ради бога, аккуратней там! Ничего, пожалуйста, не трогайте внутри шкатулки!
Гринев. Ах же ты, рыбья заноза! В этом доме, оказывается, полно всякой взрывчатки. Ха!
Женщина возвращается со шкатулкой и ставит ее
на стол.
Мария. Вот. Там еще и наручники есть. Паша три года в военной инспекции служил, так ему там их и выдали.
Ракитин вытирает руки и открывает шкатулку. Достает небольшую гранату и весело смотрит на нее.
Ракитин. А, так это муляж! Я думал, у вас настоящая в наличии.
Алексей. Так она игрушечная, товарищ капитан?
Ракитин. Да. Но сделана очень хорошо.
Алексей. Мам, можно тогда я себе ее возьму? Мне хоть какая-то память будет об отце.
Мария. Бери, конечно, Алешка.
Гринев. Наручники тоже бери, поэт.
Алексей. Для чего?
Гринев. Ха-ха. Вдруг понадобятся?
Ракитин. Гринев прав, Алексей. Насчет пустой гранаты не знаю, а наручники нам вполне могут когда-нибудь и пригодиться.
Алексей. Хорошо. Возьму и гранату, и наручники.
Он рассматривает обсуждаемые предметы,
после чего прячет их в карманы.
Мария. Ой, а я ведь вам даже спасибо не сказала. Большое спасибо вам, мальчики, за помощь.
Ракитин. Да не за что, Мария Михайловна. Что смогли, то сделали. Завтра, если будет такая возможность, мы вам и во дворе поможем. Главное, что вы сами целы. А все остальное – дело наживное.
Мария. Спасибо еще раз, Иван Иванович. На улице я уже как-нибудь сама разгребу. Потихонечку.
Алексей. Можешь теперь спать спокойно, мам. Окно мы закрыли очень надежно.
Гринев (жуя). Ага. Фанера – это надежней некуда. Эх, война закончится – в строители, наверное, подамся. Прибыльное будет дело. Заработаю деньжат и женюсь на какой-нибудь загорелой медсестричке. Элька, пойдешь за меня? Если я не с гитарой, а с деньгами к тебе подкачу? На белом «мерседесе»?
Эля. Гринев, ты хотя бы прожуй для начала. Прежде чем такие вопросы при всех задавать.
Гринев. Да ладно. Я уж понял, что у тебя сердце как камень. Никакой волной его не разобьешь.
Мария. А какое у вас образование, Максим?
Гринев. У меня-то? Я отличник астраханского мореходного училища. А после него четыре года на рыбацком баркасе по Каспию отходил.
Мария. Так вы из России?
Гринев. Да. Прибыл сюда добровольцем, когда шторм тут еще только начинался.
Прибудько. И зачем же ты сюда приехал, Гриня? Денег ведь здесь все равно не заработаешь?
Гринев. При чем здесь бабки, Борисик? Ты же сам свидетель, к чему у вас все шло. И если теперь оставить майдаунов при пушках, они такую рыбью занозу натворят, что просто мама не горюй. Это же и юнге безусому понятно.
Ракитин. Правильно мыслишь, Гринев. Только они ведь не на одном Донбассе дел натворят. Они всю Украину искалечат. Дайте только время.
Мария. Ой, мальчики, хватит вам о войне. Кому еще подлить супчика? Тут осталось на пару тарелок. Алешка, тебе надо еще? Голова не болит у тебя, кстати?
Алексей. Все у меня в порядке, мам. А кушать я больше не буду. Объелся уже.
Ракитин. Совершенно с тобой согласен, Алексей. С тушенкой оно сытно получилось. Я тоже больше не хочу. Однако замечу, что ужин сегодня был просто чудесный.
Мария. Благодарю вас, Иван Иванович. Мне очень приятно, что вам понравилось. Элечка, а вы почему только один чай пьете?
Эля. Спасибо, теть Маш. Я на ночь как-то не приучена есть. Потом уснуть не могу долго. Да и для фигуры не очень полезно.
Мария. Ну что вы, Эля, какие там в борще калории? Жидкость она.
Гринев. Нормальная у тебя фигура, Элька. Самое то. Я тоже уже наелся. Эх, хряпнуть бы сейчас еще немного алкогольчика. Соскучился по нему даже пуще, чем по красивым девчонкам. Эта водка мне ведь тоже снится. Почти каждую ночь.
Ракитин. Сержант Гринев!
Гринев. Ох, и помечать уж нельзя.
Мария. Спиртного, к сожалению, в доме не держу. Мой покойный муж его на дух не переносил. А то бы я, конечно, угостила вас по рюмочке.
Ракитин. Это лишнее, Мария Михайловна. У нас временный сухой закон. Зимой, может, и отменим, а сейчас пока обходимся без этого.
Прибудько. А я бы тоже не отказался от стопочки, товарищ командир. Мне жена раньше часто домашней горилки делала. Принимал немного за ужином с большим удовольствием.
Алексей. Борислав, а почему твоя жена тебе не звонит даже?
За столом повисает напряженная тишина.
Прибудько. Кхе... Спасибо, хозяйка, за супчик. И правда, было очень вкусно. Пойду-ка я покурю, наверное.
Мария. И вам спасибо, Борислав. За добрые слова.
Алексей. Так ты же не куришь?
Прибудько. Ну, просто воздухом подышу. Извините.
Прибудько встает из-за стола и выходит из комнаты.
Мария. Алексей, это неприлично – тыкать человеку, который гораздо старше тебя.
Алексей. Да он сам меня попросил, мам. Не выкать ему.
Гринев. Ты его про жену больше не спрашивай.
Алексей. Почему?
Гринев. Потому что ее убили. Этой весной. Прямо в лесу. Борислав в нем в начале войны какой-то базой заведовал. Так там батальон «Азов» лагерь себе устроил... Напились они как-то – и давай стрелять во все стороны. А его жена как раз в тот день из города приехала. Вся с детскими покупками и счастливая. Узнала в больнице, что беременная, и позвала Борисика на прогулку. Чтобы рассказать ему о такой долгожданной радости... Тут ее шальной пулей и вальнули. Прибудько сразу же после этого в Донецк подался. Ну и хохочет он постоянно тоже, видимо, от этого. Что-то, видать, повернулось в башке. Так что ты его про жену не спрашивай.
Мария. Ужас какой.
18.
В полной темноте Прибудько стоит один посередине комнаты.
Слышится женский смех, повторяемый эхом.
Женский голос (с эхом). Бориславка! Бориславка! У нас будет ребенок, слышишь? Хи-хи-хи... Я хочу мальчика. А ты?
Луч света выхватывает фигуру мужчины.
Прибудько. Если б вы только знали, как я любил свою жену... До сих пор люблю... Ее звали Татьяна. Она была красива, как греческая богиня... Иногда я смотрел на нее и в моей голове крутилась только одна мысль: что она нашла во мне? Простом работнике лесного хозяйства... Шесть лет мы прожили душа в душу... Я даже боялся сказать ей плохое слово. Я просто боготворил ее. Мы ведь даже ни разу по-настоящему не поссорились... Единственное, что несколько омрачало наше совместное бытие, так это то, что мы долго не могли завести детей. Мы очень хотели... И вот у нас наконец-то получилось... Но именно в тот день, когда я узнал о том, что скоро впервые стану папкой, Татьянку забрали у меня навсегда... Пьяные и обколотые подонки... Все изрисованные свастикой и постоянно горланящие лозунги фашистских пособников... Свастика на Украине... А ведь еще недавно казалось, что подобное здесь просто невозможно! Ибо наша земля заплатила миллионами человеческих жизней, чтобы такие нелюди, как в батальоне «Азов», больше никогда не стреляли на ней куда попало! А они стреляют. До сих пор стреляют... Так что не спрашивайте у меня, почему я нахожусь по эту сторону, а не по ту. Ибо я лучше многих знаю, что враг уже не у наших ворот. Враг уже в наших домах. И имя ему – потеря памяти и полная безнаказанность... И этот враг у каждого мужчины заберет его Татьянку, если его не остановить.
19.
В комнате Ракитин, Мария, Алексей, Эля и Гринев.
Звонит телефон. Мария снимает трубку.
Мария (в трубку телефона). Алло... Здравствуйте. Да, он здесь.
Женщина передает трубку Ракитину.
Как ни странно, но это вас, Иван Иванович.
Ракитин (в трубку телефона). Слушаю! Да, это я. Хорошо, вас понял. Скоро буду.
Ракитин кладет трубку и смотрит на хозяйку дома.
Простите, Мария Михайловна. Оставил ваши координаты в своем офисе. На всякий случай. И вот понадобился зачем-то начальству.
Мария. Какая беспокойная у вас офисная работа, Иван Иванович. Даже по ночам трудитесь.
Ракитин. Какая уж есть. Зато у меня там, извините, кровать очень большая и дико теплая! В общем, спасибо вам за все. А мы поедем. Гринев и Лермонтов, давайте в машину!
Мария. Вам спасибо, господин капитан. За то, что откликнулись и пришли на помощь. Извините за беспокойство. Алешка, дай я тебя хоть обниму, мой хороший. Радость ты моя единственная.
Женщина обнимает сына.
Алексей (тихо). Ну не надо, мам. Перед товарищами же неудобно.
Женщина разнимает объятия и вытирает слезу.
Мария. Ничего. Товарищи поймут. Если они товарищи.
Гринев. Эх, вот так всегда. Только привыкнешь к хорошему кубрику – и сразу зовут на холодную палубу.
Алексей. Товарищ капитан, а можно обратиться с просьбой?
Ракитин. Слушаю.
Алексей. Разрешите мне у мамы до утра остаться?
Мария. Да, Иван Иванович. Пусть он у меня переночует? Если это возможно, конечно.
Ракитин. Хорошо. Разрешаю остаться, рядовой Лермонтов. Но чтобы к подъему был на месте.
Алексей. Слушаюсь, товарищ капитан! Спасибо!
Ракитин. Эля, тебя куда подбросить? Домой или в медпункт?
Эля. Я домой сегодня, Иван Иванович. Только разрешите мне тоже здесь остаться? А Алексей меня потом проводит.
Ракитин. Да я не твой командир, Тутаринова. Ты у хозяйки дома об этом спрашивай.
Мария. Элечка, что вы такое говорите? Я вас никуда ночью не отпущу. Хоть с Алексеем, хоть без него. Если хотите, то оставайтесь, конечно, у нас. Места всем хватит.
Гринев. Товарищ капитан, тогда уж и мне разрешите остаться? Мне тоже есть что сказать фельдшеру Тутариновой. В ночной тишине.
Ракитин. Гринев, марш в машину!
Гринев. Ну товарищ капитан! Почему одним можно, а другим – нет? Это несправедливо!
Ракитин. Сержант Гринев!
Гринев. Ладно, понял. Подчиняюсь. Эх, не везет мне в жизни на красивых женщин. Элька, тогда хотя бы пообещай мне, что послушаешь мою новую песню. Для тебя ведь писал, недотрога ты эдакая.
Эля. Обещаю, Максим.
Гринев. Ого. Как неожиданно! И когда можно прийти с гитарой?
Эля. Как только, так сразу.
Гринев. Ну, это хотя бы что-то! Ладно. Всем спасибо, всем пока. (Поет на манер шансона.) Когда вернусь я, будет тихий вечер... И летний зной уже сойдет на нет...
Гринев выходит из комнаты.
Ракитин. До свиданья всем.
Мария. До свиданья, Иван Иванович.
Эля и Алексей (синхронно). До свиданья.
Ракитин тоже выходит из комнаты.
Слышно, как отъезжает машина.
Мария тяжело вздыхает, садится на стул и смотрит
на стол.
Мария. Ох, держалась, держалась, а сейчас вот поняла, что устала я очень, ребятки. Прямо сил больше никаких нет. А надо еще ведь посуду помыть.
Алексей. Мам, так ты ложись. Мы с Элькой уберем здесь все.
Эля. Конечно, отдыхайте, теть Маш. Мы все сделаем в лучшем виде.
Мария. Хи-хи. Эх вы, хитрецы. Думаете, я не вижу, что вам очень хочется побыть наедине? Не беспокойтесь. Я совсем не собираюсь мешать вашему молодому делу. Только, пожалуйста, без глупостей здесь мне. Война закончится, тогда и в любовь играть будете. По-взрослому. А пока – не надо. В общем, и правда, пойду я. Взгляну еще раз на своего солдата-сына – и баиньки. Если усну, конечно.
Алексей. Спокойной ночи, мам.
Эля. Спокойной ночи, Мария Михайловна.
Мария обнимает и целует ребят.
Мария. И вам спокойной ночи, ребятки. Алешка, закрой ворота еще и двери запри.
Алексей. Хорошо, мам. Сделаю.
Женщина уходит из комнаты.
20.
Ночь. Лорд и Вара спят на полу. Микола трясет полковника за плечо.
Микола. Лорд! Лорд! Чуєш мене?
Лорд садится на полу и зевает.
Лорд. Пора уже, что ли?
Микола. Ні. Ще дві години цілих.
Лорд. Два часа еще можно спать?
Микола. Так.
Лорд. Слышь, дебил? А зачем ты меня тогда разбудил?
Микола. Ти не лайся, Лорд, ти послухай мене. Я зараз сепара, який мене в лісу бив, побачив. Він ворота сусіднього будинку закривав.
Лорд. И что? Мало ли кто тебя лупил в этой жизни?
Микола. Дай я його на шматочки поріжу, Лорд? Цей сопляк мені должен.
Лорд. Даже не думай, Прибудько. А вдруг их там целая рота? Сорвешь нам всю операцию.
Микола. Тобі що, сепара смердючого жалко? Треба мені буде, я и всю роту там покладу.
Лорд снова ложится на пол.
Лорд. Отставить, говорю. Ослушаешься – пристрелю прямо в погребе. И закопаю в том месте, где сало лежало. Понял?
Микола (в сторону). Пристрелю, пристрелю... Я вас, суки, ще всіх переживу.
Лорд. Что ты сказал?
Микола. Понял я. Спи.
21.
В комнате Алексей и Эля. Молодые люди моют посуду и весело хохочут.
Эля. А потом наша Лиза за Барнецкого замуж вышла. Помнишь такого?
Алексей. Сашку-то? Конечно, помню. Он мне сто гривен до сих пор не отдал. Пришел как-то, пару лет назад, и говорит: дай взаймы до вечера, а то совсем меня жена деньгами не снабжает. Ха-ха. Взял и пропал. И больше я его не видел. Ха-ха! Вот уж не думал, что наша одноклассница его второй половинкой станет. Он же чудик. Каких мало. Ха-ха!
Эля. Эх, Алешка... Как же хорошо у нас было раньше. Какой класс был дружный!
Алексей. Дружный. А сейчас половина там, за бандеровцев, а половина здесь. Война всех разделила.
Алексей протирает тряпкой стол, а девушка
составляет в стопку тарелки.
Эля. А тебя почему, кстати, в соцсетях нет?
Алексей. А что мне там делать? Я лучше книжку почитаю какую-нибудь. Или стихами позанимаюсь. А интернет у Ивана Ивановича есть. Мы там все смотрим. Если нам что-то нужно.
Эля. Забавный ты, Лермонтов. Ведь и дома у вас как в девятнадцатом веке. Ни компьютера, ни современных телефонов.
Алексей. Не знаю, Элька. Нам это здесь как-то и не особо нужно было. Хотя, может, потом и купим. Маме, наверное, компьютер скоро для работы понадобится... Ну, все... Посуду мы помыли, со стола протерли. Можно теперь и отдохнуть немного.
Молодые люди вытирают руки о полотенце и весело смотрят друг на друга.
Эля. О да, товарищ рядовой. И у нас осталось еще целых четыре часа на личную жизнь.
Алексей. Ого, как много! Целых четыре часа.
Эля. Нет, Алешка. Это очень мало. Вот увидишь, что мы и не заметим, как встанет сегодня на рассвете наше новое солнышко. Поэтому говори скорее: какая у нас намечается развлекательная программа?
Алексей. Не знаю. Я же не готовился к тому, что мы сегодня будем только вдвоем.
Эля. Эх ты. Плохой из тебя, Лермонтов, массовик-затейник. Давайте тогда, мой добрый Айвенго, я сама предложу вам поиграть в одну интересную игру.
Эля внезапно приобнимает Алексея, и они, глядя друг другу в глаза, начинают танцевать без музыки.
Алексей. А в нее разве можно играть танцуя?
Эля. Конечно.
Алексей. А откуда ты знаешь, что дома меня зовут Айвенго? Меня так папа всегда величал.
Эля. Ты мне уже говорил об этом.
Алексей. Забыл, значит. Ну и в чем же она заключается? Эта ваша игра?
Эля. Давай помечтаем с тобой, что будет с нами после войны.
Алексей. После того, как мы победим?
Эля. Да! Ведь по-другому быть просто не может! Как ты думаешь, кем, например, стану я?
Алексей. Не знаю. Доктором, наверное. Терапевтом каким-нибудь.
Эля. Не-е. Я не хочу быть врачом. Медицина – это не мое.
Алексей. Почему?
Эля. Потому что в ней каждый день столько страданий! От этого быстро устаешь. А ты, наверное, будешь подполковником! Да? Настоящим героем войны. Как твой папа.
Алексей. Не-е. Быть офицером – это не для меня.
Эля. Хи-хи. Повторюша. Какой же ты все-таки красивый в этой военной форме.
Алексей. Не смущай. Тем более что ты намного красивее меня... Эх, Элька. Как же давно мы с тобой не танцевали! Надеюсь, ты помнишь, когда это было?
Парочка останавливается.
Эля. Как же такое забыть, Алешка? Ведь это случилось только один раз в жизни. На нашем выпускном вечере.
Алексей. Точно. И именно тогда мы впервые поцеловались.
Эля. Не мы, а я тебя поцеловала. Ты ведь у нас такой стесняшка.
Алексей. Ничего я не стесняшка. Просто я ж не знал, как ты ко мне относишься. Поэтому боялся получить от тебя по лицу. За свои дополнительные ухаживания.
Эля. Хи-хи. Ясно. Только я так и не поняла: а кем ты хочешь стать? После нашей победы.
Алексей. Я хочу написать, Элька, что-нибудь такое, чтобы это запомнилось. Осталось после меня надолго, понимаешь? Я уже даже придумал один такой стих. И очень надеюсь, что он обязательно понравится людям.
Эля. Хи-хи. А ты стал самоуверенным мальчиком, Айвенго. Я не узнаю тебя совсем.
Алексей. Да ты знаешь, рядом с тобой я и правда чувствую себя очень раскованным. По крайней мере, сейчас.
Эля. Какой приятный комплимент. И что же это за строчки ты придумал? Которые обязательно запомнятся людям.
Алексей. Ну вот послушай, если тебе интересно. (Декламирует.) Смысл нашей жизни очень прост. Не в вине он и не в новом месте. Лей любовь на близких, словно тост. Главное – набыться с ними вместе. Пока зришь, пока дают дышать, ты цени их на процентов двести. И не дай кому-то помешать... В этой жизни... Вам... Набыться вместе...
Возникает пауза.
Эля. Это очень красиво, Алешка. Очень.
Алексей. Спасибо, Элька. Я знал, что тебе понравится.
Алексей и Эля тянутся друг к другу, чтобы
поцеловаться. В это время появляется Мария, которая, увидев, чем занимаются молодые люди, громко кашляет.
Мария. Гм... Алексей! Ты ворота закрыл?
Парень и девушка спешно отстраняются друг от друга.
Алексей. Да, мама. Я все закрыл и крепко запер.
Мария. Вот и умница. Смотрю, и посуду всю помыли уже. Молодцы какие. Ох, пойду все же и попробую уснуть. Ведите себя хорошо здесь.
Эля. Может, с нами все-таки посидите, теть Маш? Чаю попьем.
Мария. Нет, Элечка. Вы кажетесь такими счастливыми, что мне совсем не хочется вам мешать. Да и кто знает... Когда еще у вас так получится – поговорить только вдвоем.
22.
Накрытый плащ-палаткой, в комнату заходит Ракитин. Кладет на стол связку ключей и свой автомат. Устало трет переносицу.
Ракитин. С того памятного дня прошло уже много лет. Однако утро, в которое все и случилось, до сих пор отчетливо стоит у меня перед глазами. И до сих пор мою душу терзает щемящее чувство вины, что все тогда могло быть совершенно иначе... Если бы не я. Хотя когда стараешься думать об этом беспристрастно, то порой оправдываешь себя. Говоришь себе, что судьбу, состоящую из случайностей, вряд ли можно отменить... В общем, той ночью еще несколько раз шел дождь. Но когда ровно в 4.45 по донецкому времени я вернулся в офис из штаба, на улице уже стояла прекрасная и солнечная погода.
Ракитин снимает плащ-палатку и, забравшись
на стол вместе с автоматом, накрывается ею.
В окружающем мире было на удивление спокойно. Я поразился этому факту и решил все-таки немного отдохнуть. Для чего забрался в свою шикарную постель и, обняв любимый автомат, сразу забылся глубоким сном беспричинно счастливого младенца. Тогда я еще не знал, что это будет один из самых коротких снов в моей жизни.
23.
Слышатся громкие голоса птиц.
Лорд, Вара и Микола крадучись
передвигаются в пространстве. Затем группируются вместе, присев на корточки.
Лорд (тихо, указывая пальцем). Это ваша школа?
Вара (тихо). Да, она. (Указывая пальцем.) Нам вон туда надо.
Лорд (тихо). Понял. Тогда еще раз повторю весь мой план. Подламываем служебный вход и сначала полностью осматриваем помещение. Всех, кого встречаем, нейтрализуем без выстрелов. Повторяю: без выстрелов. После чего Прибудько встает на стрем, а мы с тобой, Вара, проводим операцию с часовым зарядом. Всем все понятно?
Вара (тихо). Понятно.
Микола (тихо). Ясно.
Лорд (тихо). Тогда двинули по тихой грусти.
Диверсанты поднимаются на ноги и скрываются
из виду.
24.
Одетая в домашний халат Мария провожает
Алексея и Элю.
Алексей. Ну все, мамуль. Мы пойдем уже. А ты, если, не дай бог, что случится, звони сразу же Иван Ивановичу. Мы приедем и во всем разберемся.
Мария. Какой ты уже все-таки большой стал, Алешка. Да уж, как быстро летят годы! Хотя отец наверняка бы тобой гордился. А вы так и не сомкнули глаз, что ли, сегодня?
Эля. Нет, теть Маш. Не сомкнули. Однако время все равно прошло очень незаметно.
Алексей. Это точно. Чуть рассвет не пропустили.
Парень и девушка переглядываются и смеются.
Мария. Я, честно говоря, тоже так и не уснула. Слышала, как дождь несколько раз принимался.
Эля. Мы тоже его слушали.
Алексей. О да. Он был несильный и очень короткий.
Мария. Идите уже. Молодые голубки. Не терзайте мне душу расставаньем. И так буду скучать за вами.
Алексей поправляет автомат и обнимает маму.
Алексей. Я тоже буду скучать, мам. Но мы обязательно скоро увидимся. Может, даже сегодня приедем. Завалы тебе помочь разгрести.
Мария. Не надо. Во дворе я сама справлюсь. А Иван Иванович если разрешит, то принесу вам еще как-нибудь пирожков потом. С чем тебе сделать в следующий раз?
Алексей. А с чем хочешь, с тем и сделай. Только мы не просто скоро увидимся, мам. А я обязательно выполню свое обещанье.
Мария. Какое обещанье?
Алексей. Помнишь, я обещал тебе мирное солнце над Донбассом? Так оно будет. Оно непременно будет у нас таким, мамуль... Ты только верь и жди. Все, мы пошли.
Эля. До свиданья, теть Маш.
Мария. До свиданья, Элечка.
Молодые люди выходят из комнаты.
Мария смотрит им вслед.
25.
Алексей и Эля неторопливо идут по утренней улице.
Громко поют птицы.
Эля. Какое же сегодня утро чудесное! И тихо как. Даже не верится, что вокруг творится весь этот кошмар.
Алексей. Это точно, Элька. Как будто нет ничего... Ни войны, ни выстрелов, ни смерти... А есть только мы. Ты и я... А помнишь, кстати, то стихотворение, которое я тебе написал на обложке тетради?
Эля. Да. Оно так и осталось у меня там. Только теперь немного выцвело. Я, когда была в России, часто смотрела на эту тетрадку. И тебя вспоминала. И эти твои стихи знаю теперь наизусть. (Декламирует.) Когда-нибудь, принцесса, ты вспомнишь это лето... Что с радостью ласкало тебя своим теплом... И будешь улыбаться, и вспоминать про это... Тогда, когда осенний снег влетит в твое окно...
Алексей (подхватывает и декламирует). Веселая принцесса, на миг забудешь холод. И снова под туманом придешь меня встречать. Под звуки полонеза, летящие из дома... Ты скажешь мне, как в страшном сне: мне надо уезжать.
Эля. Очаровательные строчки. Хотя даже и не подумаешь, что это написал совсем юный мальчик. Юный, грустный школьник в очках... Хи-хи. Впрочем, ты ведь и сейчас, если присмотреться, выглядишь совсем не взрослым. Хоть и с автоматом идешь.
Алексей. Это плохо или хорошо?
Эля. Не знаю. Хорошо, наверное... Только вот прочла твои строчки с обложки, и мне вдруг подумалось, что это с нами все было в другой жизни. Той – веселой и беззаботной.
Алексей. Элечкин, ну что ты печалишься? У нас впереди еще целая вечность! Главное, что мы теперь вместе! И я точно знаю, что скоро все закончится и мы заживем совершенно другими и радостными событиями. Понимаешь?
Эля. Так хочу в это верить, Алешка... (Указывает рукой.) О, смотри, а вот и наша школа стоит... Одна и в утренней дымке... Старенькая она уже.
Алексей. Ну да, старенькая. Ремонт бы в ней надо сделать. Хотя бы косметический.
Эля. Знаешь, мне так жалко, что в ней никого не учат сейчас. Даже не представляю себе детство без школы и своих одноклассников.
Алексей. Согласен, Элька. Моя мама очень скучает по своим урокам. Готовится до сих пор к ним. Книги дома перечитывает.
Эля. Ой, Алешка... Смотри. Там, кажется, дверь служебного входа открыта.
Алексей. Я вижу. Точно, ведь открыта. Сторож, что ли, ее отворил?
Эля. Так, а зачем ему открывать двери в такую рань? В неработающей школе.
Алексей. Не знаю. Может, двор подметал. Хотя странно все это как-то. Пойдем проверим? Вдруг там мародеры какие-нибудь ошиваются?
Эля. Алешка, может, не надо никуда ходить? Что-то мне страшно стало.
Алексей. Ха-ха. Чего нам опасаться, Элька? У меня автомат и два рожка патронов к нему. Пошли, не бойся. Время еще есть у нас немного в запасе. Может, это действительно сторожу просто не спится. Только все равно не шуми там. Зайдем осторожно и посмотрим.
Эля останавливается в сомнении и смотрит на Алексея.
Алексей. Ха-ха, Тутаринова! Пошли, пошли. Вот уж не знал, что ты такая трусиха.
Эля. Ну, пошли.
Алексей и Эля скрываются из виду.
26.
В поле зрения снова появляются Алексей и Эля. Ребята осторожно продвигаются вперед, осматривая все вокруг.
Эля (тихо). Вроде никого нет.
Алексей (тихо). Ну да. Не слышно людей.
Эля (тихо). Такие странные ощущения. Мы с тобой вдвоем в нашей пустой школе.
Алексей (тихо). Кстати, а помнишь это место? Где мы сейчас стоим.
Эля (тихо). Конечно. Мы здесь впервые с тобой поцеловались. Только тогда было очень темно. А к чему ты это вспомнил?
Алексей (тихо). Не знаю... Просто почему-то захотелось это все повторить.
Эля (тихо). Так, а чего ты ждешь? Ведь я тоже этого хочу. Или мне снова все взять в свои руки?
Алексей (тихо). Не надо. Я сам теперь взрослый.
Алексей притягивает девушку к себе, и они целуются.
Скажи, Элька... А почему ты вернулась из России?
Эля (тихо). Потому что в ней нет тебя... Поэтому мне было там постоянно грустно.
Алексей (тихо). А если все так, то почему мы не пошли тогда дальше одного школьного поцелуя? Почему не остались вдвоем?
Эля (тихо). Не знаю... Может быть, просто чего-то испугались... А может быть...
Эля осекается и пристально вглядывается вдаль.
Алексей. Что «может быть»?
Эля. Господи, Алешка! Там какие-то люди в балаклавах идут!
Алексей. Где?
Эля. Обернись.
Алексей оборачивается и сразу утягивает девушку
в сторону.
Алексей. Ух ты... Это еще кто такие? Элька, давай за угол!
Эля. Что?
Алексей. Прячемся быстрее, говорю! Наши в балаклавах не ходят по городу!
Испуганные парень и девушка отбегают в угол и прижимаются к стене. Вскоре с разных сторон появляются Лорд, Вара и Микола.
Диверсанты подходят друг к другу.
Лорд. Что у тебя, Прибудько?
Микола. У мене чисто. Кабінети всі закриті и всюди ні душі.
Лорд. Мы тоже никого не встретили. Это хорошо.
Вара. Ага. Это нам на руку.
Лорд внимательно осматривает пространство рядом
с ребятами, но не видит их.
Микола. Ха. Цим сепарам даже на сторожа и то грошей жалко.
Вара. А че тут брать-то, Микола? Парты, что ли, деревянные?
Микола. Ну, не скажи, Вара. Буво би время, то я б прошвирнулся по кабинетам. Там багато чого є цікавого.
Лорд. Отставить базар. Продолжаем действовать по плану. Прибудько, ты встаешь на фоксе, а мы с Варой минируем одну из колонн.
Вара. Заметано, шеф. Скоро эта зачуханная школа превратится в груду битых кирпичей.
Микола. Це точно, Вара. Сьогодні у сепарів буде веселий день.
Лорд. Сплюньте, балаболы. Давай все по местам.
Диверсанты снова расходятся в разные стороны.
Эля. Господи, Алешка, они ведь, кажется, школу хотят взорвать.
Алексей. Да понял уже.
Эля. И что мы будем делать?