Ольга Хапилова,
п. Темиртау
ХЛЕБОЗОРЫ
Ночь. Цикады звенят в травяной кузне.
Облепили столбы фонарей совки.
Чёрной глыбой вдали, горизонт сузив,
Выпирают на юг из земли сопки.
В тёмных пихтах тревожно кричат жёлны.
Разорвав в небесах полотно в клочья,
Загорится просвет молодым жёлтым,
Будто солнце оттуда встаёт ночью.
Остаётся мудрёным словам верить:
Хлебозоры парят облаков выше,
Будто кто-то на миг распахнул двери –
И алтайскую рожь наяву вижу.
До неё, до родимой – в пыли вёрсты;
Ястреб-птица и тот долетит редко.
И, каким ни казалось сухим, чёрствым,
Откликается сердце на зов предков.
Словно в Китеже, вечном святом граде,
Продолжается жизнь там своим ходом;
И хотя их покинул ещё прадед,
Снится, будто и я с этих мест родом.
ТАШТАГОЛ
Стирает всплеск безудержной волны
Из памяти слова «руда», «горняк»
В моём краю, где воздух проморожен,
Где сопки стонут, бременем полны –
И, может быть, последний товарняк
Уже при нас отправится порожним.
Как новый век в моих глазах нелеп!
Как мало надо, только и всего –
(Не покорять Юпитер, Марс, Плутоний) –
Ковать железо, сеять в поле хлеб,
И чтоб всегда в величии его
Лежал подземный камень на ладони.
Владимир Коньков,
г. Кемерово
Июльский этюд
Славлю я в восторженном глаголе
Необъятный хлебный мой Кузбасс…
Любо мне, когда родное поле
Шелестит пшеницей в ранний час.
Пахнут сладким донником ладони,
Слышен птиц далёкий перелив.
Облака – серебряные кони
Скачут, синь по небу расстелив.
Величавой скрытностью незримой
Запасают злаки летний зной…
Как приятно мне идти с любимой
В этот час дорогой полевой.
Чуть колосья головы нагнули,
И под песню, что поют сердца,
Я хочу, чтоб в этот день июля
У дороги не было конца!
Улица Весенняя
Мне дарит любимая улица
Лужайки, что сердцу близки.
Где в полдень улыбчиво щурятся
От солнца мои земляки.
На ней Алексея Леонова
Двухзвёздный возвысился бюст,
И в грозы от молний озоново
Любой отзывается куст.
Наполнена свежими силами,
Над Томью играет гармонь,
И небо высотами синими
Взирает на Вечный огонь.
В часы, когда полдень уляжется,
Я с улицей снова моей.
И я, как частенько мне кажется,
Навечно прописан на ней.
Екатерина Краснова,
г. Кемерово
* * *
Сегодня в Кемерове дождь,
Цветы грустят у постамента,
Темнеет бронза монумента,
На площади Советов - вождь.
Здесь тихо музыка звучит
Про зори, что плывут над Томью.
Часы-куранты – композит
Прошедших лет с грядущей новью.
Почтамта линия судьбы,
Года и дни календарями,
Пересекаются с вождями
Чредой салютов и мольбы.
В кругу мигающих авто,
Среди спешащих пешеходов
Творец единства всех народов –
Без кепки, в вымокшем пальто.
Путь указал куда идти -
Вела невиданная сила.
Та событийность отступила
И замерла на полпути.
Сегодня в Кемерове дождь,
И плещет май зелёным светом.
Как прежде – с пламенным приветом
На площади Советов – вождь.
* * *
Так много «лун» в вечернем парке,
Небес достойна лишь одна,
И пусть отсвет её не яркий,
И пусть бледна и холодна.
А фонарям не дотянуться
Накалом лампы до высот,
Им видится, что безрассудство –
С ночного неба звёзд полёт.
Луной любуются поэты,
Прозаики боготворят,
И в ряд становятся планеты,
Когда выходят на парад.
Искрится краткосрочный иней
Фонарный отражая свет,
Как репродукция картины –
Есть только блеск, а жизни нет.
Лариса Деменкова,
г. Юрга
***
Покормите птиц зимой
Вот ещё один год…
Вот ещё одну жизни страницу
Дочитали с тобой,
Наша книга затёрта до дыр…
Я зерна насыпаю
Своим подопечным синицам.
Очень холодно утром,
Такая уж наша Сибирь!
Скоро солнце взойдёт,
И слетятся позавтракать птахи.
Помогу пережить холода,
Пусть кормушка висит на окне.
Я насыплю побольше
В извечном российском размахе…
Я надеюсь, что кто-то
Поможет согреться и мне.
Евгений Щедрин,
г. Мариинск
КАК ТРЕЛЕЙ СОЛОВЬИНЫХ
Далеко до вьюги и мороза,
Досыта в полях тепла и света.
И идёт стернёй колючей босо,
Улыбаясь звёздам, бабье лето.
Нивы сжаты, собраны припасы,
Ветерок поёт мотив забытый,
И, как будто в церкви старой гласы,
Одинокой птицы крик унылый.
То ли лето радуется солнцу,
Что подножье-землю освещает,
То ль грустит оно, взглянув в оконце,
Что Господь над миром растворяет!
Побежит бегом, и не заметишь,
Улетит на крыльях стрекозиных.
И едва в окне его приметишь –
Не вернешь, как трелей соловьиных!
ВКУС ЗЕМЛЯНИКИ СПЕЛОЙ
Закрыв глаза, я снова вижу день,
Когда ты вновь на цыпочках тихонько,
Как мотылёк, порхаешь, а сирень
Качает веткой в такт тебе легонько.
А впереди – чудесные дожди,
Вкус земляники спелой на ладони.
И в первый раз: «Нет, ты меня не жди»,
И мой вопрос в молчании потонет.
А ветер нежно дул тебе в лицо,
Он запах мёда вплёл в твои косички,
Ромашки кинул прямо на крыльцо,
И трепетали белые реснички.
Позолотило солнце облака,
Как я ушел, не требуя ответа.
Пусть будет день твой светел, а пока
Судьбе скажу спасибо я за лето.
Лидия Музыка,
г. Мариинск
МАЖОРЫ – МИНОРЫ
На состоятельных детей
Смотрю: мажоры.
А на своих двух сыновей:
Мои – миноры.
У них, мажоров: джинс – не джинс,
Апаш-рубашки,
А у миноров, присмотрись:
Одни тельняшки.
Мажоры вышли – променад,
Набули шузы,
Мой сапогам сегодня рад,
Кроссам кургузым.
Мажор в Европу, в отпуска,
Гулять столицей,
Минор, мой прямо, вот на-днях, –
Ко мне, в провинцию.
Мажорные отец и мать
В властях – взлетели.
Минора мать – в учителях.
А что хотели?
Мажор – минор, а жизнь одна,
С одной печёнкой,
Достигшие у жизни дна
Уйдут тихонько.
И ничего не заберут –
Ни благ, ни денег.
Антагонистом был кто тут,
Там – не соперник.
НАБОЛЕЛО!
Синдром вины в характере у русских,
И это понимают заграницы,
Поэтому свалили все нагрузки
На нас за недра, ширь земли, столицы.
За право жить так, как хотим мы сами,
Молиться нашим храмам да иконам,
Желание, чтоб мир считался с нами,
Коль мы живём по Божеским законам.
Но снова оправданья за нападки,
Мол, мы хотим, чтоб хорошо всем стало,
В стране и на границах всё в порядке,
И НАТО б базами не обставляло.
Я тоже русская с вины синдромом
За то, что происходит на планете,
За дышлом управляемые законы,
За то, что внуки делают и дети.
Ну, встанем, наконец, расправим плечи
И для битья согнувшиеся спины,
Ведь позади века, и мир наш вечен
На нивах наших и под небом синим!
Павел Стародубов,
п. Ижморка
* * *
Когда обыденная серость
Укроет землю, точно плед,
Внутри себя откройте веру,
В своей душе включите свет.
Как солнце после ночи тёмной,
Она раскрасит мир сполна.
И станет вновь трава зелёной,
Взыграют краскою тона.
Включите свет души незримой –
Бесценный свет внутри себя.
Когда совсем невыносимо,
Душевный свет спасёт тебя.
* * *
Бесконечные жизни лестницы:
То карьерная, то бульварная,
То кровавой казни предвестница,
То изысканная и шикарная.
Ненадёжная лестница, хлипкая,
Вниз ведущая, вверх летящая,
Или словно песок – зыбкая,
Или лёгкая, в небе парящая.
Эскалаторная, подъездная,
То эффектная, то гнетущая,
То широкая, а то – тесная...
Но хочу лишь к тебе ведущую.
п. Темиртау
ХЛЕБОЗОРЫ
Ночь. Цикады звенят в травяной кузне.
Облепили столбы фонарей совки.
Чёрной глыбой вдали, горизонт сузив,
Выпирают на юг из земли сопки.
В тёмных пихтах тревожно кричат жёлны.
Разорвав в небесах полотно в клочья,
Загорится просвет молодым жёлтым,
Будто солнце оттуда встаёт ночью.
Остаётся мудрёным словам верить:
Хлебозоры парят облаков выше,
Будто кто-то на миг распахнул двери –
И алтайскую рожь наяву вижу.
До неё, до родимой – в пыли вёрсты;
Ястреб-птица и тот долетит редко.
И, каким ни казалось сухим, чёрствым,
Откликается сердце на зов предков.
Словно в Китеже, вечном святом граде,
Продолжается жизнь там своим ходом;
И хотя их покинул ещё прадед,
Снится, будто и я с этих мест родом.
ТАШТАГОЛ
Стирает всплеск безудержной волны
Из памяти слова «руда», «горняк»
В моём краю, где воздух проморожен,
Где сопки стонут, бременем полны –
И, может быть, последний товарняк
Уже при нас отправится порожним.
Как новый век в моих глазах нелеп!
Как мало надо, только и всего –
(Не покорять Юпитер, Марс, Плутоний) –
Ковать железо, сеять в поле хлеб,
И чтоб всегда в величии его
Лежал подземный камень на ладони.
Владимир Коньков,
г. Кемерово
Июльский этюд
Славлю я в восторженном глаголе
Необъятный хлебный мой Кузбасс…
Любо мне, когда родное поле
Шелестит пшеницей в ранний час.
Пахнут сладким донником ладони,
Слышен птиц далёкий перелив.
Облака – серебряные кони
Скачут, синь по небу расстелив.
Величавой скрытностью незримой
Запасают злаки летний зной…
Как приятно мне идти с любимой
В этот час дорогой полевой.
Чуть колосья головы нагнули,
И под песню, что поют сердца,
Я хочу, чтоб в этот день июля
У дороги не было конца!
Улица Весенняя
Мне дарит любимая улица
Лужайки, что сердцу близки.
Где в полдень улыбчиво щурятся
От солнца мои земляки.
На ней Алексея Леонова
Двухзвёздный возвысился бюст,
И в грозы от молний озоново
Любой отзывается куст.
Наполнена свежими силами,
Над Томью играет гармонь,
И небо высотами синими
Взирает на Вечный огонь.
В часы, когда полдень уляжется,
Я с улицей снова моей.
И я, как частенько мне кажется,
Навечно прописан на ней.
Екатерина Краснова,
г. Кемерово
* * *
Сегодня в Кемерове дождь,
Цветы грустят у постамента,
Темнеет бронза монумента,
На площади Советов - вождь.
Здесь тихо музыка звучит
Про зори, что плывут над Томью.
Часы-куранты – композит
Прошедших лет с грядущей новью.
Почтамта линия судьбы,
Года и дни календарями,
Пересекаются с вождями
Чредой салютов и мольбы.
В кругу мигающих авто,
Среди спешащих пешеходов
Творец единства всех народов –
Без кепки, в вымокшем пальто.
Путь указал куда идти -
Вела невиданная сила.
Та событийность отступила
И замерла на полпути.
Сегодня в Кемерове дождь,
И плещет май зелёным светом.
Как прежде – с пламенным приветом
На площади Советов – вождь.
* * *
Так много «лун» в вечернем парке,
Небес достойна лишь одна,
И пусть отсвет её не яркий,
И пусть бледна и холодна.
А фонарям не дотянуться
Накалом лампы до высот,
Им видится, что безрассудство –
С ночного неба звёзд полёт.
Луной любуются поэты,
Прозаики боготворят,
И в ряд становятся планеты,
Когда выходят на парад.
Искрится краткосрочный иней
Фонарный отражая свет,
Как репродукция картины –
Есть только блеск, а жизни нет.
Лариса Деменкова,
г. Юрга
***
Покормите птиц зимой
Вот ещё один год…
Вот ещё одну жизни страницу
Дочитали с тобой,
Наша книга затёрта до дыр…
Я зерна насыпаю
Своим подопечным синицам.
Очень холодно утром,
Такая уж наша Сибирь!
Скоро солнце взойдёт,
И слетятся позавтракать птахи.
Помогу пережить холода,
Пусть кормушка висит на окне.
Я насыплю побольше
В извечном российском размахе…
Я надеюсь, что кто-то
Поможет согреться и мне.
Евгений Щедрин,
г. Мариинск
КАК ТРЕЛЕЙ СОЛОВЬИНЫХ
Далеко до вьюги и мороза,
Досыта в полях тепла и света.
И идёт стернёй колючей босо,
Улыбаясь звёздам, бабье лето.
Нивы сжаты, собраны припасы,
Ветерок поёт мотив забытый,
И, как будто в церкви старой гласы,
Одинокой птицы крик унылый.
То ли лето радуется солнцу,
Что подножье-землю освещает,
То ль грустит оно, взглянув в оконце,
Что Господь над миром растворяет!
Побежит бегом, и не заметишь,
Улетит на крыльях стрекозиных.
И едва в окне его приметишь –
Не вернешь, как трелей соловьиных!
ВКУС ЗЕМЛЯНИКИ СПЕЛОЙ
Закрыв глаза, я снова вижу день,
Когда ты вновь на цыпочках тихонько,
Как мотылёк, порхаешь, а сирень
Качает веткой в такт тебе легонько.
А впереди – чудесные дожди,
Вкус земляники спелой на ладони.
И в первый раз: «Нет, ты меня не жди»,
И мой вопрос в молчании потонет.
А ветер нежно дул тебе в лицо,
Он запах мёда вплёл в твои косички,
Ромашки кинул прямо на крыльцо,
И трепетали белые реснички.
Позолотило солнце облака,
Как я ушел, не требуя ответа.
Пусть будет день твой светел, а пока
Судьбе скажу спасибо я за лето.
Лидия Музыка,
г. Мариинск
МАЖОРЫ – МИНОРЫ
На состоятельных детей
Смотрю: мажоры.
А на своих двух сыновей:
Мои – миноры.
У них, мажоров: джинс – не джинс,
Апаш-рубашки,
А у миноров, присмотрись:
Одни тельняшки.
Мажоры вышли – променад,
Набули шузы,
Мой сапогам сегодня рад,
Кроссам кургузым.
Мажор в Европу, в отпуска,
Гулять столицей,
Минор, мой прямо, вот на-днях, –
Ко мне, в провинцию.
Мажорные отец и мать
В властях – взлетели.
Минора мать – в учителях.
А что хотели?
Мажор – минор, а жизнь одна,
С одной печёнкой,
Достигшие у жизни дна
Уйдут тихонько.
И ничего не заберут –
Ни благ, ни денег.
Антагонистом был кто тут,
Там – не соперник.
НАБОЛЕЛО!
Синдром вины в характере у русских,
И это понимают заграницы,
Поэтому свалили все нагрузки
На нас за недра, ширь земли, столицы.
За право жить так, как хотим мы сами,
Молиться нашим храмам да иконам,
Желание, чтоб мир считался с нами,
Коль мы живём по Божеским законам.
Но снова оправданья за нападки,
Мол, мы хотим, чтоб хорошо всем стало,
В стране и на границах всё в порядке,
И НАТО б базами не обставляло.
Я тоже русская с вины синдромом
За то, что происходит на планете,
За дышлом управляемые законы,
За то, что внуки делают и дети.
Ну, встанем, наконец, расправим плечи
И для битья согнувшиеся спины,
Ведь позади века, и мир наш вечен
На нивах наших и под небом синим!
Павел Стародубов,
п. Ижморка
* * *
Когда обыденная серость
Укроет землю, точно плед,
Внутри себя откройте веру,
В своей душе включите свет.
Как солнце после ночи тёмной,
Она раскрасит мир сполна.
И станет вновь трава зелёной,
Взыграют краскою тона.
Включите свет души незримой –
Бесценный свет внутри себя.
Когда совсем невыносимо,
Душевный свет спасёт тебя.
* * *
Бесконечные жизни лестницы:
То карьерная, то бульварная,
То кровавой казни предвестница,
То изысканная и шикарная.
Ненадёжная лестница, хлипкая,
Вниз ведущая, вверх летящая,
Или словно песок – зыбкая,
Или лёгкая, в небе парящая.
Эскалаторная, подъездная,
То эффектная, то гнетущая,
То широкая, а то – тесная...
Но хочу лишь к тебе ведущую.