Ирина Тюнина
***
Время потянется прахом к праху.
Спросят потомки о сокровенном:
«Как это, жить накануне страха,
В две тысячи двадцать втором,
предвоенном?
Если дорога – длинною лентой,
Если недавно сравнялось двадцать?
Как это, если рассвет брезентов,
И нужно сейчас навсегда прощаться?»
Старый солдат и вчерашний школьник –
Встало стеною русское племя
Вместе. Солдатский летит треугольник,
Пересекая пространство и время.
«Девушка в шёлковом платьице белом»,
Что беззаветно умеет ждать,
Верой от смерти спасти сумела
Целую вечность назад… и опять!
Нам, настрадавшимся без вины,
Голос железный скомандовал: «Смирно!»
Люди, забывшие вкус войны!
Мир – вам!
***
В столицу окунувшись с головою,
О Родине своей начнешь печалиться:
Россия не кончается Москвою,
Но кажется порою, что кончается.
Кто в нас поверил, тот не уезжал –
Любовь к родной земле казалась вескою,
Но лица наших «добрых» горожан
Становятся все больше деревенскими.
Ветшает все – Попробуй! Не позволь!
Там за высоткой брезжит огородина…
Иголкою под сердцем бьется боль
За тихое страданье малой родины.
***
Бутылкой пива, распочатой,
Октябрь течет через стекло.
Я не приму его печати,
И потому мне тяжело!
Не принимаю послабленья
В обмен на душу. Тонок лёд.
Я представитель поколенья,
Что из последних сил живёт.
А воздух нынче пахнет страхом
С горючим привкусом вражды.
Свободы рваная рубаха
Протерлась вдрызг, до наготы.
Посмей сказать в ночи кромешной,
Превозмогая немоту,
Где со святым смешался грешный,
Крича: «Ату его! Ату!»
Кандальной цепью сердце грянет.
Остатних дней болезна стать.
Господь! Дотянем ли? Дотянем? –
Нам до небес рукой подать.
Школьный вальс
Пора выпускная, июньская
Трубит новобранцам сбор,
На сквер предвоенной юности
Набросив багровый флёр.
И Ванечка с Танею кружатся,
Вчерашнюю форму сменив
На строгий костюм и кружево.
И новый рассвет манИт.
Нам прошлое счастье отмерено
И дым фронтовой впереди.
Мы школу взрастили и дерево,
Но сына уже не родить.
В мгновенье бессмертном закружимся
Мы наедине с тобой…
Уходит мой ряженый-суженый
Из школьного вальса – в бой.
Пора выпускная, июньская
Трубит новобранцам сбор,
На сквер предвоенной юности
Багровый набросив флёр.
Поляны ромашками затканы.
Зовут в небеса журавли…
Мы – ангелы, Ваня, мы – ангелы,
Что с бранных полей вознеслись.
***
Желанье жить – в стогу иголка.
От суеты в глазах пестрит.
Купить билеты в путь задолго,
Пытаясь время убыстрить.
Взирать смиренно и устало,
Едва покинешь стихший дом,
Как за кварталами кварталы –
Растает город за окном.
Долги и тяжбы сбросив разом,
На километры мерить даль.
Глядеть в окно, теряя разум…
Его и потерять не жаль.
***
Добраться засветло. С мороза
отогреться…
Судьбину русскую в злосчастье не винит –
На край земли спешит жена. И сердце
От звона колокольчика щемит.
Ни суетных балов, ни чувства локтя…
Всё едешь, однозвучный мир создав.
Но роскошь твоего не стоит ногтя.
Одна манит, вечерняя звезда.
Тюремный замок встретит на Тоболье.
Скупой наряд, застиранный до дыр…
Ни гордость, ни корысть – по женской доле
За мужем мчать в продрогшую Сибирь.
Время потянется прахом к праху.
Спросят потомки о сокровенном:
«Как это, жить накануне страха,
В две тысячи двадцать втором,
предвоенном?
Если дорога – длинною лентой,
Если недавно сравнялось двадцать?
Как это, если рассвет брезентов,
И нужно сейчас навсегда прощаться?»
Старый солдат и вчерашний школьник –
Встало стеною русское племя
Вместе. Солдатский летит треугольник,
Пересекая пространство и время.
«Девушка в шёлковом платьице белом»,
Что беззаветно умеет ждать,
Верой от смерти спасти сумела
Целую вечность назад… и опять!
Нам, настрадавшимся без вины,
Голос железный скомандовал: «Смирно!»
Люди, забывшие вкус войны!
Мир – вам!
***
В столицу окунувшись с головою,
О Родине своей начнешь печалиться:
Россия не кончается Москвою,
Но кажется порою, что кончается.
Кто в нас поверил, тот не уезжал –
Любовь к родной земле казалась вескою,
Но лица наших «добрых» горожан
Становятся все больше деревенскими.
Ветшает все – Попробуй! Не позволь!
Там за высоткой брезжит огородина…
Иголкою под сердцем бьется боль
За тихое страданье малой родины.
***
Бутылкой пива, распочатой,
Октябрь течет через стекло.
Я не приму его печати,
И потому мне тяжело!
Не принимаю послабленья
В обмен на душу. Тонок лёд.
Я представитель поколенья,
Что из последних сил живёт.
А воздух нынче пахнет страхом
С горючим привкусом вражды.
Свободы рваная рубаха
Протерлась вдрызг, до наготы.
Посмей сказать в ночи кромешной,
Превозмогая немоту,
Где со святым смешался грешный,
Крича: «Ату его! Ату!»
Кандальной цепью сердце грянет.
Остатних дней болезна стать.
Господь! Дотянем ли? Дотянем? –
Нам до небес рукой подать.
Школьный вальс
Пора выпускная, июньская
Трубит новобранцам сбор,
На сквер предвоенной юности
Набросив багровый флёр.
И Ванечка с Танею кружатся,
Вчерашнюю форму сменив
На строгий костюм и кружево.
И новый рассвет манИт.
Нам прошлое счастье отмерено
И дым фронтовой впереди.
Мы школу взрастили и дерево,
Но сына уже не родить.
В мгновенье бессмертном закружимся
Мы наедине с тобой…
Уходит мой ряженый-суженый
Из школьного вальса – в бой.
Пора выпускная, июньская
Трубит новобранцам сбор,
На сквер предвоенной юности
Багровый набросив флёр.
Поляны ромашками затканы.
Зовут в небеса журавли…
Мы – ангелы, Ваня, мы – ангелы,
Что с бранных полей вознеслись.
***
Желанье жить – в стогу иголка.
От суеты в глазах пестрит.
Купить билеты в путь задолго,
Пытаясь время убыстрить.
Взирать смиренно и устало,
Едва покинешь стихший дом,
Как за кварталами кварталы –
Растает город за окном.
Долги и тяжбы сбросив разом,
На километры мерить даль.
Глядеть в окно, теряя разум…
Его и потерять не жаль.
***
Добраться засветло. С мороза
отогреться…
Судьбину русскую в злосчастье не винит –
На край земли спешит жена. И сердце
От звона колокольчика щемит.
Ни суетных балов, ни чувства локтя…
Всё едешь, однозвучный мир создав.
Но роскошь твоего не стоит ногтя.
Одна манит, вечерняя звезда.
Тюремный замок встретит на Тоболье.
Скупой наряд, застиранный до дыр…
Ни гордость, ни корысть – по женской доле
За мужем мчать в продрогшую Сибирь.