В. Коняев
И речи русской сладостные звуки
(заметки неравнодушного)
«В начале было Слово» - возвестил Евангелист Апостол Иоанн. В греческом тексте написано «Логос», это понятие некоторые толкователи считают более широким, но далее у Иоанна сказано: «И Слово было у Бога и Слово было Бог», поэтому русское «Слово» понятийно, пожалуй, повесомее. Таким образом, в русском языке Бог и Слово единосущны, а Иисус Христос в православии именуется воплощенным Словом.
И язык наш сохранил благоговейное отношение к Слову.
Живи по слову. Да спасешься Словом. Слово – скрепление истины.
***
Создал Господь человека, наделил его разумом и даровал слово для выражения мысли – плода разума.
А вот как создание использует дар Божий, мы и попытаемся рассмотреть
***
Первым применил слово для искусительной лжи дьявол, он воздействовал на Еву высказанной мыслью как инструментом обмана, как орудием подавления воли жертвы.
Опыт оказался удачным для отца лжи и пагубным для всего последующего человечества – наши праотец и прамать были изгнаны из Рая.
Вот так род людской получил первородное повреждение, а дальше уже люди по своей злой воле выбирали грех и использовали слово как орудие греха и как укрывательство греха.
«И сказал Каин Авелю, брату своему: пойдем в поле. И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его»,- читаем мы в Библии.
«И сказал Господь Каину: где брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?»
Так поступил первенец Адама и Евы, он сделал слово лживым, и стало слово ложью.
После гибели Авеля у прародителей родился Сиф, благочестивый и богобоязненный сын.
Потомки Сифа смешались с потомками Каина, и последствия такого смешения оказались более вредными для добрых, чем полезными для злых. Такова сила греха. Пошло человечество по жизни, с грузом греха-помысла греха-слова и греха-поступка, копя и множа обретенное.
Даже Потоп не устрашил человеков, не выжег страхом Божьим заразу греха, и уже сын Ноя, главы единственного спасшегося семейства, Хам оскорбил своего отца словом и поступком, за что были прокляты потомки его в лице сына Хамова, Ханаана. Такова сила словесного проклятия праведного Ноя, что не ослабела она за тысячелетия и привела к гибели племена земли Ханаанской за мерзости их пороков.
Опять начали размножаться человеки, стали плодиться и о грехе не забывать, его тоже плодили, особо гордыню взращивали. Возомнили себя способными добраться до небес, башню начали возводить из обожжённых кирпичей. Тварное создание, однажды уже наказаное за гордыню, снова захотело возвыситься до Творца, но не духом.
Бог милостив, Он не стал вторично уничтожать неразумных гордецов, Он разлучил их речь, причем одномоментно. Вечером понимали друг друга, беседовали, обсуждали планы на завтра, а утром вдруг абсолютное непонимание, от этого рождалось раздражение, а потом отторжение. Совместная деятельность стала невозможна, Вавилонская башня не построилась.
Получается, своим неразумием человечество обрекло себя на разобщенность, на развитие отдельными группами, и эти группы все более отдалялись друг от друга, сначала языками, потом обычаями и традициями, из которых складывался образ жизни, так началось формирование различных цивилизаций.
Но человечество уже твердо усвоило, что с помощью речи лучше всего можно обманывать, лицемерить и скрывать истинные помыслы.
Слово красно, да дело черно.
Жило человечество, не тужило, высоких целей не ставило, ибо разум людей был настроен исключительно на добывание хлеба насущного, желательно его побольше да повкуснее.
Однако чревата такая односторонняя деятельность могучего дара, разума, скверными последствиями. Она неизбежно приводит к бурному развитию дурных страстей, начиная с гордыни, родоначальницы всех пороков.
Гибель Содома и Гоморры – следствие человеческой необузданности в страшных грехах и результат гнева Божия.
Но разве человека хоть что-нибудь может отвратить от пагубы? Нет, даже гибель целых городов не послужила людям уроком, слишком сладка оказалась греховная жизнь.
Пресловутая частная собственность послужила мощнейшим импульсом к дальнейшему развитию дурных наклонностей поврежденной человеческой природы. Бог врач, а не палач. Он хотел помочь людям найти путь к исправлению, надеясь, что «помышление сердца человеческого – зло от юности его».
Избрал Бог племя. Дал ему Завет и Заповеди, чтобы оно показывало всем племенам пример жизни праведной, свободной от греха.
Но не может Господь противиться воле человека, не может насильно вести его к Свету, если человек тянется ко тьме.
Посылал Бог пророков для вразумления погрязшего во грехе племени, но глас посланников был или «гласом вопиющего в пустыне», или заглушался камнями побивающих их соплеменников, а то и пресекался мечом палача. Зато по прошествии веков фарисеи лицемерно восхваляли убиенных, строили им гробницы и заучивали наизусть тексты их книг с пророчествами.
Были праведники в народе еврейском, но не под силу им было исправить нравы общества.
Слово Бога заслонялось словами сатаны.
Однажды пришел в мир Спаситель, Сын Божий, чтобы страданиями своими и смертью дать возможность оскверненному человечеству спастись. Он принес людям Благую весть, принес Слово Спасения. И что? Побежали несметные толпы каяться во грехах, во слезах молить о прощении? Как бы не так. Огромными толпами ходили, слушали, восхищались чудесами, а каялись немногие. Ждали не Спасителя, не было в Нём нужды, ждали могучего царя, способного дать каждому все блага земли и радости жизни.
А потом разочарованные до озлобления, люди неистово вопили: «Распни Его, кровь Его на нас и на наших детях». Но Слово Спасения не погибло, апостолы, ученики и друзья Иисуса понесли Его по свету и все, кроме Иоанна Богослова, погибли за Него.
Как невообразимо сложно и как гениально просто устроена вселенная под названием человек! В ней уживается несовместимое: величие духа и низость, неуемность плоти и аскетизм, чистота сердечных помыслов и мерзость!
Человек волен выбирать себе близкое по влечению.
Апостолы шли по городам и селениям Иудеи, Самарии, Галилеи со Словом Иисуса, люди внимали, многие задумывались, иные уверовали, и в тоже время апостол Иаков с болью писал: «Ибо все мы много согрешаем. Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело. Вот, мы влагаем удила в рот коням, чтобы они повиновались нам, и управляем всем телом их. Вот, и корабли, как ни велики они и как ни сильными ветрами носятся, небольшим рулем направляются, куда хочет кормчий.
Так и язык – небольшой орган, но много делает. Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает!
И язык – огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет все тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны.
Ибо всякое естество зверей и птиц, пресмыкающихся и морских животных укрощается и укрощено естеством человеческим.
А язык укротить никто из людей не может: это – неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда.
Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию.
Из тех же уст исходит благословение и проклятие: не должно, братья мои, сему так быть».
Знать, до такого плачевного состояния дошел язык народа еврейского, ну а коли язык стал таков, то и духовное состояние было соответствующее. Но, Светильник был уже зажжен и светил – Слово достигало людских сердец и возжигало в них Веру Христову. А поборники зла несли свое слово. Евангелие невозможно уничтожить, но его можно исказить.
***
«Сыновья Ноя, вышедшие из Ковчега, были: Сим, Хам и Иафет», от них пошло человечество после Потопа, их потомки расселились по Земле.
Из потомков Сима происходил Иисус. Потомки Иафета позже всех расселились по миру. Они пришли в малую Азию, в Индию, двинулись и на запад, в Европу. Это племя позже и разрослось в индо-европейскую расу, к которой принадлежит русский народ – так сказано в Библии, изложенной для семейного чтения (издание Сретенского монастыря).
***
Среда обитания непосредственно и активно участвует в процессах формирования и развития народа и его языка, а язык, в свою очередь, оказывает влияние на формирование образа жизни, в последующих поколениях степень его участия усиливается, затем уже образ жизни влияет на язык. Эта сложная связь неразрывна, а изменение хотя бы одного из факторов влечет изменение других.
В связи с вышеизложенным автору представляется нелишним высказать некоторые соображения о истории американского народа.
Первоначально территория нынешних Штатов заселялась, в основном, английскими каторжниками, которым после отбытия наказания был запрещен возврат в старую добрую Англию или которые сами не желали туда возвращаться. Позже пошел поток искателей приключений и богатства, сначала с родного острова, за ними потянулись удальцы со всей Европы.
Освоение неизвестных земель сопровождалось массовым истреблением коренного населения, не надо забывать, что первые поселенцы были преступниками и за годы каторги дух зла крепко в них вжился. Уничтожали аборигенов самыми изуверскими способами, вплоть до введения денежного вознаграждения за снятые с живых или мертвых индейцев скальпы.
Такого мир прежде не видывал.
На безвинной крови начинался процесс кристаллизации молодой нации, и грех человекоубийства, добровольный и желанный, по законам духовной жизни, таким же непреложным, как и законы физические, изменял внутренний мир человека под себя, оседал в генотипе и передавался по наследству, возрастая в потомках, ибо грех есть духовная зараза и как всякая зараза, которую не врачуют, разрастается и разрушает личность в человеке.
Так что многолетнее убийство наивных жителей лесов и прерий не могло не отразиться на последующей истории Соединенных Штатов и на их языке.
Кстати сказать, покорители Северной Америки уже несли в себе яд каторжного жаргона, языковую агрессию преступников, так ведь и родина этих людей, Англия, в это время уже стремилась к мировому господству, она воевала за колонии, за рабов, за рынки сбыта и подстраивала свой язык под решение поставленных задач. Языковая агрессия перерастала в физическую.
Поселенцы обжились, загнали остатки некогда многочисленных племен в резервации, завладели необозримыми массивами земли, а работать на них было некому, не пойдет же гордый вольный поселенец вкалывать с утра до ночи на плантациях под немилосердным солнцем. Ну что же, ум, нацеленный на добывание богатства, найдет выход - и поплыли к берегам «черного континента» суда работорговцев за «двуногим скотом». Началась в истории Америки следующая, наложившаяся на уходящую индейско-истребительную, не менее позорная рабовладельческая эпоха.
Крупные землевладельцы и промышленники со временем становились высшими чинами во всех ветвях власти государства, так создавалась управляющая элита, в которой власть фактически стала выборно-наследственной.
Копился в ней поврежденный генофонд. Он потом сказал свое слово в захватнических войнах с Испанией и Мексикой.
Дальше пошло по нарастающей – США «вознесли» атомные грибы над японскими городами Хиросима и Нагасаки.
Изуродованный генофонд будет толкать государственную машину Штатов на борьбу за мировую власть в Корее и Вьетнаме, в Ираке и Югославии, в Ливии и Сирии. А в мире будут с ненавистью, скрытой за резиновой улыбкой, слушать английский язык американского розлива. И точно так воспринимать американскую культуру, выродившуюся в одно большое шоу. Потому что шоу – это маска улыбающегося милого зайчика на свирепой волчьей пасти, а культура есть воплощение человеческого духа.
Каков дух, такова и культура, а коли дух с душком, то и культура с запашком.
***
Итак, среда обитания участвует в рождении и становлении народа, в ней обитающего.
Посмотрим, как это происходило с русским народом, как повлияло на формирование великорусского языка.
По Льву Гумилеву «первое общеславянское государство существовало в лесной полосе между Днепром и Днестром. В VII веке оно распалось под натиском врагов, выделив Болгарию, Чехию, Польшу и Поморье».
«К IX веку сложилась Киевская Русь, она возникла тогда, когда славянство перестало существовать как целостность, сохранив, однако, общепонятность речи, или близость языков».
Здесь для нас важны слова о лесистой полосе и о междуречье Днепра и Днестра, они указывают на характерные природные особенности и первого исторически-обозримого славянского государства, и Киевской Руси, которая тоже располагалась в основном на землях, заросшим густым лесом, вдали от теплых ветров Атлантики, от благодатного климата Западной Европы.
Густые, нехоженые леса, топкие болота, длинные морозные зимы, хищные звери – все требовало объединения человеческих усилий для выживания, но и вырабатывало мощный характер, несгибаемый дух, рождало язык вдумчивый, неторопкий, миросозерцательный.
Очень трудно доставался хлеб земледельцу, кровью и потом отвоевывавшему скудную пашню у векового леса. Во многом поэтому не возникли на Руси условия для частно-собственнических отношений, они подталкивали к оформлению скорее государственно-частных. И оттого не было возможности у народа, живущего в столь суровых условиях, увлекаться излишествами, перерастающими в пороки.
На западе, в зоне влияния Гольфстрима, природа баловала человека.
Здесь была разветвленная речная сеть, притом почти незамерзающая, теплый климат без летних заморозков и изрядно прореженные со времен Рима леса.
Эти факторы способствовали лепке характера народа неустойчивого, а языка легковесного, суесловного.
Конечно, автор понимает, что процесс рождения наций и языков намного сложнее, но убежден в исключительной силе влияния указанных условий на языковую культуру народов.
Но, кроме этого, европейская цивилизация проросла из трухи сгнившего Римского мира, впитав в себя соки-пороки поздней, нравственно разложившейся Империи, а языки европейские есть ни что иное, как испорченная латынь. Очевидно, и западное христианство, католицизм, переняло в лице своих первых иерархов родовую черту римской аристократии – властолюбие и уверенно пошло к достижению верховенства среди христианских общин, потом церквей, причем, любыми средствами, даже недостойными. На этом пути Римская курия накопила несметные богатства, стала одним из влиятельнейших собственников Европы, наравне с королями и императорами, потеряв при этом истинную духовную опору в народах, но встроив церковь в систему существующих экономических отношений.
Отсюда можно сделать вывод – европейские нации, от рождения принявшие в себя родовые пороки Рима, на них росли и растут доныне. Точно на этой испорченной почве создавались европейские языки и национальные культуры.
Совершенно иначе, вне довлеющего влияния закатного, изуверски-изощренного мира Империи, развивалась Русь и язык русский проходил становление в самобытных условиях и на славянской основе.
Киевская Русь приняла христианство из Византии, а именно православие, сохранившее в себе учение Апостольской церкви.
Европа, переняв культуру погибшего Рима, не отторгла и глубоко укоренившиеся извращения покойного, содомистские похоти, они прижились в среде светских европейских правителей, постепенно проникая в гущу народную.
Подобное на Руси всегда считалось святотатством, даже в языческие времена, народ просто не выжил бы в тяжких климатических условиях, если бы поддался извращениям, пресекающим род людской и распутству, не способствующему росту и крепости семьи, фундаменту жизни земледельческого племени.
Конечно же, Русь не жила изолировано от Европы, европейские монархи постоянно втягивали русских князей в орбиту своих интересов и интриг.
И вот как однажды столкнулись несовместимые нравственные системы. Этот очень показательный случай описывает Л.Н. Гумилев.
Великий князь «Всеволод выдал свою дочь Евпраксию за маркграфа Генриха Длинного Штаденского.
В 1083 году юная княгиня прибыла в Германию «с пышным посольством и верблюдами, нагруженными роскошными одеждами, драгоценными камнями и вообще несметным богатством». (Здесь Гумилев цитирует Пашуто В.Т. «Внешняя политика»).
До 1086 года Евпраксия воспитывалась в монастыре. Достигнув брачного возраста, она обвенчалась с маркграфом, вскоре овдовела и вернулась в монастырь. В 1088 году в молодую вдову влюбился император Генрих IV и женился на ней. Княгиня Евпраксия превратилась в императрицу Адельгейду, но брак этот не был счастливым: Генрих IV принадлежал к сатанинской секте николаитов, мистерии которой, как у всех сатанистов, заключались в надругательстве над церковными обрядами и таинствами.
Он вовлек свою жену в участие в мистериях: на ее обнаженном теле служили кощунственную мессу. Евпраксия была женщина русская. Она не выдержала немецких безобразий и сбежала от мужа к его врагам: графине Матильде и папе Урбану II. В 1094 году она выступала на Констанцском соборе, а через год на соборе в Пьяченце с разоблачением мужа, получила отпущение в своем невольном грехе и была отправлена через Венгрию на Русь».
Между прочим, это тот самый Генрих IV, знаменитый своей борьбой за власть с папой Григорием VII и своим трехдневным стоянием у ворот замка Каносса. Это он писал: «Генрих, король не по захвату, а по воле Божьей… Христос призвал меня на царство… Я Генрих, король Божьей милостью… ». Он не был отлучен от церкви за богомерзкие поступки, ибо моральный облик многих «христианских» монархов Европы был точно таков, а папы Римские примыкали к светским правителям и жизнью, и политикой.
В XII веке Киевская Русь распалась, и в дальнейшем центр русской жизни вынужденно смещался на север, на восток и на северо-восток, где леса дремучее, а климат холоднее. Там закалялся русский характер, преодолевая междоусобные распри, воюя с немцами, шведами и ордынцами, собирая государство, крепчал, богател язык русский, вбирая в лоно свое языки и наречия племен и малых народов, вошедших в один большой русский народ. Уже были написаны «Слово о полку Игореве», «Слово о Законе и благодати» и «Повесть временных лет».
В царствование Иоанна Васильевича Европа вдруг с ужасом обнаружила у себя под боком вместо сборища дикарей в звериных шкурах мощную Державу, с умным и дальновидным царем, трудолюбивым добродушным народом, обширную и не хиреющую, обладающею, к вящему изумлению, собственным письменным и богатым разговорным языками. Но есть у этого народа ещё то, что они не обнаружили. Как дерево питается соками земли, из которой выросло, так и язык напитывается соками из самой глуби жизни простого, «чёрного» народа. А самая глубь народной жизни - фольклор, устное народное творчество. Оно и составляет комель всей языковой культуры. Здоровый, могутный комель - опора всему древу языка. Комлястое дерево жизнестойкое. Песни, былины, танцы, обряды, сказки, частушки, поговорки, пословицы, загадки, прибаутки - вот он, комель языка русского, такой туго-узластый, такой перевитый-переплетёный, что ни топору, ни огню не подсилен.
Именно с этого времени против России активно началась непрекращающаяся никогда война, принимавшая разные формы: информационная, психологическая, экономическая и вооруженная, но всегда на уничтожение России.
Потому что мы не такие, как они.
Мы не завоевывали чужие земли огнем и мечом, как испанские конкистадоры или английские колониальные войска. Наш Ермак с полутысячей казаков прошел пол-Сибири, прошел на свой страх и риск, а его последователи малыми отрядами за короткий срок дошли до Тихого океана и местные племена добровольно шли «под высокую руку белого царя», они видели в русском человеке не поработителя, а друга.
Да, Россия повергла Казанское и Астраханское ханства, но это было избавление от вечных кровавых набегов потомков золотоордынцев, а народы этих ханств объединились с русским неразлучно.
Русская Православная церковь не сжигала еретиков десятками тысяч, на площадях русских городов не пахло жареным человеческим мясом, а русские монахи не продавали навязчиво индульгенции во отпущение всех мыслимых и немыслимых грехов. Мы другие, у нас свой мир, своя цивилизация, и у нас Бог в душе, а у них на губах.
И язык у нас отличный от европейских - он и звонкий, как песнь жаворонка в лазоревом поднебесье, и нежный, как шепоток ручейка в лесных зарослях, и грозный, как русская рать в сомкнутом строю!
Европа непохожих не любит.
Покатились волны нашествий на землю Русскую, накатывали и, беззубо шипя, уползали, разбитые о гранит русского духа, снова накатывали и снова, мутные, обессиленные, уползали, оставляя грязные лохмы пены.
Вширь и вглубь раздвигалось пространство русского языка. Полнился он плачем женушек, провожавших мужей и сынов на битву за родимую землю, полнился песнями воинской доблести, песнями пахаря и песнями любви.
Никакому народу на Земле не выпадало столько лиха на долюшку его, только русскому, все он превозмог, все вытерпел, и все впитал в себя наш язык, все сохранил.
Поэтому так неповторимо богат он, так удивительно выразителен, такие тончайшие состояния души человеческой способен передать наш великий русский язык!
***
К девятнадцатому столетию все накопленные языком сокровища уже просто рвались наружу, требовали своего осмысления, своего упорядочивания, явления своего миру во всем нестерпимом блеске красоты. И настал Золотой век русской культуры : литературы, музыки, живописи, век русского таланта.
Невозможно объяснить случайностью одновременное явление гениев отечественной словесности: Пушкина, Гоголя, Лермонтова и Даля, посвятившего жизнь служению русскому слову!
Божественное Провидение здесь потрудилось!
Пушкин! Лермонтов! Любому народу на земле даже одного из них хватило бы на всю историю, а у нас они лишь первые в плеяде великих имен, оказавших мощное влияние на всю мировую литературу. Первые, но и высочайшие!
Пушкин - «солнце русской поэзии», и больше ничего не надо говорить. Лермонтов, как слепящий разряд молнии, таким незатухающий сиянием осветил небосвод русского мира, что доколе жить будет народ русский, дотоле и будет освещать небо над ним поэзия великого сына России.
Подобное влечется к подобному. Высокая музыка привлеклась к высокой поэзии, и родилось дитя неповторимое, уникальное в мировой культуре - русский романс.
Песни мелких страстишек, коими живет современная песенная культура, гаснут, как искры от костра, едва отлетев, русский романс угаснет только вместе с народом, в котором он родился. Или когда народ примет другую культуру, а с ней и другие песни, но это будет уже другой народ, не русский.
Иного не может быть, потому что «Выхожу один я на дорогу», «Я встретил Вас и все былое», «Гори-гори, моя звезда», «Живет моя отрада», «Вот мчится тройка почтовая» и другие шедевры - это оголенная душа русского человека, мятущаяся и страдающая.
***
Язык неотделим от носителя своего – народа, неотделим от всех его жизненных потрясений, с ним он горюшко мыкает, с ним и в веселии пребывает. Реформы Александра Второго распахнули дверь в страну, и ринулись к нам западные капиталы, неся чуждые экономические отношения и подлую мораль стервятников. Горячечно затрясся организм Державы, приняв отравленную кровь западного капитализма. Русское общество расслаивалось и раздраивалось с невиданной прежде силой и скоростью. Противо…речия копились, копились.
В начале двадцатого столетия в организме России набухали злокачественные нарывы, в русском воздухе пахло кровью и гноем.
Тревога и ожидание гибели разлились в культуре Серебряного века.
Этот период в русский словесности не был подобен мощному и длительному, почти на столетие, толчку Золотого века, взметнувшему русскую литературу на мировую вершину, это был, скорее, судорожный рывок, сотворивший талантливую, но часто с миазмами разложения, поэзию и прозу. Однако он тоже породил немало имен высочайшего уровня, первейшими из которых по воплощению русского духа в художественных образах, безусловно, останутся Горький и Есенин.
И речи русской сладостные звуки
(заметки неравнодушного)
«В начале было Слово» - возвестил Евангелист Апостол Иоанн. В греческом тексте написано «Логос», это понятие некоторые толкователи считают более широким, но далее у Иоанна сказано: «И Слово было у Бога и Слово было Бог», поэтому русское «Слово» понятийно, пожалуй, повесомее. Таким образом, в русском языке Бог и Слово единосущны, а Иисус Христос в православии именуется воплощенным Словом.
И язык наш сохранил благоговейное отношение к Слову.
Живи по слову. Да спасешься Словом. Слово – скрепление истины.
***
Создал Господь человека, наделил его разумом и даровал слово для выражения мысли – плода разума.
А вот как создание использует дар Божий, мы и попытаемся рассмотреть
***
Первым применил слово для искусительной лжи дьявол, он воздействовал на Еву высказанной мыслью как инструментом обмана, как орудием подавления воли жертвы.
Опыт оказался удачным для отца лжи и пагубным для всего последующего человечества – наши праотец и прамать были изгнаны из Рая.
Вот так род людской получил первородное повреждение, а дальше уже люди по своей злой воле выбирали грех и использовали слово как орудие греха и как укрывательство греха.
«И сказал Каин Авелю, брату своему: пойдем в поле. И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его»,- читаем мы в Библии.
«И сказал Господь Каину: где брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?»
Так поступил первенец Адама и Евы, он сделал слово лживым, и стало слово ложью.
После гибели Авеля у прародителей родился Сиф, благочестивый и богобоязненный сын.
Потомки Сифа смешались с потомками Каина, и последствия такого смешения оказались более вредными для добрых, чем полезными для злых. Такова сила греха. Пошло человечество по жизни, с грузом греха-помысла греха-слова и греха-поступка, копя и множа обретенное.
Даже Потоп не устрашил человеков, не выжег страхом Божьим заразу греха, и уже сын Ноя, главы единственного спасшегося семейства, Хам оскорбил своего отца словом и поступком, за что были прокляты потомки его в лице сына Хамова, Ханаана. Такова сила словесного проклятия праведного Ноя, что не ослабела она за тысячелетия и привела к гибели племена земли Ханаанской за мерзости их пороков.
Опять начали размножаться человеки, стали плодиться и о грехе не забывать, его тоже плодили, особо гордыню взращивали. Возомнили себя способными добраться до небес, башню начали возводить из обожжённых кирпичей. Тварное создание, однажды уже наказаное за гордыню, снова захотело возвыситься до Творца, но не духом.
Бог милостив, Он не стал вторично уничтожать неразумных гордецов, Он разлучил их речь, причем одномоментно. Вечером понимали друг друга, беседовали, обсуждали планы на завтра, а утром вдруг абсолютное непонимание, от этого рождалось раздражение, а потом отторжение. Совместная деятельность стала невозможна, Вавилонская башня не построилась.
Получается, своим неразумием человечество обрекло себя на разобщенность, на развитие отдельными группами, и эти группы все более отдалялись друг от друга, сначала языками, потом обычаями и традициями, из которых складывался образ жизни, так началось формирование различных цивилизаций.
Но человечество уже твердо усвоило, что с помощью речи лучше всего можно обманывать, лицемерить и скрывать истинные помыслы.
Слово красно, да дело черно.
Жило человечество, не тужило, высоких целей не ставило, ибо разум людей был настроен исключительно на добывание хлеба насущного, желательно его побольше да повкуснее.
Однако чревата такая односторонняя деятельность могучего дара, разума, скверными последствиями. Она неизбежно приводит к бурному развитию дурных страстей, начиная с гордыни, родоначальницы всех пороков.
Гибель Содома и Гоморры – следствие человеческой необузданности в страшных грехах и результат гнева Божия.
Но разве человека хоть что-нибудь может отвратить от пагубы? Нет, даже гибель целых городов не послужила людям уроком, слишком сладка оказалась греховная жизнь.
Пресловутая частная собственность послужила мощнейшим импульсом к дальнейшему развитию дурных наклонностей поврежденной человеческой природы. Бог врач, а не палач. Он хотел помочь людям найти путь к исправлению, надеясь, что «помышление сердца человеческого – зло от юности его».
Избрал Бог племя. Дал ему Завет и Заповеди, чтобы оно показывало всем племенам пример жизни праведной, свободной от греха.
Но не может Господь противиться воле человека, не может насильно вести его к Свету, если человек тянется ко тьме.
Посылал Бог пророков для вразумления погрязшего во грехе племени, но глас посланников был или «гласом вопиющего в пустыне», или заглушался камнями побивающих их соплеменников, а то и пресекался мечом палача. Зато по прошествии веков фарисеи лицемерно восхваляли убиенных, строили им гробницы и заучивали наизусть тексты их книг с пророчествами.
Были праведники в народе еврейском, но не под силу им было исправить нравы общества.
Слово Бога заслонялось словами сатаны.
Однажды пришел в мир Спаситель, Сын Божий, чтобы страданиями своими и смертью дать возможность оскверненному человечеству спастись. Он принес людям Благую весть, принес Слово Спасения. И что? Побежали несметные толпы каяться во грехах, во слезах молить о прощении? Как бы не так. Огромными толпами ходили, слушали, восхищались чудесами, а каялись немногие. Ждали не Спасителя, не было в Нём нужды, ждали могучего царя, способного дать каждому все блага земли и радости жизни.
А потом разочарованные до озлобления, люди неистово вопили: «Распни Его, кровь Его на нас и на наших детях». Но Слово Спасения не погибло, апостолы, ученики и друзья Иисуса понесли Его по свету и все, кроме Иоанна Богослова, погибли за Него.
Как невообразимо сложно и как гениально просто устроена вселенная под названием человек! В ней уживается несовместимое: величие духа и низость, неуемность плоти и аскетизм, чистота сердечных помыслов и мерзость!
Человек волен выбирать себе близкое по влечению.
Апостолы шли по городам и селениям Иудеи, Самарии, Галилеи со Словом Иисуса, люди внимали, многие задумывались, иные уверовали, и в тоже время апостол Иаков с болью писал: «Ибо все мы много согрешаем. Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело. Вот, мы влагаем удила в рот коням, чтобы они повиновались нам, и управляем всем телом их. Вот, и корабли, как ни велики они и как ни сильными ветрами носятся, небольшим рулем направляются, куда хочет кормчий.
Так и язык – небольшой орган, но много делает. Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает!
И язык – огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет все тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны.
Ибо всякое естество зверей и птиц, пресмыкающихся и морских животных укрощается и укрощено естеством человеческим.
А язык укротить никто из людей не может: это – неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда.
Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию.
Из тех же уст исходит благословение и проклятие: не должно, братья мои, сему так быть».
Знать, до такого плачевного состояния дошел язык народа еврейского, ну а коли язык стал таков, то и духовное состояние было соответствующее. Но, Светильник был уже зажжен и светил – Слово достигало людских сердец и возжигало в них Веру Христову. А поборники зла несли свое слово. Евангелие невозможно уничтожить, но его можно исказить.
***
«Сыновья Ноя, вышедшие из Ковчега, были: Сим, Хам и Иафет», от них пошло человечество после Потопа, их потомки расселились по Земле.
Из потомков Сима происходил Иисус. Потомки Иафета позже всех расселились по миру. Они пришли в малую Азию, в Индию, двинулись и на запад, в Европу. Это племя позже и разрослось в индо-европейскую расу, к которой принадлежит русский народ – так сказано в Библии, изложенной для семейного чтения (издание Сретенского монастыря).
***
Среда обитания непосредственно и активно участвует в процессах формирования и развития народа и его языка, а язык, в свою очередь, оказывает влияние на формирование образа жизни, в последующих поколениях степень его участия усиливается, затем уже образ жизни влияет на язык. Эта сложная связь неразрывна, а изменение хотя бы одного из факторов влечет изменение других.
В связи с вышеизложенным автору представляется нелишним высказать некоторые соображения о истории американского народа.
Первоначально территория нынешних Штатов заселялась, в основном, английскими каторжниками, которым после отбытия наказания был запрещен возврат в старую добрую Англию или которые сами не желали туда возвращаться. Позже пошел поток искателей приключений и богатства, сначала с родного острова, за ними потянулись удальцы со всей Европы.
Освоение неизвестных земель сопровождалось массовым истреблением коренного населения, не надо забывать, что первые поселенцы были преступниками и за годы каторги дух зла крепко в них вжился. Уничтожали аборигенов самыми изуверскими способами, вплоть до введения денежного вознаграждения за снятые с живых или мертвых индейцев скальпы.
Такого мир прежде не видывал.
На безвинной крови начинался процесс кристаллизации молодой нации, и грех человекоубийства, добровольный и желанный, по законам духовной жизни, таким же непреложным, как и законы физические, изменял внутренний мир человека под себя, оседал в генотипе и передавался по наследству, возрастая в потомках, ибо грех есть духовная зараза и как всякая зараза, которую не врачуют, разрастается и разрушает личность в человеке.
Так что многолетнее убийство наивных жителей лесов и прерий не могло не отразиться на последующей истории Соединенных Штатов и на их языке.
Кстати сказать, покорители Северной Америки уже несли в себе яд каторжного жаргона, языковую агрессию преступников, так ведь и родина этих людей, Англия, в это время уже стремилась к мировому господству, она воевала за колонии, за рабов, за рынки сбыта и подстраивала свой язык под решение поставленных задач. Языковая агрессия перерастала в физическую.
Поселенцы обжились, загнали остатки некогда многочисленных племен в резервации, завладели необозримыми массивами земли, а работать на них было некому, не пойдет же гордый вольный поселенец вкалывать с утра до ночи на плантациях под немилосердным солнцем. Ну что же, ум, нацеленный на добывание богатства, найдет выход - и поплыли к берегам «черного континента» суда работорговцев за «двуногим скотом». Началась в истории Америки следующая, наложившаяся на уходящую индейско-истребительную, не менее позорная рабовладельческая эпоха.
Крупные землевладельцы и промышленники со временем становились высшими чинами во всех ветвях власти государства, так создавалась управляющая элита, в которой власть фактически стала выборно-наследственной.
Копился в ней поврежденный генофонд. Он потом сказал свое слово в захватнических войнах с Испанией и Мексикой.
Дальше пошло по нарастающей – США «вознесли» атомные грибы над японскими городами Хиросима и Нагасаки.
Изуродованный генофонд будет толкать государственную машину Штатов на борьбу за мировую власть в Корее и Вьетнаме, в Ираке и Югославии, в Ливии и Сирии. А в мире будут с ненавистью, скрытой за резиновой улыбкой, слушать английский язык американского розлива. И точно так воспринимать американскую культуру, выродившуюся в одно большое шоу. Потому что шоу – это маска улыбающегося милого зайчика на свирепой волчьей пасти, а культура есть воплощение человеческого духа.
Каков дух, такова и культура, а коли дух с душком, то и культура с запашком.
***
Итак, среда обитания участвует в рождении и становлении народа, в ней обитающего.
Посмотрим, как это происходило с русским народом, как повлияло на формирование великорусского языка.
По Льву Гумилеву «первое общеславянское государство существовало в лесной полосе между Днепром и Днестром. В VII веке оно распалось под натиском врагов, выделив Болгарию, Чехию, Польшу и Поморье».
«К IX веку сложилась Киевская Русь, она возникла тогда, когда славянство перестало существовать как целостность, сохранив, однако, общепонятность речи, или близость языков».
Здесь для нас важны слова о лесистой полосе и о междуречье Днепра и Днестра, они указывают на характерные природные особенности и первого исторически-обозримого славянского государства, и Киевской Руси, которая тоже располагалась в основном на землях, заросшим густым лесом, вдали от теплых ветров Атлантики, от благодатного климата Западной Европы.
Густые, нехоженые леса, топкие болота, длинные морозные зимы, хищные звери – все требовало объединения человеческих усилий для выживания, но и вырабатывало мощный характер, несгибаемый дух, рождало язык вдумчивый, неторопкий, миросозерцательный.
Очень трудно доставался хлеб земледельцу, кровью и потом отвоевывавшему скудную пашню у векового леса. Во многом поэтому не возникли на Руси условия для частно-собственнических отношений, они подталкивали к оформлению скорее государственно-частных. И оттого не было возможности у народа, живущего в столь суровых условиях, увлекаться излишествами, перерастающими в пороки.
На западе, в зоне влияния Гольфстрима, природа баловала человека.
Здесь была разветвленная речная сеть, притом почти незамерзающая, теплый климат без летних заморозков и изрядно прореженные со времен Рима леса.
Эти факторы способствовали лепке характера народа неустойчивого, а языка легковесного, суесловного.
Конечно, автор понимает, что процесс рождения наций и языков намного сложнее, но убежден в исключительной силе влияния указанных условий на языковую культуру народов.
Но, кроме этого, европейская цивилизация проросла из трухи сгнившего Римского мира, впитав в себя соки-пороки поздней, нравственно разложившейся Империи, а языки европейские есть ни что иное, как испорченная латынь. Очевидно, и западное христианство, католицизм, переняло в лице своих первых иерархов родовую черту римской аристократии – властолюбие и уверенно пошло к достижению верховенства среди христианских общин, потом церквей, причем, любыми средствами, даже недостойными. На этом пути Римская курия накопила несметные богатства, стала одним из влиятельнейших собственников Европы, наравне с королями и императорами, потеряв при этом истинную духовную опору в народах, но встроив церковь в систему существующих экономических отношений.
Отсюда можно сделать вывод – европейские нации, от рождения принявшие в себя родовые пороки Рима, на них росли и растут доныне. Точно на этой испорченной почве создавались европейские языки и национальные культуры.
Совершенно иначе, вне довлеющего влияния закатного, изуверски-изощренного мира Империи, развивалась Русь и язык русский проходил становление в самобытных условиях и на славянской основе.
Киевская Русь приняла христианство из Византии, а именно православие, сохранившее в себе учение Апостольской церкви.
Европа, переняв культуру погибшего Рима, не отторгла и глубоко укоренившиеся извращения покойного, содомистские похоти, они прижились в среде светских европейских правителей, постепенно проникая в гущу народную.
Подобное на Руси всегда считалось святотатством, даже в языческие времена, народ просто не выжил бы в тяжких климатических условиях, если бы поддался извращениям, пресекающим род людской и распутству, не способствующему росту и крепости семьи, фундаменту жизни земледельческого племени.
Конечно же, Русь не жила изолировано от Европы, европейские монархи постоянно втягивали русских князей в орбиту своих интересов и интриг.
И вот как однажды столкнулись несовместимые нравственные системы. Этот очень показательный случай описывает Л.Н. Гумилев.
Великий князь «Всеволод выдал свою дочь Евпраксию за маркграфа Генриха Длинного Штаденского.
В 1083 году юная княгиня прибыла в Германию «с пышным посольством и верблюдами, нагруженными роскошными одеждами, драгоценными камнями и вообще несметным богатством». (Здесь Гумилев цитирует Пашуто В.Т. «Внешняя политика»).
До 1086 года Евпраксия воспитывалась в монастыре. Достигнув брачного возраста, она обвенчалась с маркграфом, вскоре овдовела и вернулась в монастырь. В 1088 году в молодую вдову влюбился император Генрих IV и женился на ней. Княгиня Евпраксия превратилась в императрицу Адельгейду, но брак этот не был счастливым: Генрих IV принадлежал к сатанинской секте николаитов, мистерии которой, как у всех сатанистов, заключались в надругательстве над церковными обрядами и таинствами.
Он вовлек свою жену в участие в мистериях: на ее обнаженном теле служили кощунственную мессу. Евпраксия была женщина русская. Она не выдержала немецких безобразий и сбежала от мужа к его врагам: графине Матильде и папе Урбану II. В 1094 году она выступала на Констанцском соборе, а через год на соборе в Пьяченце с разоблачением мужа, получила отпущение в своем невольном грехе и была отправлена через Венгрию на Русь».
Между прочим, это тот самый Генрих IV, знаменитый своей борьбой за власть с папой Григорием VII и своим трехдневным стоянием у ворот замка Каносса. Это он писал: «Генрих, король не по захвату, а по воле Божьей… Христос призвал меня на царство… Я Генрих, король Божьей милостью… ». Он не был отлучен от церкви за богомерзкие поступки, ибо моральный облик многих «христианских» монархов Европы был точно таков, а папы Римские примыкали к светским правителям и жизнью, и политикой.
В XII веке Киевская Русь распалась, и в дальнейшем центр русской жизни вынужденно смещался на север, на восток и на северо-восток, где леса дремучее, а климат холоднее. Там закалялся русский характер, преодолевая междоусобные распри, воюя с немцами, шведами и ордынцами, собирая государство, крепчал, богател язык русский, вбирая в лоно свое языки и наречия племен и малых народов, вошедших в один большой русский народ. Уже были написаны «Слово о полку Игореве», «Слово о Законе и благодати» и «Повесть временных лет».
В царствование Иоанна Васильевича Европа вдруг с ужасом обнаружила у себя под боком вместо сборища дикарей в звериных шкурах мощную Державу, с умным и дальновидным царем, трудолюбивым добродушным народом, обширную и не хиреющую, обладающею, к вящему изумлению, собственным письменным и богатым разговорным языками. Но есть у этого народа ещё то, что они не обнаружили. Как дерево питается соками земли, из которой выросло, так и язык напитывается соками из самой глуби жизни простого, «чёрного» народа. А самая глубь народной жизни - фольклор, устное народное творчество. Оно и составляет комель всей языковой культуры. Здоровый, могутный комель - опора всему древу языка. Комлястое дерево жизнестойкое. Песни, былины, танцы, обряды, сказки, частушки, поговорки, пословицы, загадки, прибаутки - вот он, комель языка русского, такой туго-узластый, такой перевитый-переплетёный, что ни топору, ни огню не подсилен.
Именно с этого времени против России активно началась непрекращающаяся никогда война, принимавшая разные формы: информационная, психологическая, экономическая и вооруженная, но всегда на уничтожение России.
Потому что мы не такие, как они.
Мы не завоевывали чужие земли огнем и мечом, как испанские конкистадоры или английские колониальные войска. Наш Ермак с полутысячей казаков прошел пол-Сибири, прошел на свой страх и риск, а его последователи малыми отрядами за короткий срок дошли до Тихого океана и местные племена добровольно шли «под высокую руку белого царя», они видели в русском человеке не поработителя, а друга.
Да, Россия повергла Казанское и Астраханское ханства, но это было избавление от вечных кровавых набегов потомков золотоордынцев, а народы этих ханств объединились с русским неразлучно.
Русская Православная церковь не сжигала еретиков десятками тысяч, на площадях русских городов не пахло жареным человеческим мясом, а русские монахи не продавали навязчиво индульгенции во отпущение всех мыслимых и немыслимых грехов. Мы другие, у нас свой мир, своя цивилизация, и у нас Бог в душе, а у них на губах.
И язык у нас отличный от европейских - он и звонкий, как песнь жаворонка в лазоревом поднебесье, и нежный, как шепоток ручейка в лесных зарослях, и грозный, как русская рать в сомкнутом строю!
Европа непохожих не любит.
Покатились волны нашествий на землю Русскую, накатывали и, беззубо шипя, уползали, разбитые о гранит русского духа, снова накатывали и снова, мутные, обессиленные, уползали, оставляя грязные лохмы пены.
Вширь и вглубь раздвигалось пространство русского языка. Полнился он плачем женушек, провожавших мужей и сынов на битву за родимую землю, полнился песнями воинской доблести, песнями пахаря и песнями любви.
Никакому народу на Земле не выпадало столько лиха на долюшку его, только русскому, все он превозмог, все вытерпел, и все впитал в себя наш язык, все сохранил.
Поэтому так неповторимо богат он, так удивительно выразителен, такие тончайшие состояния души человеческой способен передать наш великий русский язык!
***
К девятнадцатому столетию все накопленные языком сокровища уже просто рвались наружу, требовали своего осмысления, своего упорядочивания, явления своего миру во всем нестерпимом блеске красоты. И настал Золотой век русской культуры : литературы, музыки, живописи, век русского таланта.
Невозможно объяснить случайностью одновременное явление гениев отечественной словесности: Пушкина, Гоголя, Лермонтова и Даля, посвятившего жизнь служению русскому слову!
Божественное Провидение здесь потрудилось!
Пушкин! Лермонтов! Любому народу на земле даже одного из них хватило бы на всю историю, а у нас они лишь первые в плеяде великих имен, оказавших мощное влияние на всю мировую литературу. Первые, но и высочайшие!
Пушкин - «солнце русской поэзии», и больше ничего не надо говорить. Лермонтов, как слепящий разряд молнии, таким незатухающий сиянием осветил небосвод русского мира, что доколе жить будет народ русский, дотоле и будет освещать небо над ним поэзия великого сына России.
Подобное влечется к подобному. Высокая музыка привлеклась к высокой поэзии, и родилось дитя неповторимое, уникальное в мировой культуре - русский романс.
Песни мелких страстишек, коими живет современная песенная культура, гаснут, как искры от костра, едва отлетев, русский романс угаснет только вместе с народом, в котором он родился. Или когда народ примет другую культуру, а с ней и другие песни, но это будет уже другой народ, не русский.
Иного не может быть, потому что «Выхожу один я на дорогу», «Я встретил Вас и все былое», «Гори-гори, моя звезда», «Живет моя отрада», «Вот мчится тройка почтовая» и другие шедевры - это оголенная душа русского человека, мятущаяся и страдающая.
***
Язык неотделим от носителя своего – народа, неотделим от всех его жизненных потрясений, с ним он горюшко мыкает, с ним и в веселии пребывает. Реформы Александра Второго распахнули дверь в страну, и ринулись к нам западные капиталы, неся чуждые экономические отношения и подлую мораль стервятников. Горячечно затрясся организм Державы, приняв отравленную кровь западного капитализма. Русское общество расслаивалось и раздраивалось с невиданной прежде силой и скоростью. Противо…речия копились, копились.
В начале двадцатого столетия в организме России набухали злокачественные нарывы, в русском воздухе пахло кровью и гноем.
Тревога и ожидание гибели разлились в культуре Серебряного века.
Этот период в русский словесности не был подобен мощному и длительному, почти на столетие, толчку Золотого века, взметнувшему русскую литературу на мировую вершину, это был, скорее, судорожный рывок, сотворивший талантливую, но часто с миазмами разложения, поэзию и прозу. Однако он тоже породил немало имен высочайшего уровня, первейшими из которых по воплощению русского духа в художественных образах, безусловно, останутся Горький и Есенин.
| Далее