«Старик говорил вам добро…». (К юбилею Л.Н. Толстого)
Автор: Ирина Мирович
В сентябре прошлого года исполнилось 180 лет со дня рождения Л.Н.Толстого. Хочется с грустью заметить, что это был скромный юбилей великого писателя. Во всяком случае, такое впечатление сложилось после просмотра периодических изданий, даже тех, которые, казалось бы, призваны были наиболее полно осветить это событие. Например, в «Литературной газете» с апреля по октябрь 2008 года вышли три небольшие статьи о Л.Н.Толстом и три заметки, посвященные различным мероприятиям, связанным с юбилейной датой
"Спасибо, ребята, что ходите ко мне. Я рад, когда вы хорошо учитесь. Только, пожалуйста, не шалите. А то есть такие, что не слушают, а только сами шалят. А то, что я вам говорю, нужно для вас будет. Вы вспомните, когда уж меня не будет, что старик говорил вам добро. Прощайте, будет".
Обращение Толстого к яснополянским школьникам, записанное на гирофон
21 февраля 1908 года.
В сентябре прошлого года исполнилось 180 лет со дня рождения Л.Н.Толстого. Хочется с грустью заметить, что это был скромный юбилей великого писателя. Во всяком случае, такое впечатление сложилось после просмотра периодических изданий, даже тех, которые, казалось бы, призваны были наиболее полно осветить это событие. Например, в «Литературной газете» с апреля по октябрь 2008 года вышли три небольшие статьи о Л.Н.Толстом и три заметки, посвященные различным мероприятиям, связанным с юбилейной датой. Июльский номер журнала «Мир музея» отвел для писателя несколько страниц, рассказав о выставках «История рода Толстых – история России» в Государственном музее А.С.Пушкина в Москве и «Л.Н.Толстой и театр» в Музее истории Казанского университета. В сентябрьском и октябрьском номерах этого журнала о Толстом ни одного упоминания, хотя юбилейные выставки и мероприятия в музеях России были. Неоправданно мало внимания было уделено Л.Н. Толстому на радио и телевидении. Так телеканал «Культура» показал двухсерийный документальный фильм «Тайны стальной комнаты» о жизненном, творческом и духовном пути писателя. Фильм замечательный, но, к сожалению, очень короткий. Как пишет один из рецензентов, «по метражу не соответствующий масштабу личности Л.Н.Толстого и степени его влияния на историю и культуру России» [1]. На «Радио России – Культура» состоялась премьера проекта «Воспоминания о Толстом»: потомки Льва Толстого читают воспоминания о нем членов его семьи. Проект интересный, но все же это крошечная капля в том море информации, которая ежедневно поступает к нам из теле - и радиоэфира.
А между тем, Толстой необходим нам. И необходим именно как пример свободного, независимого мышления и постоянного, неустанного духовного поиска. К сожалению, в наше время общество привыкло потреблять и многие за недостатком времени или желания трудиться, не задумываясь, проглатывают кем-то приготовленный и кем-то упакованный продукт-суррогат. А ведь в такой продукт можно превратить абсолютно все, и духовную пищу в том числе. Этому множество примеров: от засилия телесериалов по классике, где художественность заменяется спецэффектами, а необходимость донести смысл произведения ложится на плечи не всегда талантливых актеров, до сборников русской классической литературы в кратком изложении. И нет ничего удивительного в том, что в юбилейный год Толстого глянцевые журналы, призывая своих читательниц не стесняться, если они увлечены русской литературой, все же утверждают, что Л.Н.Толстой с его огромным романом «Война и мир» давно « получил тотальный бойкот современной читающей публики». [2] Столичному глянцу вторят местные бесплатные газеты, «бескорыстно» приносящие грязь о Толстом почти в каждую квартиру большого города. И становится страшно при мысли о том, что все это наверняка дойдет до читателя и что дойдет именно это, а не бессмертные и пророческие слова Александра Блока из его статьи « Солнце над Россией», написанной 100 лет назад:
«Часто приходит в голову: все ничего, все еще просто и не страшно сравнительно, пока жив Лев Николаевич Толстой. Ведь гений одним бытием своим как бы указывает, что есть какие-то твердые, гранитные устои: точно на плечах своих держит и радостью своею поит и питает свою страну и свой народ….Пока Толстой жив, идет по борозде за плугом, за своей белой лошадкой,- еще росисто утро, свежо, нестрашно, упыри дремлют, и – слава богу. Толстой идет – ведь это солнце идет. А если закатится солнце, умрет Толстой, уйдет последний гений, - что тогда?»
Эти пророческие слова Блока начали сбываться очень скоро. В том же 1908 году в газете «Пролетарий» в № 35 от 11 сентября вышла статья, которая на протяжении многих десятилетий будет определять отношение русского, вернее, советского общества к Толстому и его последователям. Статья называлась «Толстой как зеркало русской революции» и автором ее был В.И.Ленин. В этой и еще в последующих трех работах о Толстом, Ленин, отдавая дань художественному таланту русского гения, начисто отказывает в состоятельности его религиозно-философскому учению: «Толстой смешон, как пророк, открывший новые рецепты спасения человечества, - и поэтому совсем мизерны заграничные и русские «толстовцы», пожелавшие превратить в догму как раз самую слабую сторону его учения». Эти слова будут заучиваться и конспектироваться многими поколениями советских студентов, цитироваться в монографиях, и публичных выступлениях. Поразительно, с какой последовательностью, настойчивостью и даже озлоблением будет уничтожаться в ХХ веке в России Толстой- философ, Толстой-моралист. Страшно, какие талантливые люди будут к этому причастны.
А между тем толстовцы, о которых так пренебрежительно отзывается Ленин, окажутся едва ли не единственными, кто в построенном на насилии безбожном государстве сумеют сохранить верность толстовскому учению. Огромную цену заплатил каждый из последователей Л.Н.Толстого за стремление жить по совести, свободно трудиться, никого не убивать, не умножать насилие в мире и не учить этому своих детей. Сейчас почти никого из них не осталось в живых, но сохранились их архивы. Это сотни страниц писем, дневников, автобиографических и биографических рукописей, воспоминаний и судебных документов. Многие материалы были опубликованы в конце 80-х и в 90-е годы, многие еще ждут своего времени. Собранные и опубликованные материалы позволяют достаточно полно восстановить трагическую историю толстовского движения в советский период, и, в первую очередь, историю коммуны «Жизнь и труд», которая просуществовала в Сибири до 1939 года.
Главным источником сведений о коммуне стали воспоминания ее председателя и историка Б.В.Мазурина «Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд», опубликованные впервые в журнале «Новый мир» в 1988 году. Кроме того, в 70 годы писатель и публицист Марк Поповский предпринял попытку собрать воедино все архивы толстовцев и на основе собранных материалов написал книгу «Русские мужики рассказывают…Последователи Л.Н.Толстого в Советском союзе» [3], которая была издана в 1983 году за рубежом. К сожалению, все материалы были вывезены автором книги в США, и сейчас судьба архива нам не известна.
История коммуны «Жизнь и труд» - это попытка на практике осуществить идеал Л.Н.Толстого. Очевидно, что в советское время такая попытка была обречена и что для многих коммунаров она обернулась трагедией. В своих воспоминаниях Б.В.Мазурин приводит длинный список тех, кто был арестован в 30-е годы. «Список жуткий, но ведь одни фамилии мало что говорят. За каждой стоял живой человек, со своей жизнью, мыслями, мечтами, убеждениями, человек с близкими ему родными – женой, детьми, родителями». Мало кто из арестованных коммунаров вернулся живым. Почти все были расстреляны или погибли в лагерях: многие в 1937 году за антисоветскую деятельность, многие во время войны за отказ от оружия. К 1939 году последняя толстовская коммуна была истреблена. И каким же цинизмом на фоне этой трагедии наполнены слова знаменитой речи советского писателя Леонида Леонова, произнесенной в 1960 году на торжественном заседании по случаю 50-летия со дня смерти(!) Л.Н.Толстого: « Почему же не апостолы, не пламенные ученики, а лишь рассеянные по свету сектанты остались после Толстого?». Толстовцам было, что ответить Л. Леонову. Их аргументом была не только их собственная мученическая жизнь и смерть в лагерях их единомышленников, но и их творчество. Оставшиеся в живых последователи Л.Н.Толстого оставили в своих дневниках, письмах, воспоминаниях и стихах свидетельство высочайшей нравственной стойкости.
О некоторых из них необходимо сказать особо, потому что их наследие представляет интерес не только как собрание документов того времени, но и как не изученный еще пласт литературы советского периода. В литературном наследии толстовцев встречаются настоящие художественные произведения, например, стихи Гюнтера Тюрка, а также уникальные образцы мемуарной, эпистолярной и дневниковой прозы.
Борис Васильевич Мазурин.
Борис Мазурин родился в 1901 году в Твери. Его отец, В.П.Мазурин, педагог, преподаватель ручного труда в средних и высших учебных заведениях, был последователем Л.Н.Толстого. О его личных встречах с писателем свидетельствуют уникальные документы: в фонде «Мемориального музея духовной и материальной культуры друзей и последователей Л.Н.Толстого в Кузбассе» хранятся два письма В.П.Мазурина 1894 и 1899 годов, адресованные Толстому [4]. В них В.П. Мазурин вспоминает о своих встречах с Толстым, об отзыве Льва Николаевича на его первый сборник стихов, о военной службе, и о многом другом, что могло волновать в то время молодого человека. Свои убеждения В.П.Мазурин старался привить детям.
Б.В.Мазурин в 1919 году окончил московскую единую трудовую школу 2-й ступени и поступил в Горную академию. Обстоятельства ухода из академии, жизнь в коммуне, первые годы заключения – все это подробно описано Мазуриным в его воспоминаниях. [5] Наибольшую известность получил его « Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд». Эти воспоминания охватывают период с 1921 по 1939 год, в них содержится не только ценный фактический материал, но и настоящие биографические очерки – портреты коммунаров-толстовцев, а также размышления, «раздумья» автора о судьбе толстовского учения в советское время и о судьбе людей, которые имели мужество его исповедовать и отстаивать.
После лагерей в октябре 1946 года Б.В.Мазурин вернулся домой, а когда в 1948 году земли коммуны были заняты под угольные разработки, Мазурина назначили руководить постройкой нового поселка. Об этом времени свидетельствует еще один интересный документ: записная книжка бригадира Б.В.Мазурина, 1948г. [6]
В 1961 году Борис Василевич вышел на пенсию, что-то около 50 рублей. В последующие годы он посвящает много времени работе над воспоминаниями о коммуне, о друзьях, пишет биографическую книгу об отце. В кругу его друзей и единомышленников получили широкую известность его письма литературоведу Б.С.Мейлаху в связи с его книгой «Уход и смерть Льва Толстого» и писателю Л.Леонову по поводу его «Слова о Толстом». Мазурин всегда очень страстно и лично воспринимал любые нападки на память Л.Н.Толстого. В его архиве в «Мемориальном музее друзей и последователей Л.Н.Толстого в Кузбассе» сохранилась тетрадь, в которую он записывал цитаты из произведений писателя и наиболее интересные мысли. Он был как раз тем человеком, «чей, - по словам Л.Леонова, - озлобленный ум постарается подбором толстовских цитат нанести моральный урон нашей родине, которой Лев Толстой всей своей сущностью принадлежал и которую так возвеличил». Пустому пафосу автора «Слова о Толстом» сибирский крестьянин Мазурин отвечает письмом, поразительным по глубине содержания, эрудиции и безупречности аргументов в защиту философии Толстого. «Заметили ли Вы, - пишет Мазурин,- что такие слова, как «душа», «самоотверженность», «любовь», «он умер», «он живет», « братство», «чистота нравственная», «духовная жизнь», «скромность», «совесть» и т.д. все больше и больше входят в наш современный обиход; возьмите любую книгу, газету, календарь, стихи, роман, на каждом шагу. А ведь это те понятия, те слова, какими полны «Путь жизни», «Круг чтения», «На каждый день» Толстого. Может быть, они не нужны эти слова, эти понятия? Нужны! Без них жизнь человеческая опустошается… Так что эта сторона жизни и труда Л.Толстого не может быть вредна или безразлична современным людям…В его томах «мало читаемых», заключено такое огромное общечеловеческое богатство, что отмахиваться от него по меньшей мере близоруко». [7]
В рамках этой статьи нет возможности отдельно говорить о поэтическом творчестве Б.В.Мазурина. Его стихи, а также многие произведения мемуарной прозы, которые только начали публиковаться [8], еще ждут своего исследователя.
Умер Б.В.Мазурин 29 августа 1993 года в возрасте 92 лет.
Гюнтер Тюрк.
Гюнтер Тюрк родился в Москве 1 января 1911 года в семье обрусевших немцев. Его отец Густав Адольфович Тюрк был известным в Москве детским врачом. Семья была образованной, отец, а за ним и его сыновья Густав и Гюнтер старались следовать идеям Л.Н.Толстого. В 1928 году Гюнтер окончил Московский электрофизический техникум, а его брат Густав – астрономо-математический факультет Московского университета. Оба брата настолько прониклись идеями о ненасилии, пацифизме, ручном труде, вегетарианстве, что вступили в одну из толстовских коммун в Подмосковье – занимались ручным трудом, учительствовали.
В 1931 году братья переехали вместе с коммуной «Жизнь и труд» в Кузнецкий округ на выделенные там необжитые земли. Братьям суждено было разделить трагическую судьбу коммуны. В апреле 1936 года было арестовано 10 человек, среди них и Гюнтер Тюрк. Суд состоялся только в ноябре, и Гюнтер оказался среди тех, кого на этот раз отпустили. Однако через несколько месяцев он вновь был арестован и провел три года в тюрьме, ожидая повторного суда над толстовцами, т.к. предыдущий приговор был отменен «за мягкостью».
Условия содержания в тюрьме в те годы были ужасны. Камеры были настолько переполнены, что ночью приходилось стоять – спали по очереди. Об этом времени Гюнтер Тюрк позднее написал:
Из года в год все те же нары
С ночной неволей грязных тел,
И я на них с тоскою старой
Состарился и поседел…
Уже тогда Гюнтер был тяжело болен туберкулезом. Когда в 1940 году Б.Мазурин оказался в одной камере с Тюрком, то пережил тяжелое впечатление от этой встречи.
Я лег одиноко на край
Дороги, чью тяжесть не снес.
Мой старый товарищ, давай
Простимся - без жалоб и слез….
Эти стихи Гюнтер записал на щепке карандашом и передал Мазурину.
Повторный суд, который состоялся в 1940 году, осудил Гюнтера Тюрка на семь лет лагерей.
В 1946 году после освобождения Тюрк был отправлен на пять лет в ссылку в г. Бийск. Его встретила жена, с которой он обручился за год до ареста. У них родились две дочери. Тюрк устроился работать на стройку стекольщиком, т.к. другую работу, более подходящую для души и слабого здоровья, он найти не мог. В это время он много пишет: цикл сонетов к дочери, поэмы, переводы из Ф.Шиллера, Г.Гейне, Р.Тагора.
В начале марта 1950 года Гюнтер заболел воспалением легких, которое усугубилось туберкулезом, и 24 марта умер. Похоронен он в Бийске на городском кладбище.
Гюнтер Тюрк.
Подлинность поэтического дарования Гюнтера Тюрка очевидна. Его стихи врезаются в память раз и навсегда, их невозможно не отличить в пестрой подборке стихов других коммунаров-толстовцев, к ним хочется возвращаться снова и снова. Темы его стихов, особенно ранних, очень просты и понятны каждому читателю: первая любовь, радость труда на земле, радость первого урожая, красота жизни, надежда на счастье. И, тем не менее, каждое его стихотворение обращено к вечному, именно поэтому в его поздних трагических стихах так сильна библейская тема. Тюрк обращается к евангельскому сюжету моления о чаше.
* * *
За решеткой окна, за высоким забором,
Над невзрачными пятнами сереньких крыш
Бесконечный простор перед жаждущим взором
И в тоске необъятной вечерняя тишь.
Отвернусь, отойду и, в страдании сгорбив
Плечи, не зарыдаю, и вновь подойду,
И паду на лицо в помрачительной скорби,-
Так Учитель скорбел в Гефсиманском саду.
Мир! Прощай навсегда. Ухожу без возврата.
Надышаться б взахлеб этой жизнью земной!
Насмотреться б на это сиянье заката!
Что ж так рано, Отец, посылаешь за мной?
Что же ты отдаешь меня на поруганье.
На глумленье привратникам небытия?
Пронеси эту чашу! Я без содроганья
Не могу ее видеть! Но воля Твоя.
Тюрк, вслед за Толстым обращаясь к Евангелию, видит его главную суть в том, чтобы не противиться злу насилием. Этот нравственный императив Толстого был для его последователей определяющим в любых, даже самых критических ситуациях. В страшные для коммунаров 1935-37 годы каждое новое карательное действие властей они встречали пением, это помогало им не озлобиться и даже, более того, найти в своем сердце сочувствие к тем несчастным людям, которые вынужденно являются исполнителями, орудиями государственного насилия.
…Все пережить и все оставить
Без сожаленья за собой,
И, оглянувшись, жизнь прославить
За недостигнутый покой;
Принять, чела не отстраняя,
Все муки крестного пути,
Пригубить уксус, не пеняя,
И не озлобившись уйти.
Необходимо заметить, что увлеченность Тюрка идеями Толстого нисколько не подавляет в нем поэтической самостоятельности: его стихи не являются зарифмованным учением русского писателя и моралиста, в них вы не найдете ни одного прямого обращения к Толстому. Каждое стихотворение Тюрка – это отпечаток глубоко личного переживания, будь то наивное юношеское стихотворение о погибшей фасоли или зрелые, полные страшной тоски и одновременно смирения, веры и надежды, стихи тюремных лет.
К сожалению, не все стихи Тюрка дошли до нас. Особенно те его произведения, которые были написаны в заключении. Тетрадку с его стихами сохранила жена А.Т.Тюрк. Но понадобилось еще подвижничество А. Бабакишиева, который разыскал ее в Таджикистане и уговорил передать стихи для публикации. Сборник стихов поэта, изданный в Новосибирске в 1997 году под редакцией В.И.Каледина – это, пожалуй, лучшее издание произведений толстовцев за последние 10 лет [9].
В конце 80-х годов семья Тюрка эмигрировала в США, местонахождение рукописей поэта нам неизвестно.
А.С.Малород.
А.С.Малород (Данько). Родилась в г. Краснодаре 3 февраля 1895 года в семье купца третьей гильдии Степана Данько. Семья была большая, Анна Степановна была 16 ребенком. Аня росла очень одаренной девочкой, легко училась, любила музыку, пела, рисовала. С золотой медалью окончила гимназию, а затем музыкальное училище по классу фортепиано.
Революция и гражданская война не обошла стороной эту семью: отец трагически погиб, мать умерла от тифа, братья эмигрировали. Аня осталась одна в большом городе. Давала уроки музыки, тем и жила.
Там же, в Краснодаре, Анна Степановна встретила своего будущего мужа П.Л.Малород. Оба были убежденными последователями Л.Н.Толстого. Примерно в 1928 году Малород переехали в Москву. В Бюллетене Московского Вегетарианского общества (№ 13, октябрь 1928) сообщалось, что на вечере 16 сентября 1928 года «читала свои симпатичные стихи поэтесса Анна Малород», а 13 сентября она принимала участие в другом толстовском вечере как пианистка. Увлеченность идеями Толстого была у супругов Малород настолько сильной, что они решили перейти из города в деревню, «в среду тружеников земли». Так они оказались в коммуне «Жизнь и труд».
В 1931 году они переселились вместе с коммуной в Кузнецкий округ. Анна Степановна всегда любила детей и в коммуне ей сразу поручили детский сад. А позже, когда удалось наладить жизнь на новом месте, коммунары предложили ей быть учительницей и заведующей толстовской школой. А.Малород вела уроки литературы, пения и этики; готовила литературные вечера, ставила самодеятельные спектакли, вела занятия певческого кружка не только для детей, но и для взрослых.
В 1935 году А.С. Малород была арестована, ее обвинили в преподавании религиозных предметов и осудили на год исправительно-трудовых лагерей. Судьба большинства учителей толстовской школы оказалась трагической: одних расстреляли, другие провели по 10 лет в лагерях. На этом фоне судьба Анны Малород может показаться сравнительно благополучной, но в действительности, несколько месяцев, проведенные в лагере, оказались для нее роковыми: из лагеря она вышла калекой.
Последующие почти 40 лет Анна Степановна прожила в одиночестве. В старости она лишилась даже собственного дома: забрав территорию толстовского поселка под шахты, власти не посчитали нужным предоставить старикам равноценное жилье. Анна Степановна жила сначала в конторе совхоза, а затем у хороших, но чужих людей. До конца жизни она вела свои дневниковые записи, в которых вы не найдете жалоб на судьбу и черствость окружающих. Весь век эта школьная учительница преподавала себе смирение, чистую совесть и чуткость к людям. Умерла она в марте 1972 года и похоронена в поселке Тальжино. Рукописи дневников Анны Малород, а также записные книжки с ее стихами хранятся у ее родственников и в «Мемориальном музее духовной и материальной культуры друзей и последователей Л.Н.Толстого в Кузбассе». Два года назад ее дневники, а также воспоминания о ней были опубликованы в кемеровском литературном альманахе «Голоса Сибири». [10]
Вот три судьбы, три человеческих жизни. Они очень разные, непохожие. Активный и деятельный Б.Мазурин, человек удивительной, несгибаемой силы духа. Одаренный тонким поэтическим восприятием Гюнтер Тюрк, человек глубокой, подлинной веры. И А.С.Малород, кротость и смирение которой поражает каждого, кто читал ее дневники. Никого из них нельзя подвести под ленинское определение толстовцев, как «истасканных, истеричных хлюпиков». В каждом из них была огромная сила, благодаря которой эти простые люди сумели оказать такое духовное сопротивление циничной, бесчеловечной, основанной на насилии власти, на которое оказались неспособны многие самые выдающиеся люди того времени. И эту силу они получили вместе с учением Л.Н.Толстого, восприняв его искренне, на всю жизнь, без всяких оговорок и исключений.
Завершая статью и возвращаясь к сегодняшнему дню, к юбилею Толстого, невольно задаешься вопросом: неужели сейчас этот мощный источник духовной силы, каким являются религиозно-философские труды писателя, никем не востребован? Или прав был Б.В.Мазурин, когда писал литературоведу Б.С.Мейлаху: «Я думаю, что главной причиной, что Толстого так мало знают, является искусственное его замалчивание, а подчас и прямое гонение, вольное или невольное извращение. Происходит это потому, что очень уж его «добирающиеся до самого корня» взгляды идут против шерсти всех власть имущих в современном мире». Хочется надеяться, что это не так и что голос Толстого будет услышан и что произведения его и художественные, и философские никто не назовет «малочитаемыми», потому что «старик говорил вам добро
[1] Кондрашов А. Тайное, сокрытое, недосказанное.// Литературная газета.-2008-17-23 сент.