Автобус подошел как по заказу и оказался полупустым, так что можно было сесть и спокойно ехать до самого института. Но уже после первой остановки стало ясно, что спокойно ехать не получится, потому что водитель, похоже, решил собрать всех потенциальных пассажиров и вел машину, что называется, на первой скорости. Анастасия Дмитриевна нетерпеливо посматривала на часы, не опоздать бы. До заседания кафедры оставалось пять минут, когда она остановилась в ожидании лифта. - Здравствуйте, Анастасия Дмитриевна! - Доброе утро, - машинально поприветствовала она лаборантку Дашу, следя за цифрами на табло. К счастью, лифт опускался. Они зашли в пустую кабину. - Вам на пятый? – указательный пальчик Даши с аккуратным перламутровым ноготком замер на кнопке. - На пятый. Анастасия Дмитриевна взглянула в зеркало проверить, не потекла ли тушь и…оцепенела. На Даше была шикарная норковая шуба цвета бордо. Женщина повернулась, избегая Дашиного взгляда, чтобы не выдать смущения, потому как сама-то она, кандидат наук, доцент, была в скромном зимнем пальто, купленном со скидкой пару лет назад. Чувство неловкости, охватившее Анастасию Дмитриевну, однако, быстро сменилось неприязнью к Даше, хотя раньше она в какой-то мере даже покровительствовала девушке, думая о ней как об образце скромности. Анастасия Дмитриевна едва сдержала себя, чтобы не поинтересоваться: «И когда это вы, голубушка, успели на такую шубку денег заработать?». Ясно, как белая ночь, что купили Даше обновку богатенькие родители или крутой бойфренд, который, возможно, годится Дашеньке в отцы. Во время заседания кафедры мысли Анастасии Дмитриевны были заняты Дашиной шубой. Когда коллеги стали расходиться, женщина заметила, что и новая преподавательница, вчерашняя студентка, тоже в норковом полушубке, пусть и не таком дорогом как у Даши. И хотя у остальных сотрудниц были далеко не богатые наряды, вопрос о стоимости шубы лаборантки не давал Анастасии Дмитриевне покоя до такой степени, что на обратном пути она зашла в меховой салон. Покупателей в магазине не было и все внимание молоденькой, но бойкой продавщицы, или как их сейчас принято называть менеджера (Анастасия Дмитриевна не терпела употребления без надобности иностранных слов), было приковано к Анастасии Дмитриевне. - Вам помочь? Что вас интересует? – спросила она участливо. – Вы себе что-нибудь хотите посмотреть? Какой у вас размер? - Сорок шесть – сорок восемь. - Тогда, пожалуйста, сюда. Есть новиночки, вот здесь, посмотрите. Из всех шуб, висящих на стойке, женщина выделила одну – дымчатую. Ее привлек именно цвет, который пошел бы к ее светло-голубым глазам и, к тому же, у нее была норковая шапка схожего оттенка. Анастасия Дмитриевна невольно погладила мягкий мех рукава и хотела посмотреть цену, но продавец, не давая ей опомниться, сняла шубу с плечиков: - Примерим? Вам будет хорошо. Такой классический фасончик. Пожалуйста, к зеркалу. Не раздумывая, Анастасия Дмитриевна, сняла свое убогое пальтишко, и облачилась в шубку, легкую как перышко. Она вообще впервые в жизни надела норковую шубу. - Ну, как? – продавец, на лице которой было неподдельное восхищение, смотрела с Анастасией Дмитриевной в зеркало. – Как раз по фигуре. И рост, и полнота, все ваше. А цвет? Вам очень идет. Если еще сапожки на каблучке, то будет исключительно, - не умолкала девушка. Анастасия Дмитриевна и сама залюбовалась отражением в зеркале. Оказывается, она еще очень даже ничего в свои почти сорок пять. Впрочем, шубка, конечно, молодит, а в пальто она старуха старухой. Не желая расставаться со своим привлекательным образом, который она видела в зеркале и в глазах продавца, Анастасия Дмитриевна, как маленькая девочка, которой купили новое платье или вплели в косы необыкновенный бант, поворачивалась перед зеркалом, улыбаясь и поблескивая озорными глазами: «- Вот удивится Георгий, если я предстану перед ним в такой шикарной обновке». Наконец, она решилась посмотреть ценник – сто пятьдесят тысяч! «- Ничего себе!» - чуть не сказала вслух. Думала тысяч восемьдесят, а выходит в два раза дороже. Девушка опытным взглядом, увидев ее замешательство, заверила: - Шуба качественная, итальянская, известной фирмы. Посмотрите вот шов здесь, вот здесь. Подделка невозможна. После этой шубы вы уже другую не захотите. Можно оформить в кредит, если у вас городская прописка. Нужен только паспорт. - Что без всяких справок? - Конечно. Вносите тридцать процентов от стоимости, остальные в течение года. - Я подумаю. Спасибо, - поблагодарила Анастасия Дмитриевна, с плохо скрываемым сожалением одевая свое выглядевшее теперь еще более нелепым пальто. В - общем-то, у нее была еще вполне приличная мутоновая шуба, но за последний год Анастасия Дмитриевна похудела на два размера и теперь шуба болталась на ней как на вешалке, а после примеренной только что норковой казалась тяжелой, мешковатой и бедненькой. Пока шла домой все размышляла: как же так получилось, что у нее и на то, чтобы в кредит вещь купить, денег нет, а у Даши нашлись? И у начинающей преподавательницы тоже. Конечно, можно было бы своими вопросами поделиться с мужем, но Георгий будет винить себя за то, что не имеет возможности делать дорогие подарки, к тому же именно он убедил ее потратить деньги на спальный гарнитур. Все началось с того, что они поменяли окно в спальне на современное, европейское. Удобно мыть, растыкать, затыкать не нужно, к тому же легко и комнату проветрить, и звукоизоляция хорошая. Но возникла проблема: на фоне нового окна прежний, когда-то очень современный импортный гарнитур, смотрелся как инородное тело. - Надо купить новую спальню, а эту мебель на дачу, - предложил муж. Анастасия Дмитриевна вначале была против. Приобретение другой мебели, перестановка казались ей совершенно ненужными хлопотами и тратами, да и денег у них лишних не было. Муж Анастасии Дмитриевны жил по принципу «сегодня и сейчас». «- Зачем откладывать на завтра то, что можно израсходовать сегодня? – нередко вопрошал он с самым серьезным видом. В отличие от него Анастасия Дмитриевна на всю жизнь запомнила то время, когда, будучи студенткой, а потом аспиранткой, перебивалась от стипендии до стипендии. Она считала, что обязательно должна быть сумма на «черный день», мало ли что может случиться? Но под напором дочери, второкурсницы, приехавшей на каникулы, в конце концов, сдалась. - Как у вас тут все запущено, однако, - заключила дочь, оценив положительно вставленное окно. – Мебель эта уже полный отстой, - поддержала она отца. Анастасия Дмитриевна согласилась, надеясь, что спальный гарнитур они выберут подешевле. Но не тут-то было. Георгий остановил свой выбор на самом дорогом, который оказался в магазине, остальные подвергая сокрушительной критике. Дочь преданно кивала головой, выражая полную солидарность с отцом, как будто сама, а не родители, собиралась оплачивать покупку. К новому гарнитуру пришлось приобрести и другие шторы, и светильники, и покрывало на кровать. Так что получился явный перерасход средств, хоть в долги залезай. * * * К приходу мужа Анастасия Дмитриевна уже не так переживала по поводу случившегося и только после ужина вскользь заметила Георгию, читавшему газету, как оказалась в неловком положении: ехала в лифте с Дашей, она в норковой шубе, а я – в пальто. - А? Что? – на мгновение муж оторвал глаза от очередной статьи. – Шуба? Так ты тоже себе купи. - На что? – хотелось спросить ей супруга, но промолчала. Расстилая постель, Анастасия Дмитриевна оглядела спальню: хорошо, уютно, можно сказать, солидно. Сразу чувствуется достаток. Но с другой стороны, со старой мебелью вполне можно было еще жить да жить. Кто к нам ходит? Кто видит? Сейчас бы купила шубу, а так… Но, с комфортом устроившись на широкой кровати, вспомнив прежний продавленный диван, подумала: «Нет, правильно сделали, что купили спальню. Сколько времени мы во сне проводим? Значит, будем отдыхать, как положено». * * * Вроде решила Анастасия Дмитриевна перед сном, что необходимости шубу покупать нет, а села завтракать, радио включила, а там реклама – меховые изделия со скидкой предлагают, и снова задумалась. Встала перед глазами сначала Дашина шубка, потом та, что в салоне мерила, вспомнились слова мужа: «А ты тоже себе купи». Скорее всего, ответил, не вникнув в то, о чем шла речь, но разрешение получено и значит можно действовать. Воодушевленная, Анастасия Дмитриевна немедленно приступила к осуществлению намеченной цели. Первым делом она позвонила знакомой методистке, которая предлагала подработку: обучать русскому языку и культуре речи будущих управленцев. Оказалось, часы еще свободны, оплата хорошая, так что осталось только согласовать расписание и заключить договор. После Анастасия Дмитриевна связалась со своей бывшей однокурсницей, учительницей, и та пообещала пристроить ее в качестве репетитора. Репетиторством Анастасия Дмитриевна давно не занималась, но: «Ничего, - успокаивала она себя, - как-нибудь справимся». Сразу оговорила условия, что к ученикам будет приходить в первое время сама, так что желательно, чтобы они жили недалеко от нее. Конечно, удобнее было бы принимать их у себя, чтобы не таскаться с учебниками и пособиями, но не к чему ставить в известность мужа о своей дополнительной нагрузке. Вообще Георгий обычно был рад, когда она себе покупала что-нибудь новенькое. Случается, иные супруги ворчат, что жена деньги транжирит, а он никогда. И сколько знала Анастасия Дмитриевна мужа, он всегда был щедрым, всем старался помочь: племянникам, младшему брату, сослуживцам. Часто давал в долг небольшие суммы и тут же забывал о них. Иногда, случалось, его щедрость грозила обернуться расточительностью, и тут уже Анастасия Дмитриевна была на страже, увещевала мужа: «Тебя не останови, все раздашь, - говорила она ему, - если бы не я, то остался бы в одних трусах и носках». Но стоит заметить, что Георгий спокойно относился только к мелким расходам, к крупным же подходил серьезно. Прежде чем приобрести дорогую вещь, тщательно ее осматривал, анализировал с точки зрения качества, цены и, главное, практичности. « - Я не такой богатый, чтобы покупать дешевые вещи», - любил повторять он. И это относилось ко всему: мебели, машине, даче, путевкам на курорт. Такой же подход он старался воспитать и в детях. Вот почему Анастасию Дмитриевну так обрадовало легкое согласие мужа на покупку шубы. Или он о цене имеет слабое представление, что сомнительно, или просто был занят чтением. Ведь с точки зрения практичности Георгий при желании разнес бы норковую шубу в пух и в прах. «- Зачем она тебе? – спросил бы спокойно, с интересом, и сам бы себе и ответил: - Для красоты. А для красоты, извини, цена не тянет. На такие деньги можно в отпуск съездить». - Да, для красоты, - подтвердила бы Анастасия Дмитриевна. - Ты и так красивая, - успокоит он и ее, и разговор будет окончен. Конечно, ныть или качать права она не умела. Можно было бы и без всякого согласия поступить, как хочется, не побьет же он ее и из дома не выгонит, но в их семье так было не принято. К слову сказать, Анастасия Дмитриевна была человеком экономным и покупки, тем более дорогие, для себя делала крайне редко, обычно мужу, детям и внуку или для дома. Шуба действительно была нужна ей только для красоты, в качестве компенсации за ушедшую молодость. Она вспомнила, как встретили ее в меховом салоне: «Женщина, что вас интересует?». А как надела шубу, сразу в девушку превратилась. До рождения внука Анастасия Дмитриевна жила, не задумываясь о своем возрасте. Болячки к ней особо не приставали, выглядела она неплохо, по крайней мере, муж называл ее не иначе, как «девочка моя», а сына с дочкой зачастую принимали за ее брата и сестру. Но стоило родиться внуку, как домашние стали к ней обращаться не иначе, как «бабушка», особенно муж с сыном, да и невестка, случалось, осмеливалась называть ее также. - Какая я вам бабушка? – возмущалась она, - это я для Максимки бабушка, а не для вас. Однако ни ее возмущений, ни обид никто не замечал. Когда внук подрос, обращение «бабушка» сменилось на «бабу Настю». - Баба Настя, к телефону! – звал Георгий. - Слушай, ты уже совсем обнаглел, - пыталась урезонить она его, - скоро мне студенты прозвище дадут «баба Настя». - А что, нормально, - равнодушно парировал муж. – Я лично на дедушку не обижаюсь. «- Конечно, - думала Анастасия Дмитриевна, - чего тебе обижаться, как-никак шестой десяток разменял, и голова седая, с залысинами, а мне-то сорок два только». Но особенно досаждал Анастасию Дмитриевну младший брат мужа Валерий. - Баба Настя, баба Настя, - как-то раз начал дразнить он ее. - Прекрати, - попросила она, - какая я тебе баба? - Как какая? Ты же бабушка или не бабушка? – подтрунивал он. - Жена дедушки, - огрызнулась Анастасия Дмитриевна. - Ха-ха-ха, - рассмеялся Валерий. – Что не нравится? Значит, ощущаешь свой возраст, не ощущала бы, так не реагировала. Вот мне лично все равно: старик я или мужчина или молодой человек. Правильно говорю, Гоша? – обратился он к Георгию. Тот в знак согласия кивнул головой. - Да ну вас, - примирительно сказала Анастасия Дмитриевна, сделав вид, что ей все равно, но обида в сердце осталась и на мужа, и на Валерия, тем более, что тот был почти ее ровесником, но недавно женился во второй раз на совсем молоденькой и теперь не упускал случая похвастаться женой и тем самым подчеркнуть, что он еще «крепок и силен». Наверное, своего рода компенсацией за «бабушку» и «бабу Настю» и стало мимолетное увлечение Анастасии Дмитриевны популярным телеведущим. В начале весны он пригласил ее принять участие в передаче, посвященной культуре речи. Они встретились за час до съемки. Журналист был очень любезен и предупредителен, собственноручно припудрил ей лицо, чтобы не блестело перед камерой. Скорее всего, съемки телепередачи были бы восприняты ею как обычное дело, она нередко принимала участие в различных дискуссиях и «круглых столах», но после записи он предложил ей вместе сфотографироваться, а через неделю передал снимки через студентку. - Слушай, вы так великолепно смотритесь! – восхитилась приятельница, которая видела передачу. – Такое взаимопонимание… - Конечно, - усомнилась Анастасия Дмитриевна, - если учесть, что он моложе меня лет на десять. - Ну и что? – не сдавалась приятельница. – Ты же выглядишь моложе, а он постарше. Слушай, - призналась одинокая женщина, - я бы с таким мужчиной обязательно завела роман. Эх, где мои семнадцать лет? – она с сожалением похлопала себя по расплывшейся фигуре. Возможно, слова приятельницы вылетели бы из памяти, но спустя несколько дней Анастасия Дмитриевна встретила телеведущего на премьере спектакля. Георгий не любил театр, и уговаривать его пойти с ней была настоящая мука. Тележурналист, похоже, желал продолжить знакомство и легко устроил так, что их места оказались рядом. В перерыве он не отходил от нее, а после премьеры повел на банкет, где познакомил с режиссером и исполнителем главной роли. Доставив Анастасию Дмитриевну до дома на своей машине, новоиспеченный поклонник проводил ее до подъезда, галантно поцеловав на прощание руку. Женщине были приятны и его тонкое чувство юмора, и комплименты, которых она давно не слышала от мужчин. Она даже стала ждать его звонка, но когда звонок раздался, когда ей предложили в ближайшее воскресение прокатиться на дачку «отведать шашлычок», она отказалась, сославшись на занятость. Больше приглашений не последовало, а они ей уже и были ни к чему. Она была довольна тем, что, как выяснилось, еще способна взволновать чье-то сердце. После этого случая она уже не реагировала так болезненно на язвительные выпады Валерия по поводу ее возраста. * * * Первые три недели в новом трудовом режиме прошли без особых проблем. Анастасия Дмитриевна успевала везде и всюду, удивляясь тому, сколько, оказывается, энергии дремало в ней. Поначалу она беспокоилась, выдержат ли ее голосовые связки подобную нагрузку, не потеряет ли она с непривычки голос, но все обошлось. Получив аванс, она вновь наведалась в торговый дом, в котором располагался меховой салон, и убедилась, что шубка пока на месте. Она не стала примерять ее снова, но теперь, не торопясь, осмотрела, отметив и внутренний карман, и широкий воротник, и верхнюю большую перламутровую пуговицу, больше похожую на брошь, словом, те детали, на которые до этого не обратила внимания. « - В середине декабря у меня наберется нужная сумма, и если шубу не купят, то я возьму ее в кредит, а если купят, то, - вздохнула она, - то другой мне не нужно, обойдусь. Как говорится, не судьба». Хотя у Анастасии Дмитриевны не было привычки бесцельно прогуливаться по магазинам, но в этот раз она прошлась по соседним бутикам и в обувном присмотрела себе замшевые темно-серые сапожки на каблучке. Сапожки пришлись точно по ноге, мягкие, удобные, с оригинальной меховой отделкой сбоку. Каблук, конечно, немного высоковат, но к будущей шубке нужны именно такие сапожки, и она купила их, не раздумывая. «- Если бы я также целеустремленно занималась написанием докторской диссертации, как зарабатываю деньги на шубу, то уже давным-давно была бы доктором наук, - ловила себя на мысли Анастасия Дмитриевна. – Но что такое ученая степень? – возражала она воображаемому оппоненту. – Диссертацию можно написать и не защитить. Разве не правда? Правда. Или защитить, а тебя, хлоп, и не утвердят. Отчего? Оттого что требования к защите постоянно повышаются. Получается, что только одно условие выполнил, а тебе говорят: «А нет, дорогая, подай-ка сюда еще вот то-то и то-то, доработай-ка еще вот эту проблему и вот этот вопрос. А посмотри-ка, пожалуйста, как подходят к сему такой-то и такой-то». А ученая степень? Что она дает? Конечно, повышение зарплаты и перспектива по должности, например, профессора. Но что внешне свидетельствует о том, что ты профессор или доктор, какие отличительные признаки? Офис? Служебная машина? Никаких. Значок на лацкан об этом и то не дают. Не будешь же всем говорить: « - Я, товарищи, между прочим, доктор наук». А товарищи и разницы не ведают между кандидатом и доктором. А если качественная норковая шуба на женщине – то сразу ясно: достаток, а главное – красота, а в моем случае еще и молодость. И шуба – цель реальная. Заработал – купил. Не то что исследование на заданную тему, к тому же и тему могут поменять не один раз, а поменяли, значит, нужно заново разрабатывать план, доказывать актуальность. Нет, сначала шуба, диссертация подождет. Не волк, в лес не убежит, а и убежит – жалеть не будем». И всё-таки, несмотря на найденные аргументы, Анастасию Дмитриевну нет-нет, да посещало чувство вины за незавершённую научную статью, предназначенную для межвузовского сборника, которая уже второй месяц ожидала своего часа в письменном столе. Ожидала, когда же автор выберется в библиотеку и уточнит некоторые данные по последним номерам периодической печати. «- Сроки еще терпят, - успокаивала себя Анастасия Дмитриевна, - на следующей неделе закончу часы у управленцев, получу деньги, выкуплю шубу и займусь статьей». Соглашаясь на совместительство, Анастасия Дмитриевна учитывала только время, которое будет уходить у нее на занятия, и совсем не подумала об условиях предстоящей работы, а они оказались не самыми лучшими. Аудитория, в которой она проводила лекции для будущих управленцев, была, мягко говоря, не теплой. По крайней мере, о том, чтобы переобуться в туфли, как на основной работе, можно было только мечтать. О том, чтобы присесть во время занятия, не могло быть и речи. В отличие от студентов – филологов, студенты филиала не считали русский язык важным предметом и потому позволяли себе если не шуметь, то время от времени отвлекаться то на разговоры друг с другом, то на сотовый телефон. Поэтому Анастасии Дмитриевне, привыкшей «преподавать», а не «читать» дисциплину, приходилось быть начеку, а, значит, на ногах. В квартирах же подопечных, двух старшеклассниц, наоборот, было достаточно тепло. Но в отличие от своих учениц в домашней одежде, она была вынуждена пребывать ни один час в «полной амуниции». К концу дня ноги, которые раньше не испытывали усталости, ныли так, что хотелось закинуть их повыше и так сидеть как можно дольше. * * * Необходимая сумма была давно собрана, а выбраться в меховой салон никак не удавалось. «- Вот всегда так, - констатировала Анастасия Дмитриевна, - если есть свободное время, то нет денег, а если есть деньги, то нет свободного времени». Наконец, выпали выходные. Анастасия Дмитриевна решила с утра заняться делами по дому, а ближе к обеду сходить за шубой. Но уже в десять позвонили с кафедры и напомнили, что в четырнадцать презентация книги профессора Литвиновой. « - Как же я совсем забыла про презентацию? – сокрушалась Анастасия Дмитриевна. – Если сейчас пойти в магазин, потом домой, то, пожалуй, опоздаю. Ладно, куплю после презентации, долго она идти не будет, час, от силы полтора. Конечно, не хочется с собой носить приличную сумму, но что поделаешь?» Вопреки ожиданиям, презентация затянулась. Выступавшим хотелось поделиться своими воспоминаниями и размышлениями о творчестве писателя, ушедшего из жизни несколько лет назад. Книга действительно была интересной и написана Литвиновой так, как будто она сама была лично знакома с человеком, творчеству которого было посвящено исследование. Анастасия Дмитриевна поздравила профессора еще до презентации, и хотя радовалась успеху коллеги, больше всего беспокоилась о том, когда же закончится мероприятие. На каждого выступающего она смотрела с надеждой, что он будет последним, но за этим «последним», к сожалению, следовал следующий. Уйти незаметно не представлялось возможным: входные двери были у всех на виду, к тому же, присутствующих можно было пересчитать по пальцам. «- Ясно, что сегодня уже никакой покупки не получится. Во-первых, поздно. Тащиться с дорогой шубой по темноте опасно». Конечно, можно обнову одеть на себя, а старую шубу нести, но старая шуба такая тяжелая, а новая не такая теплая. К тому же, и муж может застать ее с покупкой, а это пока не входило в ее планы. Она решила, что шубу спрячем в своем плательном шкафу, замаскирует банным халатом, а покажет в старый новый год, в свое сорока пятилетие. Обычно в этот день, независимо от того, был ли он выходным или нет, приходили сын с невесткой и внуком и Валера, теперь с молодой супругой. Конечно, Валера воспользуется случаем «подколоть» Георгия, поинтересуется, что он подарил жене. Сам-то он Леночку по случаю дня рождения отправлял на отдых в Сочи на какой-то дорогой курорт с не менее дорогими апартаментами. Вот тогда-то и продемонстрирует Анастасия Дмитриевна шубу во всей красе: и мужа огородит от насмешек родни, и себя спасет от гнева Георгия. Пока гости не уйдут, он ее ни в чем упрекать не станет, если и поворчит немножко после, то нестрашно, тем более о том, что шуба взята в кредит, она ему не скажет, а покупку сделает завтра до обеда. * * * На следующий день Анастасия Дмитриевна проснулась с головной болью и по звукам льющейся в ванне воды поняла, что муж встал уже давно. Так и есть: почти семь. Как же она проспала, обычно поднималась в шесть, а тут… Подниматься не хотелось, но надо поставить чайник, приготовить Георгию завтрак. Едва она попыталась встать на ноги, как вскрикнула от боли. Даже при слабом свете ночника было заметно, что ноги отекли и даже слегка покраснели. Она измерила температуру, благо градусник был рядом, в верхнем ящичке прикроватной тумбочки, до которого она смогла дотянуться без особых усилий. «- Ничего себе, еще и температура!». - Что случилось? – муж включил верхний свет, - ты совсем бледная. - Вот, - Анастасия Дмитриевна показала на ноги, - и температура вдобавок, знобит. - Странно. Что же это может быть? Ты лежи, не беспокойся, я зайду в поликлинику и вызову врача на дом. Тебя покормить? - Нет, только принеси попить, - попросила она.