ТА ЖИЗНЬ Я вспоминаю те года, Когда заря не так алела, Не так в реке текла вода, А сердце вовсе не болело.
Душа сияла чистотой. И васильки синели в поле. Я б не ушёл из жизни той, Не будь на то Господней воли. Теперь не будет мне дано Собрать разрозненные части Того уклада, что давно И был, по-сути, нашим счастьем.
* * * Давно по миру слух ползёт, В умах родившись не в убогих: Россия скоро упадёт. Не веселитесь наперёд! Коль упадёт – придавит многих.
А может статься, что и всех. Что, кроме мокрого следа, Тогда останется от мира? Молитесь лучше, господа, За нашу Русь, а то – беда.
Так мне пророчествует лира.
* * * Совершенных стихов не создать Никому никогда, как ни горько. Что ж меня заставляет писать? Не одно же тщеславие только. Есть немало причин и других. Например, все знакомы с такою: Мрак души разогнать хоть на миг Добела раскалённой строкою…
* * * Всё это было бы уроком, Но разбрелись ученики. Гуляют в классах сквозняки И двери хлопают с упрёком. И в стены тьма упёрлась рогом, И всюду чудится подвох, И предначертанное роком Должно исполниться всё в срок… И только классики с портретов Глядят с улыбкой на устах. Неведом верующим страх, А я совсем забыл об этом…
* * * Сергею Зубареву День начинается с рассвета, Жизнь начинается с любви. О, как блажен, кто верит в это! Но у меня не то в крови. Я – обладатель тайной меты, И мне всё кажется, а вдруг Всё это выдумка поэтов, Всего лишь выдумка, мой друг? Зачем повенчан я с тоскою? И дни проходят без любви Глумливой шайкой воровскою? Любовь, ты их останови!..
СОСТОЯНИЕ Никуда и ниоткуда Нету сил уже спешить. В каждом маленький Иуда Продолжает тайно жить.
Как хотел бы ошибиться Я в своей догадке, но Это – жизнь, а не кино. Остаётся лишь молиться, Чтоб совсем не пасть на дно.
* * * В чём тайна русской радости? Нательный крест носить И честно, без предвзятости Не сытости, но святости У Господа просить.
* * * Своей тропой тысячелетней Бегут по небу облака. А старики в беседке летней С утра играют в дурака. Играют вяло, без азарта, Тяжёл последний жизни пласт, В нём цель одна: дожить до завтра, Как будто это что-то даст Не уповающим на Бога… А облака своей дорогой Бегут, бегут, не уставая, И под асфальтом мостовая, Наверно, помнит тени их, По ней скользившие когда-то…
РАННИМ УТРОМ Молится жена в соседней комнате, Разогнав мои кошмары-сны. Чувство – будто вы с ладони кормите Голубей нездешней белизны. Чуя приближенье благодати, В душу начинает литься свет, Но опять пришедшая некстати Мысль пустая сводит всё на нет…
ВОЗВРАЩЕНИЕ Мне ничего уже не надо, Я не хочу играть с огнём. Есть непонятная отрада – Тонуть в ничтожестве своём. Но, в эту бездну погружаясь, Сквозь толщу сумрачного сна Вдруг ощутишь, как сердце сжалось, Как по земле идёт весна. И, встрепенувшись поневоле, При свете утренней зари Нежданно встретишь в чистом поле Желанья прежние свои…
* * * Ликуют Каины и Хамы, И всё длиннее бедствий ряд. Друзья мои, идите в храмы, Пока они ещё стоят. Пока в них славят Иисуса, А не сгустившуюся мглу, Пока усердно чья-то муза Всё ещё молится в углу…
ВЕЧНОСТЬ Вот я опять в гостях у мамы, Где во дворе особый свет, Где в мутных стёклах ветхой рамы Мелькает мальчик шести лет.
Стоит рассохшаяся кадка И видит в снах себя с водой. Здесь от царившего порядка Остался отблеск золотой.
Осталась мамина опека: А где я был, пойду куда? И та меж нами четверть века, Что не исчезнет никогда…
УТРО Просыпаюсь: та же роща, Луг осенний так же сух, И корова так же тоща, И загадочен пастух, Та же речка льнёт к плотине, Те же птицы на весу В том же небе… На картине, Мамой купленной отцу К дню его сорокалетья…
Вспомню я родные лица, Разгляжу сквозь толщу лет И встаю, чтоб помолиться, А другой причины нет…
ДВАДЦАТЬ ПЯТОЕ НОЯБРЯ Кто объяснить мне сможет это? За что мне это суждено? Я в этот день не жду рассвета, Но он приходит всё равно.
В какую спрятаться мне нишу? Куда мне улететь с крыльца? Когда я вместо солнца вижу Лицо бескровное отца,
Лицо с закрытыми глазами, Оно мне памятней всех лиц… И эти птицы с голосами, Каких не может быть у птиц…
* * * Нет, всё, что было, не напрасно. Я под Медведицей Большой Стою: ужасно и прекрасно Плоть вытесняется душой.
Душа уже почти свободна, Ещё мгновенье – и уйду, Но, видно, Богу так угодно, Калитка скрипнула в саду.
И снова в небе звёзды дышат, И вновь душа поёт моя, Но только песню эту слышат Во всей Вселенной Бог и я…
* * * Всё чаще я осознаю, Что не смогу спасти стихами Ни душу бедную свою, Ни жизнь, кишащую грехами.
Стихи ещё страшней вина, Они – смятение и мука, За фальшь исторгнутого звука Непоправимая вина...
Пусть речь моя порой бессвязна, Пускай гребу одним веслом, Одно в стихах должно быть ясно: Что гибну я в борьбе со злом, Во мне живущим, ежечасно...
* * * С неба слышится трель жаворонка, Зацветает в речушке вода. И куда ж ты, родная сторонка, Встав на цыпочки, смотришь всегда?.. То ли в детство глядишь золотое, То ли в бездну последнего дня? Дорогое, родное, святое, Отпусти на свободу меня!