* * * Разлом идет на глубину, круша былые дружбы призрачные в чате, и говорит смятенная душа: ни другу, ни врагу не отвечайте...
Чья сторона крива или права, теперь не здесь решается, и даже все правильные русские слова сегодня тоже ходят в камуфляже.
И оттого сердешной тяжело ступать босой по мысленному краю, что понимаю, до чего дошло. И что случится, если… понимаю.
* * * Из мира, где, сверкая и разя, металл летает молнией мгновенной, мне с вами вместе, добрые друзья, хотелось бы вернуться в довоенный, где А и Б сидели на трубе, где на домах не снайпера, а птицы…
Но если поезд вышел в точку Б, он в точку А не может возвратиться. И в довоенном времени кому бывало горем полниться до края, где в точке Д недальней «Точка У» взрывается, людей не разбирая.
* * * Хоть еще Россия велика, некуда опять нам на попятную. Были войны после сорок пятого – а подобной не было пока.
Жизнь моя в запасе прожита, а не под зелеными погонами, потому что жизней миллионами наперед оплачены счета.
Долгий мир не всякому вредит, но, похоже, кончился кредит – те, что не пошли на мировую, новых повели на мировую.
* * * Все чередою по силе данного лету тепла. Время пришло – распустили лилии колокола, да не единым порядком, и не понять одного: звонница встала над грядкой или посты ПВО, или воскреснувший диктор, выйдя на свет из метро, снова зачтет в репродуктор сводку Совинформбюро, что нам порою осенней в темные ждать вечера…
В воинской части соседней выла сирена вчера.…
* * * На границе ветрено и скверно: днями толпы очереди ждут. Мальчики эпохи постмодерна от мобилизации бегут. Помолчи о долге: «многа букоф». В рюкзаках за каждою спиной скоростные складни ноутбуков – собственные окна в мир иной.
Не судить бегущего дай боже – все, что об Отечестве напел, сам я в девяностые, похоже, детям передать не преуспел. Сыщут ли пристанище поденно? Поглядят в глаза ли без вины мальчикам эпохи постмодерна, что вернутся с нынешней войны?
* * * «…Я привыкла в любой ситуации верить только в самое лучшее…» Из письма школьницы солдату
Время сделало оборот или выверт – и снова дети пишут письма на Южный фронт, хоть сегодня не сорок третий.
Хоть шатания в алфавите от докатывающихся зыбей, ни в одном не прочтешь: «Убей!» – лишь настойчивое: «Живите!»
Вот – «Не бойтесь!» – еще одно… Кратки с нынешней непривычки. И, как в чатах заведено, дальше котики или птички…