* * *
Не
разменяю
дальних
гор
на
ближнее
благополучье!
* * *
В душу птицею влетела
Мысль: «Напрасно не тужи!..
Ты не все здесь сделал дело,
Не дожил, не дослужил,
Перед Богом не очистил
Самого себя всерьез
И своей земной Отчизне
Должной пользы не принес».
Так что вольно иль невольно
Унывать да слезы лить
Нам не стоит!.. Хоть и больно –
Рано, рано уходить...
СТРАХ
Как птица вне сети, увязнув когтем,
Крылами бьет, пытаясь отцепиться,
Взлететь, спастись, но – нет!.. Так точно я,
От страха обезумевший, не вижу,
Как можно, успокоившись, свободно
Плененного себя освободить.
* * *
Зарастает русское поле бурьяном и чернобылом,
пусто в нем, одни волки рыщут, как в поле половецком.
В. Николаев
Какое семя нанесло –
Все чернобылом поросло...
С плеч покатилась голова –
Полынь-трава, полынь-трава...
Всплеснулся сабельный изгиб –
К глазам моим твой взгляд прилип...
И я с собой тебя возьму –
Во тьму, во тьму, во тьму, во тьму...
Но петушиный вспыхнул крик!..
Откуда он в степи возник?!
* * *
Тоскуют по лицам кривым зеркала,
Томятся в мозгах сумасшедшие мысли...
Кто нам посылает гиперболы зла,
Метафоры ужаса?.. Не перечислить.
(...)
* * *
Есть Бог,
Да некому верить.
Есть Правда,
Да некому за нее постоять.
Есть Жизнь,
Да некому жить.
* * *
Я неделю кутил,
Я неделю хулил,
Я неделю разгульно, бессовестно жил.
Я неделю гулял,
И себя забывал,
И Тебя убивал, убивал, убивал.
Что мне, Господи, делать?
Спаси! – закричу...
Только ветер шумит: Не хочу!.. Не хочу!..
* * *
Белый снег идет
Да на черный лед,
Подо льдом – вода,
Под водой – беда
Камушком на дне
В самом страшном сне...
* * *
Разменяю я время на Вечность –
Буду иноком жить на миру
И, земную пройдя быстротечность,
Я уже никогда не умру.
Только явь и ночные кошмары
Открывают мне правду на ложь:
– Ты безволен, ты немощен, старый
И уже никуда не уйдешь!
(...)
* * *
Он без имени и без племени.
Потерялся в пространстве и времени.
Ничего не увидел хорошего.
Измолола судьба его в крошево.
И душа-то любви не востребовала...
И как будто его вовсе не было.
* * *
Через века, через гордыни,
Через моря, через пустыни,
Через блистанье льдистых гор
Летит поруганная слава,
Она давно имеет право
На человеческий укор.
Ты ждал ключей и Божьей чести...
Москва стоит на прежнем месте,
А ты бежал, как жалкий вор.
Ты осмеял на мир французов:
На блюде преподнес Кутузов
Тебе на все века позор.
(...)
СОФИЯ
Стоит плененная София
И только в Высь устремлена...
Мятущиеся племена
Читают письмена святыя.
Юг, Север, Запад и Восток
Огородили минареты,
Но богоданные Заветы
Не сдвинуть и на волосок!
Премудрость Божья... Тишина...
А по земле – лютует пламя...
Под чье сегодня встанем знамя,
София ведает одна.
ТРАВКА
Мысль нелепая и вздорная:
Не грешишь – так не покаешься...
И чего ж ты, травка сорная,
Все к культурным продираешься?
Отчего твое стремление
Неизбывно, хоть непрошено?..
Тоже Божие творение...
Позабыто-позаброшено.
Я страстей исчадье выболю...
Хоть к спасенью и причастная,
Я тебя из сердца выполю,
Травка сорная, опасная.
ПЕРЕХОД
Лежит собака в переходе
Подземном... В ад дорога, в рай?..
На человечий в переводе
Язык с собачьего: «Подай
На пропитание...» И в кружке,
Стоящей рядом, медяки...
Лишь сердобольные старушки
Да инвалиды-старики
Всё в этом мире понимают
И за себя и всех людей
Ей крохи щедрые бросают
С завидной пенсии своей.
(...)
СНЕГ
Малышу – необычно,
Старику – тяжело...
И с улыбкой привычно
Пробуждаюсь светло.
Тяжело, но прекрасно
Размыкание век...
А на улице – ясно,
А на улице – снег!
* * *
– Время
кончилось! –
сказала
продавщица,
закрывая
газетный
киоск.
* * *
За мир просил,
За всех просил,
А за себя – не стало сил,
Себя другими заменя...
А Бог-то спросит за меня.
Не
разменяю
дальних
гор
на
ближнее
благополучье!
* * *
В душу птицею влетела
Мысль: «Напрасно не тужи!..
Ты не все здесь сделал дело,
Не дожил, не дослужил,
Перед Богом не очистил
Самого себя всерьез
И своей земной Отчизне
Должной пользы не принес».
Так что вольно иль невольно
Унывать да слезы лить
Нам не стоит!.. Хоть и больно –
Рано, рано уходить...
СТРАХ
Как птица вне сети, увязнув когтем,
Крылами бьет, пытаясь отцепиться,
Взлететь, спастись, но – нет!.. Так точно я,
От страха обезумевший, не вижу,
Как можно, успокоившись, свободно
Плененного себя освободить.
* * *
Зарастает русское поле бурьяном и чернобылом,
пусто в нем, одни волки рыщут, как в поле половецком.
В. Николаев
Какое семя нанесло –
Все чернобылом поросло...
С плеч покатилась голова –
Полынь-трава, полынь-трава...
Всплеснулся сабельный изгиб –
К глазам моим твой взгляд прилип...
И я с собой тебя возьму –
Во тьму, во тьму, во тьму, во тьму...
Но петушиный вспыхнул крик!..
Откуда он в степи возник?!
* * *
Тоскуют по лицам кривым зеркала,
Томятся в мозгах сумасшедшие мысли...
Кто нам посылает гиперболы зла,
Метафоры ужаса?.. Не перечислить.
(...)
* * *
Есть Бог,
Да некому верить.
Есть Правда,
Да некому за нее постоять.
Есть Жизнь,
Да некому жить.
* * *
Я неделю кутил,
Я неделю хулил,
Я неделю разгульно, бессовестно жил.
Я неделю гулял,
И себя забывал,
И Тебя убивал, убивал, убивал.
Что мне, Господи, делать?
Спаси! – закричу...
Только ветер шумит: Не хочу!.. Не хочу!..
* * *
Белый снег идет
Да на черный лед,
Подо льдом – вода,
Под водой – беда
Камушком на дне
В самом страшном сне...
* * *
Разменяю я время на Вечность –
Буду иноком жить на миру
И, земную пройдя быстротечность,
Я уже никогда не умру.
Только явь и ночные кошмары
Открывают мне правду на ложь:
– Ты безволен, ты немощен, старый
И уже никуда не уйдешь!
(...)
* * *
Он без имени и без племени.
Потерялся в пространстве и времени.
Ничего не увидел хорошего.
Измолола судьба его в крошево.
И душа-то любви не востребовала...
И как будто его вовсе не было.
* * *
Через века, через гордыни,
Через моря, через пустыни,
Через блистанье льдистых гор
Летит поруганная слава,
Она давно имеет право
На человеческий укор.
Ты ждал ключей и Божьей чести...
Москва стоит на прежнем месте,
А ты бежал, как жалкий вор.
Ты осмеял на мир французов:
На блюде преподнес Кутузов
Тебе на все века позор.
(...)
СОФИЯ
Стоит плененная София
И только в Высь устремлена...
Мятущиеся племена
Читают письмена святыя.
Юг, Север, Запад и Восток
Огородили минареты,
Но богоданные Заветы
Не сдвинуть и на волосок!
Премудрость Божья... Тишина...
А по земле – лютует пламя...
Под чье сегодня встанем знамя,
София ведает одна.
ТРАВКА
Мысль нелепая и вздорная:
Не грешишь – так не покаешься...
И чего ж ты, травка сорная,
Все к культурным продираешься?
Отчего твое стремление
Неизбывно, хоть непрошено?..
Тоже Божие творение...
Позабыто-позаброшено.
Я страстей исчадье выболю...
Хоть к спасенью и причастная,
Я тебя из сердца выполю,
Травка сорная, опасная.
ПЕРЕХОД
Лежит собака в переходе
Подземном... В ад дорога, в рай?..
На человечий в переводе
Язык с собачьего: «Подай
На пропитание...» И в кружке,
Стоящей рядом, медяки...
Лишь сердобольные старушки
Да инвалиды-старики
Всё в этом мире понимают
И за себя и всех людей
Ей крохи щедрые бросают
С завидной пенсии своей.
(...)
СНЕГ
Малышу – необычно,
Старику – тяжело...
И с улыбкой привычно
Пробуждаюсь светло.
Тяжело, но прекрасно
Размыкание век...
А на улице – ясно,
А на улице – снег!
* * *
– Время
кончилось! –
сказала
продавщица,
закрывая
газетный
киоск.
* * *
За мир просил,
За всех просил,
А за себя – не стало сил,
Себя другими заменя...
А Бог-то спросит за меня.
