РАЕВСКИЙ Александр Дмитриевич родился в 1951 году в с. Алабуга Каргатского района Новосибирской области. Служил в армии на территории Германской Демократической Республики. Работал директором сельского Дома культуры, учителем рисования, частным охранником. 20 лет прослужил в пожарной охране МВД, капитан в отставке. Окончил Новокузнецкий педагогический институт, Иркутское пожарно-техническое училище. Публиковался в центральных, региональных, областных журналах и газетах, в общих сборниках. Автор семи поэтических книг. Лауреат премии журнала «Наш современник». Член Союза писателей России. Живет в Новокузнецке.
* * *
В глухом краю, среди тиши древесной, Поляна есть – заветный закуток, Хранимый небом, людям неизвестный, Лишь косачи слетаются на ток.
Из лета в лето пенится в цветенье... Никто не видит этой красоты, Ну разве что залетный шмель оценит Да бабочки, что сами как цветы...
Из года в год горят на зорьке ясной, Искрят росой и капают в траву... И жалко мне, что облетят напрасно, И радостно, что те цветы не рвут.
Чисты в своем стремленье к совершенству, Они растут и светятся из тьмы, Не тщась достичь над кем-то верховенства, Не то что мы. Увы, не то что мы...
ЗАКАТ
...Туча вздыбилась в полном безмолвии; Жаркой лавой залит горизонт... Нервно чиркают дальние молнии – Там небесная битва идет. Даль дымит, тишиной угнетенная, В грозных отсветах алая высь – Рать крылатая с силами темными Снова в схватке вселенской сошлись...
Перед заревом тоненькой свечкой С замирающим сердцем в груди Беззащитный стоит человечек, В это страшное небо глядит.
...На пределе клубится сражение, Но великий грядет перелом – Он плеснется в зрачках отражением, Но и это исчезнет потом. Плавно схлопнутся своды вечерние; И сквозь щели незримые в них Перья белые с иглами черными, Догорая, осыпятся вниз... В бездну сдвинутся сгустки багровые Бесовщине разбитой вдогон, И архангела крылья махровые Мощным взмахом погасят огонь... Вновь пришлось совершить небывалое, Чтоб нашествие зла превозмочь, Чтоб спустилась на землю усталую В звездных россыпях свежая ночь.
* * *
На Пасху солнышко играло Во славу светлого Христа; В лазури небо ликовало, И птички пели на кустах;
И возносили люди к Богу Молитв хвалебные слова... А мне сердечная тревога Мешала с ними ликовать.
Гудел собор, мерцали свечки, А я растерянно молчал: Одно лишь тихое словечко Сменило радость на печаль.
Так дивно солнышко играло В великий праздник поутру, Природа вечность воспевала... А мне шепнула, что умру.
ЛУНА
Когда стемнеет над сторонкой, А небо чистое от туч, Когда трава стрекочет тонко, А воздух чуток и пахуч,
Тогда на бархате печальном Горит вселенский круглый глаз – Как будто пристально ночами Сквозь лупу Бог глядит на нас.
ЗЕМЛЯ
В черном космосе, как бы случайно Приютившая рой человечий, Странный свет голубой излучая, Еле слышно планета щебечет. Неподвластны законам науки, С постоянством каким-то напрасным В ней рождаются жизни и звуки, Чтоб мгновенно в безвременье гаснуть... Все живое под солнечным светом Возникает, кипит, умирает... А вселенский безжалостный ветер Следом хрупкую память стирает.
СО ВРЕМЕН ИЕРУСАЛИМА
На осле Он въезжал, осиянный... Чернь, толпа... вот такие они – В час триумфа кричали: «Осанна!» Через несколько суток: «Распни!..»
После вновь уповают на Бога. До поры будут тех обожать, Кто собой защитит их, убогих, И обязан любить, ублажать.
Нынче жаждут Спасителя снова, Во грехах извалялись вконец, Ждут прощенья... Но так же готовы Крест срубить и напялить венец.
Им кровавого зрелища надо... Соверша свой неправедный суд, Вновь собьются в покорное стадо, И опять фарисеи пасут.
СОЛОВЕЙ
В саду осеннем, под сиренью, В траве пожухлой, не дыша, Забытый, маленький, смиренно Он кверху лапками лежал. Комочек серый, невесомый, Не отличить от воробья; Он не покинул куст знакомый, Не улетел к чужим краям. Еще весной порхал по веткам, Клевал росу, жару терпел И услаждал слух человека – Как восхитительно он пел! Как вдохновлял он человека, Что он под звездами творил: То дивно щелкал и чечекал, То воздух трелями сверлил!.. Старался так самозабвенно, Как будто нес благую весть, Что вся земля благословенна И что любовь на свете есть!.. Умолк, родной... Мой разум ропщет: Вот так, один, замру и я; Нам только жизнь дается общей, А смерть у каждого своя. Зачем для доли скоротечной На этот свет нас занесло?.. Мы как бы знаем, что не вечны, Осознавать вот тяжело. Застыть на долгую минуту, Себя жалея... А потом В бордовый лист певца укутать И схоронить под тем кустом.
* * *
Глухие дебри. Луч прощальный... Гниют болота. Дремлют совы. Там, одинока и печальна, Людьми забыта, бродит совесть.
Там нет жилья и нет дороги. Туманы сыро липнут к платью, Былье босые режет ноги, Идет она и молча плачет.
Стремясь к богатству и успеху, Ее, как дряхлую служанку И как досадную помеху, Прогнали прочь... А ей всех жалко.