***
Цыгане идут по поезду от Кайска до Лапшанги́.
Снежит кропотливо, боязно. Вокруг не видать ни зги.
Кому вы здесь нашаманите, расскажете, что потом,
Кому усмехнёшься, мамонька, своим златозубым ртом?
Из Кайска-то едут каяться, и тянет локомотив,
Малой цыганёнок мается, мать за руку ухватив.
Хреново остаться маленьким в такой-то большой стране,
Такой-то смешной окалинкой на треснутом чугуне.
***
Совру, сказав: «В деревне хорошо».
На деле – дрянь: бесцветно и дождливо.
Черёмуха, побитая паршой,
Поганый куст, ублюдочная слива.
Ко мне не едут, в гости не зовут,
Порой расскажет кто-то посторонний:
«Собака носом тычется в траву,
Опять мышей, мышей осенних роет».
Живи, собака, ласково, легко.
Подольше моего – лет тридцать-сорок.
Выпрашивай у местных молоко –
Скажу за тайну, есть у них и творог.
Урман таков, что глаз не соберёшь,
Ну разве что корзинку волчьих ягод.
И только жизнь запаслива, как ёж:
Её хватает неизменно на год.
Вода в копытце пахнет молоком –
Нет, обманула, – прелестью суглинка.
Когда умру, пусть блёклым тростником
Шуршит подольше рыжая скотинка.
Хвост колесом, а уши начеку.
Сопит и роет, шарится во мраке.
Вода всегда подобна молоку,
А человек… А человек – собаке.
***
А потом я звонила из Таштагола,
Из корвалола, кеторола и обезбола,
Из состояния скверного рок-н-ролла,
Которое, кстати, быстро переборола.
Пару раз звонила из Казахстана,
Чтоб заверить: больше звонить не стану.
Из состояния пепела и омелы
Я изобрела казахскую тарантеллу.
А потом в пушных облаках Алтая,
Где царевич Будда от дел лытает,
Изломала в пальцах замёрзших симку.
Спать с тобой нельзя, если не в обнимку.
Не с тобой, так с царевичем на сноуборде,
Так с хорошим парнем в собачьей морде,
С оператором, верящим в абонента,
С повелителем движущего момента.
Но из живности здесь – только кедр-невротик,
Чтоб звонить, нужен колокол, а не сотик.
Чтобы связь даже с той стороной монеты.
Но гудки – это твой вариант ответа.
ПРИМЕР СЛОВОУПОТРЕБЛЕНИЯ
У нас ничего не случается всуе.
Ржавеет лопата. «Наверно, к весне», –
Приметил сосед по фамилии Зуев,
Показывал мне. А кому, как не мне.
Ещё притворялся, что видит узоры
На чайнике чёрном, что там изнутри
Леса и моря, города и озёра.
Трещит не приёмник – поют снегири.
Под вечер в метель снегирей выключали,
Катился к весне котелок со стола,
А выпуск газеты дветыщипечальный
Вздымал еле-еле два мятых крыла.
Сворачивал Зуев прокуренный ватник,
Ворочался, кашлял, кряхтел: не могу.
Наверно, к весне почерневший оршатник
Стоит за окном по колено в снегу.
ЧАС ЛОТОСА
Который час? Безумствуют и пляшут
Ожившие сухие семена
Внутри глазастой лотосовой чаши,
Забытой у январского окна,
Случайно кем-то купленной в Каире
У знаменитых мемфисских руин.
Час лотоса! Шагает по квартире
Не божество, но тощий бедуин.
Из божества выныривает кобра,
Запечатлевшись в нильской глубине.
Случайный штрих, невыразимый образ,
В квартиру прорастающий извне,
Открывшийся невыразимый лотос.
Который час? В ре-ке плы-вут сло-ва.
Змея идёт. Пустынный ветер пьёт из
Мазутного речного рукава.
Плывёт река. Танцует медный идол.
Для божества вер-блюд не-сёт гла-гол.
Который час? Воздвигнуть пирамиду.
Строение. Гробницу. Треугол.
ИЗ ЗЕМЛЯНИКИ
Я собрала в саду стихотворенье
Из земляники. Мама, подержи
Его в руках хоть чуточку! В варенье
Кладёшь полночных яблок падежи.
Увы, стихи не сахарно янтарны,
Неизмеримы их объём и вес.
А я тебя люблю эпистолярно,
Что означает пару СМС,
Нет, пару яблок, падающих в лужу,
Что не сгодятся даже на компот.
А ты готовишь на террасе ужин,
Варенье на плите произойдёт
Из яблок, чьи нежданные удары
В полночный час отчётливо тихи.
Я до сих пор не отыскала тары,
В которой бы произошли стихи.
Недолго их в ладонях подержи-ка,
И ты поймёшь: по солнечным холмам
Растёт-растёт такая земляника…
Я покажу тебе, ну правда,
правда, мам.
Цыгане идут по поезду от Кайска до Лапшанги́.
Снежит кропотливо, боязно. Вокруг не видать ни зги.
Кому вы здесь нашаманите, расскажете, что потом,
Кому усмехнёшься, мамонька, своим златозубым ртом?
Из Кайска-то едут каяться, и тянет локомотив,
Малой цыганёнок мается, мать за руку ухватив.
Хреново остаться маленьким в такой-то большой стране,
Такой-то смешной окалинкой на треснутом чугуне.
***
Совру, сказав: «В деревне хорошо».
На деле – дрянь: бесцветно и дождливо.
Черёмуха, побитая паршой,
Поганый куст, ублюдочная слива.
Ко мне не едут, в гости не зовут,
Порой расскажет кто-то посторонний:
«Собака носом тычется в траву,
Опять мышей, мышей осенних роет».
Живи, собака, ласково, легко.
Подольше моего – лет тридцать-сорок.
Выпрашивай у местных молоко –
Скажу за тайну, есть у них и творог.
Урман таков, что глаз не соберёшь,
Ну разве что корзинку волчьих ягод.
И только жизнь запаслива, как ёж:
Её хватает неизменно на год.
Вода в копытце пахнет молоком –
Нет, обманула, – прелестью суглинка.
Когда умру, пусть блёклым тростником
Шуршит подольше рыжая скотинка.
Хвост колесом, а уши начеку.
Сопит и роет, шарится во мраке.
Вода всегда подобна молоку,
А человек… А человек – собаке.
***
А потом я звонила из Таштагола,
Из корвалола, кеторола и обезбола,
Из состояния скверного рок-н-ролла,
Которое, кстати, быстро переборола.
Пару раз звонила из Казахстана,
Чтоб заверить: больше звонить не стану.
Из состояния пепела и омелы
Я изобрела казахскую тарантеллу.
А потом в пушных облаках Алтая,
Где царевич Будда от дел лытает,
Изломала в пальцах замёрзших симку.
Спать с тобой нельзя, если не в обнимку.
Не с тобой, так с царевичем на сноуборде,
Так с хорошим парнем в собачьей морде,
С оператором, верящим в абонента,
С повелителем движущего момента.
Но из живности здесь – только кедр-невротик,
Чтоб звонить, нужен колокол, а не сотик.
Чтобы связь даже с той стороной монеты.
Но гудки – это твой вариант ответа.
ПРИМЕР СЛОВОУПОТРЕБЛЕНИЯ
У нас ничего не случается всуе.
Ржавеет лопата. «Наверно, к весне», –
Приметил сосед по фамилии Зуев,
Показывал мне. А кому, как не мне.
Ещё притворялся, что видит узоры
На чайнике чёрном, что там изнутри
Леса и моря, города и озёра.
Трещит не приёмник – поют снегири.
Под вечер в метель снегирей выключали,
Катился к весне котелок со стола,
А выпуск газеты дветыщипечальный
Вздымал еле-еле два мятых крыла.
Сворачивал Зуев прокуренный ватник,
Ворочался, кашлял, кряхтел: не могу.
Наверно, к весне почерневший оршатник
Стоит за окном по колено в снегу.
ЧАС ЛОТОСА
Который час? Безумствуют и пляшут
Ожившие сухие семена
Внутри глазастой лотосовой чаши,
Забытой у январского окна,
Случайно кем-то купленной в Каире
У знаменитых мемфисских руин.
Час лотоса! Шагает по квартире
Не божество, но тощий бедуин.
Из божества выныривает кобра,
Запечатлевшись в нильской глубине.
Случайный штрих, невыразимый образ,
В квартиру прорастающий извне,
Открывшийся невыразимый лотос.
Который час? В ре-ке плы-вут сло-ва.
Змея идёт. Пустынный ветер пьёт из
Мазутного речного рукава.
Плывёт река. Танцует медный идол.
Для божества вер-блюд не-сёт гла-гол.
Который час? Воздвигнуть пирамиду.
Строение. Гробницу. Треугол.
ИЗ ЗЕМЛЯНИКИ
Я собрала в саду стихотворенье
Из земляники. Мама, подержи
Его в руках хоть чуточку! В варенье
Кладёшь полночных яблок падежи.
Увы, стихи не сахарно янтарны,
Неизмеримы их объём и вес.
А я тебя люблю эпистолярно,
Что означает пару СМС,
Нет, пару яблок, падающих в лужу,
Что не сгодятся даже на компот.
А ты готовишь на террасе ужин,
Варенье на плите произойдёт
Из яблок, чьи нежданные удары
В полночный час отчётливо тихи.
Я до сих пор не отыскала тары,
В которой бы произошли стихи.
Недолго их в ладонях подержи-ка,
И ты поймёшь: по солнечным холмам
Растёт-растёт такая земляника…
Я покажу тебе, ну правда,
правда, мам.