ВЕРСИЯ ДЛЯ СЛАБОВИДЯЩИХ
Огни Кузбасса 2009 г.

Разорвавший пространство овраг

Как река от истока до устья,


Время встало — не дать и не взять…


Пусть, хотя бы, похмелье отпустит


Первым снегом пойти подышать.


Встал и холод, упрям и серьёзен —


Он заставит себя уважать!


А пока, что-то в этом морозе


Побуждает тебя вспоминать:


Та же хрупкая тонкая горечь


Припозднившихся белых цветов,


И безмолвная нежность в укоре —


Ни упрека, ни всхлипа, ни слов,


Только боль, как солёное поле,


Да суконные слёзы в обшлаг


И, как след моего своеволья,


Разорвавший пространство овраг.


2006


* * *


Вновь татарская осень придвинулась всем каганатом,


И повсюду простёрлась её золотая орда,


А в оградах горят, полыхая, горят города!


А она, запахнувшись по хански широкой полою халата,


Не щадит никого, никогда!


1996


* * *


Как промокашка впитывает влагу,


Так мирозданье впитывает страх...


И вот, оно у Господа в руках


Становится прозрачным... Но ни шагу


Нельзя ступить без содроганья - Ах!


Ведь это солнце у тебя в ногах.


Куда оно, теряя свет неверный,


Упало головою Олоферна.


1996


* * *


Снова холод, невозможно трезвый,


Как стекло, блестит на лужах лёд…


Осторожней будь со стеклорезом,


А не то, вся трезвость пропадёт!


Упадут алмазные осколки,


Всё ещё, в зелёную траву;


Словно нитку следом за иголкой,


Ты отпустишь лета тетиву…


Здесь у осени в её бродильном чане


Всё смешалось в первозданный чад,


И осталось в выпитом стакане


Мне на дне — с самим собой разлад.


Подо льдом моя печаль утонет.


У печи уютно и тепло.


Во хмелю увязнет, как в бетоне,


Беспокойной совести сверло.


2006



Женщине


Ты центр, ты ось… И мирозданье


Вращается вокруг тебя,


И быт, и слёзы, и лобзанья —


Их не удержишь не любя,


Но бытия сквозная втулка


С лучами напряженных спиц


Вращается вокруг проулка,


Вокруг клубка и рукавиц…


И вечность, словно обод гнутый,


Восьмёрки в воздухе чертя,


Твердит тебе: «Люблю тебя,


Ты только нитки не запутай!»


2007-2009



Обращение к читателю


со словами:


Фонтан под снегом, драма в шубе,


Туман сидит верхом на клубе,


И я с простудой на губе


Иду, не нужен сам себе.


В одном моем кармане фига


Монументальною квадригой


Смести готовая врага,


В другом кармане «не фига»…


Да! У меня копейки нету —


Ну что прикажешь ты поэту


На эту звонкую монету


Купить, пусть трижды он при этом


На труд и подвиг вдохновен?!


К тому ж, уставший от измен,


И сам «сидящий на измене»,


Он не участвует в обмене


Ни лир, ни долларов, ни йен!..


А впрочем, всё не так уж плохо —


Пожалуй, со времен Гороха


Нам революцией эпоха


Грозит без всяких перемен…


И здесь, осталось в утешенье


Лишь черкануть стихотворенье


О том, какие осложненья


Грозят здоровью в положенье,


Когда в такой крутой «дубак»


На всю раскатана губа.


1999



Весна.


Над черной пропастью двора


По проволоке телефонной


Ты в юбке шествуешь фасонной


И держишься в па-де-труа.


Но луковым пером лукавишь


И не моргая глазом, врёшь,


Когда на лёд февральский ставишь


Расплющенный трамваем грош.


Всё говоришь, что не оставишь,


Всё говоришь, что вновь придёшь


И славой славною прославишь


И мне удачу принесёшь.


Но солнечных лучей солому


Ты подстели, где упадёшь,


И я приму, как аксиому,


Твою спасительную ложь.


1997


* * *


Лужи бездонны — в них смотришь, как в глаз океана…


Что было твердью, теперь превращается в смесь,


В снежное месиво, в кашу, в останки титана,


В глину, в колосса, что кончился... Весь


Всею деревней придвинулась, въехала в город!


Только гусей не хватало из прочих элитных пород!


Вот на прощанье блинов маслянистые горы,


И в «дрободан» раскрасневшийся с водки народ.


Я же пьянею от ветра, подувшего с юга,


И, поскользнувшись, хватаюсь за ивовый прут,


Чуя — в последней лохматой потрёпанной вьюге


Пахнет травой, и листву прошлогоднюю жгут.


2008


* * *


У нас в середине июля


Сам воздух похож на саке.


Доволен. Качаюсь на стуле


С отпетою чашкой в руке.


Но что же ещё отчубучит,


Прикапавший к вечеру дождь?


Он падает прямо из тучи


Туда, где его не найдёшь:


По пояс, в наросшую траву,


В густые, как джунгли, кусты,


В, растущие, слева и справа,


Запахшие спиртом, цветы.


В сыром, пропадая, пространстве


Лишь конусный свет фонаря


Наполнит он царским убранством,


Алмазною друзой горя.


А дом наш — почти из бумаги


(Туда же клади где берёшь!),


И нам не прибавит отваги,


Его, охватившая, дрожь.


Но, вот, дождь закончился. Тихо.


(Последние капли не в счёт!)


Пора прогуляться за лихом


На реку — поднять перемёт.


Пусть словно от рисовой водки


Плывёт под ногами земля,


Вычерпывай воду из лодки


Толкайся, не спи у руля!


Лицо твоё, как из фарфора.


Китайский туман над водой.


И шелковый шнур разговора


С мерцающей в небе звездой…


2006



Сыну.


Кошка ловит мух, и лето


Спину выгнуло дугой,


Опрокинув на планету


Одуванчиковый зной.


Во дворе, сомлев и прея,


Ко всему вовне глухи,


От себя самих дурея,


Нарастают лопухи...


Ну, а ты - здоровый олух,


Повторяй-ка лучше вслух!


(— Так удариться о школу,


Что четыре меньше двух!)


Но когда гулять порвешься,


Будь, ужо не так ретив:


Только сунься - обожжёшься


В нежной заросли крапив!


1997


* * *


Когда завернувшись в пространство,


На палубе спит Одиссей,


Ты все ещё ждёшь, но из странствий


Вернуться ему всё трудней:


В нем всё «до нельзя» заскорузло,


Он сам уже часть корабля,


Он часть такелажа и груза,


Он там, где чужая земля…


К тому ж, Средиземное море


Собравшее дюжину стран,


Готово с волнением вскоре


Открыть ему путь в океан.


И это давно не начало,


А лишь продолжение тем,


Лишь привязь, лишь доски причала,


Где ты одинока, меж тем,


Там мимо проносит теченье


Секунды, минуты, года,


Теряющие значенье,


Ведь их не вернуть никогда…


Но мачту связующий с килем,


Улисс в растревоженных снах


Выносит из мёртвого штиля


Твой образ на грубых руках.


Выносит почти из могилы,


Спасает от штормов и бурь,


В нём черпая веру и силы,


И в нём прозревая судьбу…


2006

2009 г №6 Поэзия