СЕВЕРНЫЙ МОРСКОЙ ПУТЬ Здесь живем и ходим по просторам, Дав Европе волю разговорам.
Человеку не окинуть взглядом Сей простор, где вечность с жизнью рядом.
Здесь на мерзлоту имеем виды И умыли нефтью Ледовитый.
Меньше прочих этот океан Близок пролетариям всех стран.
Бороздить его в пространстве голом Лóдьям вслед мы стали ледоколом.
Здесь прошли мы – точно не в коляске – Пехом от Европы до Аляски.
Сей простор к России прирастил Мыслью из поморов Михаил.
Эту мысль до подвига напряг Мышцей из донских краев Ермак. ...Кажется, Жизнь дышит здесь на ладан. Европейцу кажется. И ладно. ПОКАЯНИЕ Вот я иду: молодой, разудалый да ладный. Время вокруг мне как раз: и не шире, не уже. Каждому встречному друг я и каждому равный. Впрочем, как все мы в надежном Советском Союзе.
Время сменилось. На мне поменялося время. Реки разумно текут, как текли, слава богу... В дебрях тайги та ж забота у всякого зверя... Птицы небесную знают, как знали, дорогу...
Горы стоять продолжают надежно и долго... Замысел помнит звезда и горит по команде... С места не сдвинутся, как ни толкай их, береза и елка... Время на мне поменялось, да будь я неладен * * * Клясться в жизни не спеши, Не божись по крайней мере. Чувств живые чертежи Прочитает, кто умеет.
Искры божьей свет горит, Хоть от тела отделилась. Расстояние томит, И растаивает близость. Ожидание всегда Рассветает, вечереет. А жива ли та звезда? Рассчитает, кто умеет. * * * Памяти Н. Хоничева Колокольчиком Голосок дрожал. Он не песни пел, Он стихи писал. Беззащитный сам, Он тревожил зал. Коля песни пел Как стихи писал.
Колокольчиком Голосок продрог. Жил он как поэт. Умер как уж смог.
В Томске Коля был. Вот и Коли нет. Как уж мог он жил. Умер как поэт. ОДИНОКОСТЬ Одинокость, одинокость – Ах ты, волчья сыть! Близок локоть, близок локоть, Да не укусить.
Одинокость, одинокость – Сметь или не сметь? В эту пропасть, в эту пропасть Как в себя смотреть. Одинокость, одинокость – С Богом или без? Это чудо или ловкость Происходит здесь?
Одинокость, одинокость – Сей программы гвоздь. Накось выкусь, выкусь накось, Словно в горле кость.
Одинокость, одинокость, Чтоб со всеми врозь. Молодых да ранних взрослость, Гордость, глупость, злость!
Одинокость, одинокость – Ах ты, волчья сыть! Но охватывает робость, Укрощая прыть.
Одинокость, одинокость – В ней земная высь, Одинокость – встречи новость, Расставанья мысль. * * * Советские пропали времена, Как будто их послали круто на... Колхозы и деревни оптом вымерли, Под номером коровы вместо имени.
Не стало пионерских лагерей, Социализма лагерь тихо крякнулся... Масштабнее ГУЛАГа и верней Зверь Интернет теперь с любого ракурса.
Забыт телеэкраном Зурбаган, Воспет телеэкраном уркаган. На нем не слышно детских песен звонких Или хотя бы ботала буренки. * * * Оба мы из коммунизма, Из исчадия войны. Сладкий дым патриотизма С детства впитывали мы. Вот и мучаюсь вопросом – Ты мне друг или не друг? Почему ты смотришь косо, Либеральных сил продукт? ЖЕЛЕЗНЫЙ ПОТОК Сталин знал, «как закалялась Сталь» на ленинских дрожжах. Сталин знал, как заклиналась Та «Баллада о гвоздях». Чтоб спасти страну из бездны И держать победный строй, Феликс должен быть железный! А Иосиф – быть стальной!
Не справляй арбатской мести, Не учись ей, горлица. Вкусы ворона известны: Он не сыром кормится. СРЕДИЗЕМНОЕ МОРЕ Это море работает без утомленья, Чтоб поддерживать в нас вещество удивленья.
Доставать из своей непроглядной пучины Человеческой памяти сны и причины. И рождать из своей ненаглядной волны Песнь прибоя, в которую мы влюблены.
Это море содержит в себе механизмы – Берега превращать в человечьи отчизны.
То не скалы, то – окаменели шторма! Человеческой мудрости в них закрома. Это – взгляд египтянина, ставший примером. Это – грек, навсегда упоенный Гомером.
Это – немца свинец, англосакса слеза. Это – взгляда славянского даль-бирюза.
Хоть мольбой возвеличь, хоть умом умали, Это море недаром средина земли.