Иван Щёлоков. Не вышло родиться святым, непорочным…

МОНОЛОГ ПОГИБШЕГО БОЙЦА

НА БРАТСКОЙ МОГИЛЕ В БРНО

До России как до звезд –

Тыщи верст.

И загробного пути

Не найти!

Все в земле смешалось, брат:

Рай и ад.

Если б тридцать лет назад

Кто-то, брат,

Стал шутя пророчить мне

На войне,

Что в могиле возле Брно

Суждено

Сгнить вдали от русских мест

(Вот те крест!),

Я б пророку в морду дал,

Чтоб не врал…

Эх, да что там говорить!

Мне бы жить,

Только б жить, а в отчий дом

Я б ползком

Тыщи верст в жару, мороз,

Но прополз.

Да пробита пулей грудь –

Не вздохнуть.

Медсестру зову в бреду.

«Я иду!

Потерпи, - кричит, - чуть-чуть:

Близок путь!»

Вслед ей эхо: «Путь, родной,

Вековой…»

Так лежу с друзьями здесь.

Нас не счесть.

Вместе легче, а тоска

Брат, резка.

Эх, Россия – мать честна,

Ты мечта!

До тебя рукой подать,

Да не встать,

А загробного пути

Не найти!

1976, г. Брно

* * *

На фоне чахлого разлива

И затянувшейся весны

Качают вербы терпеливо

Клоки лохматой тишины.

Гогочут гуси у соседа.

Толпятся зори у болот.

И я чуть свет куда-то еду,

Минуя нужный поворот.

Короткий сон, смешная трата

Ума и сердца… В колесе

Звучит гусиная соната

И глохнет в лесополосе.

ЯБЛОЧКИ

Налитые всё яблочки, яблочки, яблочки…

С красным боком, в полоску и просто зелёные…

Дышат солнцем и соками брызжут на ямочки,

На уста на девчоночьи, не окроплённые.

Два красивых, упругих, похожих на мячики,

Оторвались от ветки, скатились за пазуху,

Вспыхнув краской в присутствии зреющих мальчиков,

Онемевших в нелепой божественной паузе.

Налитые, греховные яблочки… К ямочкам

Август звёздами, шёпотом, клятвами ладится.

Дозревают ночами волшебные яблочки –

Душно им от любви под приталенным платьицем.

2012

* * *

Родина стареет вместе с нами,

Вместе с грушей в папином саду.

Ей не спится зимними ночами,

Долгими и злыми, как в аду.

Жить бы, ничего не опасаться,

Не зависеть сердцем от беды…

Вьюга за окошком скачет зайцем,

Путая от времени следы.

Родина стареет, как и мама,

С мыслями: у всех она в долгу…

До последней клеточки до самой

Горько, что ничем не помогу.

Лучше бы не видеть, не терзаться,

Зоркий глаз не пялить в зеркала.

Что там может в сумрак отражаться,

Кроме мглы от чёрного крыла?

От Камчатки до балтийской чайки,

До кремлёвских башен и зубцов

Я – свидетель и живой участник

Всех её случившихся рубцов.

2012

ПОСЛЕДНЯЯ ПОЕЗДКА ЛЕРМОНТОВА

НА КАВКАЗ. 1841 ГОД.

Пусты дороги Черноземья.

Печален юноша-гусар.

В походном скарбе – груз презренья,

В душе – священный неба дар.

Ужель поэт в России – странник?

Иль званья все в одном сошлись:

Избранник – то же, что изгнанник?..

Иных судеб не терпит жизнь!

Неспешна музыка степная.

И далеко ещё Кавказ.

И в небе тучка золотая

Торопит к югу тарантас.

«Прощай, немытая Россия…»

И степь лазурная, прощай!

Донской волной плеснул над синью

И скрылся в дымке милый край.

«Монго, Монго, мой друг прелестный!

Тоска на сердце, как свинец…

Ужели тучкою безвестной

Мелькну в лазури – и конец?!»

Весна не лечит ран душевных

И даль теснит тревогой грудь…

«Монго, я – брат сих тучек бренных!»

Воронеж… Степь… Последний путь…

2012

* * *

Хрупкость, нежность, чистота

Роз осенних. Дождик мглистый.

Притаилась суета

В лепестках, бутонах, листьях.

Что я видел, чем я жил?

Всё куда-то мчался, рвался

Из последних сил и жил,

Ничему не удивлялся.

И почти не знал, что здесь,

Рядом, в шаге от дороги,

В хрупком, нежном чуде весь

Мир любви и мир тревоги.

И зачем куда-то вдаль!

И к чему о вечном споры!

Роз осенняя печаль.

Тихий дождик, вздохи, взоры…

2012



* * *

Говорите, говорите,

Говорите, что не сказано.

Мы по бритве, мы по бритве

Наших чувств опасно лазаем.

Детский лепет душ не треплет,

Забавляет по-хорошему

Сказкой про царевну Лебедь,

Про Принцессу на горошине.

Мы ни где-нибудь – в России,

В территории загадочной,

Где слова из уст – красивы,

Где поступки – непорядочны.

Говорите, говорите,

Саши, Пети, Коли, Вити,

Чтоб девчонки лупоглазые

Знали: главное не сказано…

2012

* * *

Извлекаю, как флэшку, тебя из сетей виртуальности.

Слышу запах волос на ветру от лугов – пахнут донником.

Я – не чудик, мой дух не помешан на знаках сакральности…

Ты – не чудо, ты просто реальная в платьице новеньком…

Извлекаю тебя из больничных палат цвета солода,

Очищаю от привкуса йода и плечи, и талию.

Боже, как же уродливо в мире по файлам рассовано

Чьи-то счастье, любовь, затяжные дожди из Италии!

Я, наверно, глупец, альтруист, дон-кихотством страдающий,

Не желающий волосы путать с листвою опалою…

Я себя извлекаю, как флэшку… Я – нас извлекающий

Из житейских лагун, расфасованных в памяти файловой.

2012

ПЕРЕЗВОНЫ

Перезвоны, перезвончики,

Первых заморозков звень.

Росных льдинок колокольчики

Выкликают новый день.

Из-за ёлки солнце радугой

Липнет к травам и кустам.

Две синицы, утру радуясь,

Превращают песню в гам.

Перезвоны, перезвончики

Слева, справа, от реки…

Сердце бьётся заговорчески

Всем рассудкам вопреки.

Что случилось с ним, что деется?

Из каких глубин восторг?

Не мороз в округе стелется –

Звёздно-крупчатый творог.

Перезвоны, перезвончики…

Слышит чуткая душа,

Как хрустальные вагончики

Громыхают в камышах.

Ворох зимней амуниции

Тащат лугом в стылый край.

А за ними вереницею –

Гуси, овцы, сад, сарай…

2012

* * *

А болото – всего лишь болото.

А речушка – вода да вода…

Только мне всё тревожнее что-то,

Будто к нам подступилась беда.

Будто с первой проталиной вместе

Заблудились в пространствах немых,

Где фату не примерит невеста

И не спляшет на свадьбе жених.

Не по сердцу живём, не по солнцу –

Кто как хочет и кто как привык…

Иссушаем себя, как болотца,

Глушим душу, как в речке родник.

И о чём твоя песня, синица?

И о чём твои думы, ветла?

Неуёмная глупая птица

У кормушки не ведает зла.

2012

* * *

Не вышло родиться святым, непорочным,

А вышло родиться обычным, урочным:

Ветлой, чернозёмом, ромашкой, ручьём,

Усевшим по брюхо в грязи тягачом…

С меня не напишут монахи иконы,

Хоры не исполнят на Пасху каноны.

Зато без меня не взмерцает свеча

И в небе звезда Вифлеема – ничья.

Мне страшно представить, что все будут святы

И вслед за Христом изуверски распяты.

Кому будут петь воробьи у стрехи?

Кому искупать перед Богом грехи?

2013

ЧЕЛЯБИНСКИЙ МЕТЕОРИТ

То не звёздные камни в хрустальных слоях атмосферы

Рано утром взорвали морозную сонную звонь,

То Господь указующий перст распростёр над Химерой

И чуть-чуть зачерпнул человеческой грязи в ладонь.

Или вам – не знаменье? Не знак, упреждающий свыше?

Небо плачет огнём: рассучилась волшебная нить.

Из неё человек был космической бездною вышит,

Возомнил бедолага: без неба способен прожить.

Содрогнулись от взрыва седые громады Урала,

Вашингтон и Москва, и зарылся в камыш папуас…

Песнь челябинских стёкол, как музыка Баха, звучала,

Возвращая сердцам первородную вечную связь.

2013