Анатолий Аврутин. Одна поэту, русскому, дорога

***



Что не по-русски – всё реченья,

Лишь в русском слове слышу речь,

Когда в небесном облаченье

Оно спешит предостеречь

От небреженья суесловий,

Где, за предел сходя, поймешь,

Что языки, как группы крови,

Их чуть смешаешь – и умрешь.

***



Еще не стемнело…

И можно немного пройтись

Вдоль влажной лощины

по серо-зеленому полю.

Недоля струится отсюда

в небесную высь,

А высь переходит

В безбрежную эту недолю.



И чтоб надышаться,

здесь нужно дышать и дышать,

Стараясь запомнить,

как стонут забытые травы.

И чуять – струится

в безмерную даль благодать,

А в той благодати –

Безмерная доля отравы.



Есть только мгновенье…

А суток и вечности нет…

Мгновенье к мгновению –

вот и дорога к прозренью.

О свет мой вечерний,

туманный бледнеющий свет,

Для белого света ты тоже

Подобен мгновенью.



Ведь скоро над полем

неярко засветит звезда.

Пора возвращаться…

Невидною стала дорога.

Пусть что-то осталось…

Но что-то ушло навсегда…

И так же далёко

До истины…

Сути…

И Бога…



***



Стою на сквозняке… –Ты кто? – Аврутин…

–Зачем ты здесь? – Достали шулера…

Опять один в своей извечной смуте,

Опять один – как завтра, как вчера.



Душа болит… Не много-то народу

Стоит впотьмах с тревогой о душе.

Кому на радость, а кому в угоду

Мой голос тише сделался уже.



Душа болит… И слава не в зените –

Солги, попробуй, строки выводя…

«Отчизна иль дитя?» – вы мать спросите,

И мать в ответ промолвит, что дитя…



И тот ответ правдивей и превыше

Высоких слов, что в горький миг – пустяк.

Стою один… Пустых словес не слыша…

Стою один… Не понятый никак…



***



Спи, ненаглядная…

Тихо стекает с пера

Слово горючее,

слово совсем не парадное.

Птицы в отлёте…

И мне собираться пора…

Но до отлета

поспи же, моя ненаглядная.



Я не жалею…

И ты ни о чем не жалей.

Слышишь?– Листва устилает

дорогу шершавую.

Тихо струится

ночная листва с тополей…

Я не жалею,

Что жил,

не обласканным славою.



Спи, ненаглядная…

В робком дрожании век,

Тихо трепещущих,

будто бы чуя неладное,

Бьется ответное:

«Помнишь тот утренний снег?..»

Как же не помнить?

Поспи же, моя ненаглядная…



А просветленной

Подхватишься ранней порой,

Встретишь звезду,

Что скатилась

меж черными ветлами.

Строчку припомни…

И двери плотнее закрой…

Тихо присядь…

Да подумай про что-нибудь светлое…



***



Писать стихи,

пить водку,

верить в Бога…

И Родиной измученной болеть…

Одна поэту русскому дорога –

Чуток сверкнуть

и рано отгореть.

А отгоришь,

не понят и не признан,

Останутся худые башмаки,

Пустой стакан,

забытая Отчизна,

Божественность

нечитанной строки…



***



На большую печаль

мне Отчизна ответит печалью,

На рыданье ответит стократным рыданьем она…

Что-то тихо сверкнет

над промозглой, измученной далью,

Дальний гром прогремит…

И опять тишина, тишина…



Вскрикнет робкий кулик

над своим безымянным болотом,

Скрипнет ржавая дичка в холодном, забытом саду…

И листву подгребет

ветер к старым, забитым воротам,

Где замок побуревший

с висящим ключом не в ладу.



Кто-то мимо пройдет,

но сюда не свернет с первопутка,

Где-то вспыхнет фонарик, чтоб снова погаснуть в ночи.

Да над черной запрудой

вспорхнет одинокая утка,

И о чем-то далеком,

о чем-то своем прокричит.



И стоишь посреди

позабытого Богом простора,

И гадаешь – когда же Всевышний припомнит о нас?

Может, скоро?.. Но небо

опять повторяет: «Не скоро…»,

И не можешь заплакать,

хоть катятся слезы из глаз…



***



Снова мокрый декабрь… Очертанья не резки…

Тьма во тьму переходит, что хуже всего.

Я не знаю, курил или нет Достоевский,

Но вон тот, с сигаретой, похож на него.



Так же худ… И замызганный плащ долгополый,

Не к сезону одетый, изрядно помят.

Он в трамвай дребезжащий шагнет возле школы,

На прохожих метнув с сумасшедшинкой взгляд.



Что с того? Те же тени на стеклах оконных,

Та же морось… И те же шаги за спиной.

Но теперь на «униженных» и «оскорбленных»*

Все прохожие делятся в дымке сквозной…



***



Жара… Июль еще в зените,

Но чуть короче вечера.

И эти солнечные нити

Не так лазурны, как вчера.



Жара… Но кружится листочек,

Что нынче рано изнемог…

И все заметней между строчек

Печаль невыплаканных строк.



Жара… Но чудится соседу,

Который вечно нездоров,

Что если завтра не приеду –

Зимой останется без дров.



Жара… Но вздрогнешь на мгновенье,

Когда почувствуешь – близки:

Сентябрь… Извечное круженье

Пространства… Вечности… Тоски…