Валерия Лихачева
* * *
Проткнула облако иглой,
Отмерила два метра неба.
Зачем портнихе пожилой
Небожитейская потреба?
Земной она забыла сан
И не учла она натуру:
Надет прозрачный сарафан
На непрозрачную фигуру.
* * *
А почему бы не взлететь,
Пришив к спине крыла два белых?
Небесно-облачная сеть
Уже принять готова тело.
Вот только хватит ли тепла
И доброты сердечной, чтобы
Не отвалились два крыла
Ангеловидной сей особы?
Александр Томский
Возвращение
За прошедшую неделю
Изменилось все вокруг –
Незнакомки похудели,
Накачался лучший друг…
Засияли снова крыши –
Заблестел на них металл…
Город чище стал и выше
И как будто больше стал.
Стало больше остановок,
Светофоров и ларьков.
Зазвучало больше новых,
Незнакомых языков…
С высоты исчезли тучи…
Не могу никак понять –
Может, город станет лучше,
Если чаще уезжать?..
Предвыборное
Ты с утра по-особому рада…
За окошком галдит детвора…
Вот и стала уже Хакамада
Президентом – ей крикнем: «Ура!»…
Скоро выучим говор японцев –
«Мань» и «Сяй» –
вместо «Маша» и «Чай»…
И страной Подходящего Солнца
Назовемся – вот так понимай…
Станет все и простым, и понятным,
Мы играть будем в «караокé»,
Или думать о чем-то приятном –
У огня попивая «саке»…
И одна только будет забота –
Как бы власти другой не нашлось,
Чтоб других, на манер полиглота,
Нам учить языков не пришлось…
Любовь Андреева
* * *
Рыба в море проплывает,
Меж медузами шныряет.
Ест планктон
И размышляет.
В этом море нету дна,
Всё – огромная дыра.
Рыба в ней волчком кружится,
Как серебряная спица.
Разворачивает хвост
И везде сует свой нос.
* * *
Вечернему солнцу
Подставив бока,
В сиреневом небе
Плывут облака.
Любуясь на игры
Рефлексов и света,
Они вспоминают
События лета.
От ветра смываются
Их очертанья,
И вдруг изменяются
Цвет и мерцанье.
Сплетаясь в волшебный
Живой хоровод,
Они смотрят вместе
На солнца заход.
* * *
Глубокий лежит океан.
В нем рыбный идёт караван.
Бездонные мутные воды –
В них скрыты большие невзгоды.
Разбитая кем-то тарелка.
С ней рядом глухая пещерка.
Живет в ней угрюмейший краб.
Он свет не увидит никак.
В нем много большого тепла.
Ему не подняться со дна.
Он бродит в себе и не знает,
Как летнее солнце сияет.
Заброшенный сбродом морским,
В тоске он всегда нелюдим.
Виктория Трегубова
Автопортреты
1
Циклопею от обиды.
2
Стыжусь до родинки.
3
Барахлею в новой одежде
5
Облачилась в самообличение
И пошла щеголять каракулем
Вывернутых лабиринтов мозга.
6
Закрой лицо!
Оно кипящий камень
Стыда и гнева!
Дамир Ибрагимов
Концерт ольги танагашевой
Мы внимаем гортанному голосу,
Диковатую песню поющему;
Он сродни задрожавшему колосу,
Древний стон на ветру издающему.
Стон в глубокую пропасть срывается,
Где бурлящие реки в волнении;
Он в их яростном ритме купается,
Заряжается в их исступлении.
В племенные наряды одетая,
Вся нездешнею тайной укрытая,
У костра колдовского согретая,
Ты поешь, воскрешая забытое.
* * *
Медвежий ребенок, людскими слезами
Ты плачешь, продрогший, тоскуя о маме;
О теплой берлоге в ноябрьскую стужу
Скулишь ты, усевшись в замерзшую лужу.
Охотник, согревшись стаканом «Столичной»,
Со шкурой в багажнике (очень приличной)
На джипе летит, возбужденный удачей,
К сынишке, что с мамой своею на даче.
И вечер с семьей у резного камина,
Объятья жены, пуховая перина.
А ночью услышит он плач медвежонка,
Похожий на стоны больного ребенка,
Смутившего долго молчавшую совесть.
Довольно обычная горькая повесть.
Безумие
Отчаянный шашки замах –
И в снег голова покатилась.
Небритые щеки в слезах…
Что ж сердце в груди не разбилось?
В сугробе последний матрос
В агонии страшной забьется
Казак холодней, чем мороз,
От жара безумья очнется.
Ужаснее нет ничего,
Чем эта минута прозренья.
«Убить бы себя самого –
Не будет мне, братцы, прощенья! –
Он скажет, проглотит комок,
На мертвых посмотрит устало. –
Хмельной бы отравы глоток,
Чтоб совесть совсем замолчала».
Сверкающей шашки замах –
И валится в грязь бескозырка.
Кровавые тени в глазах.
В потертой шинели – бутылка…
* * *
Я не хочу грустить о том…
Что больно сердце пережило.
И я не плачу под зонтом…
То песню дождь поет уныло.
Я не хочу грустить о том…
В чем, может, я не состоялась.
Я просто в парке под зонтом
Среди прохожих затерялась.
Я не хочу грустить, а все ж…
Печаль в глаза мне заглянула
И под баюкающий дождь
Слезинкой на щеке заснула.
Сергей Логинов
* * *
Это было как будто не здесь,
Только память покажет иное:
Шёпот ветра, молчание зноя
Над зеркальною гладью озёр.
Полыхающий зеленью лес,
Дачный домик и яркое лето,
И прозрачное небо планеты,
И полей бесконечный ковёр.
Это было как будто не здесь.
Хлещет ветер холодным потоком,
Сыро, холодно и одиноко
Над чернильной озёрной водой.
Поредевший, порубленный лес,
На дрова и на новые дачи,
А над ним небо серое плачет,
Изгибаясь от ветра дугой.
* * *
Пойдём со мной, бродить по свету.
Оставь комфорта мягкий яд.
Мы отдадим заботы ветру,
А ветер наш очистит взгляд.
Пойдём со мной, навстречу свету.
Отбросим приземлённый страх.
Пускай скрипит под диким ветром
Песок свободы на зубах.
* * *
Дремал водитель в салоне сидя,
Дремал автобус, пути не видел,
Дремало утро под взглядом ночи,
Лишь пассажиры спешили очень.
Водитель кофе хлебнул на кассе,
Автобус бодро бежит по трассе,
Играет утро на небосклоне,
Лишь пассажиры храпят в салоне.
г. Ленинск-Кузнецкий