Автор: Светлана Сборщик
Постановлением ЦК ВКП(б) от 13 апреля 1946 года на должность первого секретаря Кемеровского обкома был рекомендован Евгений Фёдорович Колышев, ранее работавший ответственным организатором в управлении кадров ЦК ВКП(б) и уже имевший большой опыт руководящей партийной работы. 25 апреля 1946 года состоялся объединённый пленум Кемеровского областного и городского комитетов ВКП(б), на котором Евгений Фёдорович был избран первым секретарем Кемеровского обкома партии.
Е. Ф. Колышев родился 10 декабря 1909 года в поселке Санарский станицы Кособродской Троицкого уезда Оренбургской губернии (позднее – село Верхняя Санарка Пластовского района Челябинской области). В десять лет он остался сиротой, воспитывался дедом. С семи лет начал работать – бороноволоком, пастухом, учеником столяра. Окончил начальную школу. В 12 лет вступил в комсомол. Окончив курсы трактористов, работал сначала помощником тракториста, затем трактористом. С 1925 года – секретарь Верхнесанарской комсомольской организации. В 1927 году вступил в ряды ВКП(б), в том же году он был избран секретарём комсомольской организации на строительстве Магнитогорского металлургического комбината. В начале 1930-х годов – заместитель заведующего отделом культурно-пропагандистской работы Уральского обкома ВЛКСМ. В 1933–1937 годах учился в Уральском институте марксизма-ленинизма (Свердловск), окончить который Колышеву не довелось – институт был ликвидирован. С 1939 года – третий секретарь Свердловского обкома ВКП(б) по пропаганде, а с 1942 по 1945 год – первый секретарь Нижнетагильского горкома ВКП(б) Свердловской области (Нижний Тагил – крупный промышленный центр, выпускавший в годы войны танки – его и называли Танкоград). За блестящее выполнение заданий правительства по производству танков и вооружения, развертывание новых отраслей промышленности на базе эвакуированных предприятий (самолётостроение, производство цемента, кирпича, стекла, пластмасс и др.) Е. Ф. Колышев был награждён орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны II-й степени. После окончания войны он был переведён в управление кадров ЦК ВКП(б) ответственным организатором. А затем повышение – почти пять лет, до марта 1951 года, Евгений Фёдорович возглавлял Кемеровский обком партии. И судя по обширной переписке с центральными органами власти, министерствами, он хорошо знал, что нужно Кузбассу не только для приоритетного индустриального, но и для всестороннего развития.
С окончанием Великой Отечественной войны необходимо было всю жизнь перестраивать на мирный лад. Был возвращён 8-часовой рабочий день, выходные дни и отпуска рабочим и служащим, на предприятиях отменили обязательные сверхурочные работы.
В марте 1946 года Верховным Советом СССР был принят Закон о четвёртом пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства страны на 1946–1950 годы. Первоочередной задачей пятилетки было возрождение тяжёлой промышленности и транспорта, а также увеличение производства сельскохозяйственной продукции (по сравнению с довоенным уровнем). Западные экономисты считали, что только на восстановление экономики потребуется 40–50 лет, однако к октябрю 1947 года страна перешагнула довоенный уровень, и к концу пятилетки промышленной продукции было произведено на 73% больше, чем в 1940 году. За пятилетку в стране было восстановлено и вновь построено 6200 предприятий.
Что касается Кузбасса, то планом предусматривалось дальнейшее развитие угольной, металлургической, химической базы. Намечался перевод кузбасских предприятий чёрной и цветной металлургии полностью на местное сырьё, предусматривалось создание новых отраслей машиностроения (угольного, химического, металлургического, транспортного, сельскохозяйственного). Иными словами, планировалось становление Кузбасса как высокоиндустриального района, своего рода аналога предвоенного южного промышленного региона – Донбасса.
В начале 1946 года рост производства по стране несколько замедлился из-за необходимости перевода промышленности на мирные рельсы, в Кузбассе это замедление составило 23%. Не выполнили плановые задания химические производства, завод «Карболит», Кемеровский электромеханический, Беловский завод средств связи, Киселёвский машиностроительный завод. Не справлялись с планом комбинаты «Кузбассуголь» и «Кемеровоуголь» – оборудование в шахтах за военный период было изношено, а нового оборудования и запасных частей к нему, поступало недостаточно. А ведь именно кузбасский уголь занимал главное место в народном хозяйстве не только Кемеровской области, но и всей Западной Сибири. Кроме того крупным потребителем кузнецких углей являлся Урал, промышленность которого, в первую очередь металлургия, использовала преимущественно коксующиеся угли.
Строились новые шахты (Зыряновская, Зенковская, Ягуновская и др.), разрезы (Бачатский, Краснобродский). В марте 1949 года в Белове вступила в строй наиболее механизированная для того времени шахта Чертинская-2/3, а августе того же года в Прокопьевске – шахта Красногорская, на которой добывали высококачественные коксующиеся угли. Шахта имела свой рабочий поселок Красная горка, инфраструктура которого полностью зависела от устойчивой работы шахты.
Рост добычи угля осуществлялся не только традиционными методами на уже существующих шахтах, но более всего в новых, весьма перспективных угольных районах с использованием новых способов угледобычи. Дело в том, что месторождения Кузбасса, по данным известного ученого Василия Ивановича Яворского, имеют угольные пласты различной толщины, некоторые из них можно разрабатывать открытым способом.
12 ноября 1947 года Е. Ф. Колышев в докладной записке И. В. Сталину писал: «В результате крайней отсталости шахтостроения в Кузбассе наращивание производственных мощностей шахтного фонда идёт очень медленно. Если с 1936 по 1940 год по обоим угольным комбинатам Кузбасса введено в эксплуатацию 17 новых шахт общей производственной мощностью 12250 тысяч тонн угля в год, то с 1941 по 1945 год – 10 шахт мощностью 2180 тысяч тонн, в 1946 году – две шахты мощностью 750 тысяч тонн, а в 1947 году введена в эксплуатацию пока только одна шахта общей мощностью 250 тысяч тонн угля в год.
Для строительства средней шахты требуется 2–3 года. <…> В Прокопьевском, Киселёвском и Беловском районах Кузбасса, вблизи железных дорог, имеются разведанные участки с мощными угольными пластами и небольшими наносами, разработка которых может быть успешно организована открытым способом.
Кемеровский обком ВКП(б) просит Вас, товарищ Сталин, принять специальное постановление Совета Министров СССР о развитии добычи угля в Кузбассе открытым способом».
Угольная промышленность рассматривалась как приоритетная в Кузбассе, что, конечно, не освобождало эту отрасль от множества проблем и трудностей. Большинство вопросов приходилось решать с выходом на высшее руководство страны, в тесном контакте с министерствами и ведомствами. Так, 6 марта 1948 года Колышев обратился в Министерство угольной промышленности Восточных районов СССР по вопросу подземных пожаров, тормозящих развитие добычи угля в крутопадающих пластах Прокопьевского района. Он просил министра Д. Г. Оника лично вмешаться в решение этой проблемы: необходимо строительство новых карьеров, насосных и землесосных станций, водоводов, строительство жилья и других сооружений. Всё это может быть выполнено только путем создания специализированной стройорганизации, а значит, нужны специалисты, специальное оборудование, стройматериалы.
При этом, судя по переписке Кемеровского обкома, первому секретарю иногда приходилось многократно обращаться по одному и тому же вопросу, и далеко не всегда удавалось решить его положительно. Порой Колышев был довольно резок, как, например, в следующей докладной записке:
«Министерством угольной промышленности Восточных районов издаётся много приказов, направленных на помощь шахтам и трестам Кузбасса. Однако проверка показывает, что большинство их этих приказов не выполняются самим Министерством. Шахты нужной помощи своевременно не получают.
Просьбы обкома ВКП(б) о развитии коммунального и городского хозяйства, городского транспорта в Кузбассе остались также неудовлетворёнными. В городах Кузбасса живут сейчас 1 400 тысяч человек, а 12 городских советов имеют в своем распоряжении только 5 автобусов, 62 грузовых автомашины, 7 легковых автомашин. В этом году не получено ни одного автобуса, ни одного трамвайного вагона. Получены лишь 18 грузовых машин.
До войны Кузбасс имел два поезда прямого сообщения: один с Москвой, другой с Ленинградом. Сейчас ходит 3 раза в неделю один вагон Кемерово-Москва. Это создаёт невыносимые условия не только для рядовых людей, едущих для работы в бассейн, но и для руководящего состава как угольной промышленности, так и других отраслей народного хозяйства Кузбасса.
Наши настойчивые просьбы по этому вопросу также не удовлетворены.
По линии бюджета РСФСР отпущены средства на расширение трамвая в городе Кемерово, но по плану не предусмотрен отпуск шпал, рельс, троллейного провода и т.д.
Несмотря на решение секретариата ЦК ВКП(б) не повернулись лицом к Кузбассу управление по делам искусств при Совете Министров РСФСР и комитет по делам искусств при Совете Министров СССР.
Наши просьбы в ЦК ВКП(б) обком ВКП(б) излагает в отдельных записках».
6 марта 1948 года положение на шахтах Кузбасса специально обсуждалось в ЦК ВКП(б). 28 августа того же года Президиумом Верховного Совета СССР был принят Указ «О присвоении звания Героя Социалистического Труда за выдающиеся успехи в деле увеличения добычи угля, восстановления и развития угольных шахт и внедрения передовых методов работы». Всего было награждено 150 работников угольной промышленности страны, в том числе 24 кузбассовца.
В годы войны кузнецкие металлурги работали на сырье, привозимом с Урала – разрабатывать богатейшие рудные залежи юга Кузбасса не было возможности. После войны возросла потребность не только в угле, но и в металле. Так что перевод производства КМК полностью на местную руду был одной из задач чёрной металлургии Кузбасса. Поэтому 9 июля 1946 года вышло постановление Совета Министров СССР «Строительство горнорудных предприятий Кузнецкого металлургического комбината». Планировалось увеличение добычи руды на рудниках Горной Шории на 2 млн. тонн. Для этого кроме уже существующего крупного Таштагольского рудника создавались новые – Шалымский и Шерегешский. Однако их строительство шло крайне медленно, и 31 марта 1947 года Колышев обратился к секретарю ЦК А. А. Жданову с просьбой следующего содержания:
«Исполнитель работ трест Сталинскпромстрой для строительства рудников в трудных условиях горношорской тайги не имеет необходимой рабочей силы, транспорта, оборудования, материалов в размерах, отвечающих фактическому объёму работ … Считаем, что капиталовложения на 1947 год крайне занижены … Прошу ЦК ВКП(б) обязать Госплан и Министерство строительства тяжёлой индустрии выделить в апреле–мае 1947 года для строительного участка в Горной Шории: 2 500 человек рабочих, 50 квалифицированных инженеров и техников, 10 тракторов, 8 мотовозов, 100 автомашин…(Далее идет перечисление необходимой строительной техники – Ред.)».
Создание новых рудников требовало и строительства жилья для работников этих рудников, но нужно сказать, жилищное строительство шло гораздо медленнее, чем промышленное. И в мае 1947 года Колышев написал министру черной металлургии Тевосяну:
«В связи с резким отставанием жилищного строительства от развития Таштагольского рудника на последнем создалось крайне тяжёлое положение с жилплощадью… Необходимо в 1947 году ввести в эксплуатацию 10 тысяч квадратных метров жилой площади.
Кузнецкий комбинат в состоянии своими силами построить в этом году только 4 тысячи квадратных метров, что явно недостаточно.
В связи с этим областной комитет партии просит Вас решить вопрос о строительстве на Таштагольском руднике в 1947 году дополнительно силами треста Сталинскпромстрой 6 тысяч квадратных метров жилой площади в счёт плана жилстроительства этого года на Шалымском и Шерегешском рудниках».
Развитие чёрной металлургии в Кузбассе шло как за счёт капитального ремонта и модернизации наиболее изношенного и устаревшего оборудования КМК, так и замены его на новое. Гурьевский металлургический завод постепенно становился технически передовым предприятием, выпускал мартеновскую сталь, прокат, запчасти к сельхозмашинам, гвозди, оцинкованную посуду, а также кровати.
Представляет интерес следующая телеграмма Колышева заместителю председателя Совета Министров СССР Л. М. Кагановичу от 6 марта 1948 года, показывающая обеспокоенность государственным планированием, в данном случае, планированием перевозок:
«Гурьевский металлургический завод по нарядам Главсбыта при Совете Министров в первом квартале текущего года должен отгрузить 52 тысячи кроватей, из них в Кемеровскую область только 6 400 штук. Основная же масса кроватей отгружается по нарядам Новосибирской конторе, Белорусской, Ленинградской, Московской, Узбекской, Казанской, Латвийской, Горьковской и другим.
В то же время комбинатам Кузбассуголь и Кемеровоуголь для оборудования общежитий рабочих кровати занаряжаются из Москвы, Риги, Харькова, Казани.
В целях устранения нецелесообразных перевозок и быстрейшей доставки к месту, а также в связи с проведением ряда мероприятий по бытовому благоустройству угольщиков и наведению порядка в общежитиях Кемеровский обком партии просит Вас, товарищ Каганович, заменить наряды на кровати из Риги, Челябинска и Воткинского завода <…> в количестве 11900 штук отгрузкой этого количества кроватей из Гурьевского завода, а также дать указание отгрузку кроватей комбинатам Кузбассуголь и Кемеровоуголь в дальнейшем занаряжать только из Гурьевского завода и Кузнецкого меткомбината».
Дальнейшее развитие металлургической базы было возможно не только за счёт роста мощности действующего КМК, но и за счёт строительства новых металлургических заводов как в Кузбассе, так и в соседних регионах. Ведь в этом случае получили бы развитие и тяжёлое машиностроение, и металлообрабатывающая, химическая, да и многие другие отрасли народного хозяйства. Именно поэтому Е. Колышев вместе с секретарём Красноярского крайкома партии А. Аристовым обратились к И. В. Сталину с просьбой о строительстве в Кузбассе и Красноярском крае металлургических заводов:
«За последние годы в южной части Кузнецкого бассейна, в Мысковском районе Кемеровской области, <…> в 50 километрах от города Сталинска открыто богатейшее Томь-Усинское месторождение коксующихся углей.
В это же время разведками в Красноярском крае открыт Ангарский железорудный бассейн <…>. Оба эти месторождения металлургического сырья имеют большое народно-хозяйственное значение.
Только на этих запасах могут быть построены два металлургических завода производительностью по 2 миллиона тонн чугуна в год.
Железнодорожная связь между Кузбассом и Ангарским железорудным месторождением создаст благоприятные условия для строительства двух металлургических заводов.
В Кузбассе, вблизи города Сталинска, <…> по постановлению Совнаркома СССР в 1940 году «О развитии черной металлургии в 1940–1943 годы», было начато строительство второго металлургического завода.
Но в связи с тем, что не был решён вопрос с рудной базой, строительство этого завода было законсервировано.
Красноярский крайком и Кемеровский обком ВКП(б) вносят предложение и просят Совет Министров СССР рассмотреть вопрос о строительстве на базе Томь-Усинского угольного и Ангарского железорудного месторождений двух металлургических заводов: одного в Кузбассе и другого в Красноярском крае».
Четвертая пятилетка (1946–1950) проходила в условиях, когда основные ресурсы страны направлялись на восстановление разрушенных войной западных районов. Выделяемых средств Кузбассу было явно недостаточно, реконструкция существующих и строительство новых предприятий проходили медленно, тяжело. Обеспокоенный этим, Евгений Фёдорович обращался к правительству с просьбой об оказании помощи. Так, в августе 1947 года в докладной заместителю председателя Совета Министров СССР М. З. Сабурову он пишет о состоянии завода № 651 Министерства электропромышленности. Завод, читаем мы в документах, был создан в Прокопьевске «…в 1941 году на базе эвакуированного Харьковского электромеханического завода, выпускает моторы и генераторы <…> Завод размещён в четырёх местах города, отдельные цеха находятся на расстоянии 12 километров друг от друга, занимают помещения, не приспособленные для производственных целей и не отвечающие условиям охраны труда … Перекрытие корпуса заражено грибком и угрожает обвалом, а начатый строиться в 1943 году новый корпус цеха до сих пор не закончен и начинает разрушаться.
Завод не имеет своего жилого фонда, благоустроенных столовых, детских учреждений.
План 1946 года выполнен на 96,5%, план шести месяцев 1947 года – на 89,6%.
В целях обеспечения нормальной работы завода и создания условий для коллектива прошу Вас, товарищ Сабуров, обязать Министра товарища Кабанова оказать помощь заводу № 651».
И далее Колышев перечисляет, что необходимо сделать: форсировать строительство корпусов завода, котельной, ж/д подъездных путей, очистных сооружений, водоснабжения, выделить фонды на строительные материалы, оборудование, автомашины, 100 финских домиков для рабочих и инженерно-технических работников.
В 1945 году на основе трофейного оборудования началось строительство Новокемеровского химкомбината («Азот»), пуск первой очереди которого планировался в 1950 году. Однако строительство велось крайне медленно, в июне 1950 года Евгений Фёдорович писал Г.М. Маленкову: «Всё необходимое оборудование для цехов химкомбината и электростанции завезено и в течение пяти лет лежит на строительной площадке».
В июле 1948 года И. В. Сталиным было подписано постановление № 2749 «Об организации завода по ремонту и восстановлению подшипников Министерства автомобильной и транспортной промышленности в городе Прокопьевске». Первая партия готовых подшипников была выпущена на заводе в ноябре 1949 года.
Е. Ф. Колышев был убеждён, что для развития Кузбасса необходимо строительство электростанций. В 1947 году в деревне Калтан начались работы по возведению Южно-Кузбасской ГРЭС. Первые годы строительства были самыми трудными – не хватало жилья, техники, материалов. Кругом болота, никаких дорог.
В октябре 1947 года Колышев сообщает заместителю Председателя Совета Министров СССР Л. П. Берия о крайне неудовлетворительном ходе строительства Южно-Кузбасской ГРЭС из-за недостаточного финансирования, просит рассмотреть представленные по этому вопросу предложения Кемеровского обкома и «принять специальное постановление Правительства о развитии энергетической базы Кузнецкого бассейна».
Вместе с ГРЭС строился и рабочий поселок Калтан: жилье, поселковая больница, детский сад, столовая, торговые точки, железнодорожные пути, автодороги.
9 марта 1948 года Евгений Фёдорович направляет телеграмму министру тяжёлого машиностроения Казакову с просьбой «дать указание Харьковскому турбогенераторному заводу в аварийном порядке изготовить и отгрузить Кемеровской ГРЭС один комплект запасных вкладышей опорного и упорного гребенчатого подшипников».
28 апреля 1951 года Южно-Кузбасская ГРЭС дала первый промышленный ток.
Именно по инициативе Колышева в Кемерово был построен мост через р. Томь. 12 ноября 1947 года он направляет обращение в Совет Министров РСФСР М. И. Родионову «О строительстве коммунального моста через реку Томь в городе Кемерово», в котором от имени Кемеровского обкома просит включить данное строительство в плановое снабжение необходимыми материалами – металлом, строительными материалами, цементом, бензином и т. д. (На обращении резолюция М. Родионова: «Прошу оказать помощь»).
Наверное, не было такой стороны жизни области и её жителей, которая не волновала бы первого секретаря. Остро не хватало всего, что нужно было хотя бы для сносного функционирования области (об «отличном состоянии» речи пока не шло). Видимо, именно поэтому в 1947 году он направляет в ЦК, Советы Министров СССР и РСФСР следующее красноречивое обращение о единовременной помощи Кузбассу: «В городах Кузбасса городское хозяйство оказалось крайне отсталым и не удовлетворяет нужд населения… Городские советы области имеют в городском коммунальном хозяйстве 9 старых грузовых автомашин и 5 автобусов. Только в трёх городах: Кемерове, Сталинске и Прокопьевске имеется трамвай, но он не развит. Например, в Кемерове общее протяжение трамвайных линий составляет три километра <…> За исключением Кемерова и Сталинска в последние годы не проводилось никакого дорожного строительства. Подъездные пути к городам и улицы городов находятся в малопроезжем состоянии <…>. Не решён и не решается вопрос водоснабжения <…>. В силу этого население для питьевых нужд вынуждено пользоваться загрязнённой шахтной водой из местных водоёмов, а в зимнее время – талой снежной водой… В городе нет бань… Во всём Кузбассе имеется только 9 коммунальных прачечных… Просим принять решение Совета Министров СССР и оказать единовременную помощь городам Кузбасса» (Далее перечислено всё, что было нужно в первую очередь: автотранспорт, катера, паровозы, лошади, дорожная строительная техника; ремонтное оборудование; разрешение на строительство водозаборов, водопроводов, артезианских колодцев, бань, дезостанций; финансирование строительства библиотек, домов пионеров, завода холодного асфальта в Анжеро-Судженске, капитального ремонта городских театров).
В этом же обращении Колышев просит «разрешить начать в 1947 году строительство здания Обкома и Облисполкома…» и делает общий вывод: «Для финансирования приобретения транспорта, дорожных механизмов, оборудования, материалов, строительства и капитальных ремонтов просим выделить Кемеровской области дополнительно 28 800 тысяч рублей».
В ходе многолетнего изучения природных ресурсов страны выявилось, что районы Сибири, хотя и обладали уникальным энергетическим потенциалом, не имели энергоёмких производств. Основные производства, а значит и потребители электроэнергии, находились в европейской части страны, где не было энергоресурсов в достаточном объеме. В послевоенные годы в масштабах всей страны предусматривалось совершенствование размещения производительных сил, приближение промышленности к источникам сырья, к топливно-энергетическим ресурсам и районам потребления. Предполагалась как специализация, так и комплексное развитие хозяйства экономических районов, с учётом более эффективного использования их трудовых и природных ресурсов, в связи с чем намечался сдвиг производительных сил в восточные районы страны. В Сибири планировалось создание комплексов предприятий энергетики и тяжёлой индустрии.
По личной инициативе Е. Ф. Колышева и по принятому вслед за тем решению ЦК партии от 10 февраля 1948 года в Академии наук СССР в оперативном порядке состоялось совещание по вопросу подготовки и проведения конференции по изучению производительных сил в Кузбассе.
И вот уже 19 февраля Е. Ф. Колышев направил заместителю председателя Совета Министров СССР В. М. Молотову телеграмму следующего содержания: «В соответствии с решением ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1948 года № 338 Академия наук СССР совместно с Кемеровским обкомом ВКП(б) проводит в 1948 году научную конференцию по изучению производительных сил Кузбасса. Основная задача конференции – определить пути дальнейшего развития ведущих отраслей народного хозяйства области на ближайшие 10 лет.
Учитывая опыт проведения аналогичных конференций, <…> Кемеровский обком ВКП(б) просит Вас дать указание выделить дополнительно по бюджету Кемеровской области на 1948 год семьсот тысяч рублей для расходов, связанных с подготовкой, проведением научной конференции по изучению производительных сил Кузбасса».
Телеграмма такого же содержания была направлена председателю Совета Министров РСФСР М. И. Родионову.
11 марта 1948 года Президиумом АН СССР было издано распоряжение № 195, а 8 ноября того же года И. В. Сталиным подписано постановление Совета Министров СССР № 4173 о проведении в Кузбассе научной конференции. Следует заметить, что сразу после войны аналогичные конференции состоялись в Молотове (в настоящее время – Пермь) в 1945 году и в Иркутске в 1947 году.
Всесоюзная научная конференция, подготовленная Академией наук и Госпланом СССР, проходила в Кемерово 17–23 ноября 1948 года при самом активном участии Е. Ф. Колышева.
Концентрация в Кузнецком бассейне крупнейших природных ресурсов – каменного угля, железных руд, руд цветных металлов, лесных ресурсов, сырья для промышленности строительных материалов – являлась предпосылкой к тому, чтобы «разработать пути превращения Кузбасса в высокоиндустриальный район». Это и было главной целью конференции. В ней принимали участие вице-президент Академии наук СССР академик И. П. Бардин (председатель оргкомитета), заместитель председателя Госплана СССР А. Н. Лаврищев, председатель Президиума ЗСФАН (Западно-Сибирского филиала Академии наук – Ред.) СССР академик А. А. Скочинский, академики Л. Д. Шевяков (заместитель председателя оргкомитета), А. В. Винтер, Г. М. Кржижановский, В. М. Родионов, В. И. Яворский и другие. Всего в оргкомитет вошли 15 академиков и 8 членов-корреспондентов АН СССР. Вторым заместителем председателя оргкомитета был избран первый секретарь Кемеровского обкома Е. Ф. Колышев.
И. П. Бардин был избран председателем оргкомитета ещё и потому, что в опубликованной до начала работы конференции программной статье «Пути промышленного развития Кузбасса», он поставил задачу превращения Кузбасса в промышленный комплекс, который сосредоточил бы в себе пятую часть всей тяжёлой промышленности СССР.
И. П. Бардин в своём вступительном слове сформулировал цель конференции следующим образом: «Мы должны всесторонне разработать наиболее рациональные, экономичные и короткие пути превращения Кузбасса в высокоиндустриальный район, значение которого в нашей экономике будет не меньшим, а может быть, и большим, чем Южного промышленного района в предвоенные годы. Но Южный район создавался в общей сложности около ста лет, а нам предстоит решить задачу создания нового Кузбасса в течение ближайших 15 лет». Далее академик обратил внимание на то, что развитие региона не должно быть однобоким «Дальнейшее индустриальное развитие Кузбасса потребует значительного увеличения населения в этом районе и решения сложного цикла вопросов благоустройства этого населения и повышения материального и культурного уровня его жизни: народного образования, здравоохранения, культурного строительства и городского хозяйства».
Выступивший затем Е. Ф. Колышев в своей речи наметил перспективы развития Кузбасса на период 1951–1965 годы. Считая безусловным огромное значение угольной, химической и металлургической промышленности (увеличение добычи угля, строительство новых металлургических заводов), он говорил о развитии машиностроения (горного, химического, электро-, сельскохозяйственного), о создании пищевых и вкусовых предприятий и текстильных фабрик (о чём, кстати сказать, неоднократно писал в ЦК и министерства), а также бумажной промышленности, о строительстве электростанций (ГРЭС, ГЭС и ТЭЦ), о жилищном строительстве (планы по вводу в эксплуатацию к 1965 году 10-12 млн. кв. метров жилья), о решении острейших задач сельского хозяйства. «У нас нет ни одной крупной мебельной фабрики, ни одного хлопчатобумажного комбината. Мы считаем такое положение неправильным и просим предусмотреть создание новых пищевых и вкусовых предприятий, текстильных фабрик в таких городах, как Мариинск, Тайга, Кемерово, Ленинск-Кузнецкий, Прокопьевск и Сталинск. Следовало бы построить в нашей области крупную обувную фабрику и фабрику мебели».
Ученые АН СССР, выступая с докладами, предлагали новые методы использования и переработки энергетических ресурсов: в области металлургии цинка, переработки железных руд, полиметаллических руд, цветных и редких металлов; обращалось внимание на газификацию углей, перспективы производства минеральных удобрений, развитие химико-фармацевтической промышленности. Речь шла и о развитии энергетики Кузбасса – «уникального энерго-индустриального центра страны», по выражению академика Г. М. Кржижановского. Говорилось о развитии металлообрабатывающей промышленности, машиностроительной базы, транспортного комплекса и т.д. Академик Л. Д. Шевяков, в частности, отметил: «Кузбасс – одна из твердынь, на которых зиждется могущество нашего государства».
Результаты работы научного форума получили высокую оценку руководства страны. Конференция наметила пути дальнейшего промышленного и культурного строительства в Кузбассе, выработала рекомендации и предложения, которые Госплан СССР должен был учитывать при составлении генерального хозяйственного плана СССР. К сожалению, далеко не все эти предложения и рекомендации были тогда реализованы – ЦК ВКП(б), союзное правительство, министерства и ведомства, по-прежнему, отдавали предпочтение наращиванию объёмов производства в угольной и металлургической промышленности. Поэтому в области продолжалось активное строительство предприятий угольной промышленности. При этом, безусловно, использовались предложенные на конференции новые методы и разработки.
Кроме перспектив индустриализации конференция коснулась ещё и проблемы развития сети учебных заведений и научных институтов – необходимо было обеспечить народное хозяйство области квалифицированными кадрами рабочих и инженерно-технических работников (особенно горных специальностей). Здесь не лишним будет напомнить, что именно Колышев с момента своего приезда в Кемерово, т. е. с 1946 года, настойчиво добивался создания в области сети высших учебных заведений, в первую очередь горного института, а также ряда техникумов.
Ещё в октябре 1946 года он написал к секретарю ЦК ВКП(б) А.А. Кузнецову: «В угольной промышленности Кузбасса < …> низка прослойка дипломированных инженеров и техников среди начальников участков, их помощников и механиков <…>. Только за годы четвёртой пятилетки будет введено новых 25 шахт, построено 20 обогатительных фабрик. Угольная и рудная промышленность Кузбасса также остро нуждается в кадрах специалистов, маркшейдеров и плановиков-финансистов. Необходимо организовать подготовку этих кадров непосредственно в Кузбассе, главным образом за счет молодёжи Сибири. Просим дать указание Министерству угольной промышленности восточных районов СССР об организации в Кузбассе – городе Кемерово горного института <…>. Считаем неправильным, когда Министерство угольной промышленности не ставит вопрос об организации в Кузбассе института. Создание горного института в Кузбассе необходимо. В ближайшие годы он пополнит высококвалифицированными кадрами угольную и рудную промышленность Кузбасса».
На обращения об организации в Кемерово горного института Е.Ф. Колышев получил в апреле 1947 года ответ министра высшего образования СССР С. В. Кафтанова: «Организация Кемеровского политехнического института, – писал министр, – при отсутствии в городе необходимых профессорско-преподавательских кадров весьма затруднительна <…>. Организация института потребует значительную учебно-материальную базу <…>. В связи с этим Министерство высшего образования не считает возможным в настоящее время дать положительное заключение об организации в г. Кемерово политехнического института».
Однако Колышев не оставил своих попыток и в декабре 1947 года написал А. А. Жданову, А. А. Кузнецову, М. А. Суслову, Г. М. Попову: «Является <…> неправильным, что в бассейне нет института по подготовке инженеров горной специальности. Наша просьба о создании института в городе Кемерово, несмотря на конкретные предложения по обеспечению помещением, до сего времени не встретила поддержки <…> Кузнецкому бассейну необходимо оказать серьёзную помощь молодыми инженерами, в первую очередь горными инженерами-эксплуатационниками».
Приходится удивляться настойчивости Колышева: если не удаётся сразу добиться открытия высшего учебного заведения, он подходит к этому поэтапно.
В 1948 году по инициативе первого секретаря Кемеровского обкома был образован Кемеровский горный техникум. И вот тогда с предложением о создании горного института в Кемерово «на базе действующего горно-строительного техникума МУП СССР» Е. Колышев обратился в феврале 1950 года лично к И. В. Сталину. При этом он ссылался на постановление Совета Министров СССР № 224 от 15 января 1950 года «О неотложных мерах по подготовке квалифицированных рабочих и ИТР для угольной промышленности» и на мнение ведущих угольщиков Кузбасса. В письме были предложения о составе факультетов, количестве принимаемых на первый курс студентов, о переводе горного факультета из Сибирского металлургического института. На должность директора института Евгений Фёдорович рекомендовал главного инженера комбината «Кузбассуголь», Героя Социалистического Труда, кандидата технических наук Т. Ф. Горбачёва, а заместителем директора по учебной и научной части – Н. А. Чинакала, профессора, доктора технических наук, лауреата Сталинской премии, работавшего в Западно-Сибирском филиале АН СССР.
Е. Ф. Колышев родился 10 декабря 1909 года в поселке Санарский станицы Кособродской Троицкого уезда Оренбургской губернии (позднее – село Верхняя Санарка Пластовского района Челябинской области). В десять лет он остался сиротой, воспитывался дедом. С семи лет начал работать – бороноволоком, пастухом, учеником столяра. Окончил начальную школу. В 12 лет вступил в комсомол. Окончив курсы трактористов, работал сначала помощником тракториста, затем трактористом. С 1925 года – секретарь Верхнесанарской комсомольской организации. В 1927 году вступил в ряды ВКП(б), в том же году он был избран секретарём комсомольской организации на строительстве Магнитогорского металлургического комбината. В начале 1930-х годов – заместитель заведующего отделом культурно-пропагандистской работы Уральского обкома ВЛКСМ. В 1933–1937 годах учился в Уральском институте марксизма-ленинизма (Свердловск), окончить который Колышеву не довелось – институт был ликвидирован. С 1939 года – третий секретарь Свердловского обкома ВКП(б) по пропаганде, а с 1942 по 1945 год – первый секретарь Нижнетагильского горкома ВКП(б) Свердловской области (Нижний Тагил – крупный промышленный центр, выпускавший в годы войны танки – его и называли Танкоград). За блестящее выполнение заданий правительства по производству танков и вооружения, развертывание новых отраслей промышленности на базе эвакуированных предприятий (самолётостроение, производство цемента, кирпича, стекла, пластмасс и др.) Е. Ф. Колышев был награждён орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны II-й степени. После окончания войны он был переведён в управление кадров ЦК ВКП(б) ответственным организатором. А затем повышение – почти пять лет, до марта 1951 года, Евгений Фёдорович возглавлял Кемеровский обком партии. И судя по обширной переписке с центральными органами власти, министерствами, он хорошо знал, что нужно Кузбассу не только для приоритетного индустриального, но и для всестороннего развития.
С окончанием Великой Отечественной войны необходимо было всю жизнь перестраивать на мирный лад. Был возвращён 8-часовой рабочий день, выходные дни и отпуска рабочим и служащим, на предприятиях отменили обязательные сверхурочные работы.
В марте 1946 года Верховным Советом СССР был принят Закон о четвёртом пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства страны на 1946–1950 годы. Первоочередной задачей пятилетки было возрождение тяжёлой промышленности и транспорта, а также увеличение производства сельскохозяйственной продукции (по сравнению с довоенным уровнем). Западные экономисты считали, что только на восстановление экономики потребуется 40–50 лет, однако к октябрю 1947 года страна перешагнула довоенный уровень, и к концу пятилетки промышленной продукции было произведено на 73% больше, чем в 1940 году. За пятилетку в стране было восстановлено и вновь построено 6200 предприятий.
Что касается Кузбасса, то планом предусматривалось дальнейшее развитие угольной, металлургической, химической базы. Намечался перевод кузбасских предприятий чёрной и цветной металлургии полностью на местное сырьё, предусматривалось создание новых отраслей машиностроения (угольного, химического, металлургического, транспортного, сельскохозяйственного). Иными словами, планировалось становление Кузбасса как высокоиндустриального района, своего рода аналога предвоенного южного промышленного региона – Донбасса.
В начале 1946 года рост производства по стране несколько замедлился из-за необходимости перевода промышленности на мирные рельсы, в Кузбассе это замедление составило 23%. Не выполнили плановые задания химические производства, завод «Карболит», Кемеровский электромеханический, Беловский завод средств связи, Киселёвский машиностроительный завод. Не справлялись с планом комбинаты «Кузбассуголь» и «Кемеровоуголь» – оборудование в шахтах за военный период было изношено, а нового оборудования и запасных частей к нему, поступало недостаточно. А ведь именно кузбасский уголь занимал главное место в народном хозяйстве не только Кемеровской области, но и всей Западной Сибири. Кроме того крупным потребителем кузнецких углей являлся Урал, промышленность которого, в первую очередь металлургия, использовала преимущественно коксующиеся угли.
Строились новые шахты (Зыряновская, Зенковская, Ягуновская и др.), разрезы (Бачатский, Краснобродский). В марте 1949 года в Белове вступила в строй наиболее механизированная для того времени шахта Чертинская-2/3, а августе того же года в Прокопьевске – шахта Красногорская, на которой добывали высококачественные коксующиеся угли. Шахта имела свой рабочий поселок Красная горка, инфраструктура которого полностью зависела от устойчивой работы шахты.
Рост добычи угля осуществлялся не только традиционными методами на уже существующих шахтах, но более всего в новых, весьма перспективных угольных районах с использованием новых способов угледобычи. Дело в том, что месторождения Кузбасса, по данным известного ученого Василия Ивановича Яворского, имеют угольные пласты различной толщины, некоторые из них можно разрабатывать открытым способом.
12 ноября 1947 года Е. Ф. Колышев в докладной записке И. В. Сталину писал: «В результате крайней отсталости шахтостроения в Кузбассе наращивание производственных мощностей шахтного фонда идёт очень медленно. Если с 1936 по 1940 год по обоим угольным комбинатам Кузбасса введено в эксплуатацию 17 новых шахт общей производственной мощностью 12250 тысяч тонн угля в год, то с 1941 по 1945 год – 10 шахт мощностью 2180 тысяч тонн, в 1946 году – две шахты мощностью 750 тысяч тонн, а в 1947 году введена в эксплуатацию пока только одна шахта общей мощностью 250 тысяч тонн угля в год.
Для строительства средней шахты требуется 2–3 года. <…> В Прокопьевском, Киселёвском и Беловском районах Кузбасса, вблизи железных дорог, имеются разведанные участки с мощными угольными пластами и небольшими наносами, разработка которых может быть успешно организована открытым способом.
Кемеровский обком ВКП(б) просит Вас, товарищ Сталин, принять специальное постановление Совета Министров СССР о развитии добычи угля в Кузбассе открытым способом».
Угольная промышленность рассматривалась как приоритетная в Кузбассе, что, конечно, не освобождало эту отрасль от множества проблем и трудностей. Большинство вопросов приходилось решать с выходом на высшее руководство страны, в тесном контакте с министерствами и ведомствами. Так, 6 марта 1948 года Колышев обратился в Министерство угольной промышленности Восточных районов СССР по вопросу подземных пожаров, тормозящих развитие добычи угля в крутопадающих пластах Прокопьевского района. Он просил министра Д. Г. Оника лично вмешаться в решение этой проблемы: необходимо строительство новых карьеров, насосных и землесосных станций, водоводов, строительство жилья и других сооружений. Всё это может быть выполнено только путем создания специализированной стройорганизации, а значит, нужны специалисты, специальное оборудование, стройматериалы.
При этом, судя по переписке Кемеровского обкома, первому секретарю иногда приходилось многократно обращаться по одному и тому же вопросу, и далеко не всегда удавалось решить его положительно. Порой Колышев был довольно резок, как, например, в следующей докладной записке:
«Министерством угольной промышленности Восточных районов издаётся много приказов, направленных на помощь шахтам и трестам Кузбасса. Однако проверка показывает, что большинство их этих приказов не выполняются самим Министерством. Шахты нужной помощи своевременно не получают.
Просьбы обкома ВКП(б) о развитии коммунального и городского хозяйства, городского транспорта в Кузбассе остались также неудовлетворёнными. В городах Кузбасса живут сейчас 1 400 тысяч человек, а 12 городских советов имеют в своем распоряжении только 5 автобусов, 62 грузовых автомашины, 7 легковых автомашин. В этом году не получено ни одного автобуса, ни одного трамвайного вагона. Получены лишь 18 грузовых машин.
До войны Кузбасс имел два поезда прямого сообщения: один с Москвой, другой с Ленинградом. Сейчас ходит 3 раза в неделю один вагон Кемерово-Москва. Это создаёт невыносимые условия не только для рядовых людей, едущих для работы в бассейн, но и для руководящего состава как угольной промышленности, так и других отраслей народного хозяйства Кузбасса.
Наши настойчивые просьбы по этому вопросу также не удовлетворены.
По линии бюджета РСФСР отпущены средства на расширение трамвая в городе Кемерово, но по плану не предусмотрен отпуск шпал, рельс, троллейного провода и т.д.
Несмотря на решение секретариата ЦК ВКП(б) не повернулись лицом к Кузбассу управление по делам искусств при Совете Министров РСФСР и комитет по делам искусств при Совете Министров СССР.
Наши просьбы в ЦК ВКП(б) обком ВКП(б) излагает в отдельных записках».
6 марта 1948 года положение на шахтах Кузбасса специально обсуждалось в ЦК ВКП(б). 28 августа того же года Президиумом Верховного Совета СССР был принят Указ «О присвоении звания Героя Социалистического Труда за выдающиеся успехи в деле увеличения добычи угля, восстановления и развития угольных шахт и внедрения передовых методов работы». Всего было награждено 150 работников угольной промышленности страны, в том числе 24 кузбассовца.
В годы войны кузнецкие металлурги работали на сырье, привозимом с Урала – разрабатывать богатейшие рудные залежи юга Кузбасса не было возможности. После войны возросла потребность не только в угле, но и в металле. Так что перевод производства КМК полностью на местную руду был одной из задач чёрной металлургии Кузбасса. Поэтому 9 июля 1946 года вышло постановление Совета Министров СССР «Строительство горнорудных предприятий Кузнецкого металлургического комбината». Планировалось увеличение добычи руды на рудниках Горной Шории на 2 млн. тонн. Для этого кроме уже существующего крупного Таштагольского рудника создавались новые – Шалымский и Шерегешский. Однако их строительство шло крайне медленно, и 31 марта 1947 года Колышев обратился к секретарю ЦК А. А. Жданову с просьбой следующего содержания:
«Исполнитель работ трест Сталинскпромстрой для строительства рудников в трудных условиях горношорской тайги не имеет необходимой рабочей силы, транспорта, оборудования, материалов в размерах, отвечающих фактическому объёму работ … Считаем, что капиталовложения на 1947 год крайне занижены … Прошу ЦК ВКП(б) обязать Госплан и Министерство строительства тяжёлой индустрии выделить в апреле–мае 1947 года для строительного участка в Горной Шории: 2 500 человек рабочих, 50 квалифицированных инженеров и техников, 10 тракторов, 8 мотовозов, 100 автомашин…(Далее идет перечисление необходимой строительной техники – Ред.)».
Создание новых рудников требовало и строительства жилья для работников этих рудников, но нужно сказать, жилищное строительство шло гораздо медленнее, чем промышленное. И в мае 1947 года Колышев написал министру черной металлургии Тевосяну:
«В связи с резким отставанием жилищного строительства от развития Таштагольского рудника на последнем создалось крайне тяжёлое положение с жилплощадью… Необходимо в 1947 году ввести в эксплуатацию 10 тысяч квадратных метров жилой площади.
Кузнецкий комбинат в состоянии своими силами построить в этом году только 4 тысячи квадратных метров, что явно недостаточно.
В связи с этим областной комитет партии просит Вас решить вопрос о строительстве на Таштагольском руднике в 1947 году дополнительно силами треста Сталинскпромстрой 6 тысяч квадратных метров жилой площади в счёт плана жилстроительства этого года на Шалымском и Шерегешском рудниках».
Развитие чёрной металлургии в Кузбассе шло как за счёт капитального ремонта и модернизации наиболее изношенного и устаревшего оборудования КМК, так и замены его на новое. Гурьевский металлургический завод постепенно становился технически передовым предприятием, выпускал мартеновскую сталь, прокат, запчасти к сельхозмашинам, гвозди, оцинкованную посуду, а также кровати.
Представляет интерес следующая телеграмма Колышева заместителю председателя Совета Министров СССР Л. М. Кагановичу от 6 марта 1948 года, показывающая обеспокоенность государственным планированием, в данном случае, планированием перевозок:
«Гурьевский металлургический завод по нарядам Главсбыта при Совете Министров в первом квартале текущего года должен отгрузить 52 тысячи кроватей, из них в Кемеровскую область только 6 400 штук. Основная же масса кроватей отгружается по нарядам Новосибирской конторе, Белорусской, Ленинградской, Московской, Узбекской, Казанской, Латвийской, Горьковской и другим.
В то же время комбинатам Кузбассуголь и Кемеровоуголь для оборудования общежитий рабочих кровати занаряжаются из Москвы, Риги, Харькова, Казани.
В целях устранения нецелесообразных перевозок и быстрейшей доставки к месту, а также в связи с проведением ряда мероприятий по бытовому благоустройству угольщиков и наведению порядка в общежитиях Кемеровский обком партии просит Вас, товарищ Каганович, заменить наряды на кровати из Риги, Челябинска и Воткинского завода <…> в количестве 11900 штук отгрузкой этого количества кроватей из Гурьевского завода, а также дать указание отгрузку кроватей комбинатам Кузбассуголь и Кемеровоуголь в дальнейшем занаряжать только из Гурьевского завода и Кузнецкого меткомбината».
Дальнейшее развитие металлургической базы было возможно не только за счёт роста мощности действующего КМК, но и за счёт строительства новых металлургических заводов как в Кузбассе, так и в соседних регионах. Ведь в этом случае получили бы развитие и тяжёлое машиностроение, и металлообрабатывающая, химическая, да и многие другие отрасли народного хозяйства. Именно поэтому Е. Колышев вместе с секретарём Красноярского крайкома партии А. Аристовым обратились к И. В. Сталину с просьбой о строительстве в Кузбассе и Красноярском крае металлургических заводов:
«За последние годы в южной части Кузнецкого бассейна, в Мысковском районе Кемеровской области, <…> в 50 километрах от города Сталинска открыто богатейшее Томь-Усинское месторождение коксующихся углей.
В это же время разведками в Красноярском крае открыт Ангарский железорудный бассейн <…>. Оба эти месторождения металлургического сырья имеют большое народно-хозяйственное значение.
Только на этих запасах могут быть построены два металлургических завода производительностью по 2 миллиона тонн чугуна в год.
Железнодорожная связь между Кузбассом и Ангарским железорудным месторождением создаст благоприятные условия для строительства двух металлургических заводов.
В Кузбассе, вблизи города Сталинска, <…> по постановлению Совнаркома СССР в 1940 году «О развитии черной металлургии в 1940–1943 годы», было начато строительство второго металлургического завода.
Но в связи с тем, что не был решён вопрос с рудной базой, строительство этого завода было законсервировано.
Красноярский крайком и Кемеровский обком ВКП(б) вносят предложение и просят Совет Министров СССР рассмотреть вопрос о строительстве на базе Томь-Усинского угольного и Ангарского железорудного месторождений двух металлургических заводов: одного в Кузбассе и другого в Красноярском крае».
Четвертая пятилетка (1946–1950) проходила в условиях, когда основные ресурсы страны направлялись на восстановление разрушенных войной западных районов. Выделяемых средств Кузбассу было явно недостаточно, реконструкция существующих и строительство новых предприятий проходили медленно, тяжело. Обеспокоенный этим, Евгений Фёдорович обращался к правительству с просьбой об оказании помощи. Так, в августе 1947 года в докладной заместителю председателя Совета Министров СССР М. З. Сабурову он пишет о состоянии завода № 651 Министерства электропромышленности. Завод, читаем мы в документах, был создан в Прокопьевске «…в 1941 году на базе эвакуированного Харьковского электромеханического завода, выпускает моторы и генераторы <…> Завод размещён в четырёх местах города, отдельные цеха находятся на расстоянии 12 километров друг от друга, занимают помещения, не приспособленные для производственных целей и не отвечающие условиям охраны труда … Перекрытие корпуса заражено грибком и угрожает обвалом, а начатый строиться в 1943 году новый корпус цеха до сих пор не закончен и начинает разрушаться.
Завод не имеет своего жилого фонда, благоустроенных столовых, детских учреждений.
План 1946 года выполнен на 96,5%, план шести месяцев 1947 года – на 89,6%.
В целях обеспечения нормальной работы завода и создания условий для коллектива прошу Вас, товарищ Сабуров, обязать Министра товарища Кабанова оказать помощь заводу № 651».
И далее Колышев перечисляет, что необходимо сделать: форсировать строительство корпусов завода, котельной, ж/д подъездных путей, очистных сооружений, водоснабжения, выделить фонды на строительные материалы, оборудование, автомашины, 100 финских домиков для рабочих и инженерно-технических работников.
В 1945 году на основе трофейного оборудования началось строительство Новокемеровского химкомбината («Азот»), пуск первой очереди которого планировался в 1950 году. Однако строительство велось крайне медленно, в июне 1950 года Евгений Фёдорович писал Г.М. Маленкову: «Всё необходимое оборудование для цехов химкомбината и электростанции завезено и в течение пяти лет лежит на строительной площадке».
В июле 1948 года И. В. Сталиным было подписано постановление № 2749 «Об организации завода по ремонту и восстановлению подшипников Министерства автомобильной и транспортной промышленности в городе Прокопьевске». Первая партия готовых подшипников была выпущена на заводе в ноябре 1949 года.
Е. Ф. Колышев был убеждён, что для развития Кузбасса необходимо строительство электростанций. В 1947 году в деревне Калтан начались работы по возведению Южно-Кузбасской ГРЭС. Первые годы строительства были самыми трудными – не хватало жилья, техники, материалов. Кругом болота, никаких дорог.
В октябре 1947 года Колышев сообщает заместителю Председателя Совета Министров СССР Л. П. Берия о крайне неудовлетворительном ходе строительства Южно-Кузбасской ГРЭС из-за недостаточного финансирования, просит рассмотреть представленные по этому вопросу предложения Кемеровского обкома и «принять специальное постановление Правительства о развитии энергетической базы Кузнецкого бассейна».
Вместе с ГРЭС строился и рабочий поселок Калтан: жилье, поселковая больница, детский сад, столовая, торговые точки, железнодорожные пути, автодороги.
9 марта 1948 года Евгений Фёдорович направляет телеграмму министру тяжёлого машиностроения Казакову с просьбой «дать указание Харьковскому турбогенераторному заводу в аварийном порядке изготовить и отгрузить Кемеровской ГРЭС один комплект запасных вкладышей опорного и упорного гребенчатого подшипников».
28 апреля 1951 года Южно-Кузбасская ГРЭС дала первый промышленный ток.
Именно по инициативе Колышева в Кемерово был построен мост через р. Томь. 12 ноября 1947 года он направляет обращение в Совет Министров РСФСР М. И. Родионову «О строительстве коммунального моста через реку Томь в городе Кемерово», в котором от имени Кемеровского обкома просит включить данное строительство в плановое снабжение необходимыми материалами – металлом, строительными материалами, цементом, бензином и т. д. (На обращении резолюция М. Родионова: «Прошу оказать помощь»).
Наверное, не было такой стороны жизни области и её жителей, которая не волновала бы первого секретаря. Остро не хватало всего, что нужно было хотя бы для сносного функционирования области (об «отличном состоянии» речи пока не шло). Видимо, именно поэтому в 1947 году он направляет в ЦК, Советы Министров СССР и РСФСР следующее красноречивое обращение о единовременной помощи Кузбассу: «В городах Кузбасса городское хозяйство оказалось крайне отсталым и не удовлетворяет нужд населения… Городские советы области имеют в городском коммунальном хозяйстве 9 старых грузовых автомашин и 5 автобусов. Только в трёх городах: Кемерове, Сталинске и Прокопьевске имеется трамвай, но он не развит. Например, в Кемерове общее протяжение трамвайных линий составляет три километра <…> За исключением Кемерова и Сталинска в последние годы не проводилось никакого дорожного строительства. Подъездные пути к городам и улицы городов находятся в малопроезжем состоянии <…>. Не решён и не решается вопрос водоснабжения <…>. В силу этого население для питьевых нужд вынуждено пользоваться загрязнённой шахтной водой из местных водоёмов, а в зимнее время – талой снежной водой… В городе нет бань… Во всём Кузбассе имеется только 9 коммунальных прачечных… Просим принять решение Совета Министров СССР и оказать единовременную помощь городам Кузбасса» (Далее перечислено всё, что было нужно в первую очередь: автотранспорт, катера, паровозы, лошади, дорожная строительная техника; ремонтное оборудование; разрешение на строительство водозаборов, водопроводов, артезианских колодцев, бань, дезостанций; финансирование строительства библиотек, домов пионеров, завода холодного асфальта в Анжеро-Судженске, капитального ремонта городских театров).
В этом же обращении Колышев просит «разрешить начать в 1947 году строительство здания Обкома и Облисполкома…» и делает общий вывод: «Для финансирования приобретения транспорта, дорожных механизмов, оборудования, материалов, строительства и капитальных ремонтов просим выделить Кемеровской области дополнительно 28 800 тысяч рублей».
В ходе многолетнего изучения природных ресурсов страны выявилось, что районы Сибири, хотя и обладали уникальным энергетическим потенциалом, не имели энергоёмких производств. Основные производства, а значит и потребители электроэнергии, находились в европейской части страны, где не было энергоресурсов в достаточном объеме. В послевоенные годы в масштабах всей страны предусматривалось совершенствование размещения производительных сил, приближение промышленности к источникам сырья, к топливно-энергетическим ресурсам и районам потребления. Предполагалась как специализация, так и комплексное развитие хозяйства экономических районов, с учётом более эффективного использования их трудовых и природных ресурсов, в связи с чем намечался сдвиг производительных сил в восточные районы страны. В Сибири планировалось создание комплексов предприятий энергетики и тяжёлой индустрии.
По личной инициативе Е. Ф. Колышева и по принятому вслед за тем решению ЦК партии от 10 февраля 1948 года в Академии наук СССР в оперативном порядке состоялось совещание по вопросу подготовки и проведения конференции по изучению производительных сил в Кузбассе.
И вот уже 19 февраля Е. Ф. Колышев направил заместителю председателя Совета Министров СССР В. М. Молотову телеграмму следующего содержания: «В соответствии с решением ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1948 года № 338 Академия наук СССР совместно с Кемеровским обкомом ВКП(б) проводит в 1948 году научную конференцию по изучению производительных сил Кузбасса. Основная задача конференции – определить пути дальнейшего развития ведущих отраслей народного хозяйства области на ближайшие 10 лет.
Учитывая опыт проведения аналогичных конференций, <…> Кемеровский обком ВКП(б) просит Вас дать указание выделить дополнительно по бюджету Кемеровской области на 1948 год семьсот тысяч рублей для расходов, связанных с подготовкой, проведением научной конференции по изучению производительных сил Кузбасса».
Телеграмма такого же содержания была направлена председателю Совета Министров РСФСР М. И. Родионову.
11 марта 1948 года Президиумом АН СССР было издано распоряжение № 195, а 8 ноября того же года И. В. Сталиным подписано постановление Совета Министров СССР № 4173 о проведении в Кузбассе научной конференции. Следует заметить, что сразу после войны аналогичные конференции состоялись в Молотове (в настоящее время – Пермь) в 1945 году и в Иркутске в 1947 году.
Всесоюзная научная конференция, подготовленная Академией наук и Госпланом СССР, проходила в Кемерово 17–23 ноября 1948 года при самом активном участии Е. Ф. Колышева.
Концентрация в Кузнецком бассейне крупнейших природных ресурсов – каменного угля, железных руд, руд цветных металлов, лесных ресурсов, сырья для промышленности строительных материалов – являлась предпосылкой к тому, чтобы «разработать пути превращения Кузбасса в высокоиндустриальный район». Это и было главной целью конференции. В ней принимали участие вице-президент Академии наук СССР академик И. П. Бардин (председатель оргкомитета), заместитель председателя Госплана СССР А. Н. Лаврищев, председатель Президиума ЗСФАН (Западно-Сибирского филиала Академии наук – Ред.) СССР академик А. А. Скочинский, академики Л. Д. Шевяков (заместитель председателя оргкомитета), А. В. Винтер, Г. М. Кржижановский, В. М. Родионов, В. И. Яворский и другие. Всего в оргкомитет вошли 15 академиков и 8 членов-корреспондентов АН СССР. Вторым заместителем председателя оргкомитета был избран первый секретарь Кемеровского обкома Е. Ф. Колышев.
И. П. Бардин был избран председателем оргкомитета ещё и потому, что в опубликованной до начала работы конференции программной статье «Пути промышленного развития Кузбасса», он поставил задачу превращения Кузбасса в промышленный комплекс, который сосредоточил бы в себе пятую часть всей тяжёлой промышленности СССР.
И. П. Бардин в своём вступительном слове сформулировал цель конференции следующим образом: «Мы должны всесторонне разработать наиболее рациональные, экономичные и короткие пути превращения Кузбасса в высокоиндустриальный район, значение которого в нашей экономике будет не меньшим, а может быть, и большим, чем Южного промышленного района в предвоенные годы. Но Южный район создавался в общей сложности около ста лет, а нам предстоит решить задачу создания нового Кузбасса в течение ближайших 15 лет». Далее академик обратил внимание на то, что развитие региона не должно быть однобоким «Дальнейшее индустриальное развитие Кузбасса потребует значительного увеличения населения в этом районе и решения сложного цикла вопросов благоустройства этого населения и повышения материального и культурного уровня его жизни: народного образования, здравоохранения, культурного строительства и городского хозяйства».
Выступивший затем Е. Ф. Колышев в своей речи наметил перспективы развития Кузбасса на период 1951–1965 годы. Считая безусловным огромное значение угольной, химической и металлургической промышленности (увеличение добычи угля, строительство новых металлургических заводов), он говорил о развитии машиностроения (горного, химического, электро-, сельскохозяйственного), о создании пищевых и вкусовых предприятий и текстильных фабрик (о чём, кстати сказать, неоднократно писал в ЦК и министерства), а также бумажной промышленности, о строительстве электростанций (ГРЭС, ГЭС и ТЭЦ), о жилищном строительстве (планы по вводу в эксплуатацию к 1965 году 10-12 млн. кв. метров жилья), о решении острейших задач сельского хозяйства. «У нас нет ни одной крупной мебельной фабрики, ни одного хлопчатобумажного комбината. Мы считаем такое положение неправильным и просим предусмотреть создание новых пищевых и вкусовых предприятий, текстильных фабрик в таких городах, как Мариинск, Тайга, Кемерово, Ленинск-Кузнецкий, Прокопьевск и Сталинск. Следовало бы построить в нашей области крупную обувную фабрику и фабрику мебели».
Ученые АН СССР, выступая с докладами, предлагали новые методы использования и переработки энергетических ресурсов: в области металлургии цинка, переработки железных руд, полиметаллических руд, цветных и редких металлов; обращалось внимание на газификацию углей, перспективы производства минеральных удобрений, развитие химико-фармацевтической промышленности. Речь шла и о развитии энергетики Кузбасса – «уникального энерго-индустриального центра страны», по выражению академика Г. М. Кржижановского. Говорилось о развитии металлообрабатывающей промышленности, машиностроительной базы, транспортного комплекса и т.д. Академик Л. Д. Шевяков, в частности, отметил: «Кузбасс – одна из твердынь, на которых зиждется могущество нашего государства».
Результаты работы научного форума получили высокую оценку руководства страны. Конференция наметила пути дальнейшего промышленного и культурного строительства в Кузбассе, выработала рекомендации и предложения, которые Госплан СССР должен был учитывать при составлении генерального хозяйственного плана СССР. К сожалению, далеко не все эти предложения и рекомендации были тогда реализованы – ЦК ВКП(б), союзное правительство, министерства и ведомства, по-прежнему, отдавали предпочтение наращиванию объёмов производства в угольной и металлургической промышленности. Поэтому в области продолжалось активное строительство предприятий угольной промышленности. При этом, безусловно, использовались предложенные на конференции новые методы и разработки.
Кроме перспектив индустриализации конференция коснулась ещё и проблемы развития сети учебных заведений и научных институтов – необходимо было обеспечить народное хозяйство области квалифицированными кадрами рабочих и инженерно-технических работников (особенно горных специальностей). Здесь не лишним будет напомнить, что именно Колышев с момента своего приезда в Кемерово, т. е. с 1946 года, настойчиво добивался создания в области сети высших учебных заведений, в первую очередь горного института, а также ряда техникумов.
Ещё в октябре 1946 года он написал к секретарю ЦК ВКП(б) А.А. Кузнецову: «В угольной промышленности Кузбасса < …> низка прослойка дипломированных инженеров и техников среди начальников участков, их помощников и механиков <…>. Только за годы четвёртой пятилетки будет введено новых 25 шахт, построено 20 обогатительных фабрик. Угольная и рудная промышленность Кузбасса также остро нуждается в кадрах специалистов, маркшейдеров и плановиков-финансистов. Необходимо организовать подготовку этих кадров непосредственно в Кузбассе, главным образом за счет молодёжи Сибири. Просим дать указание Министерству угольной промышленности восточных районов СССР об организации в Кузбассе – городе Кемерово горного института <…>. Считаем неправильным, когда Министерство угольной промышленности не ставит вопрос об организации в Кузбассе института. Создание горного института в Кузбассе необходимо. В ближайшие годы он пополнит высококвалифицированными кадрами угольную и рудную промышленность Кузбасса».
На обращения об организации в Кемерово горного института Е.Ф. Колышев получил в апреле 1947 года ответ министра высшего образования СССР С. В. Кафтанова: «Организация Кемеровского политехнического института, – писал министр, – при отсутствии в городе необходимых профессорско-преподавательских кадров весьма затруднительна <…>. Организация института потребует значительную учебно-материальную базу <…>. В связи с этим Министерство высшего образования не считает возможным в настоящее время дать положительное заключение об организации в г. Кемерово политехнического института».
Однако Колышев не оставил своих попыток и в декабре 1947 года написал А. А. Жданову, А. А. Кузнецову, М. А. Суслову, Г. М. Попову: «Является <…> неправильным, что в бассейне нет института по подготовке инженеров горной специальности. Наша просьба о создании института в городе Кемерово, несмотря на конкретные предложения по обеспечению помещением, до сего времени не встретила поддержки <…> Кузнецкому бассейну необходимо оказать серьёзную помощь молодыми инженерами, в первую очередь горными инженерами-эксплуатационниками».
Приходится удивляться настойчивости Колышева: если не удаётся сразу добиться открытия высшего учебного заведения, он подходит к этому поэтапно.
В 1948 году по инициативе первого секретаря Кемеровского обкома был образован Кемеровский горный техникум. И вот тогда с предложением о создании горного института в Кемерово «на базе действующего горно-строительного техникума МУП СССР» Е. Колышев обратился в феврале 1950 года лично к И. В. Сталину. При этом он ссылался на постановление Совета Министров СССР № 224 от 15 января 1950 года «О неотложных мерах по подготовке квалифицированных рабочих и ИТР для угольной промышленности» и на мнение ведущих угольщиков Кузбасса. В письме были предложения о составе факультетов, количестве принимаемых на первый курс студентов, о переводе горного факультета из Сибирского металлургического института. На должность директора института Евгений Фёдорович рекомендовал главного инженера комбината «Кузбассуголь», Героя Социалистического Труда, кандидата технических наук Т. Ф. Горбачёва, а заместителем директора по учебной и научной части – Н. А. Чинакала, профессора, доктора технических наук, лауреата Сталинской премии, работавшего в Западно-Сибирском филиале АН СССР.
| Далее